Угасшие

— Ну, и сколько же мне вас ждать?! Спросила Мосли в приоткрытую дверь комнаты отдыха для гостей, чёрный мрак за которой едва-едва отступал от всполохов камина. Спросила, к сожалению, риторически. Она поменяла ноги в своей «позе скуки», почесала перегретые щиколотки в тёплых из собачьей шерсти носках. Листала новости на умной трубке она уже безо всякого интереса. Узнав новинки кинопроката, скидки на спортивную одежду и разной степени любопытности актуальные вакансии, она взглянула на накрытый стол. Сглотнула. Потянулась за канапушкой с рыбой и огурцом, чтобы немного утихомирить ворчащий желудок. Они с Келли заехали сюда уже поздним вечером. Ветер создавал надувы и барханы из сугробов на обочинах, набрасывал хлопья снега на лобовое стекло, выл через крошечные отверстия в машине и морозил трясущихся девушек внутри с включённой на максимум печкой. Сопли в носу сохли, кожа вокруг трескалась, но они продолжали уныло тащиться за снегоуборочной техникой, нанятой аккурат для того, чтобы они проехали к какому-то жуткому дому чучелодела на отшибе. Достаточно большому и прилично обставленному дому с кучей обогревателей и каминами, который понравился всем. Айсли и Фил, конечно же, оказались там на несколько часов раньше, ознакомились с планировкой, заложили во дворе скромную пиротехнику, украсили дом гирляндами и фонариками. Мосли может была бы и рада оказаться в домашнем тепле, подвигаться и быть более полезной, чем пассажиром с кучей лично приготовленных закусок, но не доверяла водительской стороне своих дружбанов. Фил, этот образец беспрецедентного объёма пренебрежения к правилам дорожного движения, никого не удивил тем, что пригнал в эту заманчивую глушь первым. Мосли поклялась не садиться к нему в машину никогда. Не после того, как он показывал шахматные манёвры или полицейские развороты на дороге, не после того, как он крутил руль то влево, то вправо, имитируя змейку или пьяную езду просто потому, что ему мертвенно скучно ехать медленно по прямой, как воскресный водитель. Ах, да, он не соблюдает скоростной режим. И не пристёгивается. Мосли задавалась вопросом, как он до сих пор не угодил в аварию, и задавалась наверняка чаще, чем он. Очевидно, он взаправду слишком хороший гонщик и имеет хранителей на небесах. Айсли же водил просто плохо. Вроде сосредоточенно, а вроде и небрежно выкручивал руль, резко давил на газ, совершенно не заботясь о пассажирах. Будто на бамперной машинке, но без столкновений! Как и Фил, он кажется плевал на риски и ездил без ремней. Мальчишки, что с них взять?! В Мосли — с её маленьким ростом-ха-ха-объектом насмешек и тонкой фигурой — не нашлось любви к риску для жизни. Но адреналин порционно точно потребляла. Она сопровождала Айсли в походах по европейским лесам, кричала речёвки вдоль трасс на гоночных соревнования Фила и шарилась по заброшкам с Келли, но не более того. Она с неохотой посещала парк развлечений, так как знала, куда её первым делом потащат друзья-экстремофилы, а у неё голова кружилась от высоких скоростей и переворотов. И прочитанные статьи о несчастных случаях на каруселях не прибавляли оптимизма. Многими движила экономия и выгода, а не безопасность посетителей. Тем не менее, она соблазнилась домиком чучелиста на отшибе, соблазнилась обещанным, так называемым, «музеем эмоций» с воодушевляющей подвижной программой. Фил взял на себя смелость организовать покатушки на льду на снегоходе, Айсли — прогулку на лыжах по лесу, а Келли по-шпионски молчала, но принимая в расчёт торчащие из багажника костюмы из плотной ткани и оружейные чехлы, можно было догадаться. Эмоции, пожалуй, то что не хватало Мосли, даже необходимо после того, как родители взялись терпеливо и размеренно объяснять ей, что её окружает ложь и бутафория. По правде говоря, из обещанной палитры эмоций пока она чувствовала лишь скуку и раздражение. И возможно немного злости. — Я очень вами недовольна, слышите?! — Мосли попробовала вновь докричаться до друзей и выдохнула. Открыла меню контактов и лениво выбрала первый мизинцем. От низкого гула и вибрации по столу задребезжала посуда, и Мосли подпрыгнула на стуле. Проникающий изо всех щелей старого дома ветер будто обрёл физическую оболочку и подполз к ней, подумала испуганная по первой. По второй… Айсли, этот носящий при себе фонарик кусок человека, опять оставил телефон! Ругнулась. Взглянула на пляшущий в хрустале огонь камина и внешнее и вкусовое великолепие приготовленных ею закусок и тихо заскулила. Хотела услышать тот шорох, скрип или довольный выдох возвращающегося друга или подруги. Мосли выбрала второй контакт. Утомительный гудок надоел ей уже на десятой секунде. Что такого страшного произошло, что потребовало аж три человека? Выбило пробку, перегорел предохранитель или генератор сдох? Любое из этих действий не отняло бы много времени, ведь они проверили запаски в кладовой, а прошло уже…кстати, сколько? Мосли не вела счёт, но часы показывали без сорока минут начало главного празднества. На котором, к слову, они должны быть вместе после зима знает сколько неудачных попыток пересечься. И вот опять. Мосли набрала третий контакт и двинулась неторопливо в направлении незастеклённого балкона. Играющий на минимуме поп-рок после отключения электричества заменил ветер, уже привычно подвывающий через плотно закрытые двери. Мосли нажала на ручку и потянула на себя, почувствовав кусучий снег на лице, руках и щиколотках. Стуча зубами она подошла к перилам и слушала ту же мелодию недоступного абонента. Включила фонарик и с грустью направила вниз, на скудно освещаемые почти полной луной припаркованные на том же месте автомобили: гоночный Фила, внедорожник Айсли и материковый мини Келли, вопреки своей миниатюрности, вместительный. — По крайней мере, эти шутники не уехали без меня. Как-то они друг за другом извинились под предлогом посетить туалет, оставив Мосли одну в ресторане. Она ждала их так долго, что плюнула, оплатила счёт и вышла. Где, спрашивается, караулили её друзья? Снаружи. Хотя бы они посмеялись. Мосли надеялась, что холодный воздух вправит им мозги и не подтолкнёт устраивать спонтанные ни разу невесёлые розыгрыши. — И не спрятались в лесу. Ведь так?! Пятиэтажные ёлки с белыми лапищами от снега враждебно сгустились вокруг дома чучелиста, вызывая не самые добрые мысли. — Эй, вы там, хохмачи недоделанные?! У меня от скуки уже жопка онемела! И замёрзла! Вы этого добивались? Можете выходить и я вас прощу. Снег сыпался, словно мука с сита небережливой хозяйки, и Мосли задумалась, за сколько минут он заметал следы. Как бы то ни было, она не собиралась утопать по колено, чтобы проверить самую маловероятную гипотезу. Мосли бесшумно побежала обратно в тепло, перебирая колючими носками, бухнулась на стул перед камином и обняла себя. Опять заскулила, не попадая зуб на зуб. Завороженно уставилась на всегда в движении огонь, на его яркие отблески, и протянула ладони. Улыбнулась воспоминанию. «В тебе сокрыто пламя, девочка! Обжечься можно!» Пусть она и казалась кому-то горячей, холод она переносила плохо, в отличии от автора комплимента. Она задумалась, как он там, и была ли мысль справить зимнее торжество без своих половинок, здравой. Несмотря на их ссору (по факту она высказала ему немало неласковых), она слишком заскучала, чтобы быть против его компании в данный момент. Хотя шелопундр Фила она с радостью подпишется не видеть никогда! Вот уж точно! К парню с его популярностью и с губоокругляющей смазливостью светлого личика не подходят обычные девушки. Он кажется рад такому раскладу, пользуясь известностью как пропуском в любые заведения с не самыми стыдливыми посетительницами. Айсли, на счастье, движим исследованием новых троп, покорением крутых вершин, причаливанием к неизведанным берегам и окунанием в глубокие впечатление больше, чем поиском одинокого сердца, которое будет биться в такт с его. Она бы поглядела на тётку, кто уговорит его остаться дома хотя бы на выходные. Мосли не удалось стать той тёткой. С Филом тоже вышла промашка. А она лежала без сна в кровати с мыслями о них много лет. Что касается Келли, то она как будто не замечает кружащихся вокруг неё парней, подобно лесным мошкам. Как числом, так и назойливостью. Её целеустремлённость и безбоязненность отваживали одного ухажёра за другим, пока в конце концов не осталось никого достаточно упорного, чтобы обратить её вечное обращённое куда-то вдаль внимание. Куда-то в живописные — и наоборот, не самые — уголки континента, где можно стать исследователем, изгоем, или просто девчонкой, оказавшейся не в том месте. Вынужденной бежать от преследователей и отстреливаться. Прятаться, если повезёт. В этом ей помогали неутомимые, как и она, единомышленники: с костюмами, с ловушками, с нелетальным оружием, стреляющим забавными присосками. Как раз такие она с собой привезла, чтобы порезвиться в снегу, неловко уворачиваясь от безболезненных снарядов. Если подумать, единомышленники или друзья поближе Мосли, были у каждого, потому их квартет, ведущий такие разные жизни, был обречён разбежаться кто куда рано или поздно. В некотором роде так они в основном и поступали. Однако дружба не рассыпалась, как песочное печенье после укусов жизненных проблем, наверное благодаря общим интересам. Мосли была рада слушать и делиться стоящими новинками рок-музыки с Филом, выходить на пробежки и в спортивный зал с Айсли и обстреливать не одну сотню мишеней в тирах и на полигонах вместе с Келли — вот такие они были, современные девчонки! А ещё все они частенько устраивали сетевые зарубы и чуть реже отсиживали задницы перед широким экраном с контроллерами или шлемами, но только тсс. Кто-то мягкий и шерстистый потёрся о скрещенные ноги Мосли, и она вздрогнула снова. Пушистый чёрный с рыжими полосами кот — или кошка — по-хозяйски прошёл к камину и неловко упал набок, лениво закрыв глаза. Мосли рассказывали, что это местная животина, принадлежащая самому почившему чучелисту. Родня его не забрала, поскольку была уверена, что тот потерялся или умер. Прямо как хозяин. Звали животину Ролли. И известно, что она ленива, умеет превосходно прятаться и долгое время обходиться без еды. Но Мосли на всякий случай сняла со шпажки рыбу, съев овощное остальное, и угостила бедного гладкошёрстного пушистика. Он вызывал тепло и молча просил прощупать его «мягкости». Мосли чуть успокоилась, — даже если Ролли на ощупь был холодный и никак реагировал на прикосновения — и на время забыла о том, что уже долго ждала друзей в жутком большом доме с превеликим числом воющих внушающей трепет вьюгой микротрещин. Скрип половицы поднял её на ноги. Она выждала в тишине несколько секунд. — Так и быть, шутники. — Недовольная Мосли поправила свой бордовый махровый костюмчик с медвежьими лапками и включила фонарик на телефоне. — Вы не приходите, значит, я иду за вами! И не слишком пряча страх шагнула к полураспахнутым двойным дверям с мозаичным стеклом. Лишь раз обернулась, стараясь запомнить игру тёплого света на украшенном зале для отдыха гостей и безмятежность пушистика, лежащего у камина. Не зря. Эти образы не раз придут ей на ум при исследовании дома, ставшего во много раз неприветливее в отсутствии электричества. Мосли разогнала тьму неширокого коридора сосредоточенным пучком света, рассмотрела обитые деревом стены и старинные узорные обои строгого синего. Повернулась в сторону лестницы и замерла: ей не понравился стелющийся вдоль ступеней холод и вырезанные на балясине фигуры птиц с хищно раскрытыми клювами. Её великовозрастный парень боялся их, и сейчас Мосли понимала его. Её друзья, напротив, нет. Они называли это странным и вообще всё, что связано с ним. Даже наградили его этим эпитетом на постоянку. Безусловно, они были отчасти правы, но слышать это от чудаков, один из которых гоняет на пугающих скоростях без ремней безопасности, второй иногда целыми днями лопает ПП батончики с яблоками, а третий наряжается в клоуна и проливает литры бутафорской крови, согласитесь, лицемерно? Тем не менее, Мосли считала так сама с момента знакомства. В один из осенних дождливых деньков, которые если и годятся для встречи, то только в помещении, они вчетвером выбрали приличный гастробар и пересказывали друг другу самые занятные истории из жизни: — Занял первое место на арене, разбив пятерых соперников! Почему не все семь, спросите вы? Да потому что банально не успел прикончить лично этих неудачников. Спесь и самолюбие в каждом предложении отличали Фила. — Ну, что касается меня. То я оценивал привлекательность подъёма на старинный горный храм для туристов в Тибетском нагорье. Разумеется, не заплатив ни единого кредита. Живописно: много симпатичных фото сделал. И ноги заодно подкачал. О лучшем мечтать не приходиться! Айсли понимал толк в путешествиях как никто другой, превратив их не просто в отдых, но и заработок. В общем, отлично устроился. — Разыгрывали с ребятами постапокалиптическую тему, нарядились в военных, бегали с крупокалиберкой от орд полуголой массовки. Наелась адреналина на месяцы вперёд! Буднично описывала Келли творящееся у них в рядах сумасшествие. Что до Мосли, то ей как будто нечего было рассказывать. Она всё ещё металась, искала свою занятость мечты, видя успехи её друзей или развлечения по жизни. Её же увлекало всё помаленьку: то психология, то механика, то нутрициология. Даже путешествия, фотография, стрельба и гонки! В последних, правда, её больше всего соблазняла обтекаемая кабина болида, облегающая, удобная, слушающаяся твоих команд. Не чета дорожным труповозкам. Как бы то ни было, она скромно ковыряла фисташковый тортик и запивала фруктовым чаем, стараясь не обматерить толкающих её стул пьяниц, кто потоком горного ручья — шумным, быстрым и кажется нескончаемым — тёк от зала к стойке с кранами и обратно. Скидка на разливной эль дня, чтоб его! Мосли каждую секунду теряла терпение, а атмосфера — радушие и уют. Даже сладкое не спасало. В один момент — а это должно было случиться — какой-то недопёта пролил часть наполненной кружки на её волосы. — Упси! — Чудно, — прорычала низко Мосли, вцепилась обеими ладони за стол и тут же опешила, заметив, как вытянулись лица её друзей. Недотёпа склонился к ней, облизал пролитый напиток, замер на секунду и принюхался со вкусом, можно сказать, вдохнул полной грудью её аромат. — Ммм, — ожидаемо произнёс он. — Прелестный запах, девочка. — Мосли обернулась и сурово встретилась с его взглядом. Её подкосил отсутствующий глаз незнакомца, но она постаралась не подать виду. Сам же незнакомец рассмотрел их стол, приметив, что только один человек отказывал себе в заманчивой выпивке. — Могу я купить тебе что-нибудь в качестве извинения? Я настаиваю. Мосли отказалась, потом ещё раз, отвадила его и оставшееся время пыталась выкинуть из головы. Друзья в этом не помогали, тогда же заклеймив его странным, обсуждая его, насмехаясь. Для Мосли вечер вконец испортился, и она настояла разойтись по домам. Она ещё не знала, что незнакомец так просто от неё не отвяжется Скрип половицы повторился. В окно сзади постучали. Мосли обернулась вместе со светом подрагивающего фонарика. Всего лишь страшная еловая ветвь в виде растопыренной лапы. — Так, друзья подождут. Сперва я найду туалет…