Подарок судьбы

Медичи еще никогда не был так раздражен. Ну что за придурки эти Ангелы с Северного континента! Серьезно? Приглашать Ангела Войны, чтобы отпраздновать какой-то там человеческий праздник, да и еще запрещать веселиться — сущий бред. Теперь Ему приходится возвращаться на Восточный континент. Благо там есть где разгуляться и Он не помрет от скуки. Его Лорд пока отдыхает, пока не велит развязывать войну. А Уроборос тихо ему подчиняется. А Его бесит до зубного скрежета, до кровавых полумесяцев на ладонях и до сбитых костяшек. Не то, чтобы он пойдет против приказа Его Бога. Ни за что. Пусть хоть Архангел маячит пред Его глазами и просит восхвалять другого, Он будет игнорировать, если того пожелает Его Господин. Однако это не изменит Его сути и желания Завоевателя. Все это заперто глубоко внутри и сейчас даже не искра, а простой толчок взорвет Его. Вот родные берега Восточного континента, дальше видны шпили Храмов Его Бога. Все такое же величественное, мрачное и ужасающее. По крайне мере, так должно быть. Снаружи Храм очищен, лес вокруг аккуратно срублен, трава подстрижена. Внутри еще хуже. Все пятна загрязнений убраны, кажется даже, что кто-то пытался украсить Храм изнутри. И теперь Медичи услышал возню в главном зале. Лучше бы Он этого не видел. В самом центре стоит большое дерево с колючими листьями, покрытое блестящими веревками, шарами и крестами. По периметру зала установлены свечи, покрытые силой Пути судьбы: зациклен каждый огонек на горение и потухание. А под деревом сидит сам виновник этого богохульства. Он распутывал красную ленту, но в итоге только больше окутывал себя ею. Эта лента точно была необычной: казалось, это была тонкая струйка крови, все время переливающаяся, но все еще поддерживающая форму. К Медичи пришла мысль, что на белом красный очень красиво выглядит. Он громко выругался и за секунды подошел к другому Архангелу — Уроборос, как всегда, с невыразительным лицом смотрел на Него, даже если тот грубо поднял за подбородок. В серых глазах кажется вся судьба застыла, но чуть присмотришься и видишь завихрения путей мира. В глазах напротив все в точности да наоборот: в Них полыхает адское пламя, которое скрывает вход в пустую Бездну. Нельзя назвать это поцелуем, просто яростные покусывания. До этого белые губы покрылись кровью, она медленно стекает по челюсти, по белому полотну кожи и исчезает в красноте ленты. Это ужасно заводит Медичи, вдохновляет на новые подвиги, для покорения другого, чтобы заставить чувствовать Его. Он нагло рвет чистые одеяния жреца Уробороса и валит на холодный пол. Только большее воодушевление чувствуется, видя такие же чистые просторы тела. Шея измазана алым, но Ангел Войны предчувствует, что вскоре все поле битвы будет в Его цвете. Бровь Ангела Судьбы немного дрогнула, но в целом он все еще равнодушен к подразниваниям другого. Только Медичи знает как пульсирует кровь под кожей на шее, как напряжены мускулы, когда он проводит руками, и как кожа превращается в гладкие чешуйки. И эта напускная покорность заводит Красного Ангела. Грубый поцелуй снова разбил Им губы, но теперь же Медичи требует, приказывает разомкнуть губы. Их кровь чувствуется во рту, смешивается со слюной. Только Медичи начал сосать Его язык, Уроборос замер, руки то ли искали поддержки, то ли хотели оттолкнуть. Будто Медичи позволил бы ему теперь уйти. Уроборос от всех ощущений словно задыхается, руки обвили единственную опору, шею. Медичи все также мучает его язык, дразнит, руки не останавливаются, оставляют следы, где только можно и нельзя. Наконец тело под ним отзывается, дрожит от стимуляций. Медичи восхищается проделанной работой: вся плоть в Его следах, — засосы покрывают каждый кусочек шеи, с ними чередуются гематомы, фиолетовые, почти желтые, где-то видны полноценные укусы, с которых еще льется кровь, — и тело жмется к Нему, единственному источнику тепла. Уроборос давно не получал столько чувств, воздух получается глотать через рот. Внизу Он давно тверд, и предчувствует, что другой тоже. Медичи долго терпел и Ему уже не терпится выпустить весь пар. Змей уже давно течет, выделения смешиваются и пропитывают одежду под Ними. Медичи трёт вход, будто с нежностью, но резко протискивает пальцы внутрь. Уроборос впервые за вечер издает звук, никак не прикрытый он был словно гром. Медичи остановился от исследований внутренностей, вздохнул и вытащил пальцы. А потом резко вошел. Такого Ангел Судьбы не предвидел. Он в полном замешательстве, и только через пару секунд осознал, что кончил. Слишком быстро и не до конца прочувствовав оргазм. Но это было только начало. Медичи выругался, внутри было слишком хорошо, слишком тепло и туго. Первый толчок дался трудно, но второй пошел легче. Дальше сила и размах увеличивался, Ангел под Ним прекрасно принимал Его, не сдерживая реакции и стонов, что только больше разгорячало. Тело Уробороса уже полностью висело на Медичи, — руки последнего крепко держали того за бедра, — только слегка касаясь лопатками морозный пол. После мокрых поцелуев Медичи из-за контраста температур кожа Уробороса покрывались мурашками и больше приближая к грани. Звуки соития, шлепков кожи и криков раздавались по залу. Медичи чувствовал, как внутренности сосут Его член, толчки становятся еще сильнее, хаотичнее и с громким стоном Он сильно врезался в другого Ангела и кончил. Уроборос последовал вслед за ним. Медичи хотел уже вытащить свой член, но почувствовал, что другой использовал свои способности. Проанализировав их, он мог только усмехнуться. — Ты, ебанный Змей, серьезно зациклил себя? Красный Ангел осторожно гладил красные следы на внутренней стороне бедер, давая еще больше удовольствия. А потом разорвал петлю, отрывая Уробороса от наслаждения. Поцеловав Его, Медичи прошептал на ухо. — Но ты кое что не понял, похотливая Змеюка. Я заставляю тебя перманентно кончать и без способностей. И все началось еще раз.

***

Медичи давно не чувствовал себя таким уставшим, но довольным. Тяжесть от желаний исчезла и он мог расслабится. На Его груди что-то шевельнулось и чьи-то волосы щекотали лицо. Он находится все в том же зале. Однако теперь он не пустой — в центре лежало огромное свернувшееся тело змеи, которое плавно переходило в человеческий торс Змея Меркурия. Сам Медичи лежал в центре кольца, а на нем спал Уроборос, который начал просыпаться. Сонный, растрепанный и со следами одержимой любви Он посмотрел на Медичи, тихонько чмокнул того в щеку и обратно свернулся на Его груди, продолжая сон. Красный Ангел, Ангел Войны, Великий полководец Красной Армии сейчас был весь красный, оправдывая свои звания, и не зная что делать с Его любовником. Смотря на Его беззащитное состояние, Медичи вздохнул и обратно заснул.