Его загадка

Все оказалось слишком хорошо, чтобы быть настоящей правдой. Казалось, что желать больше нечего — и вместе с тем каждый день появлялись миллионы разных желаний. Мир засиял своими яркими красками и заблестел пузырьками счастья — так, что каждый день хотелось просто жить дальше. Ваня всегда чувствовал, что поступает правильно, и неосознанно ждал именно того, что называют счастьем, но настоящее счастье оказалось таким огромным, безграничным и полным, что привыкать к нему пришлось много дней. Девушка, которую он видел почти каждый день на работе или хотя бы на экране смартфона, знал, казалось, до последней реснички и кончиков тонких пальцев, вдруг стала для него той живой загадкой, искать ответ на которую ему хотелось всю свою жизнь. Он видел, как она сердится или плачет, боится или радуется, упрямится и смеется — и оказалось, что не знал о ней почти ничего. Собственноручно составленное «Личное дело Амелиной» правдиво рассказывало о размере ее колечек, любимой марке чая и шоколада, но оно никогда не говорило ему, как это — называть Оксану своей и перебирать светлые пушистые пряди. Ваня узнал, что значит просыпаться от поцелуя, украдкой держаться за руки на работе и ворчать о том, «Сколько можно краситься, Амелина, ты и так красивая» — «Ты хочешь, чтобы я пошла с не накрашенными глазами?!» Оказалось, что всю жизнь он мечтал именно об этом — тщетно пытаться отыскать надпись «мыло» среди арсенала бутылочек и флакончиков и обращаться за помощью со словами: «А мне повезло, я и так красивый» и ловить притворно возмущенный взгляд, забегать в магазин за ее любимым печеньем и брутально приколачивать полочку, которую девушка, способная сделать из консервной банки заточку, могла бы, конечно, легко повесить сама… Он не знал, что Оксана, и без того всегда чувствующая, что у него внутри, подарит ему одновременно все, чего не хватало в жизни. Великая стена между ними рухнула, и перед Тихоновым оказалась почти незнакомая Амелина — прекрасная, заботливая и ласковая. Никуда не делся ее ершистый характер, не пропали гордость, упрямство, принципиальность, но все это принадлежало теперь ему — и все оказалось лишь защитой смелой и хрупкой девушки, которой хотелось казаться сильной. Оксана стала воплощенной мечтой о неведомом и прекрасном, о той любви, дружбе и удивительном понимании, про которые пишут в книгах. Она чувствовала его так, что поначалу у него то и дело стучало и радостно замирало сердце. Амелина всегда прекрасно работала в команде, но теперь, когда она согласилась стать его девушкой, командная работа вышла на совсем запредельный уровень. — Оксана, ты точно ведьма, — счастливо улыбался Тихонов, слушая ответ на еще не заданный вопрос, который только что появился у него в голове. — Ты мысли мои читаешь? — Да, не ведьма, кофе сейчас принесу, — хмыкнула Оксана в ответ. — Ты слишком громко думаешь, Ваня. — Серьезно? — глаза Тихонова загорелись хитрыми огоньками. — А сейчас я о чем подумал? — Нет, Рогозина нас убьет, — засмеялась Оксана. — Держи себя в руках, Тихонов! — Не могу, — признался Ваня, притягивая ее к себе. … — Знаешь, когда мне было двенадцать, я добрался до «Алых парусов» Грина, — рассказал Ваня самому надежному из своих друзей — молчаливому верному ноутбуку. — И немедленно влюбился в Ассоль. Все надеялся, что где-то такую встречу — хрупкую и красивую, с мечтательными глазами, которая еще верит в чудеса… — Бз-з, — понимающе ответил компьютер. — Потом решил, что это практически нереально, а когда познакомился с Маринкой и Вадиком, то понял, что хочу такую же любовь, как у них — чтобы работать вместе и понимать друг друга с полуслова… Мечтал встретить любимую и друга, с которой хоть в разведку, хоть в театр… — Бз, — хмыкнул ноутбук. — И да, это тоже оказалось практически нереально... Но в нашем кружке хакеров они всегда были вместе, и работали круче всех… Так вместе в один день и погибли… Ну, а когда меня замели, у меня было время подумать… О многом подумать, знаешь, — Ваня вздохнул. — И просто уже хотелось, чтобы меня любили и понимали. Принимали таким, какой я есть на самом деле. Все остальное казалось уже неважным… — Ууууу, — сочувственно согласился ноутбук, слегка нагреваясь. — До сих пор, знаешь, не понимаю, как все это оказалось вдруг в одном человеке. В Оксанке, которая радуется дурацким фокусам и вырезает из бумаги снежинки, и говорит, что я гений, и готова на уши всех поднять, если со мной хоть что-то случится. В моей Оксанке, которая маньяка тремя ударами завалила, а после ночных кошмаров жмется ко мне и ищет защиты… Которая любую экспертизу может провести, а новым туфлям радуется, как моя сестра в детстве. И всегда знает, о чем я думаю, и что сделать, когда мне плохо… — Бз-бз, — обрадовался за хозяина ноутбук. — Я все это давно чувствовал, но не понимал особо… — признался Тихонов. — Но знал, что она не только красивая. Напарница она отличная, а девушка — вообще идеальная. В театре может быть королевой, причем так, что неловко в костюм не влезть, а дома совсем другая королева… только моя. Маленькая и хрупкая. Самая красивая… — Бззз? — поинтересовался любознательный ноутбук. — Да, ночью тоже все хорошо, — согласился Ваня. — Потому что там она тоже королева. И тоже моя. Ласковая и нежная. Страстная. И тоже чувствует меня, как никто… Я думал, так только в книгах пишут, причем чисто, чтобы женщин порадовать… Стоящая в дверях Оксана улыбнулась не то довольно, не то смущенно. — И при всем при этом ничего же, ноут, не изменилось. Я ее по-прежнему подкалываю, и по-прежнему по башке получаю. Правда, ни разу не больно… Но то, что она рядом, что она у меня вообще есть… это всегда внутри. И всегда греет… Как будто мир вокруг изменился. И все другим стало, потому что она со мной… Ваня замолчал, задумчиво глядя на то, как на Москву опускается холодный осенний вечер. Оксана постояла еще немного, затем подошла и тепло обняла его за плечи. — Ваня, поехали домой ужинать. Совсем заработался? — она погладила его по голове. — Совсем, — карие глаза Вани потеплели, меняя оттенок с шоколадного на коньячный. — А что на ужин? — уточнил он, притягивая ее к себе и привычно зарываясь носом в светлые волосы. — Курочка с грибами, — хмыкнула Амелина. — Если успею приготовить. А если меня опять будет кто-нибудь отвлекать, то как всегда — сосиски с салатом! — Сосиски так сосиски, — согласился Ваня. — Иди ко мне.