тяф-тяф.

В одной из дальних улиц Йокогамы, в сером доме с белыми колоннами, полной противоположностью всех роскошей в центре города, жил барин, вдовец, жена его погибла на родах третьего ребенка, благо, хоть он выжил. Долго тосковал старик, это время было сущим адом для его крепостных. Сыновья его служили в Токио, дочь вышла замуж и, кажется, совсем забыла про родителя: ни весточки, ни хоть какого-то признака жизни. Каждое утро он просыпался в плохом настроении, весь день отыгрывался на крестьянах, вечер казался мрачнее ночи, и лишь к десяти он успокаивался и засыпал под тихий дрожащий голос юной девы, которой также не повезло оказаться крепостной душой. Из числа выдающихся крестьян особо выделялся силой, покорностью и могуществом Саигику Дзёно. Высокий, сложенный богатырём и глухонемой от рождения. Фукучи - так звали барина - взял его из деревни, где он один жил в старой избе, отдельно ото всех. Славный был мужик, если б не его косяк, любая девушка за него замуж бы пошла. Но вот забрали его в Йокогаму, купили сапоги, сшили теплую и легкую одежду, дали лопату и веник и определили дворником. Не полюбилась ему сначала его новая жизнь, Саигику привык к полевым работам и деревенскому быту, а теперь вынужден подметать дворы. Скучал и недоумевал, что же он тут забыл, как скучает и недоумевает здоровый бык, которого только что поймали и везут в сером, железном вагоне, а куда везут - один Бог только знает. В сравнении с прошлым занятием, нынешние обязанности Дзёно казались ему шуткой, через полчаса после начала работа была выполнена, и он то останавливался и заглядывался на мимо проходящих, разинув рот, то уходил к себе в коморку, куда-нибудь в угол, и задумывался о чём-то своём. Но со временем человек привыкает ко всему, и Дзёно не исключение - вскоре он привык к городской жизни. Дел у него было немного; вся обязанность его состояла в том, чтобы двор содержать в чистоте, два раза в день привезти бочку с водой, натаскать и наколоть дров для кухни и дома, да чужих не пускать и по ночам караулить. и, надо заметить, усердно он выполнял свою работу. Примется подметать: ни пылинки, ни соринки не найдешь, застрянет в какой-то грязи с бочкой - плечом двинет и выберется, примется дрова колоть - топор в его руках, как пёрышко, а дерево разлетается, как стекло, а если воры какие, то при виде такого мужика и сердце в пятки убегало, никто не осмелился встать ему на пути. Вообще брюнет был нрава строгого и серьезного, любил во всем порядок; даже петухи при нем не смели драться, — а то беда. Оочи очень уж понравился Саигику.

Но через год с ним случилось небольшое происшествие.

Барин, у которого он жил, следовал везде старым обычаям и держал многочисленную прислугу. В его доме находились и прачки, и швеи, и портные, и врачи для людей и животных, и личный лекарь, один башмачник был, по имени Джуничиро Танидзаки, пьяница горький. Джуничиро почитал себя человеком обиженным, недооценённым и образованным, которому не в Йокогаме бы ошиваться, а в каком-нибудь захолустье, и если пил, то именно с горя. Вот зашла о нём речь как-то у барина с его главным дворецким - Оокуро Тэруко, грозной, но умной женщиной. Фукучи сожалел об испорченной жизни Танидзаки, которого недавно отыскали валяющимся на улицу в хлам. - Ну, Тэруко-кун, не женить ли его? Может одумается, а если совсем повезёт, и пить бросит. - Хорошая идея, господин. Только кто за него пойдет? - Хм, — Оочи попытался вспомнить хоть что-то связанное с ним, помимо алкоголя. — Кажется, он в Тачихару-куна влюблён? Тэруко хотела было возразить, да промолчала. По возвращению в свою комнату, Оокура сначала освободила её от посторонних ушей и уселась у окна и призадумалась. Слова барина, видимо, озадачили её. Наконец она велела позвать Джуничиро. Но прежде, чем описать их занимательную беседу, познакомим вас, пожалуй, с этим самым Тачихарой, с которым Танидзаки суждено было обручаться. Работал он прачкой, парень лет двадцати, невысокий, худой, рыжий, с родинками на левой щеке. Родинки на левой щеке вообще считались худой приметой - несчастная жизнь. Мичидзо не мог похвалиться своей участью. С раннего детства обращались с ним сурово. Работал, если не за троих, то за двоих, ни о какой нежности не слышал, одевали его плохо. Родни почти не было: родители погибли. Парень был весьма смирный, хотя, правильнее сказать, запуганный, думал только о том, как бы работу по-быстрее закончить. Когда Дзёно привезли из деревни, он чуть было не помер на месте при виде такой громадины, всячески избегал того. Саигику толком-то и внимания не обращал, потом посмеиваться начал, заглядываться, а дальше и вовсе глаз не отводил. Понравился. Он и сам не знает чем. Однажды Тачихара по двору шёл, а его кто-то за локоть схватил, когда обернулся, он чуть было не завизжал, увидя огромную фигуру, а потом эта фигура протягивает ему пряничного петушка, Мичидзо хотел было отказаться, но ему насильно вручили подарок. С тех пор-то Дзёно его никак в покое не оставит. Бедный мальчишка уже не знал что делать с эти "хвостом". Вскоре весь дом узнал о проделках нового дворника, и насмешки посыпались в сторону Тачихары. над Саигику, однако, никто не решался подшучивать, да и при нём оставляли рыжего в покое. Позже он и вовсе собрался наведаться к барину с просьбой, не позволит ли он обручиться им. Как тут барину в голову взбрела мысль выдать Тачихару за Танидзаки. Теперь вы и сами можете догадаться, почему Тэруко так смутилась при предложении Фукучи. "Господину, - думала она, - конечно, понравился Дзёно, но как только он узнает о намечающейся свадьбе Танидзаки и Тачихары.. всё ведь в доме переломает, ей богу, с ним не договоришься.." Появление вызванного Джуничиро прервало цепочку размышлений Оокуры. Легкомысленный башмачник вошёл, всем своим видом показывая Вот я, чего надобно? Тэруко посмотрела на него и застучала пальцами по косяку окна. Танидзаки лишь прищурил свои зелёные глазки, даже усмехнулся и поправил чёлку: Ну да, я. Чего глядишь? - Хорош, нечего сказать, - проговорила та и помолчала. - Ну, посмотри на себя. Ну, на кого ты похож? - А что? - Что? - передразнивает, - Что? Ещё ты говоришь: что? На чёрта ты похож, вот на кого. Ругайтесь-ругайтесь, Тэруко-сан - Ты ведь опять пьян был, да? А? Ну, отвечай же. - По слабости здоровья действительно подвергался алкоголю. - По слабости здоровья! А в Токио ещё был в ученье, многому там выучился, только хлеб даром ешь! - В этом случае, Тэруко-сан, Господь Бог - единственный мне судья. - Ах ты, забубённый человек! - Оокура делает пару вздохов и выдохов и продолжает, - Ну, дело не в этом. Барину угодно, чтоб ты обручился. Они полагают, что ты остепенишься. Что ж? Согласен? - Женитьба - дело хорошее для человека, Тэруко-сан, и я с удовольствием. - Ну, да - возразила Тэруко, Говорит аккуратно, а на деле раздолбай -Только вот что, жениха тебе подыскали.. - А какого, позвольте полюбопытствовать?.. - Мичидзо. - Тачихару!.. Танидзаки вытаращил глаза, чуть было не отпрыгнул от ужаса, лицо побледнело, руки затряслись. - Чего ж ты всполохнулся? Разве он не нравится тебе? - Ну какое не нравится, Тэруко-сан! Пацан он ничего, смирный, милый, да ведь вы сами знаете, Тэруко-сан! Леший этот, кикимора степная! Он ведь за ним по пятам ходит! - Знаю, всё знаю, - с досадой прервала его Тэруко, - Да ведь.. - Да помилуйте, Тэруко-сан! Он ведь убьёт меня! Ей богу, как муху прихлопнет! У него ведь рука!.. Минина и Пожарского рука. Ведь он глухой, бьёт и не слышит, как бьёт! И унять нет возможности никакой; почему? потому что он глух и, вдобавку, туп, как пятка. Зверь какой-то, идол, Тэруко-сан, хуже идола! Конечно, мне уже всё нипочём - и всё же я, однако, человек, а не ничтожный горшок. - Знаю я, не расписывай... - Господи боже мой! Когда же конец? Когда, Господи? - Эх ты, мочальная душа, чего ноешь, право! - Как чего, Тэруко-сан! Не побоев я боюсь, Тэруко-сан, накажи меня господин в стенах, да подай мне при людях приветствие, и всё я в числе людей, а тут вот от кого приходится.. - А ну, пошёл вон, - нетерпеливо перебила его Оокура. Джуничиро отвернулся и поплёлся прочь. - А положим, его бы не было, ты-то сам согласен? - Изъявляю. Красноречивость его никогда не покидала. - Ну, позовите теперь Тачихару-куна, — промолвила она наконец. Через несколько мгновений Тачихара вошёл чуть слышно и остановился у порога. - Что прикажете, Тэруко-сан? — проговорил он тихим голосом. Дворецкий пристально посмотрела на него. - Ну, - промолвила она, — Мичидзо, хочешь замуж идти? Барин тебе жениха нашёл. - Слушаю, Тэруко-сан. А кого они мне в женихи назначают? — прибавил рыжий с нерешительностью. - Капитона, башмачника. - Слушаю. - Он легкомысленный человек — это точно. Но господин в этом случае на тебя надеется. - Слушаю. - Одна беда... ведь этот глухарь-то, Дзёно, он ведь за тобой ухаживает. И чем ты этого медведя к себе приворожил? А ведь он убьет тебя, пожалуй, медведь этакой... - Убьет, Тэруко-сан, непременно убьет. - Убьет... Ну, это мы увидим. Как это ты говоришь: убьет! Разве он имеет право тебя убивать, посуди сам. - А не знаю, Тэруко-сан, имеет ли, нет ли. - Какой! Ведь ты ему ничего не обещал... - Чего изволите? Дворецкий помолчала и подумала: Безответная ты душа! - Ну, хорошо, — прибавила она, — мы еще поговорим с тобой, а теперь ступай, Мичидзо. Тачихара помялся немного и ушёл. А может Фукучи-сан завтра и забудет про эту свадьбу.. Напрасно надеялась. Он только о ней и говорил всю ночь со служанкой, которая находилась у в комнате барина на случай бессонницы. Первым вопросом от Фукучи было "ну, как свадьба? идет, как надо?" естественно, ему ответили, что всё идет донельзя хорошо. Однако сон теперь и Тачихару стороной обходил, а Танидзаки напился со своим товарищем в клубе, да разошлись на холодной ноте. Тэруко созвала совет. Если Мичидзо и молчал, то Джуничиро на всеуслышанье объявлял, что у него не две и не три головы, а только одна. Дзёно сурово поглядывал на всех: выглядят взволнованно в последнее время. Что-то неладное намечается. Чувствует. Совет начал с того, что закрыли Танидзаки в чуланчик с водоочистительной машиной, для безопасности. И принялись думать. Думали-думали и выдумали наконец. Неоднократно замечали, что Саигику терпеть не мог всяких пьяниц, его выражение лица при виде подобных сильно менялось из спокойного в полное отвращения и негодования. Долго пытались, и всё же уговорили Тачихару притвориться пьяным и пройтись, покачиваясь, мимо Дзёно. Он пошёл. Танидзаки выпустили из чуланчика: дело всё-таки и его касалось. Дзёно сидел на тумбочке у ворот и тыкал лопатой землю. Отовсюду глядели прямиком на него. Хитрость удалась как нельзя лучше. Увидев Тачихару, он сначала, по обыкновению, с ласковым мычанием закивал головой, потом вгляделся, уронил лопату, вскочил, подошёл к нему, придвинул своё лицо к самому его лицу, бедный рыжий еще сильнее зашатался и закрыл глаза..Дзёно обозлился, взял до этого момента любимца за руку и через весь двор потащил прямо к совету, кинул к ногам Джуничиро и, ворча на него, скрылся в своей коморке. Целые сутки он и носом оттуда не выглядывал. Но, когда вышел, сделал то, чего и добивались все: перестал обращать внимание не то, что на Танидзаки, но и на Тачихару так же. Всё это происходило весною, прошёл еще год, но никаких результатов, которых ожидал барин. Танидзаки совсем спился и его, как совсем непригодного для жизни, отправили вместе с обозом и своею женой в дальнюю деревушку. Дзёно на прощанье подарил Тачихаре красный платок, купленный годом тому назад, а Мичидзо, строящий до этого полное равнодушие ко всей ситуации, не выдержал и разревелся. Обменявшись объятиями, обоз всё же отправился в путь. *** Дело было к вечеру. Он шёл тихо и вглядывался в прозрачную гладь воды. Что-то барахтается в тине... У самого берега... Показалось ли? Стоит проверить. Дзёно нагнулся и увидел запутавшегося в болоте человека. Человека. Наверное, он сходит с ума. Да, вряд ли ста восьмидесяти сантиметровый мужчина мог добровольно залезть в болото, понимая все риски. Наверняка, это было какое-то издевательство от неизвестного третьего лица. Нет. Ошибся. Саигику помог выбраться тому злосчастному парню. Даже удалось объяснить, что он ничего не слышит и ничего не может сказать. Ну, разве что, мычание. "Мььььь" - новое имя пострадавшего. Что ж, ну а если говорить серьёзно.. Тэтте Суэхиро. Он тоже крепостной, но его прогнали как непригодного для жизни в поместье, он хотел прогуляться вдоль реки, но его очень привлекло болото, он переоценил себя и подумал, что не застрял бы и чуть не утонул. Хе-хе-хе...Ха-ха-ха. Дзёно пару раз моргнул, схватил нового знакомого за запястье и направился в сторону поместья своего барина. Хм, ладно, если бы он притащил собаку или кошку, но живого взрослого человека? Кажется, кто-то ему по голове надаёт. Если осмелится. Для Тэтте хотели выделить отдельное местечко для его сна, но он твёрдо стоял на том, что от Саигику никуда не уйдёт. Сам Саигику был не против. Рядом с "кроватью" Дзёно вознеслась еще одна, где ночует его новый друг. Новая работа Суэхиро - лесник. - *Почему-то люди думают, что я только деревья рубить способен, недооценивают!* - говорит он как-то Дзёно на языке жестов. Тот лишь усмехается. Сначала Дзёно был для Тэтте чем-то вроде родительской фигуры. Потом они привязались друг к другу настолько, что никуда в одиночку. Работа разная? Тэтте сначала пойдёт за Дзёно, поможет чем-нибудь, подождёт, пока тот закончит, а потом они вместе отправлялись в лес, но на этот раз помогал сам Саигику. Суэхиро полюбился всем, но он любил одного Дзёно. Все к нему относились хорошо, он относился ко всем с неприязнью и неуважением, но по отношению к Дзёно понижал уровень дерзости. Сам Дзёно любил его до беспамятства, не любил, когда другие комплименты в адрес Суэхиро делали, как-либо пытались обратить на себя его внимание, хотя бы на минутку. Боялся, что тот уйдёт, как когда-то ушла его возлюбленная? Бог знает. По утрам Тэтте будил Саигику, в рабочее время приводил старую повозку, с важностью на лице ходил с ним на реку, караулил его мётлы и лопаты, никого не подпускал к их общей коморке. Да, они спорили. Часто. Очень часто. Очень-очень часто. Столько "очень", что язык сломаешь, пока будешь произносить это всё. По каждой мелочи, чтобы ни случилось, всегда находился повод поспорить, агрессивно обмениваясь жестами, чуть ли не царапая себе кожу. Но, всё равно, они оставались безмерно близки. Их чувства были "слишком" для простой дружбы и "недостаточно, не то" для романтики или любви. Это что-то между, та комфортная грань, лёгкая и с приятным жжением в груди, и одновременно тяжёлое и колючее. Так прошёл ещё год, Дзёно и его новый передруг и недопарень были довольны своей судьбой, но произошло ещё одно происшествие. В один из тёплых летних дней барин расхаживал по гостиной со своими приживалками, он был в духе: смеялся, шутил, хвалил. Однако приживалки особой радости не чувствовали - в доме не очень-то любили, когда на Фукучи находил весёлый час. Во-первых, он злился, если у остальных лицо не сияло удовольствием, во-вторых, продолжалось это недолго и чаще всего выражение лица и в целом настроение менялось на мрачное и кислое. На радостях Оочи подошёл к окну, из которого выходил вид на клумбу, и увидел Тэтте. - Боже мой! Кто это такой? - Не знаю.. - ответила приживалка. - Его, вроде, немой притащил. - Какой славный парень! Вели его сюда привести. - Слушаюсь. Эни-чан!.. Позови сюда Тэтте-сана! - Какое славное имя! - продолжал восхищаться старик. Эни, девушка милая и робкая, понеслась сломя голову к Тэтте, который выстраивал башню из найденных неподалёку камней(которые, как назло, попались очень неровные) и велела ему идти за ней. Суэхиро насторожился и побежал к Дзёно, который подметал двор раз двадцатый, и спрятался за ним, одни только волосы мелькали за спиной Саигику. Брюнет сравнивал его с собачкой. Эни торопливо рассказывает ему, мол, барин велел привести Суэхиро к нему. Дзёно кивает и на языке жестов объясняет всё Тэтте, который очень-очень не хотел идти к сомнительному старику. Но его заставили. Фукучи вёл себя дружелюбно по отношению к новому рабочему, однако тот вообще не стремился к взаимопониманию и всячески иллюстрировал неуважение. В конце концов Оочи взбесился и прогнал его прочь. Тэтте воздержался от злобной рожи, лишь повернулся и ушёл. До самого вечера у барина было плохое настроение. Ни с кем не говорил, в карты не играл, а ночью подумал, что подушка мылом пахнет, заставил приживалку перенюхать всё и поменять. А на утро позвал Тэруко. - Тэруко-кун, скажи-ка, что за парень светловолосый у нас появился? - Немой привёл его, Фукучи-сан. - А кто ему разрешал? Он вчера на клумбе собрал камни и игрался с ними, как ребёнок, а у меня там розы растут. Оокура молчит. - Чтобы к вечеру его не было тут. - Слушаюсь, Фукучи-сан. Тэруко вышла в гостинную, там же стоял Степан - крепкий парень, послушный, один из любимцев барина, Оокура нашептала ему что-то на ухо, тот кивнул. Минут через пять-семь заходит Дзёно в сопровождении верного Тэтте(барин даже летом велел топить камин, зачем - неизвестно), но он, как всегда, остался ждать у входа. И, пока Дзёно работал в здании, Степан вырубил Суэхиро камнем и понёс его к телеге, а с ней отправился подальше, ну и высадил не проснувшегося где-то за деревом и поехал обратно. Саигику, как только вышел и не обнаружил Тэтте, сначала оббежал двор, потом сеновал, далее вообще ушел в город и вернулся ближе к ночи, измотанный и печальный, сразу вернулся в свою коморку и не выходил оттуда еще целые сутки. Но проснулся он не от того, что достаточно поспал, или солнце в глаза светило, а от того, что кто-то тряс его за плечо. И, боже мой, как он был рад, когда увидел знакомые светлые волосы и лисью улыбку. Сразу накинулся с объятиями и поцелуями, и отвечали ему взаимностью. Дзёно сразу понял, что Тэтте не по своей воле вдруг испарился, это наверняка был приказ барина. Ему рассказывали, что произошло, когда Суэхиро позвал барин. Всю ночь Саигику думал, что делать. Надумал. Тэтте сидел всё время в коморке, только ночью они выходили и гуляли. Днем же Дзёно оставался с таким же опечаленным лицом(актёришка!). Но его быстро просекли, однако барину ничего не говорили, может, пролетит мимо нее. Но Фукучи узнал об этом. - Тэруко-кун, убить они меня хотят, ей богу, убить! Все в доме переполошились, вызвали барину лекаря, полчаса с ним возились, в итоге уснул. Тэруко и еще около десяти крепостных направились к коморке Дзёно и Тэтте с новым приказом. Те закрылись. Долго к ним стучали. И палками, и кулаками, и камнями. Наконец дверь отворилась и на пороге показался Дзёно, Тэтте маячил у него за спиной. Тэруко жестами пересказывает ему приказ барина. Дзёно сначала показывает пальцем на Тэтте, потом обвивает их вокруг своей шеи и как бы затягивает петлю, а потом глядит недоумевающим взглядом. Тэруко кивает. Саигику снова показывает пальцем на суэхиро, снова обвивает их вокруг шеи, затягивая петлю и тычет себе в грудь - я сам. Его хорошо знали - если пообещал, то сделает. Оокура снова кивает. *** На следующее утро Дзёно берёт Тэтте под руку и выходит в город, ничего ему не объяснив. Его долго расспрашивали, но Саигику не отвечал. Сначала они зашли в небольшое заведение, Дзёно заказал еды для Тэтте, себе ничего не взял. Суэхиро, конечно, поблагодарил, но так и не понял. Расплатившись, они пошли дальше, прямиком к реке. Саигику всё время глядел на Тэтте, Тэтте рассматривал город. Это его последняя возможность. Дзёно было жаль. Дзёно хотел плакать. Дзёно хотел в этот самый момент подхватить за руку Суэхиро и убежать в деревню, из которой его забрали. Но он не мог. Вот парочка уже садится в лодку, и Тэтте помаленьку начинает всё понимать. Это же было очевидно, он раздражал барина. От него рано или поздно захотели бы избавиться. Так получилось, что уже сегодня. Он не подавал виду. Дзёно стеклянными глазами смотрит на Тэтте, целует его, толкает в реку и держит за плечи в воде, не давая возможности выбраться. Тэтте смотрит на него и улыбается. Такая искренняя улыбка совсем не подходит под нынешние обстоятельства. Почему Саигику вынужден плакать и страдать, при этом не позволяя себе закрыть глаза, а этот дурак, захлёбываясь, смотрит и улыбается? *** Через два дня после этой трагедии Дзёно был уже дома. Не в поместье, а в деревне. Староста сперва было удивился, но дал Саигику косу, да и продолжил тот свое изначальное дело. В поместье, когда узнали о пропаже Дзёно, принялись его искать, дали Тэруко нагоняй, а потом Фукучи надумал «Ну зачем мне такой неблагодарный слуга» и оставили его в покое. Впрочем, он сам вскоре умер, а наследникам было не до Дзёно, они и остальных-то распустили. Так и живёт Дзёно один-одинёшенько в своей избе, работает за четверых, только теперь ни на женщин не смотрит, ни на собак. «А на кой чёрт ему девушки? И так хорошо живёт. А собака зачем? К нему и так ни один умный вор не сунется.» - Такая ходила молва о глухонемом Саигику Дзёно.