softcore | haikyuu!! boys

Солнце только успело встать, но вы с Ацуму уже были на ногах, готовые к новому дню. На часах — 06:54, комната наполнилась приятным, жёлтым светом, что запутывался в шторах и отражался от идеально выполированного паркета. По утрам никто из вашей пары не разговаривал, наслаждаясь тишиной, а особенно в июне, когда птицы запевали за окном свои трели. Ты стояла в гардеробной, смотря на себя в зеркало. Под глазами — синяки, ты вновь училась до глубокой ночи; широкие штаны на несколько размеров больше положенного затянуты на талии изящным поясом — Осаму подарил на твой двадцатый день рождения. Вкус у него, конечно, был намного лучше, чем у брата… Весь твой гардероб делился на две части: на свою, которую ты носила на людях, и сами подарки от Ацуму, которые натягивала на себя дома, когда особенно отчаивалась. Странные футболки с забавными рожицами, рубашки с рукавами в три четверти — ужасно неудобные, но «Мне понравилось!»… Ты, впрочем, не была против — дом же. Что может пойти не так? Ты наконец застегнула огромную серую толстовку на молнии, из-за чего все очертания твоего тела окончательно утонули в ткани, и схватила со стула рюкзак, полный учебников. В таком виде ты и правда была похожа на не рассчитавшего со временем первокурсника, но внимания в университете ты никогда не искала: молча приходила на пары, общаясь с приятелями, которых Ацуму гордо называл study buddies, и так же быстро возвращалась домой, нигде не задерживаясь. Учиться было тяжело. Хотелось уже поскорее начать работать, получить первую настоящую зарплату, а в особенности не отставать от Мии, который уже несколько лет наживал себе состояние играми в волейбол. Парень работал на тебя, как большущий пинок под зад. Когда хотелось сдаться, поспать и проворонить все дедлайны, связующий предупреждающе дёргал тебя за нос, разглаживая складку на лбу. Это было что-то вроде «Я с тобой, не сдавайся»… И непременно вызывало улыбку. Ацуму уже ждал тебя на кухне, орудуя джезву: ты научила его варить кофе самостоятельно, и волейболист отчего-то проникся этим ритуалом. Было в нём что-то низменно созидательное. Каждое утро Мия провожал тебя до университета, а позже сам бегом добирался до своего стадиона. Когда ты оказалась рядом, он обнял тебя за талию, шепча тихо "Наконец-то" и кладя подбородок тебе на макушку, и бесцеремонно забрался ладонями под всё сборище ткани, которым ты прикрывалась. Впрочем, дальше такие ласки не могли зайти: вы оба слишком высоко ставили свои приоритеты, учёбу и волейбол. И ни за что не позволили бы себе осечек. — Почему ты постоянно носишь такие большие вещи? — простодушно спросил Мия, не отстраняясь. Прозвучало очень глухо. Ты озадаченно шмыгнула носом, положив щёку на грудь парню. — Не знаю, просто так кажется комфортней, наверное. — Мне кажется, я твоё тело вижу только в постели. Ты выпуталась из объятий и взъерошила Мие волосы, издав что-то похожее на смешок. Он был прав, в общем-то. Ты не имела ни малейшего понятия о том, как выглядит твоё тело. Каждое отражение в зеркале было разным, и ты всегда старательно избегала их. Даже собственное лицо порой казалось чужим, и лишь Ацуму возвращал тебя к реальности, когда брал за подбородок. Большой палец ложился чуть ниже губ, на сантиметр-полтора, а указательный — в район крыльев носа. Ты каждый раз считала это расстояние, как мантру, всё ещё надеясь, что лицо — твоё. Мия знал об этой проблеме, но не понимал до конца. Поэтому часто задавал дурацкие вопросы. Сложности начались тогда, когда популярность нового состава «Шакалов» возросла до максимума, и волейболиста принялись приглашать на разные церемонии награждения и званые ужины, на которые по этикету полагалось приводить и спутниц — жён, девушек, протеже. А кто появлялся под вспышками камер один, автоматически переносился в разряд «желанных холостяков». Мие это совсем не нравилось: с самого начала он слишком полюбил тебя. Слишком влюбился, слишком усердно ухаживал, слишком сильно пытался доказать миру свои чувства. Поэтому бесконечно тратился на новых стилистов, украшения и дизайнерские платья, что на тебе сидели, словно влитые. И в такие моменты он и правда был доволен. А ты молча глотала слюну, когда твои снимки появлялись на обложках модных журналов. Можно было потерпеть, наверное. Так странно было это ощущать, всё ещё учась в университете… Ты принялась разливать кофе по чашкам, замечая поникший, скорее разочарованный взгляд парня. Ребёнок, ей богу, а ведь совсем недавно двадцать четыре стукнуло. — Ты такая красивая, — выпалил Ацуму, разглядывая тебя с ног до головы так, будто увидел в первый раз. — В бесформенной одежде? — озорно осведомилась ты, делая глоток животворящего напитка. Он неприятно обжёг язык, но разбудил — не из-за кофеина, а боли. Тому ещё предстояло попасть в кровь… — Всегда, — Мия улыбнулся в совершенно не свойственной себе манере. — Хотя было бы лучше, если бы ты носила что-то более женственное не только на ужинах, где мои дураки-сокомандники смотрят на тебя так, будто заживо съедят… — Цуму! — Шучу, шучу! Волейболист хитро улыбнулся, примирительно вскинув руки по обе стороны от своего лица. Змеюка — самая настоящая. Но в отношениях, несмотря на весь поток порой грубых слов, сеттер справлялся на ура: всегда был рядом и поддерживал. На твоей талии то и дело покровительственно оказывалась его рука, стоило Бокуто или Хинате слишком насесть на тебя (а они до жути любили ту самую Т/Ф Т/И), а пальцы непременно оказывались в замке под столом в немой просьбе сообщить, если что-то пойдёт не так. "И мы обязательно уйдём". Мия всегда читал тебя, словно книгу, но позволял сделать выбор. Он даже не настаивал на том, чтобы ты носила облегающие платья на его мероприятиях. И жутко гордился, когда ты кайфовала от себя и отражения в зеркале, пускай и на считанные минуты. Да хоть на миллионную секунды. И даже становилось легче... — Пойдём, а то опоздаем, — скомандовала ты, и Мия послушно опустился на пуфик возле двери, шнуруя кроссовки. Любил же он задать настроение на день, зараза. Ты быстро управилась со своими кедами, и парень осторожно выхватил из твоих рук рюкзак, надевая себе на плечи. — А если серьёзно, то… — начал он, пока ты закрывала дверь квартиры ключом. — Носи, что хочешь, я всегда буду любить тебя.