odyssey

Ты не дура. Ты знаешь, что твоя любовь к Учихе Саске безответна. По правде говоря, то поверхностное увлечение, которое ты поначалу к нему испытываешь, вряд ли можно назвать любовью. Ты обвиваешь руки вокруг его локтя и делаешь вид, что за его снисходительностью скрывается нечто большее. Наивно, но ты слишком далеко зашла, чтобы об этом переживать. А потом тебе кажется, будто в ослабевших руках ты баюкаешь его остывающий труп, и слепая влюбленность сгорает в огне твоего горя, оставляя на пепелище скорбящую любовь. Он произносит твое имя и смотрит на тебя затуманенным взглядом, и ты понимаешь, что ты — его. Ты напоминаешь себе об этом, когда его тело окрашивается проклятьем, и уже незнакомец, защищая тебя, ломает обидчику руки. Ради тебя Учиха Саске готов переломать другим кости. Когда ты приходишь в себя в одиночестве на скамейке, этот факт приносит тебе странное утешение.

***

Ты не позволишь его уходу сломать тебя так же, как он сломал руки того ниндзя Звука. Ты говоришь Наруто, что хочешь стать сильнее ради него, Учихи Саске, но правда в том, что ты делаешь это ради себя. По милости Цунаде ты истекаешь кровью и потом, и уже через два месяца можешь раскрошить в кулаке камень. Через два года ты способна расколоть землю и заставить горы дрожать. Ты видишь его впервые за долгие годы и чувствуешь, как идет трещиной твое сердце. Ты не сломалась на той скамейке в парке, но можешь сломаться сейчас, глядя ему в лицо и замечая, как он отводит глаза. Ты наконец стала сильнее, а он даже не даст себе возможности этого увидеть. Солдат пишет тебе на клочке бумаги о любви, и это не значит совершенно ничего, потому что ты уже посвятила себя другому — на туманном мосту в чужой стране.

***

Ты не дура. Ты знаешь, что Учиха Саске любит тебя так, что даже боги затрепетали бы. Когда он предлагает тебе выйти за него замуж, ты уже беременна, но ты никогда не поверишь, что он с тобой из какого-то извращенного чувства долга — потому что с каких это пор Учиха Саске делает то, чего не хочет? Ты не для того зашла так далеко, чтобы поддаваться сомнениям, и принимаешь его предложение — скорее, прямолинейное заявление: "Мы поженимся" — при условии, что он достанет лучшие лекарства от утренней тошноты. Ночью он прижимается к тебе, обхватывая твой растущий живот ладонью — его пальцы покрыты шрамами, — словно боясь, что, отпустив тебя однажды, потеряет навсегда. Ты — Учиха Сакура, и твой муж любит тебя со всей свирепостью, которой славится его — твой — клан.