Белый квадрат или хорошо забытое старое...

— Ну вот мы и приехали, — радостно сообщила Рут и Доун пришёл в себя. Всю дорогу он крепко вжимался в мягкое кресло сидения и скрипел зубами от страха. Он, вообще-то, и сам водил машину и даже права у него были. Но. Даже среди корейских лихачей не было такого вопиющего безобразия. Рут гоняла так, что холодела душа и сердце всё время норовило выпрыгнуть из груди и мчаться своим ходом. Не соображая, где они едут и не успевая рассматривать улицы, Доун думал только о том, чтобы эта гонка побыстрее закончилась. И вот…она закончилась. Слава небесам! — Вы учились водить машину в воздушном пространстве? — еле выговорил Доун. Он чувствовал, как его внутренности собрались у горла и уже потихоньку просятся наружу. Ненавязчиво, но стабильно. — Вы правы, — рассмеялась Рут, отстёгивая ремень безопасности, — Я ещё и пилот. Знаете, есть такие турбиновые самолётики? — Зачем же вам тогда быть врачом? — совсем сник Доун. Он осторожно выпутался из ремня безопасности и попытался самостоятельно выползти из кабины. — Есть призвание, а есть — хобби, — Рут помогла ему захлопнуть дверцу авто и показала рукой на невысокий дом в два этажа, — Здесь мы и живём с Дэвидом… — Надеюсь, призвание всё же медицина? — осведомился Доун, рассматривая странный оранжевый домик с белым фасадом. — Ну что вы… — сверкнула зелёными глазами женщина, — Наоборот… Доун хмыкнул. Огляделся. Тучи снова заполонили всё небо и накрапывал дождь. Парень очень сожалел, что умудрился потерять свою новую курточку. Вместе с банковской картой Бэм Бэма, между прочим. Это сильно выбило из колеи и хотелось хоть кому-нибудь пожаловаться. Но, помятуя о правилах приличия, он всё же молчал. До поры-до времени. Изнутри дом казался намного больше, чем снаружи. Доун разглядывал резную лестницу наверх, деревянные панели стен, покрывающие всю прихожую, переходящую в столовую, мягкую белую мебель, и занавешенные рулонными шторами окна… Уют рождал цветной ковёр, брошенный возле дивана. Сразу захотелось упасть на него и ощутить пальцами мохнатый ворс… — Сперва я устрою вас, — решила Рут, задумчиво наблюдая за его эмоциями, — Дэйв всё равно пока занят. Видите, даже не спустился вниз… А ведь он слышал машину… — Да я не устал, — помялся Доун, — Я могу и здесь… — парень кинул ласковый взгляд на ковёр. — Я дам вам пока что банный халат, — не слушала его женщина, поднимаясь по ступенькам, натёртым до блеска, — Комнатка маленькая, зато со своим санузлом… Доун вздохнул и пошёл следом. Если уж на то пошло, ему сейчас лучше, чем «сэру Сонджину» в своём мини-номере… Спальня походила на маленькую каюту корабля. Белые стены, разрисованные морскими обитателями, двухъярусная кровать в углу и огромное окно в пол с выходом на балкон. Журнальный столик, возле мягкого кресла, дополнял интерьер. Пол был покрыт изумрудным ковром и снова рождал уют. Видимо, в этом доме знали, что такое комфорт. Окно было свободно от штор и комнату наполнял серый день. Но это не портило впечатления, а наоборот, радовало. Сразу чувствовался контраст, словно: оазис и бушующее безвременье. — Полотенца и халат в ванной, — меж тем говорила Рут, — Ополоснитесь с дороги и спускайтесь вниз. Будем обедать… — Мне очень неловко, — скривил лицо Доун, — Я отнял у вас столько драгоценного времени… — Я просто поставила себя на ваше место, — улыбнулась Рут, — Если есть возможность помочь — почему бы не помочь? Доун снова вздохнул. Пока что ему везло на хорошие знакомства. Главное не гневить Вселенную и продолжать в том же духе. Или как-то так… — Вы можете рассчитывать на меня целиком и полностью, — доброжелательно пообещал он, — Я и готовить могу, и полы помою! Даже крестиком вышивать умею…если надо… — Ну…разве что «крестиком»… глубокомысленно задумалась Рут, а потом звонко рассмеялась, — Неужели вы думаете, что я буду вас использовать в корыстных целях?! Самое большее, чего я хочу, так это перейти на неформальный язык… Мы же уже друзья? Доуна переполнили эмоции и он улыбнулся во весь свой оскал. Он знал, как такая улыбка действует на людей и старался её не использовать «вслепую». Но сейчас забыл об этом и растянулся от уха до уха, показывая настоящее лицо айдола. Рут крякнула от восторга и взволнованно раскраснелась. И только теперь парень понял, что перед ним почти девчонка, которая изо всех сил старается держать марку перед гостем. А сама едва-едва опередила в годах Доуна. — Ну…ты это… — бросила она несколько английских междометий, — Э-э…погрейся, значит… и вниз… Я пойду чего-нибудь приготовлю… — Рут несколько раз оглянулась и вышла из комнаты, кашлянув напоследок и прикрывая осторожно дверь. Доун выдохнул легко и свободно. Ему пока нравилось всё, что с ним происходит. Появилась надежда, что Рут со своим братом точно помогут ему отыскать в этом «муравейнике» Джэ. Он ведь так знаменит, что стоит ткнуть в фото пальцем и сразу найдётся миллион способов подобраться поближе. *** — Это куртка Доуна, — испуганно пробормотал Сонджин, когда кинул случайный взгляд на руки Джэ, — Где ты это нашёл? — Ты уверен? — Джэ подал «вещественное доказательство» лидерниму, выудил из кармана платиновую карту, — Это было в куртке… А валялось всё в домике для лебедей… Там, в парке… Сонджин, затаив дыхание, осмотрел вещи. Задумчиво уставился на Джэ. — Не смотри на меня так! — взвился Джэ, — Ничего с ним не случилось! Слышишь?! — Предлагаю осмотреть окрестности, — вмешался Холмзи, подзывая собаку, — Он не мог далеко уйти… Видите… Все посмотрели на нахмурившееся небо. Тучи затянули всё пространство и туман медленно, но верно покрывал город. А только что сияло солнце… — Думаешь, он помнит место, где это обронил? — раздражённо проговорил Джэ, — Да его уже унесло куда-нибудь в бар! Злачные места надо прошерстить в первую очередь! — Я всё же предлагаю заявить в полицию… — посоветовал Холмзи, — Может, его задержал констебль? — Вполне возможно, — разъярился Джэ, — Если он не отправился на откорм местным рыбам! — Доуни умеет плавать, — сообщил Сонджин, — Если что… — Да если его по башке саданули чем-нибудь тяжёленьким, он точно забился под коряги…или его унесло течением… — Ты имеешь в виду его труп? — почесал затылок Холмзи, — Не драматизируй. Всё с ним в порядке… Джэ вдруг побледнел и быстро пошёл в сторону парка. Все остальные потянулись за ним, включая маленькую рыжую собачку с обрубышем вместо хвоста. Домик для лебедей притягивал взоры. Он казался воплощением маленького сказочного замка и сделан был в едином стиле с окружающими предметами: картонными гномами, раскрашенными в яркие цвета, различными феечками с радужными крыльями. Здесь даже присутствовала пчела Майя и диснеевский Дональд Дак. Погода вконец испортилась и парни увидели лишь несколько затерявшихся посетителей, дружно спешащих к кафе-бару в самой середине парка. Снова зарядил дождик, сея вокруг морось. — Идите в кафе! — предложил Холмзи, — А мы с Пчёлкой осмотрим тут всё… — Я сам… — пресекая все возражения, ответил Джэ, — А ты покорми Сонджина… — Я уже не хочу есть, — вздохнул лидер, — Мне сейчас всё равно ничего не полезет в глотку. — Тогда прочешем всю территорию, — начал командовать Джэ, — Я — туда, Холмзи к беседкам, а Сонджин…загляни в кафе… Может, он там? — Что ему делать «там» без денег-то? — снова вздохнул Сонджини, — Попрошайничать, что ли? — Хорошо, иди к лебединому домику, а я сам загляну в кафе, — не стал спорить Джэ. Они и так потеряли слишком много времени. Чем быстрее отыщутся следы — тем ближе цель. Пчёлка бросилась за Джэ и резво забежала в открытые двери кафе. Понятное дело, здесь лучше, чем на улице и ванговать не надо… Парень подхватил собачку на руки и сунулся в зал. Его остановили на входе и начали втирать что-то про «двойные скидки» и «лучшие места», но он не стал слушать, а принялся разглядывать посетителей. Их тут набилось — иголку некуда воткнуть, ну, да что поделать? Джэ поверхностно оглядел всех, но понял, что это бесполезное занятие. Пойди-найди тут ножичек, когда кругом такое разнобуйство красок? Не встретившись глазами со знакомой рожицей, Джэ вышел. Постоял у входа, пережидая сильный дождь и всё же поскакал по лужам, прижимая к себе рыжую морду собаки. Холмзи ждал его у ближайшей беседки. Он о чём-то разговаривал с высоким констеблем и никакой дождь им не мешал. Джэ сунулся к ним и услышал, как полицейский рассказывает свою историю: — ... он почему-то упал в обморок… Может, я его слегка напугал, конечно, но, видит бог, при мне даже дубинки не было… Пришлось отправить этого парнишку в больницу Ройал Фри… это здесь…неподалёку… — Почему его куртка осталась в домике? — осведомился Джэ, понимая, что разговор идёт о Доуни…и почему он, собственно, свалился в обморок-то?! Доуни же никогда не болеет… — Парень действительно был прикрыт курткой, ведь он спал, — покивал констебль, — но мне стало очень не до неё, когда пришлось тащить его в больницу… — Это точно был азиат? — задал хороший вопрос Холмзи, а Джэ тут же принялся шарить в карманах, передав Пчёлку любимому. Вытянул свой смартфон и отыскал фотографию Доуна. Показал. — Да, это он, — снова покивал констебль. — Так он спал или был в обмороке? — разозлился вдруг Джэ, — Вы как-то странно путаетесь в показаниях… — Он упал в обморок, когда проснулся, — чётко ответил констебль, — Вероятнее всего, его шокировала сумма штрафа… — Вы что, ему ещё штраф за что-то предъявили? — на сей раз обеспокоился Холмзи, — За что? — Парень был нетрезв… И ещё валялся в домике для лебедей. Это противозаконно. Здесь же детская площадка… — Почему же тогда его банковская карточка осталась в куртке, которую вы не заметили как оставили? — наезжал Джэ, — Как же вы взяли с него штраф? — Да кто же с него будет брать штраф, если он в отключке? — удивился полисмен, — Я же его доставил в больницу. — Спасибо, господин констебль, — вмешался Холмзи, — Напишу вам благодарственное письмо на службу… Констебль козырнул и ретировался в дождь. — Этот противный Щенок дождётся у меня! — заругался Джэ. Он сейчас походил на мокрого курёнка и Холмзи усмехнулся. Джэ набрал Сонджина: — Ты хоть сам-то где? — спросил он, когда лидер отозвался, — Иди к машине, Доуни нашёлся… *** Рут приготовила обед и поднялась наверх. Заглянула в комнату к брату: — Эй, Дэйв, ты не слышал, что у нас гости? — спросила сгорбленную спину. Парень сидел согнувшись за столом и что-то паял. В комнате ужасно воняло жжёной проводкой и железом. — И что? — спокойно осведомился «Дэйв», - Я-то тут при чём… Твои же гости… - он случайно капнул на палец припой и взвыл. — Ему требуется помощь…нашему гостю… И я привела его к тебе… — А меня ты спросила? — парень откинул волосы со лба взмахом головы, — Сначала… — Я устроила его в твоей комнате, — сообщила Рут, — В детской… — Ты с ума сошла? — разозлился парень. Он отставил паяльник и взглянул сестре в глаза, — Как вообще можно было притащить в дом кого попало и устроить в моей бывшей комнате? Зла нам обоим желаешь? — Когда ты с ним познакомишься, сам поймёшь, что такое возможно, — лишь улыбнулась Рут, — Спускайся, обед стынет, — она уже больше не слушала бухтенье брата, выходя из комнаты. Доун тщательно проверил задвижку, прежде чем залезть в ванну. Будет очень неприятно, если кто-то ворвётся к нему в самый неподходящий момент. Такие случаи были у них в общаге и повторять их не хотелось. Задвижка оказалась хлипкой, но это всё же хоть что-то. Вода быстро наполнилась и Доун по-привычке проверил её локтем. Не горячая, а вполне себе. Он быстро разделся, складывая бельё в стопочку. Обернулся на вешалку, зафиксировал где висят полотенце и халат. Всё было на месте, как и сказала Рут. В зеркало на себя смотреть не хотелось. Всё равно он увидит только то, что давно не хочет видеть… А когда-то он даже считал себя красивым… Но это было так давно, что и вспоминать грешно. Тогда у него был Джэ… А сейчас остались лишь воспоминания, которые никому, в сущности, не нужны… Вода приятно грела внутренности, но сердце всё равно оставалось под толщей льда. Этот лёд нарастал день за днём…неделя за неделей… Теперь хоть из пушки в него пали — эффекта не будет. Даже Джэ не сможет его разбить, потому что всё давно ушло в прошлое. Ведь Доун приехал попрощаться… Да кого он пытается обмануть, в самом деле?! Примчаться на "край Земли", чтобы попрощаться? Ага. Это до такой степени абсурдно, что чешутся пятки! Доун вынырнул из воды и задышал как загнанный тюлень. За всё на свете надо платить! За изодранные коленки, за тёплые ладони, за унесённые в Англию мысли… Только кому предъявлять счёт? Может, Джэ? Или само мироздание опомнится и заплатит по счетам? Доун выскользнул из ванны и выдернул донный клапан. Дождался, пока вся вода скроется в трубе. Сполоснул после себя белый акрил. Нацепил на себя полотенце, которое укрыло его до самых пят. Вытерся. Переоделся в банный халат, тут же нашёл разовые тапочки. Не удержался и взглянул в зеркало, просто захотелось отметить пухлость своих щёк. Только вот вопрос: зачем? И без того понятно, что им (этим щекам) надо бы похудеть и желательно на днях… Потому что, если он найдёт Джэ, чтобы не попрощаться!!! А заявить о себе! Надо будет выглядеть привлекательно и изыскано. Фиг знает почему, но это слово очень понравилось Доуну и он несколько раз повторил его вслух: И-зы-ска-но… А потом всё вдруг каким-то образом вышло из-под контроля… Задвижка не открывалась! Доун старался не думать о прошлом, когда ему пришлось вышибать дверь на радиопередаче, чтобы выйти из туалетной комнаты. Тогда всё не очень хорошо закончилось и он чуть не убил Бэм Бэма… И вот…снова та же история… На сей раз он не имеет права ломать дверь у людей, которые поверили в него и приютили. Только не это, плиз! Но задвижка не поддавалась. То ли язычок заклинило, то ли требовались какие-то титанические усилия. И что теперь? Звать на помощь и потом бояться поднять глаза? Да его же за человека перестанут считать, если он до такой степени туп, что не смог справиться с замком. Как же вообще дальше торчать в этом доме, если Доуна априори запишут в разряд неудачников и это клеймо будет потом бежать впереди него, да ещё громко улюлюкать и руками махать! Перед глазами вдруг встало окно. Простое окно в мир, где идёт дождь, но существуют другие двери, которые, возможно, вовсе не заперты. Что здесь? Всего лишь второй этаж? Это же такая ерунда… Доун принялся открывать окно и оно спокойно поддалось под его натиском: фрамуга поднялась вверх. Даже и не скрипнула нисколечко. Дождь уже закончился, но всё равно было противно и холодно. Доун высунулся, чтобы просчитать свой выход. Ему повезло: почти под самым окном был расположен козырёк. С него можно было спуститься на землю, но для этого необходимо было пройти часть пути по тоненькому жёлобу трубы. Каких-то два шага! Парень вдумчиво подышал, освобождая лёгкие от напряжения. А теперь надо расслабить ноги и руки, чтобы не забивались мышцы. Доун шумно выдохнул воздух и свесил ступни, в смешных тапках, через подоконник. В груди неприятно защипало, но это всего лишь боязнь высоты. Только разве это высота? Всего лишь второй этаж, повторяю для особенно одаренных… Водосточный жёлоб трубы на первый взгляд казался прочным. Да и на второй он не сломался прямо на глазах. Чего тогда медлить-то? Доун осторожно ступил на край и сделал маленький шажок, уцепившись за подоконник. Вниз лучше не смотреть — это и ежу понятно. Понятно-то понятно, только вот земное притяжение ещё никто не отменял… Доун пошатнулся. Застыл. Мельком глянул на такую близкую полянку. Подумалось, что в этой траве он даже ногу не удосужится сломать… Словно бархатный малахитовый ковёр… Воняло свежестью и воздух был прозрачен и чист. Нога соскользнула внезапно. Он даже не успел испугаться. А вот предательский тапок полетел вниз со скоростью звука. Голой ступнёй Доун припал к холодному жёлобу, но устоял. Хвала цепким рукам. Посмотрел вниз и обмер. Снизу на него смотрел черноволосый парень в каких-то замурзанных шортах. Почему-то это очень хорошо отпечаталось в голове Доуна. — Ты что, канатоходец? — спросил парень и усмехнулся, — Тогда почему в тапках? Доуну не понравилось его живенькое лицо, а вот длинные волосы были хороши. Они растрепались от ветра и виден был ехидный оскал и хорошо прочерченный рот. Глаза казались тёмными на такой высоте. Парень опустил голову и поднял тапок. Оглядел. — У меня дверь не открывается… в ванной… надо же как-то выходить из положения… — громко проговорил Доун и сам испугался своего басовитого голоса. А вот парень не испугался, он улыбнулся во всю ширь своей челюсти и колко заметил: — А позвать кого-нибудь было слабо? Я рядом, если что… в соседней комнате… И у нас с тобой совмещённый санузел… Там было две двери, ты не заметил? Доун чертыхнулся в себя. Этому красавчику палец в рот не клади. Он его по колени откусит… Сразу видно: ехидина он и индивидуалист… Не зря же старина Токвиль* придумал это понятие. Подошло вот оно от и до пяток… — Я не приглядывался, — вздохнул Доун и задумался, как ему безнаказанно уйти обратно в дом. Жёлоб трубы качался под ногами и этот звук рисовал в голове ужасные картины. — Второй тапок скинь и держись голыми ступнями, — посоветовал парень, — Неужели сам не догадался? — Я всегда тренируюсь в тапках, — сообщил Доун, — Чтобы потом было легче… — Мне вот вообще интересно, — снова улыбнулся парень, — Ты хочешь спрыгнуть или вернуться в комнату? У тебя лишь два пути, если ты не умеешь летать… — Я мог бы прыгнуть, — басовито заметил Доун, — Только ты мешаешь… Боюсь зацепить… — Ноги поломаешь и сестре придётся возиться с тобой, — резюмировал парень, — Ладно, жди, я сейчас тебя вытащу… Он скрылся из виду и Доун облегчённо выдохнул. Не хватало ещё, чтобы его считали трусом. Прелестнейшая вышла картина, где этот красавчик тащит его назад прямо за шкирку. Пища для глаз. Доун смело скинул второй тапок и проследил за его полётом. Потом сосчитал до пяти. Но руки не мог оторвать от спасительного подоконника. А ведь всё просто: шагнуть ещё раз, потом отпуститься и съехать по покатой крыше вниз. Там повиснуть на руках и соскользнуть на мягкую траву. Все-то дела… — Держись за руку, — вдруг услышал он запыхавшийся голос, — Ну! Доун осторожно повернул голову и слишком близко увидел пытливые зелёные глаза. Как у Рут… Чёрные кучерявые волосы закрывали лоб и щёки. Почему чёрные? Ведь у Рут они светлые… — Мне здесь как-то спокойнее, — сипло прошептал Доун, продвигаясь мелкими шажками к концу жёлоба, — Здесь очень удобно загорать… — В халате? — хмыкнул парень, — Ну-ну… — Ты бы лучше про солнце вспомнил, — скривил мордашку Доун. Ему вдруг стало страшно, что парень не вытащит его отсюда, а наоборот, столкнёт вниз. Было что-то такое в его взгляде… Но парень протянул руку и почти задел его, вцепившиеся в водоотлив, пальцы. Всего лишь поверить этим тёплым рукам и они вытянут тебя как репку. Доун решился. Ему вдруг до одури захотелось вернуться в ванную. Тем более, дверь уже не надо ломать… Но всё опять вышло из-под контроля и пошло каким-то другим путём: Сильный сквозняк обрушил раму окна вниз, прямо на пальцы «спасителя», Доун испугался и отпустил руки. Покачался для приличия на ветру и покатился вниз по скату крыши. Затормозил голыми ступнями на самом краю, и, повибрировав в воздухе, шмякнулся в траву. Где-то наверху прозвучал женский испуганный крик и всё смолкло. Токвиль* в своем труде «Демократия в Америке» (1864) применил ранее использовавшийся только во франкоязычной литературе термин «индивидуализм», под которым он подразумевал «взвешенное и спокойное чувство, побуждающее гражданина изолировать себя от массы себе подобных и замыкаться в узком семейном и дружеском кругу.