Я тебя подожду

Серхио не знает, чем именно он руководствуется, когда через час после того, как заселился в отель в Катаре, решает написать Икеру сообщение. В глубине души он, конечно, догадывается, но раньше в подобные моменты всегда побеждала его рациональная часть, которая говорила ему перестать вспоминать о былой дружбе и просто жить своей жизнью. В этот раз же мужчина, ни секунды не сомневаясь, набирает текст и нажимает "Отправить", и только потом осознаёт, что именно он сделал. С: "Привет, завтра играет наша сборная, и я собираюсь быть на стадионе. Может, посмотрим вместе?" Он с досадой хлопает себя по лбу, думая о том, что Икер либо проигнорирует его, либо вежливо пошлет, и поэтому его брови взлетают в удивлении, когда буквально через пять минут ему приходит ответ. И: "О, Серхио, привет! Извини, но я буду в комментаторской будке, я же здесь работаю, но если есть время, буду рад тебя видеть сегодня вечером". Следом приходит адрес. Серхио решает, что он заснул в самолёте, и всё это ему всего лишь привиделось из-за перепада давления, он щипает себя за руку, но ничего не меняется. Когда в его голову пришла эта идея, Рамос абсолютно точно не планировал напрашиваться в номер своего бывшего капитана, он и вдвоём-то с ним оставаться не особо хотел, только сесть вместе в вип-ложе, в окружении других людей, где на лишние разговоры не нашлось бы времени, разве что только о состоянии команд в перерыв между таймами. Но он совсем забыл, что Касильяс теперь комментатор, и точно не смог бы составить ему компанию. Защитник ПСЖ кажется себе величайшим идиотом в мире. Но сдавать назад было бы ещё глупее, в конце концов, он первым отправил сообщение, поэтому непослушными, похолодевшими от тревоги, пальцами он печатает: "Ок, только напиши удобное время". Ответ приходит почти сразу же. Серхио выдыхает, думая, что, может, он не один надеялся на встречу. *** Стоя в назначенное время у дверей номера Касильяса, Рамос внезапно понимает, что никогда ещё так не волновался. Если только перед финалом Чемпионата мира в далёком две тысячи десятом году, но тогда справиться с этим ему помог Икер. Сейчас же бывший капитан сборной Испании является главной причиной его нестабильного состояния, так что некому положить руку ему на плечо и твёрдо сказать, что они со всем справятся. Он делает несколько глубоких медленных вдохов, протирает вспотевшие ладони о брюки и несколько раз стучит в дверь, может быть, чуть громче, чем следовало бы. Икер открывает практически сразу, на нём лёгкие брюки и тёмно-синее поло, и он выглядит настолько знакомо и привычно, что у Серхио на миг замирает сердце. Но в то же время прожитые годы и последние события оставили свои следы на его лице, и Рамос бессознательно пытается рассмотреть и запомнить каждый из них. Он понимает, что молча пялится уже пару минут, когда второй мужчина неловко откашливается, - Привет, Серхио! Проходи. Тебе налить чего-нибудь выпить? - Привет, - еле произносит защитник, язык у него во рту как будто ватный, - Если можно, воды, пожалуйста. Через минуту Икер с лёгкой улыбкой протягивает ему стакан, - Отлично выглядишь. Ты проколол уши? Тебе идёт! Серхио касается пальцем колец в левом ухе, - Спасибо, рад, что тебе нравится, - отвечает он скорее себе под нос и затем залпом выпивает всю воду. - Я удивился, когда увидел, что ты мне написал, - сообщает Икер, как будто без этого Серхио был недостаточно смущён. Рамос проходит к столу и ставит на него опустевший стакан, а затем отвечает с нервной усмешкой, - Я сам удивился, если честно. Я знал, что ты в Катаре и был уверен, что не пропустишь матч нашей сборной, а вип-трибун не так много, поэтому мы бы так и так увиделись. Может, я просто хотел создать иллюзию контроля над ситуацией. Он спиной чувствует внимательный взгляд голкипера, который молчит пару очень долгих минут, прежде чем произносит, - Я думал, ты не приедешь. - Я тоже так думал, - Рамос поворачивается к своему собеседнику, - Но, несмотря ни на что, это наша страна и наша команда, даже если я лично не слишком доволен тем, что там происходит. - Да, я понимаю. Я думаю, ты поступил правильно, как настоящий капитан. - Я больше не капитан, Икер. Не вызвали в сборную, помнишь? - Да, как я могу забыть… - мужчина напротив виновато смотрит на Серхио, потирая шею, - Прости. Но ты ведь понимаешь, о чем я. На прошлый чемпионат меня тоже не вызвали, рано или поздно это происходит со всеми. - Но тогда ты ещё мог играть! – восклицает Рамос. - Ты был здоров, ты хорошо играл, и это ты был нашим капитаном, ты, а не я! И так и должно было оставаться, а потом, в этом году нас могли бы не вызвать вместе, и тогда абсолютно всё было бы по-другому - и в две тысячи восемнадцатом, и сейчас. В ответ на его слова Касильяс растерянно качает головой, - Почему? Что бы изменилось? Ты хотел уйти вместе со мной? – голкипер внимательно смотрит на собеседника и как будто находит ответ на свой вопрос в выражении его лица. - Но я же старше тебя, Серхио, это было закономерно. - Ну конечно! - взрывается Рамос, - Закономернее не придумаешь! Икер непонимающе хмурится, - Ну… Да? А что не так? - Да всё! – Серхио взмахивает руками, не в силах передать захлестнувшее его раздражение, он не понимает - Икер действительно не видит никакой проблемы во всём случившемся за последние несколько лет или просто делает вид, что ничего не произошло, чтобы избежать этого разговора? Он не знает, какой из вариантов его раздражает сильнее, но как бы то ни было, он не намерен позволить Касильясу снова сбежать от правды. Не в этот раз. Он продолжает говорить. - Я унаследовал от тебя буквально всё – как и ты, я был игроком Реала, игроком сборной, затем капитаном Реала, потом капитаном сборной, потом я ушёл из Реала, хотя раньше не верил, что это вообще возможно, и вот теперь меня не вызвали в сборную, на следующий чемпионат мира после того, как не вызвали тебя. Что дальше, Икер? Сердечный приступ? Развод? – глаза Рамоса сверкают от гнева и чего-то ещё, чему Икер никак не может дать определение. - Серхио, я понимаю, что ты злишься из-за чемпионата, но почему ты злишься на меня? – Касильяс не понимаем, как они вообще пришли к этому буквально через несколько минут после неожиданной встречи. - Нихрена ты не понимаешь. – На красивом повзрослевшем лице отчётливо читается разочарование. - В две тысячи восемнадцатом я был в бешенстве, я был раздавлен поражением, но в то же время я был счастлив. Потому что я думал – если бы вызвали Икера, мы бы не проиграли, и вся страна думала точно так же. Все вспомнили о тебе, говорили о тебе только самое лучшее, и я был счастлив. Сейчас я тоже в бешенстве, разумеется, но в то же время я рад, что меня не вызвали. И вот из-за этого я злюсь на тебя. - Да, ты прав, Серхио, - Икер разводит руками, окончательно потеряв нить разговора, - Я вообще ничего не понимаю. - Конечно! Господи, я каждый грёбаный раз занимал твоё место, не потому что я мечтал об этом, а потому что так, проживая то же, что и ты, я мог стать хоть немного ближе к тебе! – Как будто в подтверждение своих слов Рамос делает шаг в сторону своего бывшего капитана, - Я все эти годы только и делал, что старался стать ближе к тебе, но ты постоянно ускользаешь – то брак, то Порту, то отсутствие в сборной, затем больница, завершение карьеры... Как бы я ни старался, ты оказывался всё дальше и дальше от меня. - Можно подумать, я хоть чего-то из этого хотел! - взрывается Икер, затем вздыхает и продолжает, - Ну, кроме брака, конечно. - И куда вас привел ваш брак? На больничную койку? – Серхио вскидывает бровь, вызывающе глядя в лицо своему товарищу. - Да как ты смеешь!.. – Икер со злостью сжимает кулаки и дёргается, как будто хочет сделать шаг вперёд, но тут же себя останавливает, только снова тяжело вздыхает и опускает голову. - - Ладно, хорошо, прости, я погорячился. – Рамос выглядит так, будто испугался собственных слов, вскидывая руки в примирительном жесте, - Хотя ты знаешь, что это правда, но я не должен был этого говорить. Прости меня. Икер снова поднимает на него взгляд, в нём сквозит усталость пополам с сожалением, - Ничего, ты действительно прав, но говорить об этом нет никакого смысла, что произошло, то произошло, и я один несу за это ответственность. - Ой, господи, не начинай! Снова твоя дурацкая ответственность! Разве ты не понял, что пытаясь вытащить всё на своих плечах, ты никому не делаешь лучше, а только убиваешь себя? – Серхио не знает, куда себя деть, он хочет подойти ближе, он хочет убежать и забыть об этом разговоре, но вместо этого возвращается к столу и наливает себе еще воды. - На самом деле, теперь я понимаю, да... - Икер смущённо трёт шею. - Я даже прорабатывал это со специалистом. – признаётся он. - Ого, надо же, это здорово. И как, помогло? - Да, стало значительно легче. Теперь я могу позволить себе отдыхать и не пытаться контролировать всё на свете. – Икер тихо усмехается. - О, это отлично, я рад за тебя! – Защитник несколько раз одобрительно кивает. - Спасибо, но мы говорили не об этом. К чему ты вёл, Серхио? Что это всё значит? Что значит, что ты рад быть не в сборной? – когда Икер приглашал Серхио к себе в номер, он не представлял, о чём они будут разговаривать, или как всё пройдёт, он просто хотел увидеть его и не смог отказать себе в этой слабости. Но даже если бы он попытался, то точно не мог предположить, что услышит нечто подобное. Серхио хочет соврать, хочет сказать, что не это имел в виду, что распереживался и сморозил глупость, но вовремя вспоминает, что это, вроде как, он решил во что бы то ни стало заставить Икера услышать и признать неугодную правду. Поэтому он отпивает из стакана, ставит его на стол, чтобы дать себе немного времени и собраться с духом, и, наконец, решается. - Это значит, что так я могу почувствовать то же, что и ты. Это значит, что сейчас мы на одной стороне - мы - бывшие капитаны Реала, мы - бывшие капитаны Красной фурии. Мы оба, ты и я. Я бы всему был рад, абсолютно всему, через что прошёл ты, включая больницу, если это значит стать ближе к тебе, лучше понять тебя. - Ты совсем дурак? Никогда так не говори! – Касильясу хочется отвесить Серхио подзатыльник, как во времена Реала, чтобы он перестал нести чушь, но мужчина уже не уверен, что имеет на это право. Человек перед ним – сам бывший капитан, взрослый состоявшийся футболист, он больше не тот мальчишка, который всегда первым бежал обнимать Икера после любого выигранного, да и проигранного матча. К тому же, те странные вещи, что говорит его товарищ, постепенно начинают складываться в общую картину, реальность которой Икер не готов признать. Поэтому он остаётся на месте, недовольно глядя на Рамоса, который снова делает несколько шагов к нему. - Почему? Это правда. Я иду за тобой по пятам вот уже лет десять, радуясь любой возможности почувствовать то же, что и ты, даже если это значит радоваться тому, что у меня отняли дело моей жизни! – Он подходит совсем близко и упирается указательным пальцем в грудь Касильяса, - И вот поэтому, Икер, я очень зол на тебя. Потому что ты этого никогда не замечал, и даже сейчас пытаешься от этого откреститься. Потому что ты ответственный, надёжный, совестливый и сострадательный, - с каждым описанием Серхио стучит пальцем в грудь голкипера, - Потому что ты привык решать, как будет лучше для всех, даже не спросив этих всех! – он опускает руку, но не отрывает горящего взгляда от своего собеседника. Икер едва делает шаг назад в инстинктивной попытке отстраниться от такого тесного и явно агрессивного контакта, как до его сознания, наконец, доходят слова его бывшего друга. Мужчина опускает взгляд, неловко переступив с ноги на ногу. Он вспоминает все годы, проведённые с Серхио в одной команде, вспоминает время в разлуке и неловкие попытки восстановить дружбу с обеих сторон, как скучал по нему, но не мог решиться сказать об этом. Он повторяет про себя слова, которые услышал за последние несколько минут и, потрясённый, поднимает взгляд на Рамоса, который терпеливо ждёт, глядя на него в упор. - Так ты все эти годы... – голкипер выглядит так, как будто не может поверить в происходящее, - Ты правда... О, Господи, а как же Пилар? - А что мне было делать?! Вспомни, это ты добивался Сары, это ты женился, когда я смотрел только на тебя! - Что?.. – Икеру кажется, что он ослышался. - Пилар прекрасная, я очень её люблю и уважаю, она - мать моих детей. Но она - не ты. - Что ты такое говоришь? - Икер растерянно смотрит на своего бывшего сокомандника, комично округлив глаза, - Когда я ухаживал за Сарой, ты смотрел только на меня? - А на кого, Христа ради, ещё я смотрел? Ты просто не захотел этого замечать, сделав вид, что мы вот такие вот прекрасные друзья. И я согласился, что мне ещё оставалось делать? Скажи, ты, правда, ничего не понимал? Или просто тебе это было не нужно? Но мне казалось... – защитник замолкает, но через несколько мгновений заставляет себя продолжить, - Когда ты смотрел на меня, когда обнимал меня, я думал, что ты чувствуешь то же самое. - Серхио... Рамос поднимает руку, останавливая его, - Знаешь, я много думал тогда, почему всё вышло именно так. Сначала я решил, что ты испугался за свою карьеру и в целом понял это и принял. Честно говоря, мне самому было пиздец как страшно, но ради тебя я был готов рискнуть. Но ты был старше и рассудительнее, и Реал действительно был твоей жизнью... Так что я с этим смирился, и только годы спустя понял, что ошибался. Господи, это же ТЫ, великий святой, Сан Икер... Ты испугался за МЕНЯ и за МОЮ карьеру, и сам всё решил за двоих, думая, что у меня это пройдёт, что это всего лишь глупое юношеское увлечение, не стоящее того, чтобы из-за него я поставил под угрозу свою репутацию. А ты как-нибудь переживёшь, ты же сильный, тебе хватит и дружбы. Поэтому ты должен действовать на опережение и всех спасти. Разве я не прав? – Он смотрит, как Икер открывает и закрывает рот, не в силах произнести ни слова, и понимает, что да, он действительно всё правильно понял. - И вот тогда-то я действительно на тебя разозлился. Ты ошибся во всём, Икер. Я хочу, чтобы ты это знал. Рамос заканчивает говорить, глядя на голкипера усталым и немного печальным взглядом. А тот выглядит так, как будто его не видит, не видит вообще ничего перед собой, только пытается сделать вдох. И через долгую минуту защитника накрывает волной паники, потому что он вспоминает, какие именно проблемы со здоровьем имеются у его собеседника. Резким рывком он сокращает расстояние между ними, сжимая в объятиях своего бывшего друга. - Икер? Прости меня, Икер! Ты в порядке? Вызвать врача? - Серхио кажется, что всё его тело сковало холодом, ведь если он и его глупое желание высказать всё, что накипело за последние годы, стали причиной повторного сердечного приступа Икера, ему не останется ничего другого, как умереть от горя и чувства вины. Через несколько долгих секунд он слышит громкий всхлип, перешедший в тяжёлый вздох. - Икер, ты как? Давай, дыши со мной. Давай, вдооох, - Рамос медленно и глубоко вдыхает, чувствуя, как вратарь следует за ним. - Хорошо, теперь выыыыыдох, - он несмело гладит Икера по спине. - Прости меня, пожалуйста, я не подумал о твоём сердце, я такой идиот. Может, скорую? – Мужчину почти трясёт из-за охватившей его паники, но в ответ он чувствует, как Касильяс крепче обнимает его, пряча лицо на его плече. - Всё в порядке, Сесе, я в порядке... Я, просто... – он снова всхлипывает, - Я просто в ужасе. Ты прав во всём, именно так я и думал. И теперь, осознав, как это выглядело с твоей стороны, сколько времени мы потеряли, я... – голкипер прерывается, пытаясь сделать глубокий вдох. - Икер, дыши, тебе не стоит волноваться. Я такой дурак, я даже не подумал... – повторяет Рамос, продолжая прижимать к себе своего бывшего капитана, несмотря на то, что от нахлынувшего облегчения ноги его почти не слушаются. - Но ведь когда я вернулся в Мадрид, ты почти сразу его покинул... - Икер немного отстраняется, не выпутываясь из объятий окончательно, и вопросительно смотрит на Серхио покрасневшими глазами. - Не то, что бы у меня был выбор, ты сам знаешь, как это происходит, – вздыхает защитник, - Конечно, я хотел закончить карьеру в Реале, но я не хотел заканчивать её прямо сейчас. ПСЖ предложили неплохие условия. Икер несколько раз кивает головой в подтверждение его слов. Рамос продолжает, - И подумай, как бы я смог жить с мыслью, что я закончил карьеру в Реале в то время как ты, человек, который заслуживал этого больше всех на свете, - нет? В ответ голкипер закатывает глаза и качает головой, - Опять ты за своё. Я уже успел забыть, какой ты упрямый. - Но затем он смотрит Рамосу в глаза и улыбается, знакомые морщинки разбегаются по его лицу, - И я уже забыл, какие у тебя сильные руки. Раньше ты постоянно меня обнимал. Я скучал по этому, Серхио. Я так сильно скучал по тебе. – Икер наконец произносит то, что не решался сказать долгие годы в разлуке. Рамос шокированно раскрывает глаза, ему кажется, что сердце вот-вот выскочит у него из груди, и он до мелочей повторит судьбу человека в его руках. - Ты... Ты сейчас серьёзно? - с надеждой спрашивает он и тут же видит, как Касильяс хмурится. - Икер, что такое? О чем ты думаешь? - Подожди, а как же Пилар? - Она давно в курсе. Между прочим, это она уговорила меня прилететь на матч. - О... - Она лучшая, да. - Рамос усмехается, положив ладонь на щеку Икера. - Эй, тебе не кажется, что немного невежливо хвалить другого человека, когда пристаешь ко мне? – шутливо возмущается тот. Широко улыбнувшись, Серхио гладит голкипера по щеке большим пальцем. - Я люблю тебя. - Произносит он и тут же чувствует, как Икер замирает в его руках. - Я люблю тебя, Икер. Я так давно хотел это сказать. - Серхио, что ты такое делаешь, я сейчас снова заплачу, - противореча своим словам, Икер широко улыбается, - Можно мне... Не дослушав его, Рамос притягивает своего бывшего капитана ближе и целует, пытаясь вложить в этот поцелуй все те чувства, что он испытывал на протяжении этих долгих лет - всю свою страсть, нежность, уважение и, конечно, любовь. Он думает, что мог бы воспарить над полом, когда Икер отвечает ему с таким же пылом. Когда они, наконец, отрываются друг от друга, улыбаясь и тяжело дыша, Икер прижимается своим лбом ко лбу Серхио. - Я тоже люблю тебя. Я очень, очень люблю тебя, Сесе. - Он отстраняется от защитника, взяв его за руку, и Серхио тут же переплетает их пальцы. Он выглядит счастливым, но очень растерянным. - Что такое, Сесе? - хмурится голкипер. - Я думаю, как же нам теперь быть, ведь я сейчас в Париже, а ты в Мадриде. Конечно, я могу завершить карьеру и вернуться, но не раньше, чем закончится контракт, хотя, если... - Так, стоп, прекрати даже думать об этом. – Касильяс слабо толкает Серхио в плечо свободной рукой, - Ты не будешь получать травмы ради того, чтобы побыть со мной. - Но Икер! - Послушай меня, мы будем летать друг к другу, будем посещать одни и те же мероприятия, мы найдём способ, в конце концов, я всегда могу купить квартиру в Париже. А потом ты спокойно закончишь карьеру, когда захочешь, когда будешь готов, - голкипер сжимает ладонь Рамоса в своей. - Думаешь, у нас получится? - Серхио, ты говорил, что много лет следовал за мной по пятам, но я всегда был на шаг впереди, так? – Касильяс вопросительно смотрит на своего собеседника. - Так, – кивает Рамос. Икер тянется к нему, чтобы легко поцеловать в губы, а затем уверенно отвечает, - На этот раз я тебя подожду.