Клуб "Полночь"

Представьте себе залу в старом замке, куда никто никогда не заходит. Круглый стол с ножками в виде звериных лап расположился прямо на выцветшей мозаике, где изображено неведомое чудище. В углах клубится тьма, в которой угадываются очертания когда-то бархатных диванов, сейчас покрытых пылью и разодранных неизвестным зверем. За высокими стрельчатыми окнами бушует ночная гроза. Вереница темных силуэтов, охваченных потусторонним голубоватым сиянием, вплывает внутрь через арочный проем. Они идут по двое вдоль окон и постепенно рассаживаются вокруг стола. Раздается страшный грохот, который перекрикивает даже вой ветра снаружи. Кажется, что сама Природа возмущена тем мрачным торжеством, что сейчас начнется здесь, в забытой Создателем комнате замка. Кто-то стонет и кряхтит. Как по волшебству вспыхивает огонь в камине. Разве могут бревна, наверняка отсыревшие в этом забытом месте, так быстро загореться? Скорчившийся у каминной решетки человек (или существо?) тянет невозможно длинные конечности в разные стороны. Аляповатое, дикое зрелище. — Черт возьми, Савиньяк, — восклицает он. — В следующий раз сам будешь зажигать эти идиотские быстровоспламеняющиеся бревна, или принесем обогреватель, как нормальные люди. Закутанная в темное фигура скидывает капюшон и выключает фонарик на мобильнике. — Вечно ты обламываешь атмосферу, Придд, — огрызается он. — Подумаешь, поскользнулся на камнях. Зато тут красиво! — И холодно, — говорит другой голос. — Я замерзла. Валентин, конечно, ноет, но он у огня. — Это быстровоспламеняющееся бревно. Оно не греет. Оно для красоты. Собравшиеся скидывают капюшоны. Под ними воодушевленные лица людей, которые по собственной инициативе пришли в сырую комнату ночью. Названный Приддом кривится, глядя на них. — Если бы Арамона разрешил жечь нормальные бревна… — сетует чей-то манерный голос. — То мы бы сгорели, — хором говорят два простоватых мужских голоса. — Дик, ты начнешь? Сегодня твоя очередь, — говорит какая-то девушка таким тоном, что становится ясно: пора начинать, иначе означенному Дику конец. И Ричард начинает. В такие ночи, как эта, не хочется включать электричество. В такие ночи хочется рассказывать страшные истории.