Белый квадрат или хорошо забытое старое...

Доун напился до свинячьего визга. Пока Бэм Бэм и Гарри тащили его в машину, он глубокомысленно мычал и сыпал проклятия всему миру. На вопрос, куда его везти, парень откликнулся, сказав странную фразу: — В Лондон…на Монмартр! Бэм никак не мог найти общее между Парижем и Лондоном и поэтому созрело решение: взять Юна Доуна к себе в Сеул. Дорога была не близкой и парень всё это время пел басом тоскливые песни и барабанил по кожаному сидению, повторяя одну тупую фразу: «Кто любит тебя сейчас?..» — Где ты только находишь таких чудиков? — вздохнув, изрёк Гарри, управляя автомобилем. На что Бэм коротко ответил: — Друзей не выбирают, они сами падают тебе на шею… Вдвоём еле-еле приволокли Доуна в гостиную и там уложили на белый свежезастеленный диван. Гарри с сомнением окинул парня взглядом, отмечая про себя, как он хорошо помещается от и до. — Если что, выкинем его завтра, — сокрушённо поделился Конпимук. — Да ладно, — смирился Ньюман, — Пусть хорошенько выспится… Бэм снова вздохнул и потянулся к выходу, под нескончаемый ор домашних котов, которые ждали свою еду, проговорил, между прочим: — Я про диван, если что… Утро для Доуна было хмурым. Он никак не мог понять, где находится. Всю ночь ему снились кошмары: он гонялся за стаями диких кошек и вылавливал их одну за другой. Кошки боролись за свою жизнь отчаянно и оставляли на его теле кровавые царапины. Было больно пошевелить конечностями, а в горле повесилось всё мёртвое. Его мучила жажда и парень гадал, где можно напиться воды. А заодно и помыться. Потом пришло озарение, что он точно не дома и мать с отцом сейчас мечутся в поисках его по всему Пусану. Смартфон он нашёл на своём обычном месте — в кармане джинсов. Пришло понимание, что пока он был в отключке, никто не зарился на его сверхпрекрасное тело. И на том спасибо. Вспомнилось, что он вместе с Бэмом и его бойфрендом сидели в кафе и это было последним, что он выцарапал из памяти. Написав родителям сообщение, что с ним всё в порядке, Юн немного успокоился. Одно дело он сделал, а предстояло ещё выяснить, кому он обязан столь божественным приёмом. Но парень уже узнавал это место. Сколько ночей он тут провёл… Сколько слёз выплакал… Почти ничего не изменилось в гостиной, только шторы висели новые, под цвет ковра, да подушки дружной гурьбой обрамляли его тыл. Спасение всегда приходит внезапно и почти всегда в качестве Бэм Бэма… Такова судьба и никуда от этого не спрячешься. Надо бы перестать пить спиртное, а то в следующий раз может не оказаться поблизости любезного друга. Тогда дело так хорошо не закончится… В проём осторожно кто-то заглянул и Доун повернул голову на звук. Гарри вошёл и дружелюбно улыбнулся, слегка смущённый и порозовевший. — Выспался? — спросил участливо. — Пиноккио? — кривя рожицу, радостно осведомился Доун, поражаясь своей несокрушимой памяти. — Он самый, — парень с длинными локонами смело уселся у Доуна в ногах, блеснул яркими синими глазами, — Бэм готовит завтрак… — А-а-а, — пропел Доун, — Спасибо, что не бросили меня… — Да ты что?! — нарочито изумлённо вопросил Гарри, — Ты же — Барабан, а барабаны на дороге не валяются… В смартфоне тинькнуло сообщение и Доун полез смотреть. Мама отметилась, что прочла его короткую исповедь и написала странный ответ: «Очень хорошо…можешь продолжать в том же духе…» Не зная, как это расценить, Доун временно отодвинул трудный вопрос в долгий ящик и доверчиво посмотрел на Гарри: — Меня немного потеряли… Но сейчас всё хорошо… Ещё раз спасибо! — парень поклонился. — Пойдём, я покажу тебе, где можно будет умыться и привести себя в порядок, — подал ему руку Ньюман, — Бэм приготовил для тебя новую одежду… — Я знаю, куда идти, — сообщил Доун и треснул мысленно себе по голове. Новому любовнику ведь это может не понравиться! Глупый идиот! Лишь одно радует — что сам Доун никаким местом тут не замешан, хоть и жил в этом доме довольно продолжительное время… — Бэм рассказывал, — улыбнулся Гарри, — Он очень рад, что ты с нами… Да почему же это они все такие дружелюбные? Даже рыдать хочется… Но Доун всё же протянул свою ладошку и дал вытащить себя из постели. Направился в ванную комнату, вздыхая на каждом шагу… — Мне неудобно, — раскрыл он свои заморочки, — Хён столько всего для меня сделал… Для меня и Джэ… — Кстати, — посмотрел на него Гарри, — а почему ты называешь его «хён», он же младше… Чтобы это объяснить, нужно знать всю его жизнь и жизнь Бэма тоже… Кто же на это пойдёт? Но сказать что-то было нужно: — Так уж повелось…привык я… Когда ты в своей группе макнэ — всегда страшно опростоволоситься… Тогда самое простое решение — называть всех «хёнами». Если даже ошибёшься, всё равно на тебя не затаят обиду… Выживать завсегда трудно… — Да уж, — проговорил Гарри, засовывая его в просторное белое помещение, — Тут вот одежда… тут туалетные принадлежности… Вымоешься, приходи в столовую… Мы тебя ждём… — он закрыл дверь и Доун сразу увидел своё отражение. Нужно было постараться, чтобы не заорать от отчаяния: в зеркало на него смотрел незнакомый человек, с оттопыренной губой и красными глазами. Волосы были слишком короткими, чтобы познать их совершенство. Крупный подбородок и ямочка над губой слегка заполнились щетиной. Как можно было дойти до такой жизни — уму непостижимо, как всегда… На сей раз, Доун смог договориться с краном в душевой кабинке. Он взял пульт и со знанием дела выбрал программу. Полилась вода и парень поспешно разделся, аккуратно складывая свои шмотки стопочкой. Забрался в душ. Прикрыл прозрачные створки. И сразу навалились тяжёлые думы: как там Джэ? Есть ли у него возможность мыться каждый день? Сыт ли? Не замёрз от холода? Следит ли Холмзи за его хлипким здоровьем? В дверь резко постучались и Доун вздрогнул. Выключил воду, спросил глухо: — Да? — Я тут полотенце забыл положить… — откашлялся за стенкой Гарри, — Можно войти? Доун прикрыл впалый живот руками. Заметался глазами. Поспешно выкрикнул: — Не надо… Но было уже поздно и парень вошёл. Зыркнул на обнажённое тело, отвёл глаза: — Прости… Вот, положу сюда… — он ретировался и стало тихо. Доун вздохнул. Почему всегда его не слышат-то? Разве здесь и других полотенец мало? В крайнем случае — завсегда туалетная бумага есть… Привыкать, что ли? Одно радовало, что это был не Бэм… Бэм Бэма он нашёл в столовой, когда тот накладывал в изумительной красоты тарелки еду. Доун поздоровался, отчаянно пряча свои узкие красные щели. Тут же ошивался Гарри и сразу предложил ему место рядом с собой. Юн послушно опустился в мягкое кресло и почувствовал себя почти счастливым. — Ну что, — улыбнулся Конпимук, когда уселся напротив, — Приветствую тебя снова в своём доме… Помнишь? — Спасибо, — поклонился Доун, — У тебя ничего не изменилось… Всё так же прекрасно… — Котов моих помнишь? — снова осведомился Бэм, — И кошку, конечно… Как по команде, в столовую ворвалась пушистая красавица и вопросительно глянула Доуну в лицо. — Капкейк! — радостно позвал Юн, поднял кошку на руки. Потонул в шёлковой шерсти пальцами. Как приятно-то, чёрт возьми, встретиться здесь с прошлым! — Ты же её больше всех любишь? — вспомнил Бэм. — Мне нравится лысый кот, — смиренно ответил Доун, отпуская кошку на пол, — Он тёплый и об него можно греться… — Надо же! — удивился Гарри, — Типа — класть в студёную постель вместо грелки? — Я так раньше делал, — встрял Бэм, — Но теперь у меня есть ты… Доун спрятал глаза, когда Конпимук облобызал Гарри в губы и погладил по ржаным локонам. Таким восхитительным… Не то, что у Доуна… — Ешь! — повернулся к нему Бэм, сел на место, — Я сегодня приготовил тайское блюдо пад тай, помнишь? Доун кивнул. Он не помнил, но лучше не спорить. Воспоминания — хорошая вещь, но не сегодня…по-жа-луй-ста… — Ты здорово смотришься в этом… — чуть позже сделал Доуну комплимент Гарри, — Белые одежды тебе к лицу… Доун машинально оглядел тунику и шёлковые слаксы. Он и забыл, что разгуливает по дому в чужих шмотках… — Спасибо, — сконфуженно пробормотал он, — Я постирал свою одежду, через час всё будет готово… — Ты смог включить машину? — удивился Бэм, — Разобрался с управлением? Да, Бэм Бэм! Юн Доун слегка поднаторел в армии и теперь с любым автоматом справится… А всё что было раньше — можно забыть… Вслух такого не скажешь, конечно и Доун ответил: — Легче лёгкого… Там особого ума и не надо… — В технике разбираешься? — спросил его Гарри, — В автомобилях там… — Немного… — смущённо ответил Доун, подъедая свой пад тай… — У меня в машине что-то стучит, а в автосервис съездить некогда… У Бэма сегодня мероприятие, а я переживаю, что машина неисправна… — Можно посмотреть… — вытер губы салфеткой Доун. Он вдруг почувствовал себя значимым. — Не надо, — махнул рукой Конпимук, — Вечером заскочим на станцию техобслуживания и всё сделаем. А я поеду на своей… Вернее, меня мой водитель свозит… Не зря же я ему зарплату плачу. — Я правда могу, — обиделся Доун. — Да просто это ничьих нервов не стоит, — заартачился Бэм, — Лучше пообщаемся. Ты вчера в тарелке прямо заснул, ничего не успел рассказать о себе… Что хоть нового-то? Всё старое. И мысли и желания. Но, опять-таки, такого вслух не скажешь. Объяснять потом придётся… — Да всё хорошо, — показал голливудский оскал парень, — Жизнь течёт… — А почему тогда всю дорогу песни жалостливые распевал? — влез Гарри, — У меня даже несварение случилось… А желудок мой лужёный… — Я пел?! — испуганно вопросил Доун. — И даже ритм отстукивал, — напомнил Гарри, — А когда хотели твой пусанский адрес узнать — велел везти себя на Монмартр… — Куда? — облизнул губы Юн. — Да не бери в голову, — предотвратил дальнейшие расспросы Бэм, — Мало ли, кто чем грезит… В кармане вдруг затрезвонил смартфон, а Доун и забыл, что переложил его в карман бэмовских штанцов. Он выудил средство связи, недоуменно уставился на цифры: — Юн Доун слушает, — проговорил в мембрану. — Это Пак Сонджин, — надтреснутым голосом доложил лидер, — Сделай себе пометочку… — А-а-а, — проворковал радостно Юн, — И года не прошло, как ты соскучился… — Я тут собираюсь уехать, — начал раскачиваться лидерним, — Так хотел уведомить… Мало ли… — Уехать? — удивлённо повторил младший, — Куда хоть? На утро глядя… Сонджин помолчал и слышно было лишь его дыхание. Что он там, бегом, что ли, несётся? Прямо в аэропорт… А потом вдруг как обухом по лопаткам: уж не к Джэ ли он собрался?! С лёгкой доуновской подачи… — Не могу сказать — куда, — поделился лидер, — Потому что это не твоё дело… Но могу сказать, что вылетаю завтра вечером… Из Гимхе*… Зачем такие подробности-то? Если это не Юна Доуна дело? Что-то тут явно нечисто… — Хочешь с Джэ повидаться? — прямо спросил Доун, — Сдыхаешь без него медленной смертью? — он глянул в ошарашенные лица Бэма и Гарри, усмехнулся мысленно. Сонджин не ответил, он просто слился, как обычно… Доун убрал телефон. Спокойно принялся допивать кофе из тончайшей фарфоровой чашечки. Уж не в Китае ли Бэм Бэм их заказывает? — Кто там у тебя «сдыхает медленной смертью»? — хмыкнув, спросил Гарри. — По Джэ… — дополнил Бэм. Ответить пришлось честно, но на душе Доуна было чертовски противно. Лидерним почти два года назад не дал ему уехать… А сам теперь? Справедливо это? — Сонджин… — опустил голову Юн… — Вот кто грезит… Бэм поднялся из-за стола, потянулся, попросил Гарри: — Ты его не отпускай никуда…пока я не вернусь… Мне очень интересно, что у них там происходит, только времени нет… — Что? — удивился Доун, — Разве я вам не мешаю? — Я сто лет тебя не видел, — улыбнулся смущённо Бэм, — Уже и забыл, какой ты забавный… Приеду — сами с Гарри тебя отвезём, можешь не волноваться. Тут ехать-то… — Мы возвращались из Пусана целых пять часов, — вставил Ньюман, — Думал — засну дорогой… Ладно, что Барабан ритм отбивал. — Если не прогоните, я буду рад погостить, — обрадовался Юн, ему очень не хотелось сейчас думать, куда собрался Сонджин. Главное так внезапно… Бэм отправился одеваться, Гарри пошёл его проводить. Доун не хотел при этом присутствовать. Снова, что ли, смотреть, как эти двое поцелуйчиками обмениваются? Даром такое не нужно… Он свернул в ванную и проверил, постирала ли его шмотки машина. Но за такое короткое время стиралка не только простирнула грязное бельё, она ещё и высушила его, выплюнув в конце прямо на металлический поднос. Ладно, что не свернула в стопочку. А то бы Доун сильно удивился. Переодевшись, парень почувствовал себя лучше. В чужих стенах и родная одежда помогает… Думы крутились в голове и всё время возвращались к лидерниму. Куда он решил свалить? У него же дел немерено! Заранее всё отменил? Договорился с компанией? Когда успел-то? А самое главное — почему вдруг так скоропалительно? Есть причина? — Ну, чем займёмся, пока Бэм Бэм работает? — Гарри вернулся и смотрел теперь на Доуна чуть высокомерно. Его синие глаза задорно сверкали. Доун сглотнул. Всё бы ничего, но Ньюман смущал. Было в нём что-то такое… О чём нужно забыть. Не травить душу. То ли он жутко напоминал Джэ, то ли наоборот, был прямой противоположностью. Разбирать это — причины не было, но очень хотелось. — Я могу погладить котов? — попросил Доун, сам не ожидая от себя такой дерзости. Гарри прыснул. Приблизил свои колдовские глаза: — Зачем тебе? — спросил, — Ты же хотел о другом поговорить… Опасно это, когда твои мысли читают, только вот всё равно же ничего не изменишь… Гарри потянул Доуна к дивану. Заставил опуститься на мягкий ворс, взбил подушку, засунул под спину: — Рассказывай, — велел он и сразу стало легко и свободно. Будто Юн Доун исчез, а остался только Барабан. — У меня в группе есть один человек… — начал Доун, — Я его люблю… А потом он уехал в Лондон… Не один уехал, а с Холмзи… Это крутой старикан, он разработчик игр… Гарри кивнул, чтобы он продолжал, типа — всё понятно. Юн и продолжал: — Так вот Сонджин — наш лидер, не дал мне за ним поехать. А потом я в армию ушёл… Время столько прошло… Но Джэ я не могу забыть. Плохо мне без него… Впору сдохнуть и не мучиться. — Так ты же можешь всё исправить, — серьёзно сказал Гарри, — Уж лучше пусть тебя пошлют ещё раз, чем ты будешь всю жизнь думать о неиспользованной возможности. — Сонджин, кажется, собирается в Лондон, — яростно сообщил Доун, — И что делать-то? — Лети, — спокойно посмотрел на него Гарри, — Кто тебе помешает? Юн вздохнул. Разве он справится? Это же не в Пусан к себе уехать… И деньги нужны немалые. Когда-то у него были сбережения. Но от них только воспоминания остались. И не сразу сообразишь, куда он их потратил… Вот так и бывает с жизнью: ты в неё веришь — она в тебя нет… — Когда я учился в университете, — начал Гарри, — Я влюбился в одну Звезду к-попа… А жил я в Канаде… Я понимал, что этот Звёздный мальчик никогда на меня даже не посмотрит… Но всё же поехал… — Правда? — удивился Доун, — Ты влюбился в своего кумира? — Бывает и такое, — усмехнулся Гарри, встал, прошёлся по комнате, взял из блюда мандарин, кинул Доуну. Присел снова рядом. Доун поклонился,— Я не прошёл по конкурсу в музыкальное агентство, где уже трудился мой Бэм, — продолжил Гарри, — Но мы всё-таки вместе… — Такого в жизни не бывает, — погрустнел Доун. — Бывает, если очень сильно захотеть… Знаешь, мы случайно познакомились, когда мой друг, с которым я снимал жильё, вдруг приволок однажды вечером Бэм Бэма. Тот был слегка подшофе и не мог сказать, где живёт. Но на самом деле ему было страшно выдавать своё местожительство чужаку. А наутро я сам повёз его домой. Произошла какая-то случайность, что мы тогда встретились… — А почему Бэм ездил за тобой в Гранд-Прери? — спросил Доун, — Если ты не уезжал из Кореи… — Он думал, что я вернулся домой и бросился за мной. В итоге: познакомился с моей сестрой и подружился с ней. Теперь она с мамой живёт здесь, в Сеуле. Бэм Бэм помог им переехать. Разве ж я смел о таком мечтать? Но получилось же. И у тебя получится. Если ты любишь — можешь всё, — Гарри внимательно посмотрел в глаза Доуну, добавил, — Только надо тебе над собой поработать. Лицо своё видел? Доун вынырнул из мечтаний. Уставился на собеседника с подозрением, даже про мандарин забыл: — А что с ним не так? — Брось пить. Это тебе не поможет забыться. Никому ещё не помогло… Юн вздохнул. Тут Гарри прав. Он ни дня не засыпал без алкоголя. Даже родители ничего с этим поделать не могут… — Если я не буду искать истину в вине, — скучающе произнёс Доун, — То тогда просто сдохну. — Ты в любом случае — сдохнешь, — твёрдо сказал Гарри, — Но без этого зелья есть шанс прожить дольше. Тогда у тебя будет возможность заполучить желаемое. — Спасибо тебе, что поговорил со мной, — грустно улыбнулся Доун, всё ещё сжимая мандарин в кулаке, — Но Джэ меня не любит…И он счастлив с Холмзи… Я не могу ему мешать… — Хорошо, тогда живи без него, — поспешно проговорил Гарри и поднялся, сказал с запинкой, — Мне надо Бэму позвонить… Доехал, поди… — парень быстро вышел из комнаты, Доун вздохнул. Принялся уплетать мандарин, забывая, что ест прямо с коркой. Если так считать, зря он затеял этот разговор. Должна же быть у человека какая-нибудь тема — табу. Почему бы не Джэ-то? Почти два года он не мог поговорить о любимом ни с кем… И вот во что это вылилось… Но всё же, всё же… Если бы повернуть время вспять, то Доун обязательно бы поехал провожать Джэ-хёна в аэропорт. Он бы просто попрощался с ним навсегда. Обнял бы горячую шею и на миг поверил бы, что хён, как и прежде, принадлежит ему… Если бы только вернуть тот миг! Ведь это единственное, о чём он сожалеет… Ещё раз… Только всего лишь секунда… И пусть мироздание катится в тартарары… Когда Гарри вошёл, Доун метался по комнате, как зверь по клетке. — Послушай, — кинулся он к нему, смотря отчаянными глазами, — Отвези меня, пожалуйста, в Пусан! Прямо сейчас. Гимхе* — аэропорт в Пусане.