Белый квадрат или хорошо забытое старое...

Утром, лишь продрав глаза, Джэ поднялся в кабинет Холмзи. Тот, как всегда, сидел за компьютером, даже родилось такое чувство, будто Холмзи и ночевал здесь. Нет, всё понятно, у разработчика игр не может быть свободного времени априори… Но…не именно сейчас же! — Доуни так и не позвонил, — с ходу сообщил Джэ, чмокая мужчину в заросшую щетиной щёку, — Он не появился в отеле! Холмзи потёр покрасневшие глаза и сделал по комнате круг, разминая плечи. Он всё ещё был погружён в свою работу, но взгляд Джэ требовал хоть какого-то решения: — Ехать тогда надо… — проговорил Холмзи, — Сперва в отель, потом в больницу… Не птеродактиль ведь он… должен же оставить следы на траве… — Почему на траве? — напряжённо осведомился Джэ, — Вечные твои метафоры! — Ты поел? — не ответил на вопрос Холмзи, — Сэр Пак Сонджин ещё спит? — Мама накормила его и он ждёт аудиенции в маленьком зале, — вздохнул Джэ, — Я поел. Вив отказалась и сейчас учит уму-разуму нашего горячо любимого лидернима. Кажется… Так что делать? — Брать быка за рога, — серьёзно ответствовал Холмзи, — Бастилию ведь уже взяли… Джэ только хмыкнул. Протянул любимому выглаженную рубашку с галстуком, усмехнулся: — Мама приготовила… Она видеть не может, когда ты «выходишь в люди в чём попало»! И учти, «Джимми просто неотразим против тебя»…Не мои слова… — Кто? — удивлённо повернулся к нему Холмзи, стягивая с себя замурзанную футболку. Джэ немного запал на могучие плечи и волосатую грудь, откашлялся: — Это она так называет теперь нашего лидера… — объяснил он, протягивая галстук, но Холмзи отмахнулся: — Мне не угнаться за айдолом, — проворчал он, выбрасывая галстук в мусорное ведро, — Так что, идём? Сонджин чинно сидел на высоком стуле с жёсткой спинкой и делал вид, что его вовсе не интересует рыжая псина, которая делала попытки отодрать от его кроссовок кусок подошвы. Видимо, на сувениры. — Джимми, почему же вы не любите чай со сливками? — спросила голубоволосая женщина, чётко и громко выговаривая фразы на английском. — Бабуль, корейцы не любят чай! — сунулась Вивьен. Она сидела напротив, за столом, и лыбилась исподтишка на Сонджина. Сегодня на ней было просторное домашнее платье. Наполеон и Редди нарезали круги по двору, и лидер следил за ними через окно, лишь Пчёлка целенаправленно терзала его кроссовки, скрытая от лишних глаз полами скатерти. — Почему же? — удивлённо заморгала почтенная дама, — Разве не они придумали чай? — Это были китайцы, — многозначительно заметил Сонджин и прочистил горло. Английские слова застревали в горле, но он старался разговаривать бегло. Пчёлка заворчала и перешла от кроссовок к его лодыжкам. Лидер слегка поддал ей в челюсть мыском и громко откашлялся, чтобы скрыть оскорблённый визг. — А вот родоначальниками моды на чай с молоком являются англичане, — мило улыбнулась женщина, не обращая внимания на скулёж собаки, — Попробуйте! Я уверена, что вам понравится… — Не сегодня, — поклонился Сонджин, вспоминая, как зовут даму, кажется, вчера она представилась: Айрис? Добавил, — Мне даже дышать тяжело после ваших вкуснейших булочек, Айрис… — он погладил себя по животу, показывая, что сыт по гланды. Вивьен усмехнулась и хитро прищурила глаза: — Неужели, английские бабули чем-то отличаются от ваших? — Ничем! — быстро ответил Сонджин, чтобы не спровоцировать международный конфликт. Пчёлка наконец отстала и кинулась вверх по лестнице. Ещё через минуту она появилась в столовой вместе с Джэ и Холмзи. Пожилая леди сразу выскочила из-за стола и поспешила им навстречу, безудержно болтая: — Все поели как путные люди и только ты, мой мальчик, питаешься воздухом! Холмзи вздохнул. Подошёл к столу и поздоровался с Сонджином, поцеловал дочь, сграбастал со стола румяную булку и демонстративно зажевал её, повернувшись к матери. — Куда это вы? — взглянула на всех Вивьен, — Без меня? — У тебя и дома полно дел! — перекинулась на неё женщина, — Лучше загони псов! Людям пройти нельзя… — «Люди» уже не боятся встречи с ними, — девушка выскочила из-за стола и спряталась за Сонджина, — Правда? — заглянула она ему в глаза, придерживаясь за спинку стула. Лидер кивнул, смущённо краснея. — Опять будешь морить детей голодом до самого вечера? — повернулась к сыну женщина, — Посмотри, малыш уже на себя не похож, — она обняла Джэ и прижала его к своей пышной груди, — В чём только душа держится… Щёчки внутрь провалились… Глаза одни остались… — Я поел, — глухо заявил Джэ, а Сонджин только теперь увидел, и покрасневшие глаза, и побелевшие скулы. В груди поднялась волна беспомощной ярости на Доуна. Негодяйский негодяй! Неслыханная наглость с его стороны так долго молчать. — Мам, ты тут Вив сильно не эксплуатируй, — сказал Холмзи, — Это её последний выходной, между прочим… — Я уволилась из студии, — вдруг нагло заявила девушка, — Буду работать дома. Бабуля в курсе… Холмзи укоризненно глянул на мать: — Потакаешь ей? — Конечно, — переключилась на новую тему женщина, — Бедная девочка проводит в дороге три часа каждый день! Вместо того, чтобы писать картины! Пусть работает дома! Холмзи вздохнул. Джэ подхватил Сонджина под руку и потащил его в сторону двери. Вивьен стянула из блюда булку и потянулась следом. — Мама, ты учишь её плохому, — проворчал Холмзи, медленно продвигаясь к выходу, — А отвечать буду я… — Да плевать твоей бывшей и на тебя, и на свою дочь! — не сдержалась Айрис, — Я каждый день молюсь богу, что он послал в нашу семью ангелочка! Вон как ты расцвёл… И куст моей любимой розы с тобой не сравнится… У мальчика просто золотой характер и отзывчивое сердце! А душа… Он же ангел! — Мама, Джэ не ангел, — вздохнул Холмзи, открывая дверь, — Он человек из плоти и крови, будь по-другому, он бы меня ничем не зацепил… — А где твой галстук? — опомнилась дама, — Вот посмотри на Джимми! Одет, словно с полотен самого Боттичелли*! Изумительный юноша… — Мам, ну где ты видела у Боттичелли «изумительных юношей»? — на миг приостановился Холмзи. — А Святой Себастьян? — тут же ответила женщина. — Мама, Себастьян был обнажён… Почтенная английская леди задумалась. Холмзи удалось выйти наружу и он поспешил к своему джипу. — А автопортрет? — всё же крикнула вслед дама. Холмзи проигнорировал мать и погладил Наполеона, который ткнулся ему мордой в колени. Редди лишь молча уставился на него издали. Понятное дело, у волков не бывает хозяев. Мужчина взгромоздился на сидение, замечая, что сзади, вместе с Сонджином, устроилась и Вив. Джэ сидел на переднем сидении и держал на руках Пчёлку. — Бабушка будет недовольна, — только и сказал Холмзи, сурово поглядывая на дочь, — Чем откупишься? — Напишу для неё портрет сэра Пака Сонджина, — тут же откликнулась Вивьен и похлопала по запястью лидера. Тот аккуратно выдернул руку и спрятал её подальше. — Двигаем уже или я сейчас завою, как Редди! — не выдержал Джэ, — Смерти моей хотите? Пожилая женщина помахала им рукой от входа и улыбнулась. Холмзи завёл мотор. Автомобиль чихнул и затрясся, как ненормальный. — Масло кончается. — зевнул Джэ. Пчёлка успела лизнуть его в рот и радостно заскулила. Сонджин застегнул ремень безопасности и глянул на девушку, что молча поправляла подол платья. — Кто не пристегнулся? — обернулся назад Холмзи, — Или нам эту «музыку» всю дорогу слушать? Вивьен сделала вид, что её ничего не касается и обратилась к Сонджину: — Бабуля велела тебе передать, — она протянула ему аппетитную булочку и дождалась, когда он поклонится ей и заберёт, наконец, подарок. Потом девушка демонстративно пристегнулась и обратилась к Джэ: — Мы едем искать твоего друга? Тот молча кивнул, оглядываясь на Вивьен. Пчёлка угнездилась на его руках и задремала, как только они выехали на гладкую дорогу. — Как можно было потеряться в Лондоне? — закатила глаза Вивьен, — Это же не Лес Аокигахара! * — Для Доуни и Лондон — непроходимые заросли, — вздохнул Джэ, проверяя смартфон, — Сонджини, это ты с ней поделился? — Что значит «поделился»? — спросил Сонджин по корейски, — Когда тебя допрашивают с пристрастием аж две говорливые женщины… — Ладно, прощаю тебя, — ответил тоже на корейском Джэ, — Просто понимаю, что это самая страшная пытка. — Сперва съездим в отель, — проговорил Холмзи, нервно ведя автомобиль, — А потом уже в больницу Ройал Фри… — А ты взял с собой визитку клиники? — вспомнил вдруг Джэ. Холмзи молча кивнул в сторону бардачка, который давно никто не протирал от пыли. Джэ заглянул. Оттуда посыпались различные предметы, Пчёлка проснулась и с недоумением уставилась на Джэ. — Да, твой хозяин непревзойдённый лох, — сообщил он собаке, собирая вещи: очки, какие-то визитки, права… — Надеюсь, ты это ей не про меня? — усмехнулся Холмзи. — Как можно, — притворно прикрыл рукой глаза Джэ. Сзади хмыкнул лидер отчётливо и со смыслом. — Ох уж эта мне мужская ваша порука, — вздохнула Вивьен и обратилась к Сонджину: — Вам тоже нравятся парни? Лидер вызывающе посмотрел на неё, чуть не подавившись слюнями, но Джэ спокойно ответил: — В нашей группе все такие, кроме Брайана… — Расскажи ей историю про «Мальвинку…» — парировал Сонджин и Джэ глубоко задумался. На самом деле он очень переживал за Доуна и внутри разрасталась чёрная дыра, которая сжирала все его приятные эмоции. Даже близости с Холмзи не хотелось, хотя в последнее время было, мягко сказать, не до этого. Работа не оставляла шансов ни на что. — Отец, ты выбрал прекрасную компанию, — съязвила Вивьен, — Странно, что только дожив до седых волос, ты смог определиться… — Не дерзи взрослым, — нарочито сердито оборвал дочь Холмзи. Пчёлка свернулась калачиком и прикрыла глаза. Разговор её абсолютно не забавлял. Было скучно. В отеле Доун не появлялся, о чём Джэ, положа руку на сердце, доложил главный метрдотель. Парень задал ещё несколько наводящих вопросов, но служитель отеля только мотал головой. — Не было вашего друга, — клятвенно заверил он, — Но если появится… мы его встретим по всем правилам нашего гостеприимного заведения! Будьте уверены. Джэ оставил ещё несколько хрустящих бумажек — переданных Холмзи — и вернулся к машине. — Ну что? — воззрились на него три вопрошающие мордашки. А нет, четыре… Пчёлка даже заскулила, требуя к себе первостепенного внимания. — Деньги отдал? — спросил Холмзи, — Просто так никто не будет работать… — Отдал-отдал, — Джэ угнездился в кресле, забирая собаку на руки, — Едем в Ройал Фри! В больницу снова вызвался пойти Джэ, он взял визитку и сейчас рассматривал белую картонку, которая, в сущности, ничего ему не давала, там просто было написано название больницы и городские телефоны, на другой стороне надпись гласила: «Ваша жизнь является бесценным даром от ваших родителей. Подумайте о них и о вашей семье. Вы не должны страдать в одиночку. Позвоните нам.» Джэ решил ускорить процесс и пошёл сразу к главному врачу проторенной тропкой. Ему всё не давала покоя странная надпись на визитке. Смысл улавливался легко, но где-то он уже такое видел…или слышал? А потом вдруг вспомнился разговор про «Лес Аокигахара»… Разве там, перед входом, не была пришпилена доска именно с такой же надписью? Откуда он это знал? Ниоткуда… Просто однажды на него навалилась такая апатия, что захотелось вернуться в Сеул. Тогда он и стал просматривать разные ролики на Ютубе, где назывались места, куда в первую очередь нужно поехать, чтобы снова испытать вкус к своей жизни. Посмотрел. Испытал. Странно, что они с Вивьен шли одним путём… У кабинета главного врача никого не было. Это подняло настроение до невозможных высот, но тут же всё вернулось в прежнее состояние, когда дверь оказалась запертой. Джэ огляделся. Прямо перед ним висела плазма на стене, а возле соседнего кабинета сидели несколько человек старшего возраста и делали вид, что заняты какими-то важными думами. Прорваться сквозь них не представлялось никакой возможности, но Джэ рискнул. Он бодрой, вихляющей походкой подошёл к двери и потянулся к ручке. — Вы не занимали очередь, — вспыхнула щеками почтенная дама, — Отойдите! — Мне же только спросить, — быстро прочирикал Джэ, — Видите, я даже башмаки не снял… Пока женщина переводила взгляд на его ноги в лёгких кроссовках, мужчина с другой стороны от двери ухватил его за полу удлинённой рубашки: — Без очереди нельзя, мистер! Джэ вцепился в ручку и решил, что ни за что на свете не отступится. Но людям же этого не объяснишь. Мужчина потянул его сильнее, так что парню пришлось почти повиснуть на ручке. Дверь отщёлкнулась и открылась. Из кабинета на него недоброжелательно глянул пациент, а врач поднялась со своего места и направилась к двери: — Что здесь происходит? Мужчина всё не отпускался и Джэ осторожно двинул его ногой в коленную чашечку, а потом тут же извинился. Сказал, изображая на лице раскаяние: — Извините, миссис… Я не хотел. Но ведь они первые начали… Я не могу ждать! Мой друг пропал в вашей больнице! Счёт, можно сказать, идёт на минуты. Он ушёл из дома в одном неглиже! Простите, но человек может умереть от переохлаждения или от голода! — Ничего не понимаю… — воскликнула врач, — Какой «человек»? И почему «в неглиже»? — А ваш главный врач бросил своих пациентов и преспокойно обедает в столовой, — принялся жестикулировать Джэ, он добавил в голосе огня и продолжил, — Я плачу налоги, миссис! — Мисс, — вставила врач и пригласила Джэ войти в кабинет, — Мы не можем разбираться прямо в коридоре… Джэ вошёл. Уселся рядом с молодым парнем, который спешно собирал свои манатки. Он несколько раз оглянулся на Джэ и потом сказал: — Я ведь могу уже уйти? — Да, конечно, — покивала ему врач, заправляя выпавшую прядь на место, — Приходите в четверг, после обеда… — Ладно, что не после дождичка, — прошептал себе под нос Джэ, провожая парня взглядом. Повернулся к женщине, когда за ним закрылась дверь, — Видите ли, леди, — обратился он уже к ней, — Мой друг — Юн Доун — приехал из далёкой Кореи… Южной, конечно…так вот, он заблудился в Лондоне и попал в вашу больницу. Мы не успели за ним приехать и он куда-то ушёл… Из ВАШЕЙ больницы. Где мне искать следы? Я даже не знаю, какой врач его лечил… Женщина-врач очень странно на него посмотрела и покраснела щеками. Сказала, запинаясь: — Я помню вашего друга — Юна Доуна… Я и была его лечащим врачом… Джэ вскочил с места и выдохнул воздух: — Правда? — обрадованно воскликнул он. — Меня зовут Рут Барлоу, — сообщила врач, кокетливо поправляя светлые волосы, — Юн Доун выписался несколько дней назад… — Вчера, — поправил её Джэ. — Он уехал искать своих друзей, — снова заговорила врач, — С ним всё хорошо. Ручаюсь. — Вы точно не знаете, куда он поехал? — уже серьёзно спросил Джэ, — Помогите, прошу вас! Я схожу с ума от неизвестности! Я не ел три дня и три ночи! Посмотрите мне в глаза! Видите, видите? От них же остались одни щёлки! — Но я ничем больше не могу вам помочь, — помотала головой женщина и её волосы снова выбились из причёски и упали волной на плечи, — Если бы я знала, куда он направился… Извините меня, мистер… — Пак! — тут же сказал Джэ, — Джэхён… — К сожалению, Пак Джэхён, сказать мне вам больше нечего… И меня ждут пациенты… Джэ вытащил из кармана приготовленную специально для этого случая визитку с номерами его и Холмзи, протянул врачу: — Возьмите, на всякий случай… Вдруг когда-нибудь вновь его увидите… — Хорошо, — сразу согласилась женщина, — Конечно! Рада была вам помочь, Пак Джэхён. Джэ вышел и молча выслушал всё, что о нём думают ожидающие пациенты, а потом мельком глянул на большой экран плазменной панели телевизора. Оператор как раз приблизил кадр и перед Джэ мелькнула отдалённо знакомая физиономия русалочки, прикрытая увеличивающими линзами очков. Только потом парень понял, что это океанариум и русалочка находится в огромном аквариуме. Джэ сунулся к экрану, пытаясь понять, где прибавляется звук, но не мог сообразить, как это сделать. Русалочка выпучила глаза и сердце забилось с удвоенной силой. Доуни! Потом кадр сменился на что-то другое, а Джэ всё никак не мог оторваться. Ноги ослабли и ему захотелось сесть где-нибудь в стороночке и, возможно, отдохнуть от пережитого шока. Но вместо этого, он рванул к машине. — Холмзи! — заорал Джэ, как только открыл дверцу, не обращая внимания на радостное повизгивание Пчёлки, — Холмзи! Я только что видел Доуни… — Где? — спросили сразу три голоса, а четвёртый просто заскулил. — По Ай-ти-ви́, — пробормотал Джэ, обдумывая ситуацию, — Как можно узнать, где делают новостной материал? Рут Барлоу пригласила следующего пациента войти и поднялась навстречу. Пожилой мужчина, страдающий лишним весом, тяжело опустился на стул, отдышался. — На что жалуетесь? — спросила Рут и вытряхнула из вспотевшей ладони клочки визитки в мусорницу. Боттичелли*- знаменитый итальянский художник. Лес Аокигахара *- одно из самых страшных мест планеты. Находится в Японии.