Человек

Девушка томно смотрела на гадко знакомую фигуру. Она, насмехаясь над отрицательным поведением, лишь твердо встречала осуждающий взгляд. Путешественница, — сладкая речь коснулась ушей собеседников. Парень улыбнулся, раскидывая руки. Открывая не широкие объятия, фигура медленно начала подходить к трем ненавистным ему особам — Как мы давно не виделись, не находишь? — Словно специально персона не обращала внимания на Мону, которая, хмурясь, лишь держала руку Люмин, чтоб использовать нужный ей прием. Напряжение горько отдавало в вески астролога. Теперь девушка чувствовала силу, превосходящее его прошлые бушующие эмоции. Напоминания с первой встречи не давало Моне покоя, а доверяя стойкости подруги, той казалось, что она идет по лестнице страданий и скорейшей гибели. — Сказитель! — прорычала светловолосая фигура, не изменяясь в лице. Люмин гордо стояла, смотря на монстра, который малыми, но тяжелыми шагами приближался, специально сокращая расстояние друг от друга. Ярость пряталась в уголках души янтарноглазой, начиная вырываться гнойными и жуткими стуками сердца. Девушка готова была накинуться, словно голодный зверь, разоренный его угнетением. Останавливали лишь воспоминания о боли. Она разрывала бледное тело, не давая сделать свободный вздох, наполняющий грудь. Чужие голоса, тогда говорившие в её голове о скорейшей смерти, заставляли ту испытывать ужас и страх. Люмин нервно сглотнула накопленную слюну. — Разве мы с тобой не близкие друзья? — Вопрос не нуждался в ответе. Темноволосый лишь выводил на отрицательные эмоции, манипулируя чужими чувствами. Он не бросался в бой первый и не пытался угрожать врагу. Скарамучча шёл по тонкому льду, в дребезги разрушая его, говоря колкую правду, при этом не попадая в холодную воду. Люмин попыталась огрызнуться в ответ, но её бесчестно перебили, сделав акцент в беспомощности слов девушки. — Оба брошенные, — Он грозно приближался, жестикулируя руками — оба использованные, — Взгляд резко перешёл на Мону, его зрачки сверкнули, специально дав стихии вырваться, показывая свою мощь. Астролог дрогнул, интуитивно отшагнув назад, будто пытаясь убежать от высказываний шестого предвестника Фатуи — Оба. — Сказитель замолчал, побоявшись своего дальнейшего высказывания — не нужные. Скарамучча встретился с чужой яростью в глазах. Путешественница смотрела ему в душу, пытаясь увидеть положительные черты в полной её противоположности. Но единственное, что ей удалось сделать, это поднять меч, который попытался остановить фигуру. Темноволосый с презрением взглянул на сверкнувшее лезвие, а после установил зрительный контакт с Люмин, чуть напарываясь шеей об острие меча. С маленькой ранки потекла кровь, а на лице пропал оскал, заменяясь безэмоциональностью. Светловолосая нервно реагировала на его действия. Та знала, на что он способен. Сказитель — являлся куклой, которая не чувствовала боли, но знала слабые места людей, имела свои планы на всё сгнившее окружение. — Меня не сделали, кукла, — Верхние веки янтарноглазой расслабились, придавая ей нужного высокомерия — наше весомое различие. Шестой Предвестник не ожидал такого высказывания. Его зрачки уменьшились, посмотрев на Люмин с некой яростью. Паймон, увидев настрой Предвестника, спряталась за спиной светловолосой девушки. Страх прошелся по телу малышки. — Разве кровь, которая идёт с моей шеи, механизм? — с усмешкой сказал сказитель. — Это признак вмешательства Бога, — Мона не смотрела больше на парня с весомым напряжением. Теперь она была уверена, что их разговор окончен — На нас движется его шайка Фатуи, — посмотрев на Скарамуччу с ненавистью, та встретилась с временным шоком. Он наполнил тело парня за столь короткий срок и пропал, словно его не было. Мона недоуменно подняла бровь — В том и проблема, что это больше не моя шайка, — Парень отпрянул от холодного лезвия, убирая большим пальцем кровь с шеи. Его взгляд медленно пал вниз. — Значит, ты беспомощен, — Путешественница дернулась, услышав с уст подруги холодное утверждение. Звонкий, страшный смех коснулся тела, вызывая дрожь. Шестой Предвестник взглянул на Мону с ожиданием. Ему не терпелось услышать очередной бред с её уст, огрызнуться в ответ, показывая глупость Синевласки, но того неизбежно заткнули. — Их несколько сотен, берут числом. Бывший Предвестник, — девушка перефразировала последние слова, делая из его звания — шутку. Тёмно-синяя радужка сверкнула, метко выделив отрешённость. — То есть? — Выровнявшись, тот поправил шляпу, теперь смотря в глаза бесячему астрологу — Неужто веришь лживому небу? — Руки скрестились на груди. Так парень интуитивно защищался. Окружающих же это пугало, заставляя жалко отступить. Темноволосый ухмыльнулся, чуть наклонив голову. Мона улыбнулась, с раздражением прикрывая глаза — Глазам, придурок! — девушка ответила кратко и грозно, потянув Люмин за собой. Команду закрыл шар, полный тьмы, которая неизбежно привлекала. Сказитель остался один. То же ощущение, что и тогда напрягло бывшего Предвестника. Фигура нахмурилась, нервно напрягая мускулы лица. Он услышал ожесточенный бег, словно тройка лошадей, бежавшие по снегу вечной зимы Снежной. Они доносились за его спиной. — Чёрт, — проговорил недовольно сказитель, оборачиваясь на топот чужих ног — Как и в прошлой встрече, почувствовала мою силу, — он величаво уставился на бежавших фатуи, задумываясь о силе дрянного астролога. Он понимал: каждый из шайки имел разную стихию, но объединяло их одно — воля царицы. Телепорт дал им время. Мона, нервничая, вытерала капли воды, вызванной её силой, с лица Люмин. — Что ты скрываешь про лживое небо — слова путешественницы впились в тело, словно острие ножа. Мона вздрогнула, чуть поморщившись. Темноволосая не хотела скрывать правду от своей подруги, но ей не стоило знать эту тайну, которая могла пошатнуть закон равновесия Тейвата. Гадание Моны имело свой риск, был порядок правил, который предоставлял безопасности для этого мира. Она передавала всё кратко, говоря горькую правду, на что люди начинали её презирать, виня ту в клевете и не правдивости слов звёзд. — Ваш сын не вернется. Он покинул Монштанд навсегда. Начал жизнь с чистого листа, — Девушка сожалеющее перевела взгляд с магического круга на женщину. Она смотрела на астролога, как на убитую надежду, словно её растоптали и выкинули. — Мне жаль, — В её словах чувствовалось горе, она понимала чувства брошенной матери — Спасибо вам, милая девушка, — Кряхтя, фигура расстроено положила на стол несколько монет, задумываясь. — Я не беру деньги за гадания, — темноволосая раскрыла ладонь старой женщины и вложила туда отданные ей монеты — Я уверена, вы совсем справитесь. Собеседница лишь улыбнулась юной девушке и медленно ушла. Это были единичные случаи, когда кто-то реагировал на столь горькие гадания достойно. Но старушка не смогла справиться после столь тяжкого удара. Она умерла через неделю из-за горячки. Никто не интересовался её состоянием. Погибла от горя и непонимания, почему ту бросили, забыв о материнских муках. А возложенная вина в теле астролога осталась, как камень кинутый в море. Прячась изо дня в день, давя на мысли Синевласки. — Мона!. Мона! — Из долгих воспоминаний вывел обеспокоенный голос Паймон, которая трясла её за хрупкие плечи. Люмин тревожно посмотрела на девушку, но не двинулась с места, лишь гордо стояла, расправляя плечи. Страх Моны предательски не утехал, в мыслях пронёсся часто задаваемый ей вопрос: «а если ей не понравится мой ответ.» — Лживое небо — это пелена, созданная Селестией, — Астролог замолчал выдержа минуту тишины — Я не могу больше ничего сказать, — Мона посмотрела в глаза Люмин. Подруга о чем-то задумалась, опустив томный взгляд вниз. Послышался ужасный грохот с правой стороны. Испуганное лицо астролога обратилось на звук. Её зрачки сузились, веки широко распахнулись, раскрывая полностью зеленую радужку. Нахмуренные брови чуть дрожали, пока длинные локоны, заплетенные в два хвоста, начали развиваться на созданном взрывом ветру. — Он один будет сражаться против армии? — Мона нервно сглотнула, где образовался ком вины.