едкий дым любви.

бесконечно курим, ведь так хочется курить, и так хочется забыть.. (ssssshhitt!)

***

—Бин.. молю, прекращай курить.. Тебе ещё жить и жить, да и я не справлюсь с твоей смертью.. Пожалуйста, если любишь меня..! – надо же было сказать такое. Он же сам ему изменил! —...В том-то и дело, что не люблю. — Чанбин нагло солгал и бросил трубку.

***

Феликса сжирала внутренняя боль и любовь, также, как и туберкулёз Бина. Парень за последний месяц скуривал невообразимое количество сигарет, и очень быстро заработал болезнь. Но число окурков в пепельнице не уменьшалось.. Ликс не знал, на какую стену лезть, и что делать дальше. Он так сильно любил, любил без памяти этого идиота! ...А что же он? Он отрицал свою любовь. Хотя тоже любил того до потери пульса. И это ему было совершенно понятно. Вот только один раз Феликс изменил ему по пьяне, когда пара отдыхала но море. Мерзко и подло, прямо в их номере в гостиницы. После этого, Бин просто перестал верить в его любовь, и в него самого. Ёнбок уже и не пытался вернуть отношения, всё бесполезно. Но он хотел хотя бы сохранить общение. Когда тот узнал о том, что его бывший курит, то ему было всё равно, мол, его дело, а когда узнал количество, стал беспокоиться и пытался донести, что такими темпами он либо сдохнет, либо заработает какую-нибудь болезнь. И он был прав. Туберкулёз пришёл неожиданно и быстро, но Чанбину было мягко говоря плевать. Он знал, что главной причиной его ранней или поздней смерти станет не болезнь, а любовь. Эта неизлечимая зараза медленно, больно, как бы издеваясь высасывала жизнь изнутри. А спутником и помощником была, как раз таки, болезнь лёгких, которая перекрывала кислород и разлагала огран дыхания. Их можно было сравнить со змеями: такие же беспощадные и ядовитые твари. Одна впрыскивала свой яд прямо в сердце, и оттуда токсин разносился по всему телу, поражая его. А другая превращала трахеи в кровавое, гнилое мясо до тех пор, пока дышать стало бы невозможно и уже нечто ужасное, которое раньше называлось лёгкие, можно было откашлять.

***

Прошло несколько недель с того звонка, а Со становилось всё хуже и хуже. Он понимал неизбежность вечного сна и погребения под землёй, и пытался прикинуть, сколько эти гадюки внутри него ещё будут злорадствовать — день, или месяц. И теперь он не безразлично отклонял звонки Ликса, а спокойно отвечал и разговаривал с ним, потому что хотел хотя бы последние недели, или дни, или месяцы провести с ним. Да, одна мысль о нём и его измене ещё больше причиняла боль, чем те две две рептилии, поселившиеся внутри него, но его скоро не станет, а значит, не будет больно. Нет, он не пропадёт, не исчезнет, он просто отправится в другой мир (по крайней мере, он так думал), а Феликс будет жить ещё очень долго, и ждать его у Бина не хватило бы сил. Поэтому, всё оставшиеся время он решил отдать ему, потому что то было на исходе. Счёт шёл по дням. Нет, по часам. Это маленькое солнышко разбавляло унылость и тоску квартиры Чанбина. И тот неохотно это признавал. Но разве сердцу, а особенно, той кобре прикажешь?

***

Вечер раннего октября. Со заболел в конце августа. Несложно догадаться, что истекали последние часы парня, некогда накаченного, сильного, в конце концов, счастливого. Сейчас же он стал тощим из-за недоедания. Единственным рационом по душе были окурки сигарет и крепкий кофе. Но еда для него была не так важна, а было важно счастье в воплощении Феликса. А его не было. Не было уже долго, Бин уже сбился со счёта времени. Парень сидел в глубине комнаты в кресле, докуривая сигарету, и ждал заветного звонка. Ждал своё счастье. Раньше звук звонка в дверь Чанбин считал раздражительным, но сейчас это был свежий глоток воздуха, которого так не хватало. При Ликсе Со пытался сдерживать кашель, чтобы ещё сильней не расстраивать его. Бинни пил лекарства исключительно из-за наставлений Феликса, но они ни черта не помогали. Часы тикали. "Где же, где же он?" –прикусывая губу, гадал тот. Из глотки вырвался оглушающий кашель с мокротой и кровью, намекая на близкий конец. И наконец предсмертные муки кончились. В дверь позвонили. Бин подскочил и понёсся к выходу. Быстро провернув ключ в замочной скважине, в мгновение ока Чанбин заключил своё долгожданное счастье в объятия. —Воу.. Бинни, чего это ты так рад? —Узнаешь. Ли, конечно, пришёл не с пустыми руками. Лекарства, вкусняшки, сегодня даже купил свитер для него. Но скоро эти вещи не понадобятся ему. И как обычно, всё началось с демонстрации покупок, но Бин перебил Ёнбока: —Ликс.. мне ни к чему эти покупки, прости. Мне осталось пару часов, я не вру. Каждый человек чувствует свою кончину незадолго до неё. Поэтому, просто проведи эту ночь со мной, я хочу умереть в твоих объятиях. – последняя фраза просто убила Феликса морально. Он был не готов к этому.. Да, он понимал, что долго тот не проживёт, но такое быстрое и резкое осознание смерти просто ошпарило сознание счастья. —Б-Бинни.. не неси чушь.. —Сейчас не до шуток. Солнце, пожалуйста.. Ликс с ту же секунду обхватил Чанбина своими руками и сжал его в них, словно в тисках, и... разрыдался. Плакал он долго и громко. Тот просто отрицал то, что завтра, скорее всего его любимый уснёт вечным сном.. Он не пронётся.. Бросит уже навсегда. —Нет, нет, нет! Я отрицаю это! почему, почему именно ты!? Хочу, чтобы ты жил, чтобы был со мной! —Ну, такая уж у меня судьба, крошка моя. Пока ещё не поздно – скажу. Прощаю тебя всё, мой Ли Феликс. Теперь я умру со спокойной душой. — Ёнбок завопил ещё сильней. — Кстати, Феликс, уже поздно, давай-ка ляжем спать? —Ли, утирая слёзы, закивал. В кровати солнце всё плакало, но уже тихо, в ещё живое и тёплое плечо Со. —Бин.. Я не хочу засыпать.. Мне страшно. И.. подари мне поцелуй в последний раз. Бинни подчинился. Он страстно прикасался губами к губам, как в последний раз, потому что это и был его последний раз. —Хочу целоваться с тобой вечность.. –тяжело дыша сказал Чанбин, который совсем скоро перестанет дышать совсем. —Я тоже. — после этих слов Ликс И Со моментально отрубились. Оба.

***

Утром Феликс проснулся, но боялся открыть глаза. Он прекрасно понимал, что наступил конец. И всё же, веки, под которыми уже ютились слёзы открылись и посмотрели на лежащего рядом. Обычно, Бин во сне сопел, и громко, а сейчас, сейчас не дышит... Он умер. Ли опять зарыдал. Теперь Бинни не услышит его и не успокоит, а останется бездыханно лежать и обнимать его. Тело было уже холодное, видимо, смерть настигла его почти сразу после того, как он заснул. Ёнбок чувствовал полное опустошение, как будто из него вытрясли душу. Он ничего не понимает. Его сердце умерло вместе с Чанбином, подобно звезде — сначала сжалось, а потом разорвалось на тысячи маленьких кусочков. вот и пришёл их конец. Так пролежали до обеда в обнимку два человека. Один – Со Чанбин, мёртвый телом, но живой душой, и Ли Феликс – живой телом, но уже мёртвый душой. И у обоих один диагноз – любовь.

***

В комнате царил запах от сигарет, даже дым, но, в случае парней, это был едкий дым любви.