Возвращение блудного полицейского

      Каждое воскресенье в этом доме стоял чудный запах свежей выпечки. И каждый раз был новый кулинарный шедевр. Спумони, Амаретти, Бискотти, Зепполе - любой изыск итальянской кухни был подвластен хозяйке. Но в это воскресенье она внезапно решила порадовать своего супруга ирисковым пирогом. Доставая готовое блюдо из духовки, Лаура вдруг застыла, вглядываясь в микротрещенки на поверхности начинки.        -Что-то не так, дорогая?.. - обеспокоено спросил её муж, откладывая газету.        - Нет-нет, - встрепенулась хозяйка, - Просто... Леоне так любил ирисковый пирог...       Эмиль Аббакио тяжело вздохнул. Лаура поставила пирог на подоконник - остывать - и села за обеденный стол рядом с мужем. Тот нежно погладил женщину по плечу, и она прильнула к нему головой. Это было очень мило, что пара спустя десятки лет совместной жизни все ещё проявляла друг к другу такие нежности, но сейчас им обоим это не принесло покоя.       Их единственный сын, Леоне Аббакио, был добрым и светлым мальчуганом, решившим посвятить свою жизнь борьбе с преступностью. Улыбчивая мама, что всегда была добра к сыну, и понимающий отец, что в силу своего военного прошлого воспитывал в сыне справедливость и ответственность, конечно же поддержали его стремление. На окончание школы, собрав свои сбережения, женатая пара смогла купить сыну неплохую квартирку недалеко от полицейской академии. Счастью их сына не было предела, и он был им сердечно благодарен.       Но Леоне быстро разочаровался в полиции Италии, и оступился, взяв взятку у одного из сутенеров. А после этого его напарник погиб, защищая юного служителя порядка. И Леоне словно подменили. В последний раз супруги видели своего сына в зале суда, когда судья будничным тоном зачитал приговор - отстранение от должности полицейского из-за профессиональной непригодности. Аббакио-младший даже не стал спорить. Родители хотели поговорить с сыном, поддержать его, узнать его самочувствие - но тот лишь отмахнулся. Сказав на прощанье "простите, что подвел вас", Леоне поспешил удалится с их глаз. И с тех пор они его больше не видели. Позже они узнали, что он продал квартиру, подаренную родителями. Но это было последнее, что их волновало. После этого Лаура и Эмиль потеряли все ниточки, ведущие к их сыну. Они пытались его найти, но безуспешно - лишь его бывшие коллеги рассказывали, что иногда видят Леоне, презрительно хмыкающего при виде полицейских. С болью в сердце супружеская пара отпустила своего сына в свободное плаванье, понадеявшись, что у него хватит сил пережить разрушившуюся мечту.         - Как ты думаешь, где он сейчас? - тихо спросила Лаура.        - Не знаю, - честно и бесполезно ответил Эмиль, - Но где бы он не был - я надеюсь, что он счастлив. ***        - Я все ещё считаю, что идея… так себе.        - Прекрати бубнить. Рано или поздно нам надо это сделать.        - Зачем, скажи мне на милость? Я уверен, что мы только зря потратим время. Они меня и на порог не пустят.        - Тогда ты будешь знать, что сделал все что мог.        - …ненавижу, когда ты прав. ***       Внезапно раздавшийся звонок в дверь прервал размышления родителей. Лаура сразу подскочила, слегка небрежно освободившись от объятий мужа, и поспешила к двери.        - Кто там? - спросила она, смотря в глазок. ***        Один классик сказал читателям своего романа: «Когда женщина стареет, с ней могут произойти многие неприятности, но голос у нее не изменится.» Поэтому, услышав тихий, но приветливый голос своей матери, Леоне сглотнул застрявший в горле ком. Ноги хотели повернуть обратно и бежать - бежать от страха, от позора, от ужаса - но находившийся сзади человек нежно коснулся его плеча. И это придало Аббакио сил.        - Это я, мам. ***        - Что?..       Не веря сама себе, женщина тут же распахнула дверь. На пороге стоял её сын. Он был совсем не таким, каким она его помнила. Он стал ещё выше, ещё мускулистее, ещё мужественнее. Длинные волосы касались его плеч, а откровенный вырез на груди, почти не прикрываемый шнуровкой, словно был кричащей провокацией. Но вот глаза - такие родные, такие теплые- выдавали в этом взрослом мужчине того самого юнца, что когда-то верил в лучшую сторону этого мира.       На пороге стоял Леоне Аббакио, сын Эмиля и Лауры.        - Леоне! - вскрикнула женщина, кинувшись обнимать своего сына.        - Леоне? - переспросил Эмиль, подходя к двери.        - Отец…       Лицо Аббакио-старшего посетила искренняя счастливая улыбка. Мать, понимая, что готова затискать своего сына, все-таки отступила от него, давая возможность войти внутрь. Немного помявшись, Леоне сделал пару шагов вперед, смотря на лицо своего отца.        - С возвращением, сынок, - с добротой в голосе сказал Эмиль.       Наконец, и Леоне не сдержался от улыбки. Отбросив все сомнения, он бросился в крепкие объятия отца. Тот все ещё был выше своего сына, поэтому легко свел руки на его спине и приподнял так, что ноги бывшего полицейского перестали касаться земли. Леоне лишь посмеялся этому – ведь так он делал в детстве, часто без особых усилий поднимая сынишку на руки.        - Вымахал, детина! – счастливо подытожил отец, возвращая своего ребенка на землю, - Скоро уже точно поднять тебя не смогу.       Любовавшаяся этой картиной Лаура смогла оторваться от неё, когда поняла, что в дом входит ещё один мужчина.        - Синьор, вы?.. – женщина удивлено посмотрела на блондина.        - Позвольте представится, - юноша вежливо склонил голову, - Джорно Джованна.        - Очень приятно, - проявила хозяйка гостеприимство.        - Мать, отец, - взял инициативу в свои руки Леоне, поравнявшись с Джорно, - Это тот, кто настаивал, что бы я пришел к вам. Своим визитом я обязан этому сорванцу.        - Ах, вы друг Леоне! – наконец-то поняла Лаура, - Спасибо вам, что настояли на приходе сюда нашего мальчика. Мы так по нему скучали…        - Где ты пропадал, Леоне? – спросил отец, - Мы с матерью так волновались. Но ты как под землю провалился – никто не знал, где тебя искать.        - Это… Длинная история. – увильнул от прямого ответа Леоне. – Может, присядем?        - О, конечно! – встрепенулась Лаура, и поспешила на кухню, - Где мои манеры? Эмиль, будь добр, достань сервиз для гостей. Джорно, какой чай вы предпочитаете? Леоне, не поверишь, сегодня я сделала ирисковый пирог! Материнское сердце все чувствует… Счастье-то какое – наш сын вернулся!       Наслаждаясь давно забытыми чувствами, Леоне прошел в гостиную, потянув Джорно за собой. ***        - Ну же, не тяни! – казалось, Лаура ерзала на месте в нетерпении, - Скажи мне, как ты живешь? Все ли у тебя в порядке? Где ты пропадал? Рассказывай все-все-все, я сгораю от нетерпения!       Эмиль не прерывал жену, но по его взгляду было видно, что он так же желает получить ответы. Леоне, понимавший, что от расспросов никуда не деться, со вздохом отодвинул тарелку с только что отрезанным куском пирога.        - У меня очень много новостей, - честно признался он, - И они… своеобразные. Я не думаю, что большинство из них придется вам по душе. Поэтому заранее должен извинится, если в какой-то момент я начну вызывать отвращение. Со своей стороны, я прошу об одном, - Леоне поднял глаза на родителей, - Если в какой-то момент вы не захотите продолжения – просто укажите мне на дверь. И я обещаю – я сразу же уйду.        - Сынок, что ты говоришь? - ахнула Лаура, - Мы столько лет ждали твоего возвращения не для того, чтобы выставить тебя за порог при же первой возможности.        - Что бы не случилось с тобой, - подхватил её мысль супруг, - Ты наш сын. И мы всегда будем стараться понять и поддержать тебя в любой ситуации.        - Не говорите так сейчас, - потупил взгляд Леоне, - Вы ещё не знаете, что именно я вам скажу.       Наступило молчание. Противное, вязкое и тягучее, что давило на всех, кто находился в этой комнате. Но тяжелее всех, безусловно, было именно Леоне.        - Вы… простите меня, - наконец, начал он, - Но я поступил низко с вашим подарком. Я продал ту квартиру, что вы подарили мне на выпускном.        - Мы знаем, дорогой, - кивнула Лаура, беря мужа за руку, - И мы не сердимся. Если ты сделал это – значит, так было надо. Нас больше напугало твое исчезновение. Но мы тешили себя тем, что у тебя после продажи точно были деньги на существование.       - Да, - тихо подтвердил парень, - Только на них я и жил. Но я все же приобрел себе недвижимость. Небольшую квартиру-студию в… Скампии.        - Скампии? – одновременно переспросили супруги.       Стараясь не смотреть на родителей, Леоне кивнул.        - Боже милостивый… - шепнула Лаура, - Это же самый криминальный район…        - Да, - мрачно ответил сын, - Но там были самые дешёвые квартиры. И, признаться честно, я не считал себя чем-то лучше тех, кто живет там.        - Сынок… - потянул Эмиль.        - Квартира там у меня все ещё есть. Но, как вы понимаете, стоит она гораздо меньше той, что вы купили для меня. И, я сожалею, но… Почти всю разницу я пробухал.        - Ты пьешь? – удивилась мама.        - О, и ещё как, - нервно хихикнул Леоне, - Мне хватило ума не подсесть на наркотики, но вот обойти стороной алкомаркеты я не смог. Я выпивал по 3-4 бутылки вина в день, а иногда и больше. И вся моя жизнь в тот момент была похожа на долгий, затянувшийся кошмар – в пьяном угаре я шел до ближайшего паба, надирался и дрался с каким-нибудь пройдохой. А потом возвращался домой и снова бухал.        - Милый… - выдохнула мать, - Почему же ты не пришел к нам? Мы бы сделали все, чтобы помочь тебе снова встать на ноги.        - Я… - Леоне в какой раз тяжело вздохнул, - Я не смог. Я пытался. Клянусь вам, - он наконец поднял глаза на родителей, - Я много раз был в этом районе. Много раз был на нашей улице. И я точно помню, как подходил к нашей двери. Но каждый раз понимал, что не заслужил вашей любви.        - Что ты такое говоришь… - ужаснулась Лаура.       Но Леоне, вновь опустив взгляд, продолжил:        - Я ни в коем случае вас не виню. Вы сделали все что могли для моего светлого будущего… А я все потерял только из-за того, что решил стать таким же, как и наша политическая система – прогнившим изнутри. Простите меня. Я – идиот.       Даже не верилось, что Леоне может выглядеть таким поникшим. Он словно вновь был маленьким мальчиком, что пришел признаваться родителям о содеянной детской шалости. Но в этот раз все было куда серьезнее.       Вдруг Леоне почувствовал легкое прикосновение к своему плечу. Повернувшись, он увидел пару изумрудных глаз, что смотрели на него с одобрением. Джорно, все это время сидевший рядом неподвижно, одобрительно похлопал своего товарища по плечу, давая понять, что он все делает верно. Несмотря на всю тяжесть от только что высказанной исповеди, Леоне еле видно улыбнулся партнеру.        - Дорогой, - мама перегнулась через стол и коснулась руки сына, - Пойми, пожалуйста – для нас с отцом нет никого важнее тебя. Поверь мне: больше всего на свете я хочу, чтобы у тебя и у Эмиля все было хорошо. Это – смысл моей жизни. И если тебе тяжело, если ты чувствуешь себя плохо или ты просто устал – пожалуйста, знай, что двери в наш дом всегда открыты для тебя. Что бы не произошло, что бы не случилось – мы примем тебя и поможем. Ты – наш сын, наш родной мальчик. И мы сделаем все, чтобы ты был счастлив.       Эмиль, понимая, что вряд ли найдет слова правильнее и красноречивее, с улыбкой кивнул своему сыну. Потянувшись вперед, он заключил руку Лауры и Леоне в свои. Видя, как спустя столько лет родители все ещё хотят его поддержать, и чувствуя, как Джорно сзади аккуратно гладит его по плечу, Аббакио-младший позволил себе счастливую, искреннюю улыбку.        - Спасибо, - все, что он смог сказать. Но и этого было достаточно.       Мама улыбнулась в ответ, отпуская руку сына и уводя за собой руку мужа.        - Ну… А как ты живешь сейчас?       Улыбка сразу сошла с лица Леоне.        - Хорошо, - ответил он, - Но не факт, что мое «хорошо» придется вам по душе.       Леоне немного скривил губы и помялся, прежде чем продолжить.        - Из той жизни в бесконечном алкоголизме меня вытащил один человек…       Лаура и Эмиль выразительно посмотрели на Джорно.        - Нет, не я, - усмехнулся блондин, - Но это наш общий знакомый.        - Его зовут Бруно Бучелатти, - продолжил Леоне, - Я обязательно вас с ним тоже познакомлю. Да и вообще, нас несколько: Наранча, Фуго, Миста, Триш… Все те, кто не знали, куда деть себя, и в итоге сошлись в небольшую банду.       Рука Лауры сильнее сжала руку Эмиля.        - Бруно предложил мне вступить в мафию.       Было слышно, как напряженно супруги вдохнули.        - Мафия… - прошептал Эмиль.        - Где я и нахожусь по настоящее время.       Супруги переглянулись. Леоне пытался прочитать что-то в их глазах, но не увидел ничего из того, что ожидал – ни гнева, ни страха, ни отвращения. Зато там было сомнение.        - Вот как значит… - потянул Эмиль, - Почему ты согласился?        - Потому что мафия сделала для города больше, чем полиция. Да, есть подонки, что используют слабых в своих целях – но они за это получают сполна. Верхушка же мафии следит за порядком в городе лучше стражей закона. За последние годы наркотрафик снизился, сироты получили обеспечение, а жизнь в неблагополучных районах стала лучше. Думаешь, это все – заслуга властей? Черта с два. Это делают те, кого обычно все ненавидят. И если сейчас у меня был бы выбор, пойти в «светлую» полицию или «темную» мафию – я бы выбрал второе. Я примерил на себя обе жизни. И мафия меня устраивает больше.       Леоне говорил смело, твердо убежденный в своей позиции. И лишь ладонь, с силой сжавшая полы плаща, выдавала страх от этого признания. Он высказал свое мнение – и считал его истинно правильным – но прекрасно понимал, что всю жизнь живущие по законам родители могут прямо сейчас его отвергнуть. Поэтому, закончив свой монолог, Леоне просто ждал реакции. И единственное, что ему в эти томительные секунды давало поддержку – рука Джорно, что аккуратно сползла со спины и легко накрыла напряженные пальцы, до побеления сжавшие темную ткань. Как же все-таки хорошо, что Джорно пошел вместе с ним.        - Как я и говорила, - наконец, сказала мать, - Если ты сделал это – значит, так было надо. Я не могу сказать, что рада твоему решению. Но я определенно могу подтвердить твои слова о наркотиках и детях. Раньше я старалась не глядеть в темные переулки – почти в каждом стоял мелкий мальчишка, готовый купить вещества за горстку монет. Теперь я такое почти не вижу. И я склона верить своему сыну больше, чем предвыборной компании политиков. Если ты говоришь, что это дело рук мафии – значит, так оно и есть. А значит, ты делаешь то, что и хотел в детстве – защищаешь этот мир от преступности.        - Я не одобряю наших порядков, - вставил словечко отец, - После возвращения с войны таким, как я, не нашлось место в этой бюрократической машине. Сказать, что я их ненавижу – нельзя, но и любви я к ним не питаю. А мафия… Думаю, я всегда знал, что она должна быть. Кто-то должен наказывать тех, кто прикрывается строчкой закона. В каком-то плане, я всегда уважал мафию за её прямолинейность. А некоторые действия её участников симпатизирует мне больше, чем действия властей. Поэтому, - Эмиль взглянул в глаза Леоне, - Я принимаю твой выбор. Я боялся, что ты на мой вопрос о причинах вступления скажешь, что ты отрабатываешь долг или вроде того. Но ты все ещё живешь с понятием о том, что такое справедливость. А это – главное. Молодец, сын мой. Именно это я и воспитывал в тебе многие годы.       Леоне словно застыл, выслушивая мнение своих родителей. И с каждым словом ему приходило осознание – они поддержали его. Они не выгнали его за порог при первом упоминании преступной группировки, и даже не испугались, что перед ними сидит представитель темного мира.        - Простите за бестактный вопрос, - Лаура посмотрела на Джорно, - Но... Вы тоже?        - Да, - кивнул Джованна, - Мы с Аббакио по одну сторону.        - Удивительно, - на лице женщины появилась вежливая улыбка, - Увидя вас на улице, не за что бы не подумала, что вы хоть на малую долю связаны с… такими делами.        - Думаю, что должен поблагодарить вас за комплимент, - учтиво склонил голову Джорно, - Не многие скажут мне то же самое.       Лаура вопросительно приподняла бровь.        - Это вторая новость, - Леоне немного замялся, но после одобрительного кивка Джорно продолжил, - Мы занимаем высокие должности в семье Passione. С одной стороны, это развязывает руки – мы можем повлиять почти на любую сферу деятельности во всей Италии. С другой… Мы вечно рискуем. Потому что многие знают нас. И не всем по душе борьба с наркотрафиком.        - А вам двоим не опасно быть здесь? – голос Эмиля сам перешел на шепот.        - Нет, - спокойно ответил Джорно, - Ваш район под защитой нашей семьи. И вы сами тоже – хоть вы об этом даже и не знали.        - Поразительно… - шепнула сама себе Лаура.       Леоне сглотнул. Он специально не сказал, что перед его родителями сейчас сидят самые важные представители мафии – сам босс семьи и его консильери. Но пока им об этом не стоит знать. Он обязательно расскажет, но позже. Не сегодня и не сейчас.        - Тогда, как бы это печально не было, но вам не стоит наведываться сюда слишком часто, - вздохнул Эмиль, - Пожалуйста, будьте осторожны. Нам с Лаурой достаточно знать, что с нашим сыном все в порядке. Если вы будете заглядывать к нам хотя бы раз в полгода – этого будет достаточно.        - Это может подставить под угрозу ваш уютный дом, - вновь начал говорить Джованна, - Мы сделаем проще. Вы наверняка знаете старое поместье за городом? Оно принадлежит нам. Многие приходят туда, чтобы попросить мафию о защите. Вы тоже можете туда прийти. Скажите, что хотите видеть именно Аббакио – и вас проводят прямиком к Леоне. Но, хочу отметить, что выводы вы сделали правильные – нельзя наносить слишком частые визиты. И прошу вас – не выдавайте свое родство. Придумайте другую фамилию, когда вас попросят представится. И не проявляйте своих чувств, пока не окажетесь с сыном наедине. Я понимаю, что это трудно, но эти действия необходимы для вашей же безопасности.       - Мы все понимаем, - серьезно ответил Эмиль, - В военное время мы эвакуировали своих родственников. И был у нас приказ – сделать вид, что мы не знаем беженцев, чтобы не поднимать лишней паники. Мы с Лаурой настолько хорошо все отыграли, что многие были уверены, что мы даже не знакомы! А мы в тот момент уже были женаты.       Эмиль мягко посмеялся, и Лаура тоже не сдержалась от смешка. Джорно улыбнулся.        - Спасибо за понимание. Очень рад, что вы все восприняли так, как надо.       Лаура вновь обратилась к Леоне:        - Ну, дорогой, я рада, что ты оказался в компании этого юноши. Видно, что он заботится о тебе. Вы, наверное, лучшие друзья!       В этот момент Аббакио-младший поперхнулся не вовремя сделанным глотком чая, а Джорно тихо хихикнул в ладонь.        - Да, мы очень близки, - подтвердил блондин, хлопая Леоне по спине.        - Раз уж такой разговор, - Лаура стеснительно отвела взгляд, - Что насчет твоего окружения, милый? Те люди, чьи имена ты назвал – твои друзья? Ну… И… Я смотрю, на твоем безымянном пальце нет кольца, но вдруг…       Сердце Леоне пропустило удар.        - Может, ты уже нашел себе спутницу жизни?       Больше всего он боялся этого вопроса. Он взглянул на мать, думая, что может аккуратно съехать с этого вопроса – и понял, что не сможет. Женщина смотрела на него с такой любовью во взгляде, с такой нежностью и заботой, что хотелось рассказать ей все на свете – и даже то, почему именно Джорно сопровождает его в этот день. Леоне перевел взгляд на спутника – и тот пожал плечами. - Если ты желаешь, то рассказывай, - спокойно сказал он, - Но если ты решишь ничего не говорить – обещаю, что не расколюсь при допросе. Эмиль улыбнулся, оценив шутку, и решил подбодрить сына: - Правда, Леоне, если ты стесняешься – ну мало ли – то расскажешь потом. Если у тебя никого нет – тоже не страшно. Ты молодой, красивый парень, на тебя все девчонки, наверное, заглядываются!        - Пааап, - неодобрительно потянул Леоне.        - Вот умеешь ты смущать людей! – наиграно отмахнулась Лаура от супруга, - Леоне, дорогой, не волнуйся: есть у тебя кто-то или нет – не так важно. Но вот в чем я согласна – что ты такой красавчик стал. Возраст тебя только украсил…        - Ну мааам, - Леоне спрятал покрасневшее лицо в волосах. – Все, не надо, помолчите. А то смущаете меня прямо как…       Поняв, что сболтнул лишнего, Леоне испугано глянул на родителей, и затем резко отвернулся. Но те уже были в нетерпении.        - Дак я угадала! – счастливо произнесла Лаура, - У тебя уже есть вторая половинка!        - Я целым родился, - попробовал отшутится Леоне.        - Ой, не придирайся, - отмахнулась женщина, - Ну, не томи! Какая она? Наверняка, добрая и красивая? Она тоже из мафии? А почему она не пришла с тобой? Живете вместе? Наверное, скоро уж внуки будут...        - Мама, уймись! – выдохнул Леоне, - Я не говорил, что у меня есть девушка!        - Ой, дак вы ещё не в отношениях? Ах… мальчик мой, ты, наверное, влюблен? Это такая прекрасная пора…        - Так, все, - Аббакио резко встал из-за стола, - Хотите видеть, кого я люблю? Да пожалуйста!       Легким движением схватив Джорно под руку, он заставил того подняться и встать рядом.        - Пожалуйста, моя «возлюбленная» - Джорно Джованна. Добрый, красивый. Тоже из мафии. Пришел со мной. Живем вместе. Внуков не будет по естественным причинам.       Это был минутный порыв чувств – то ли смелости, то ли раздражения, Леоне не очень понял – но по резко сменившимся лицам родителей он понял, что зря поддался ему.        - Ты… Серьезно? – спросил Эмиль.        - Вполне.       Супружеская пара смотрела на Джорно с таким непередаваемым удивлением в лице, что, казалось, упади перед ними в этот момент метеорит – они бы и не заметили. Джорно же держался спокойно и стойко – перехватив руку любимого, он прижался к его телу и смотрел на его родителей в ответ. Молчание затянулось, переходя из шокового в неловкое. Но что сказать, никто из четверых присутствующих не знал.       Наконец, Лаура взяла себя в руки. Она встала из-за стола – так же резко, как Леоне – и подошла к Джованне вплотную.        - Вы правда любите моего сына? – спросила она так серьезно, что внутри у Аббакио-младшего все похолодело.        - Всем сердцем, синьора, - в тон ей ответил Джорно, - Я сделаю все, чтобы он был счастлив.       И вновь комнату окутало молчание. Лаура, не отрывая взгляд от глаз Джованны, глубоко и громко вздохнула. Прошло ещё несколько мучительно долгих секунд, прежде чем её лицо посетила… улыбка. Руки потянулись к блондину – и вот он уже был в её объятиях, бесцеремонно отнятый от Леоне.        - Почему же вы сразу не сказали? – с улыбкой в голосе причитала Лаура, сильнее прижимая Джорно к себе, - Ты же теперь наш родственник! Боже, мой сын привел своего парня к нам в дом – а я так сухо отреагировала! Джорно, дорогой, прости, если бы я знала с самого начала…        - Ты… не злишься? – с каким-то опустошением спросил Леоне.        - На что? – удивленно перевела на него взгляд Лаура, все ещё не отпуская юного Дона, - На то, что ты нашел того, с кем тебе по жизни комфортно? На то, что ты вместе с тем, кто любит тебя всем сердцем? На то, что он уговорил тебя прийти к нам? Да я зацеловать эту милую мордашку готова!       С этими словами она чмокнула Джорно в лоб.        - Отец… - перевел взгляд Леоне на своего второго родителя.       На его лице была улыбка. Он явно наслаждался таким проявлением чувств своей жены.        - Все в порядке, Леоне, - усмехнулся тот. - Присядь-ка. Хочу тебе кое-что сказать.       Повинуясь, Леоне покорно сел за стол, слушая, как где-то за его спиной мать расспрашивает Джорно про то, как кушает её сын, и тот охотно ей отвечает.        - Ты помнишь своего деда?        - Вы показывали его фото. Но он, вроде как, умер ещё до моего рождения.        - Именно, - кивнул Эмиль.       Не вставая из-за стола, он дотянулся до полки, с которой взял какую-то книгу. Когда она оказалась перед ним, Леоне узнал в ней их семейный альбом. Эмиль пролистал почти до самого конца.        - Мы тебе часто показывали его фото, - говорил он, перелистывая очередную страницу, - Хотели, чтобы память о нем жила и после его смерти. Но мы никогда не показывали тебе некоторые из его фотографий. Не потому, что скрывали – просто все время откладывали «взрослый» разговор. А потом как-то не до него стало.       Найдя нужную страницу, Эмиль развернул альбом к Леоне.        - Листай! – бойким голосом оповестил отец.       На фотографиях действительно был его дед. Но был он не один. Рядом с ним красовался ещё один парень, который поддерживал мужчину за руку. На другой фотографии дед держал того парня на руках. На третей они обнимались на фоне заката. На четвертой сидели под одним пледом. Несколько подобных фотографий промелькнули мимо взора Леоне, пока, наконец, его взгляд не наткнулся на последнюю. На ней дед целовал того парня – и явно не дружески – а в руках они держали плакат «Мы такие, какие есть».        - Это была его любимая, - улыбнулся Эмиль, - Он ей очень дорожил.        - Ого, - только и смог сказать Леоне, - Наш дедушка… Я даже подумать не мог. Никто никогда не говорил о нем чего-то подобного. Все говорили, что он был умным и добрым…        - Именно, - кивнул Эмиль, - А почему ты решил, что о его ориентации кто-то должен плохо говорить?        - Обычно люди старшего возраста… Не поддерживают такое.        - Да они просто стесняются, - усмехнулся Эмиль, - Взять, например, твою маму. Такая скромная – а когда гуляем, сама мне шепчет «смотри, какая красавица мимо нас прошла!» А если брать мои военные годы, то… Там каждый второй имел смущающий опыт. Не знаю, помнишь ты или нет парочку моих военных друзей, что заезжали к нам, когда были в Неаполе? Тебе было лет тринадцать, не больше. Так вот, они были парой. Ты и сам это заметил. Сказал нам с мамой, когда они уехали: «Эти дяди так много сидели в обнимку. Я со своими друзьями так не сижу.» Дураки мы, что прямо тогда тебе не объяснили, что бывает в жизни любовь не только между мальчиком и девочкой. Эх… Ты, наверное, так долго со своим Джорно сходился? Отрицал, что он тебе нравится?        - Да… - мрачно ответил Леоне, - Я не думал, что это… Нормально. Считал себя настолько ужасным, что засматриваюсь на молоденького парнишу.        - Молоденького? А сколько ему?        - На тот момент было шестнадцать.        - Оу… Ну ты хоть потерпел пару лет?        - Пааап…        - Эмиль! – раздался голос Лауры, прерывающий беседу, - Ты не поверишь, Джорно готовит Маргариту по своему особому рецепту! Я хочу прямо сейчас её приготовить! Так, надо проверить, достаточно ли у нас помидор…       С этими словами она утянула на кухню почти не сопротивляющегося мужа. И с момента прихода Джорно и Аббакио впервые остались одни.        - Ну и денек, - выдал Аббакио, смотря на фотографию у него в руках.        - Согласись, это лучший вариант событий, который только можно представить, - Джорно аккуратно обнял Аббакио со спины, взглянув на карточку у него в руках, - Кто эти мужчины?        - Мой дед и его… парень, получается.        - Я сначала думал, что ты такой красивый в отца уродился, но, оказывается, у вас все в поколении настоящие красавцы.        - Джорнооо, - воскликнул Леоне, смущенно отворачиваясь.        - Ну хватит, хватит, - Джорно бесцеремонно развернул его лицо к себе, - Твои родители мои слова подтвердили, так что теперь не отвертишься.        - Ну ты и....        - Твой самый красивый, самый милый и самый любимый?       Аббакио лишь вздохнул. И аккуратно коснулся губ возлюбленного.        - Спасибо, что привел меня сюда. Без тебя я бы не решился.        - Родителям своё спасибо скажи. Признаться, когда синьора Аббакио подошла ко мне, я думал, меня сейчас и прибьют. Хорошо, что они у тебя такие добрые и понимающие.        - Совсем как ты.       Джорно улыбнулся внезапному комплименту и притянул Аббакио к себе, увлекая в поцелуй. Тот не сопротивлялся. А на них через щель в двери смотрела Лаура.        - Они так прекрасно смотрятся вместе, - сказала она, отводя взгляд. – Я так рада сегодняшнему дню!        - И я, - согласился Эмиль, - Отойди ты от двери, дай детям насладится друг другом. Пошли лучше помидоры искать...