Субординация

      Уже во всю была тёплая весна. Не так убийственно для меня, как лето, конечно, но все-таки пришлось заменить свое любимое платье с длинными рукавами на футболку и шорты. Я стояла облокотившись спиной на капот машины Уимс. И уже двадцать минут гипнотизировала входную дверь больницы. С тех пор как Торнхилл пыталась убить Ларису прошло почти три месяца, которые та провела в лечебнице.       Сначала мне пришлось стоять в коридоре, что бы никто не заметил, что я прихожу. Не сильно хотелось, чтобы кто-то засомневался в моей бесчеловечности и сухости. Но долго я не смогла продержаться — мне нужно было сказать, как я жалею, что втянула её в это. Лично. Совесть появилась так не вовремя. Нужно было не слушать эту ужасно упрямую женщину и пойти одной, как и планировалось изначально. Ненавижу чувствовать себя виноватой. Эта пытка не проходит быстро, как все обычно. Именно поэтому через неделю я начала подсылать Вещь с телефоном, который подарил мне Ксавье. Хотя не думаю, что ему бы сильно понравилось, то как я его использую. Ведь сообщения я ему так и не пишу.       Пришлось, конечно, примотать телефон скотчем к руке. Вещь сначала категорически отказывался, но пригрозив прибить телефон гвоздями в ином случае — он согласился. Так рука пробирался целую неделю в палату. По Фейстайму я могла вести свой монолог на тему «как это безответственно умирать, когда обещали меня убить». Но, к сожалению, Вещь не отличается особой осторожностью и сообразительностью, поэтому его сразу заметили, когда он пытался стащить пузырек морфия. У меня не было другого выхода, как снова начать приходить самой. В этот раз получив разрешение у доктора и строго по часам посещения.       Когда я устала угрожать воскресить и снова убить, того кто этого не боится, то просто начала пересказывать все события, которые происходили в Неверморе. Ответа не было, но сдаваться не было моей отличительное чертой. — Мисс Уимс, как долго вы ещё собираетесь здесь отдыхать? Знаете, как мне скучно в школе. Единственные с кем я могла спорить — Вы и Бьянка. Нет, она, конечно, не так меня выбешивает, как Вы. Вас сложно превзойти. Но вчера она уехала, а Вы в коме до сих пор. Как это эгоистично с Вашей стороны…       Я сидела и смотрела на все эти мониторы, которые уже месяцами не показывали ничего нового. Нет, так нельзя больше — нужно что-то делать. Спрыгнув со стула, я подошла ближе к кровати. Пальцы сами собой потянулись к запястью Уимс. Наши тела были почти одной температуры. Увидев лицо Ларисы так близко, мне казалось, что вот-вот она откроет глаза и начнет снова нести что-то о своей любимой субординации. Но она продолжала лежать с закрытыми глазами, не подавая никаких признаков сознания.       Тут же у меня возникла очередная гениальная идея: как-то вечером, Инид решила особенно извращенно надо мной поиздеваться и включила очередной диснеевский мультик о принцессах. В нём прекрасный принц (между нами говоря, не совсем и прекрасный. Как по мне, то фу) целует спящую Аврору и разрушает сонное проклятие. Она просыпается, они женятся и превращаются в худшую версию моих родителей. Даже вспоминая всё это сейчас, начала подступать тошнота. Я не какой-то там прекрасный принц, я определенно лучше. Потому что я… Ну, это я. Не думаю, что директриса Уимс была бы рада, если бы первое, что она увидела, когда открыла глаза это лишенное интеллекта лицо неизвестного ей мужчины.       Сев на краешек кровати, свободной рукой я поправила, лежащую на лбу, светлую прядь волос мисс Уимс. На ней не было той огненно красной помады, такой раздражающей меня ухмылки. Тем не менее, эти бледные, слегка розовые губы, выглядели такими же манящими. Вдохнув побольше воздуха, как будто я делаю прыжок в ледяную воду, я наклонилось и прикрыла глаза. Мое лицо обладало теплом. — Что вы делаете, мисс Аддамс? Резко распахнув глаза я увидела, что появилась та самая ухмылка, а пара знакомых голубых глаз с интересом за мной наблюдала. — Да, мисс Уимс, это были бы не Вы, если бы не испортили всё. Между нашими губами все еще было пару сантиметров. Я чувствовала, как её сердце учащенно билось. Нужно было всего лишь ещё немного наклониться, что бы закончить начатое… Закатив глаза, я отодвинулась и принялась вставать с кровати. — Ох, ну извините, что проснулась раньше времени, а не так как Вам хотелось. Не все в Вашей жизни всегда происходит по намеченному плану. Снова сев на стул и вернув нужное между нами расстояние, я позволила себе немного улыбнуться. — Особенно, если это касается Вас. Я прощаю, но только по той причине, что если бы Вы проспали ещё месяц, то я бы умерла от скуки, а это не та смерть о которой я мечтаю. Так что, пришлось бы совместить приятное с полезным и отрезать пару пальцев вашему доктору за неправильное лечение. Женщина громко рассмеялась, а на щеках начал появляться румянец. — Двигай свой стул ближе уже… Наши пальцы снова переплелись.       И вот мы возвращаемся к машине, весне и дверям больницы. Наконец-то они распахиваются и появляется та самая мисс Уимс, которую я привыкла видеть: безупречное серое платье на бретелях чуть ниже колена, с небольшим вырезом на груди, алая помада и широкая улыбка. Которая появляется, как только она замечает меня. Я всеми силами пытаюсь не улыбнуться в ответ, но мое тело подводит и губы растягиваются в подобии улыбки. — Уэнсдей, можешь не подлизываться. Я все равно не разрешу тебе проводить свои опыты над бедными зверушками в бывшей теплице Торнхилл. В одной руке у меня стаканчик со своей обычной порцией эспрессо, а второй — протягиваю директрисе, когда та усаживается за руль и вставляет ключ зажигания. Я сажусь рядом на пассажирском и пристегиваюсь. Она делает глоток и тут же кривится. — Что это, Аддамс? — Какао. Доктор запретил вам кофе на ближайший месяц, — я пытаюсь придать голосу как можно большую эмоциональность, скрывая удовольствие от её НЕудовольствия. — Это хуже, чем пережить еще один укол белладонны. Проезжая мимо мусорного бака, женщина опускает окно и выбрасывает туда стакан с какао. — Можем повторить. Но уколите меня тоже, потому что еще три месяца с этими идиотами без вас и я точно сброшусь с крыши Невермора.       Выехав на трассу, машина сворачивает на обочину, в глубь леса. Повернув голову в сторону мисс Уимс, чтобы спросить не захотела ли она раньше от меня избавиться, я чувствую на своих губах прикосновение чего-то мягкого и теплого. Глаза сами по себе закрываются от удовольствия. Моя рука ныряет в копну светлых волос, пропуская сквозь пальцы локоны. Не теряя времени, я с напором углубляю поцелуй, проникая языком в приоткрытые губы Ларисы. Я чувствую её улыбку. Она отвечает тем же и мы начинаем соревнование за право быть главной уже в другой форме. От этого по телу пробегают мурашки, внизу живота начинает приятно тянуть. Острые ногти Уимс оставляют совсем не нежные отметины на спине у меня под футболкой, вызывая глухой животный стон. Я медленно опускаю свою руку ниже и задираю подол платья, касаясь разгоряченной кожи внутренней части бедра. — Если бы я знала, что так наконец-то смогу заставить тебя замолчать, то сделала бы это раньше, — шепчет блондинка между поцелуями. Мы делаем небольшую паузу и жадно хватаем ртом воздух. Но нам много не нужно. — Субординация — это служебные отношения, построенные по принципу иерархичности, направленные на соблюдение дистанции между руководителями и подчиненными работниками, — хрипло шепчу я, наклонившись к уху Уимс. Мои губы медленно прокладывают дорожку из поцелуев с впадины на шее, постепенно спускаясь вниз к выпирающим ключицам. Тело предательски дрожит от возбуждения и желания большего. Лариса такая же нетерпеливая, как и я, поэтому моя футболка улетает вниз. — Сейчас проверим на какой ступени иерархии вы находитесь, мисс Аддамс. Я нежно спускаю бретели платья с плеча вниз и сантиметр за сантиметром мне открывается прекрасный вид на черный лифчик. Но это все лишь отвлекающий маневр, что бы резко нажать на рычаг возле сиденья. Спинка, вместе с женщиной, откидывается в положение лежа, а я быстро сажусь к ней на колени. От неожиданности директриса охает. — И я определенно буду сверху вас, — довольно ухмыляюсь я, поддевая резинку кружевных трусов Ларисы, и стягиваю их к туфлям. Чужие тонкие пальцы грубо хватают меня за волосы и тянут вниз.