Огонь в её сердце

Анна сидела, выпрямившись и уткнувшись в тарелку. Вилка дрожала в ее руке. Вряд ли она смогла хотя бы что-то сейчас съесть. Анна мельком взглянула на брата. Александр выглядел спокойным и даже немного отстраненным. Анна почувствовала глухую боль в груди. Это его лицо, такое знакомое с детства – отец говорил, что у Алекса холодное сердце. Но Анна не верила, потому что никто в мире не знает его лучше, чем она. Но сейчас! Боже, как он может сейчас быть так спокоен? Будто не было этих дней разлуки. Да, что там дней - лет! Многих, многих лет, когда его скрывали от нее и от всего мира, когда даже через закрытую дверь она могла чувствовать его настроение. Но в данный момент, когда он чуть ли не впервые в жизни был к ней так близко, он продолжал быть бесконечно далеким от нее. - так, как там твой народ поживает? - прервал молчание Александр. Анна подняла на него робкий взгляд - это твой народ, Алекс. Ты же все еще его король. Александр усмехнулся. - конечно, нет, сестра. Он никогда не был моим. Вероятно, отец был хорошим правителем, вероятно, ты станешь прекрасной королевой, но я тут абсолютно не при чем. Мое королевство здесь. Мне казалось, я тебе это уже объяснил. Последнюю фразу он сказал со вздохом, не глядя на сестру, давая понять, что устал от ее упрямства. - как всё странно, - Анна произнесла свою мысль вслух. - ничего странного. – Александр слегка повысил голос и посмотрел на сестру внимательно. – Всё просто встало на свои места. Хорошо – он откинулся в кресле, - оставим это. Расскажи мне о себе. Карл, я смотрю, как всегда исключительно там, где ты. Анна вздрогнула, сама не осознавая почему: от сути вопроса или тона, с которым он был задан. - он очень внимателен. - ты влюблена в него? Мольба отразилась в глазах девушки. - что? Нет, ты же знаешь, мы просто друзья. «Зачем ты так со мной?» Ни одна черта смятения Анны не ускользнула от внимания Александра, но все тем же спокойно-равнодушным тоном он ответил: - люди так говорят, когда хотят скрыть истинные чувства, не так ли? Анна опустила глаза. Она чувствовала, как силы покидают ее. - не знаю. Может быть. Я в это число не вхожу. Александр долгим взглядом изучал ее уставшее бледное лицо, как вдруг до него дошла мысль: «Она говорит правду». Конечно, как мог ты усомниться в этом? Эта девушка, твоя младшая сестра, единственный человек, способный принять тебя, никогда и ни за что не солгала бы тебе. Александр почувствовал прилив того нежного чувства, о котором почти забыл здесь в своем ледяном дворце, и которое так легко овладевало им рядом с Анной. В тот же миг девушка ощутила легкое прикосновение его руки, как всегда обтянутой в черную перчатку, на своем запястье. «Нет, не может быть» - сладко вздохнула она и посмотрела ему прямо в глаза. Александр молчал, не отпуская руки. Он пытался понять ее настроение в то время, как она тонула в его глазах. «Он касается меня! – наслаждалась она осознанием мгновения. - Разве это может быть правдой?». А затем Анна тихо, почти шепотом, произнесла то, что должна была, просто обязана была донести до него при первой же встрече лицом к лицу: - Алекс, я люблю тебя. Она заметила, как изменился его взгляд. Словно ответное чувство, ждавшее особого сигнала, выбралось из ледяной скорлупы и, смешавшись с горечью от пережитого ожидания, отобразилось в его глазах. Александр наклонился к ней, отняв свою руку от ее запястья, и очень осторожно коснулся ее щеки, затем волос, будто проверяя, настоящая ли она перед ним или мимолетный призрак из прошлого, вызванный его измученным одиночеством сознанием. Бедная маленькая девочка. Теперь и она переживает эту боль. И снова он виноват в этом. - Анна, я не могу пойти с тобой. Он говорил это уже неоднократно, но может сказать еще миллиард раз – она все равно будет надеяться на то, что прошла этот долгий путь не зря. И все же слезы сдержать сложно, когда ты не справляешься с очередной утратой половинки сердца. Одна слезинка скользнула на пальцы Александру и мгновенно превратилась в мерцающий кусочек льда. - надо же, - почти удивленно произнес он, рассматривая хрусталик на своей ладони – в одной твоей слезе огня больше, чем во всем моем королевстве. И это была истинная правда. *** Это произошло, когда Александру едва исполнилось двенадцать. Король, кажется, был спокоен по поводу мистических генов предка королевы-матери. Ничто не указывало на то, что они передались детям. Возможно, ему стоило бы лучше интересоваться генеалогическим древом своей покойной жены, но он был слишком занят собственным горем, правлением и воспитанием двоих детей, младшей из которых было всего девять. Александр с детства был вдумчив, серьезен и немного отвлечен. В отличие от своей живой, эмоциональной непоседы-сестры. «Как лед и пламя» – говорили о них, и при этом сравнении сердце короля сжималось от подсознательного страха. Все стало намного хуже, когда одна из дворцовых борзых укусила Анну, пытавшуюся опытным путем проверить, как у фокусника получается засунуть голову в пасть к тигру. Голова Анны, конечно, не влезла бы в пасть собаки, а вот кулачек вполне подошел. В какой-то момент борзая не выдержала и прикусила пальцы ребенку. Анна заплакала. Ее брат, бывший неподалеку, прибежал на шум и, разобравшись, кто виноват в слезах сестры, со злостью оттолкнул пса, крикнув на него, чем в момент, на глазах у Анны, превратил борзую в ледяную скульптуру. Все случилось слишком быстро, и маленькая Анна не успела ничего понять. Однако взрослые обеспокоились не на шутку. Особенно отец. - это магия. – Шептал ему первый советник (в то время, как напуганный не меньше остальных Александр сидел в своей комнате, обхватив руками колени). – сила, которая растет в вашем сыне – опасна. Ее величество всегда боялась этого, будь покойна душа ее. По преданию, Ее прадед, правитель снежных земель, жил в ледяном дворце и носил перчатки до скончания дней своих, потому как всё, к чему он прикасался, превращалось в лед. - но мой мальчик! – сглатывал боль и страх король, - Он всего лишь ребенок, который недавно потерял мать. Я не могу сослать его в ледяной дворец! - однако, ваше величество, мы должны предпринять меры, ради его же безопасности. Но, в первую очередь, ради безопасности принцессы Анны. - конечно. Конечно, - мотал головой, полной горьких мыслей отец. Его сын, его наследник, его гордость! Что теперь будет с королевством?! Что теперь будет с их семьей?.. *** Прошло десять минут с того момента, как Анна послала прислугу за братом. Никто не приходил. Девушка нервно ходила по комнате, ломая пальцы. Ей не только нужно принять то, что он снова скажет ей, войдя в эту комнату, не только осознать, что она снова теряет его, но также ей стоит разобраться в том, что происходит. С ней самой. Отчего в этих холодных стенах ей так жарко? - ты посылала за мной? – Александр вошел так стремительно, что Анна не успела подготовиться. Оказавшись на середине комнаты, он остановился. Дверь за ним захлопнулась сама. Анна вздрогнула. - сквозняки. – стараясь сделать свой голос мягче, пояснил ее брат. – Кстати об этом: тебе не холодно здесь? - у меня есть всё необходимое. – тихо ответила Анна. - это хорошо. Если тебе будет что-то нужно… - Алекс! – она сама от себя не ожидала такого надрыва в голосе. Александр удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Раз уж она перебила его, пусть говорит, что хотела. Анна нерешительно шагнула в его сторону. Всего один шаг, но она чувствовала, будто проходит сквозь стену. О, эти вечные стены, что разделяли их: реальные и метафорические – неважно, ей всегда приходилось справляться с этим самой. - Алекс, - почти умоляя произнесла она, - почему все должно быть так сложно? - Не вижу ничего сложного. - Кажется, он не лукавил. Для него все ясно. Для нее эта ясность невыносима. Набравшись храбрости перед его спокойным взглядом, Анна быстро, чтобы не запнуться, спросила напрямую: - Если ты не можешь пойти со мной, то почему я не могу остаться? Видимо вопрос был еще более наивным, чем ее желание быть ближе. - Это по меньшей мере глупо. И безответственно: для тебя по отношению к твоему народу, для меня – по отношению к тебе. Это невозможно. Анна поняла, что ее способ биться головой об лед самый болезненный. Не справившись с очередной стеной, она почувствовала себя абсолютно без сил. И слезы выдали ее поражение. - Анна… - растерянность, которую всегда вызывали ее слезы, он забыть не смог бы никогда. И чувство, будто грудную клетку зажали в тиски. Александр подошел к сестре в беспомощном порыве обнять ее. Это тоже оставалось в памяти: самое болезненное из всех невозможных желаний: мечта прикоснуться к ней по-настоящему. Не в перчатках (которые он уже успел снять), не мельком, а так, как это делают обычные нормальные люди. Просто прижать ее к себе на несколько бесконечно долгих секунд. – Прошу, не плачь. – В его голосе она услышала не только заботу, но и что-то куда более глубокое и интимное. Это придало ей немного сил. - Я не могу так больше. – Призналась она, подняв на Александра глаза, в которых застыла нежность и тоска по давно несбывшемуся. Как, черт возьми, ему знаком этот взгляд! – Алекс, я не могу жить, делая вид, что все в порядке. Зная, что ты где-то есть и не видеть тебя! Он не успел проследить её порывистое движение, такое искреннее и такое необдуманное. Хотя о чем вообще она могла думать сейчас, когда образ любимого человека снова исчезал на её глазах! Все, что почувствовал Александр – это то, как горячая ладонь Анны скользнула с его рукава к пальцам в надежде зацепиться, удержать и застыть в мгновении. За долю секунды промелькнула в голове Александра страшная мысль, и он отдернул руку от сестры. - Анна! – крикнул он в панике, отскочив от нее. Кажется, девушка тоже поняла, что она сделала и не менее испуганно, чем её брат, посмотрела на свою руку. - Боже, Анна, как… как ты? – Александр в крайнем волнении приблизился, не отводя глаз от сестры. Анна, едва дыша, прошептала: - В порядке…. Я … я в порядке… Она протянула брату руку ладонью вверх, показывая, что с ней действительно все в порядке. Александр стоял в полном оцепенении. Облегчение от того, что он не причинил вред Анне, быстро сменилось крайним удивлением от случившегося. Однако пока он пытался прийти в себя и сообразить, что же в действительности произошло и по каким причинам, Анна приблизилась к нему и коснулась его лица. Инстинктивно он отдернул голову, но Анна повторила свой жест. Кончики ее маленьких пальчиков обожгли его щеку непривычно, но очень приятно. Александр увидел, как в глазах Анны заискрились фейерверки. Она улыбнулась так по-детски счастливо, что у него не осталось сомнений: это не ошибка, ему не показалось и не приснилось, все очень даже реально и намного ощутимее, чем он когда-либо представлял в своих мечтах (которые быстро гнал от себя как самую недозволенную вещь на свете). - Алекс! – выдохнула Анна и слезы счастья покатились из ее светящихся глаз с еще большей охотой, чем до них слезы отчаянья. Засмеявшись, она кинулась брату на шею, прижимаясь к нему всем телом, еще не веря до конца в то, что может это сделать. Александр нерешительно поднял руки и слегка обнял сестру в ответ, стараясь не пропустить ни единого мгновения и не единой нотки аромата персика, исходящего от её волос. Отстранившись от брата, но не выпуская его из объятий, Анна, борясь с головокружением, сбивчиво проговорила: - Это правда! Правда! Это на самом деле, Алекс! Я могу к тебе прикасаться! Александр только кивнул в ответ. Всё, на чем он мог сейчас фокусироваться, были её глаза и тепло её тела, так по-родному согревающее даже его. Она всегда так ярко горела. Анна есть сам огонь… Постойте… так вот же оно! - Анна, - прошептал Александр, - ты вся горишь. - Что? - Я хочу сказать, огонь внутри тебя настолько силен, что согревает нас обоих. И потому моя магия не действует на тебя. - О, Алекс, это ведь так… - Анна не смогла подобрать нужных слов, их вообще осталось совсем немного. - Невероятно? – предположил Александр. - Потрясающе. – Поправила девушка и поцеловала его в щеку долгим поцелуем, в который вложила всю нежность, что копила все эти годы вдали от него.