Не признается.

Боруто никогда не признается, что возбуждает его больше всего. Сколько он не порывался рассказать Мицки о своих предпочтениях, всегда натыкался на невидимую стену. Слишком силён страх, что его не поймут, оттолкнут и выбросят как использованную игрушку. Из-за этого он откладывает разговор на потом. Потом длится слишком долго.

***

— Боруто, осторожно! , — истошно кричит Сарада, но Мицки реагирует быстрее. Он плотно обхватывает удлинившимися руками свое солнце, подкидывая того вверх. Враг промахивается, успевая скосить сильно-длинную траву. Умело распределив время, пока товарищи блондина отвлеклись, он испарился. Учиха недовольно шикает, проверяя своим шаринганом расставленные ловушки от странной группировки. — Господи, мы его потеряли из-за тебя! Неужели ты не можешь быть внимательнее? Ты давно не генин уже, Боруто. Твоя глупость меня раздражает. — Своими глазами она даже не удосужилась взглянуть на него, быстро исчезая из поля зрения для деактивации печатей, что висят на ветках огромных дубов. Честно сказать, Узумаки сейчас не до неё уж точно. Все его мысли давно вылетели из головы, как только его талию обвили руки Мицки, тот даже на заметил, как сжал свои «путы» крепче. Сын Орочимару явно переживал. Ведь солнце не настолько сильно, чтобы светить вечно, потому что Узумаки не восстановится так же быстро как он сам. У него нет дома своих копий и дополнительных органов. Змей разочарованно думает: «Почему он не может быть осторожнее»… Боруто подозрительно долго не шевелится на его руках. Мицки рассеянно смотрит на него и видит, что он сейчас красный, смущённый, до невозможности милый. Уши уже почти сгорают, а дыхание светловолосого как и биение его сердца только учащается. Его отпускают, мимолётно спрашивая о самочувствии. Змей действительно волнуется, не хочет чтобы тот пострадал. Но Узумаки уже давно страдает от своих так невовремя появившихся фетишей. Честно-честно, он никогда не думал что быть связанным может так сильно возбудить. Придумывая глупую отговорку, он убегает ближе к истоку небольшой речки, а после сразу прыгая в неё. Охладиться, убрать похабные мысли сейчас стоят выше, чем самоудовлетворение. Но осознание что он на миссии и может сделать это, возбуждают только больше.

***

Мицки смотрит долго, даже слишком долго для проверки ран Боруто. Задерживая свой взгляд немного дольше на этой аппетитной шее, на этих мощных руках, что действительно с невероятной лёгкостью могут пробить чей-то висок. Узумаки тяжело сглатывает. Ему невероятно неловко от пронизывающего золотого взгляда, с полосочками в них. Он действительно не понимает, неужели Мицки в свои 24 с хвостиком до сих пор не заметил его шального блеска в глазах? Неужели он так потешается над ним?! Да, он потешается. Но солнцу знать об этом необязательно, пока что. Боруто вскакивает, когда змей «случайно» касается его сосков, при осмотре груди. Снова густо краснея, с завидной скоростью хватая свою белую майку, быстро надевает её. — Хватит, — резко обрывает он Мицки, который хотел что-то сказать в свое оправдание. Тот лишь тихо кивает, выпуская своих змей из рукавов просторного кимоно. Узумаки лишь снова тяжело вздыхает, сразу представляя как они скользили бы по его телу, оставляя влажные следы. Облизывали бы его своим раздвоенным языком… Стоп, а у Мицки раздвоен язык или нет? Кажется, белобрысый даже впадает от такого в ступор. Интересно, как бы ощущался такой язык во рту, когда он будет ласкать чувствительное нёбо и… Боруто не может дальше продолжать, ведь чем дальше, тем больше. Боже мой, да он совсем как подросток в пубертатном возрасте! Узумаки считает что ему нужно прекратить сейчас же. Кто знает в какую ситуацию поставит его колом стоящий член.

***

Следующая неудобная ситуация происходит прямо при покупки их с Мицки двухэтажного дома. Вернувшись после изнурительной миссии, они были на «седьмом небе» от счастья. Их собственный дом, уголок для отдыха и близкой любви. Голубоглазый уже в красках представлял, как украсит это место. Куда он прикрепил плазменный телевизор (его подарил Катасукэ, говоря о том, что это более улучшенная версия, а изображение на нём четкое) оказалось место слева от окна. Двухспальная кровать (Боруто до сих пор стесняется этого, он никак не может привыкнуть к тому, что они с Мицуки больше шести лет) оказывается в их личной спальне. Узумаки даже не думал, что змей захочет собственный косметический уголок. Тот до безумия полюбил синюю подводку, правда от помад он отказывался, смысла не видел ведь всё равно стирается. Кухня, к слову, была не такой большой, за то очень удобной. Убирался и готовил тоже Мицуки. Они с Боруто на эту тему никогда не спорили, само как-то решилось. А вот змеи слишком полюбили их сад. Хулиганы что часто приходили пытаться разнообразить «скучную кирпичную стену» своими граффити, убегали даже забыв о своём инвентаре. После того, как их компанию дружно обкусали змеи (Разумно, не так больно! Ради обучения хорошим манерам), к ним и подавно перестали приходить. Узумаки снова залился краской. Мицки, оттопырив зад, прижался грудью к дивану, пытаясь при помощи чакры удлинить руки, достать что-то. Не удержавшись, Боруто звонко шлёпнул по ягодице змея. Удивлённо тяфкнув, тот уже хотел встать и притворно-зло возмутиться, но больно ударился о верх дивана. Непрошеные слёзы сразу застыли в уголках золотых глаз. Как только он вылез из-под дивана, злые глаза прошлись по довольному солнцу. Боруто пропал. Без поворотно и по-настоящему. Его Мицки так смотрел на него, что аж подкашивались ноги. Ему срочно нужно в душ, или лучше ближе к этим зачарованным глазам. Честно сказать, вся злость что была у того, уже улетучилась. Скорее, его теперь раздражал этот недотрах Боруто, или что это чёрт возьми. Грубо схватив того за кисть, Мицки резко опрокинул Узумаки на кровать, грубо целуя своим раздвоенным языком. Блондин так и думал, догадки верны, теперь можно смело брать с полки пирожок. Ну, или просто брать то, что дает ему сейчас любовник. От него удушливо-сладко пахнет манго и чем-то ещё. Мицки не может этого разобрать, но ему до безумия нравится. Он удобно поправляет своё солнце на руках, своими ладошками берясь за его бедра, притягивая к себе, не разрывая тягучего поцелуя. Голубовласый всё ещё не может насытиться запахом Боруто, его руки медленно снимают с того просторную майку с каким-то до невозможности глупым рисунком, а аристократические пальчики уже тянутся к шортам, прихватывая за собой и бельё. Отросшие волосы Мицки противно мешаются, щекоча при этом нежный живот Узумаки. А улыбка сына Орочимару становится лишь шире, он тянется к щекам солнца, поочерёдно зацеловывая каждую полоску, не удерживаясь даже широкими мазками лижет их. Наконец-то он дотрагивается, не обжигаясь. Блондин уже сам призывно раздвигает ноги, смешно хмурясь, его стоны звучат слишком соблазнительно. Мицки понимает только то, что он слишком сильно ревнует, даже мимолётно представив как Узумаки ведёт себя так с кем-то другим, не с ним. Но эти мысли сметаются сразу, как только Боруто сам притягивается для поцелуя с ним. Он кусает змея за нижнюю губу, сладко посасывая. Тот лишь шипит от нахлынувших чувств. Змей только-только оглаживает член, как вспоминает о смазке, точнее о её отсутствии. Удлинившимися руками он быстро, как только может, хватает этот несчастный крем для рук, густо выдавливая на свои пальцы, сразу приставляя к колечку мышц. Боруто лишь удовлетворённо вздыхает.

***

А о своих фетишах он признается, правда, но как-нибудь потом…