В темноте

      Пина был противоречивым травоядным. Он мог вывести из колеи одной только фразой. Особенно, если это касалось Легоси. Волк больше всего подвергался воздействию его слов. Смущался, бесился, краснел. С самой первой встречи, стоило переступить порог театрального кружка. Даже когда слова коснулись хищников, то Легоси предпринял всё, чтобы оставаться спокойным, но только ещё больше привлёк внимание.       Постепенно Пина подуспокоился и стал меньше говорить смущающих вещей. Наступил тот день, когда они вдвоём отправились осматривать склад. Легоси был спокоен, пока речь не зашла о партнёрах. Мысли о Хару заполняли всё пространство, и приходилось делать усилия, чтобы не проговориться о своей любви. В отличие от некоторых он способен хранить верность для одной единственной девушки! — Сможешь ли ты объяснить мне, что значит любить по-настоящему? — полюбопытствовал Пина, улыбаясь. — Почему нельзя быть с несколькими? — Потому что это нечестно! — возмущение и негодование в ответ. Разве это не очевидно? — Честность все понимают по-разному. Для меня — получать удовольствие от жизни. От вашей морали нет никакой пользы. Вот почему… — его пальцы коснулись подбородка волка, вызывая мурашки и лёгкое удивление, ладонь скользнула выше, едва касаясь шеи. — Если бы ты меня решил сейчас слопать, то я бы на тебя совсем не разозлился.       Палец поднялся выше, приоткрывая пасть, упираясь кончиком в острый клык. Пина не выглядел напуганным. Он изучал с интересом, бесстрашно. Глаза в глаза и лёгкая улыбка, будто это игра. Легоси его совершенно не понимал, как можно быть таким легкомысленным. Если сравнивать с Луисом, то они совершенно не похожи. Как минимум, разные ценности. — Например… — Пина тут же отстранился, и его рука дотянулась до щитка с электричеством, тут же выключая весь свет на складе. — Двое остались наедине в тёмной-тёмной комнате. Чтобы сделал я? Если бы со мной осталась девушка, то я тут же поцеловал её.       Пина был непозволительно близко, когда говорил — сокращал пространство. Большое складское помещение тут же уменьшалось в размерах, катастрофически сокращая поступление воздуха. Казалось, что голова закружилась, а сердце однозначно стало биться чаще. От чего? В попытках выжить без отсутствия воздуха или от близости травоядного? Видеть его, даже в темноте, было легко. — Легоси, ты сейчас хочешь меня съесть? Прямо перед тобой покорный ягнёнок, который тебе всё простит… — он берёт его за руку, продолжая вызывать растущее удивление, увеличивающееся с огромной скоростью, напополам со смущением.       Голубые глаза Пины блестят даже в темноте и искрами вызова и одновременно с ноткой невинности. Действительно покорный ягнёнок, который призывно манит укусить за бочок. Соблазняет, развращает шаг за шагом. Хочет искусить, подписать на грех. Хочет отрезать пути отступления и захлопнуть за собой невидимую дверь в клетку. — Я мясо не ем, и девушки у меня нет, — с трудом выговаривает Легоси, вдруг осознавший, как же его начинает бесить Пина.       Бесит до лёгкой дрожи и с раздражением сжимает руку в ответ, стараясь не сломать пальцы. Пина даже бровью не ведёт и невинно улыбается, будто они сейчас не стоят слишком близко и говорят о погоде. Как же это раздражает! — Так даже лучше, — тихий смешок.       Легоси не понимает, что происходит. Пина резко хватает его идеально заправленный галстук и тянет на себя, сдавливая шею. Волк невольно, от неожиданности, наклоняется вперёд, неуклюже взмахивая руками и неловко ойкает. Пина пользуется возможностью и толкает его к стеллажу, чудом ничего не уронив. Хватка на галстуке не слабеет.        Легоси ощущает, как горячий язык касается приоткрытой пасти, проникая внутрь. Глаза расширяются от шока и сердце, будто уходит в пятки. Он беспомощно упирается в стоящие позади коробки, онемев, пока Пина по-хозяйски его целует. В засос, как и рассказывал. Слишком сильно, увлечённо, пользуясь замешательством. От этого собственный язык задевает острый клык, царапаясь, капля крови оседает на кончике чужого языка.       Дыхание учащается, паника нарастает. Что в таких ситуациях делают? Разве такое бывает? Чтобы травоядный сам в пасть лез в буквальном смысле!       Мысли лихорадочно бьют по мозгу, заставляя ещё больше растеряться. Не сразу предпринять попытку. Пина пользуется этим, прижимается, руки уже не держат и с любопытством изучают жилистое тело волка. Становится жарко. — М-м!..       Чудом удаётся взять себя в руки и Легоси отталкивает от себя Пину, взяв за плечи. Загнанно дышит, будто он здесь травоядный в лапах хищника. Несколько шумных вдохов-выдохов, пока смущение распространялось по телу до самых кончиков пальцев. Осознание окатило ледяной водой, и Легоси просто сбежал, ничего не сказав.       Пина смотрел вслед, довольно улыбаясь. Кое в чём он приврал. Не только девушек он имел ввиду.