Inside

— Когда вернёшься — отчёт мне на стол. Ты не хуже моего знаешь, как мне важно знать обо всём, от чего тебя придётся, возможно, спасать в будущем, — монотонно и серо проговорил юный лорд, отворачиваясь от рыжеволосого подчинённого, скучно смотрящего куда-то мимо него.       Ичиро Морияма вальяжно, выверенными движениями и с ровной спиной проследовал в сторону своего кабинета, напоследок одарив Веснински коротким взглядом, словно делая величайшее одолжение. Прошедший мимо мужчина, ещё один человек Морияма, боязливо оглянулся на эту картину и поспешил скрыться за углом, дабы не привлекать внимание рыжего дьявола к своей туше.       Послышалось приглушённое и совсем тихое «да, босс», от которого мужчина невольно вздрогнул. Только Веснински позволял себе так фривольно обращаться к юному лорду. Когда все называли его господином, Натаниэль ограничивался «боссом» или, что было слышать ещё страшнее — «кэпом». Все, кто когда-то слышали эти словечки от рыжего в отношении лорда Ичиро, до сих пор не понимали, как парню ещё не оторвали голову или не избили до полусмерти в вычурном кабинете, обставленном только в чёрно-красных тонах. Не могли понять, как кровь рода мясника из Балтимора ещё не впиталась в такой же тёмно-красный ковёр, устилающий тёмный дубовый пол. Вскоре он разнесёт очередной слух среди других подчинённых, и они вновь будут вариться в мыслях и неясных предположениях.       Натаниэль, тем временем, устало вздохнул и поставил крест на своём и так поломанном режиме. Эти сутки он проживёт и без часа сна. В голове крутилась лишь одна мысль — ему нужно держать глаза раскрытыми широко настолько, насколько позволят веки. Облажаться было ни в коем случае нельзя. Он не мог позволить кому-то застать его врасплох.

***

      Охранники, едва заметив на горизонте рыжие кудри и ледяные глаза, расступились, держа двери. Со свистом ветра парень влетел в помещение, не удосужившись бросить на сторожей и взгляда. Как один из них заметил, в руках он нёс какую-то папку, вероятно, отчёты или улики, которые он собирается передать лично в руки господину Морияма. — Эй, босс, выходи, я с гостинцами, — достаточно громко, но не переходя на крик, проговорил Натаниэль, уже не замечая побледневших лиц охранников.

***

— Если меня сегодня ещё кто-то дёрнет, я задушу этого человека его прямой кишкой, — рыжий захлопнул дверь и закрыл её. Он грузным шагом прошёл к большой, застеленной кровати и позволил своему телу упасть на одеяло. Грациозность и плавность движений искусного убийцы пропадали в этой комнате.       Мужчина, лежавший на другой половине, скрестив ноги и устремив взгляд в книгу в твёрдом переплёте, лишь поправил очки, не обратив на подчинённого никакого внимания. Он скучающе зашелестел страницей, переходя к следующей главе.       Натаниэль приподнял голову над постелью, рассматривая лежащего рядом Ичиро. Всё было как обычно — смоляные волосы, идеально уложенные даже вечером, когда за весь день они должны были уже сто раз растрепаться, карие глаза-омуты, бегающие по строчкам, съезжающие временами с носа очки с цепочкой. Жизнь со сгорбленной спиной над отчётами в тёмной комнате с закрытыми шторами, что не удивительно, сказалась на зрении, а поэтому во время чтения книги или бумаг юного господина можно было увидеть в прямоугольных очках. Натаниэлю доставляло некое садистское удовольствие наблюдение за тем, как Ичиро щурится, если их не оказалось рядом, а с бумагой нужно было ознакомиться сейчас же.       Единственное, что изменилось — отсутствовал пиджак, а белая, что странно для чёрно-красного клана Морияма, рубашка казалась где-то помятой. Верхняя её пуговица была расстёгнута. Веснински прищурился. Он был уверен, что, повернув голову, увидел бы снятый, висящий на спинке кресла ремень. Ни Ичиро, ни Натаниэлю не нравилась его металлическая бляшка, особенно с любовью второго ложиться на чужие колени. — Ро. Отложи свой Ро-ман и удели мне внимание, — почти обиженно пробубнил парень, подползая к Ичиро. Он знал, что тот давно уже не вникал в суть читаемого. Как минимум потому, что он очень долго не переворачивает страницу. — Господин Морияма, моё терпение не бесконечно.       Наконец-то взор серых глаз опустился на рыжего, чёрная бровь едва дёрнулась вверх. Хрипловатый, но не слишком низкий голос прорезал слух. — Скажи мне подобное кто-то из подчинённых — его бы уже не было в живых. — А я тебе кто? Не подчинённый? — Натаниэль подождал пару жалких секунд и, не услышав ответа на этот, очевидно, риторический вопрос, подобрался ещё ближе и протянул руки, усеянные мелкими шрамами, к чёрной оправе. Осторожно, но быстро, он стянул чужие очки с носа, Ичиро же лишь прикрыл на секунду глаза, не возражая — И сними ты уже их. Меня вот, что давно интересует: ты — глава клана, влиятельной, уважаемой и, очевидно, богатой японской мафии. Почему ты не сделаешь лазерную коррекцию? Денег хватит, вопросов никто задавать не будет, зачем маяться с этими стекляшками? Даже не поцелуешь тебя нормально с ними.       Была у него такая привычка — при отсутствии лишних ушей говорить всё прямо, не утаивая и не стесняясь. Даже если «всё» касалось его довольно компрометирующих отношений с юным лордом. — Очки меня вполне устраивают. К чему тратить время? — мужчина одной рукой захлопнул книгу, откладывая её подальше, когда понял, что почитать ему сегодня больше не дадут. — К тому, что потом это стекло не будет вставать у меня на пути. Клянусь, когда-нибудь я их разобью, — ответил на этот недо-вопрос Веснински, послушно отдавая снятые им очки в аккуратные руки, которые через секунду разместят их на тумбе, предварительно разобравшись с цепочкой. — Ну хотя бы линзы… — Не буду спрашивать, устал ли ты, синяки говорят всё за тебя, — очередное предложение было нагло проигнорировано, но Нат не то, чтобы был против. — Те, что на теле, или под глазами? — с очевидным сарказмом уточнил парень, корча гримасу. — Или, может, на бёдрах? — Не неси чушь. Ты же знаешь, у меня аллергия на глупость, — со вздохом ответил Морияма, смотря прямо в голубые глаза. — Иди сюда.       Брюнет подтянулся к спинке кровати и откинул руку в немом приглашении. Натаниэль без вопросов дополз до него и закинул свои ноги на чужие. Обвил торс Ичиро и уткнулся в его шею, вдыхая дорогой одеколон, единственный, который устраивал господина Морияма. Через секунду парень почувствовал на спине тёплую руку, слегка прижимающую к телу. Чёрное, давно запятнанное сердце наполнилось злорадством. Только ему было позволено так касаться лорда Ичиро. Только к нему, Натаниэлю, тот относился так. Только он смог подобраться настолько близко. Недруги Мориямы подавились бы завистью, узнай они об этом. Но Веснински не собирался пользоваться своим положением. Ну, разве что чуть-чуть. Сейчас, например, бессовестно обхватив главу мафии всеми конечностями.       Сильная, что Натаниэль знал не понаслышке, но почти невесомая на его спине, рука медленно поглаживала его через чёрную рубашку. Жёсткий воротник неприятно впился в шею, когда парень двинул головой, удобнее устраиваясь на чужом теле. Не успел он недовольно промычать, как вторая, свободная рука оккупированного им тела расстегнула несколько верхних пуговиц и отодвинула воротник так, чтобы он не мешался. Ичиро хоть и казался чёрствым, но с ним обращал внимание на всё, даже на такие, казалось бы, незначительные неудобства.       В немой благодарности Натаниэль прижался к чужой коже губами, нежно, без привычного пыла. Волосы на затылке приятно оттянули длинные пальцы, а потом начали перебирать рыжие кудри. В уютной тишине и под приятными касаниями голубые глаза стали закрываться, а разум покрываться сонной дымкой. — Ты же понимаешь, что мне нужно встать, чтобы выключить свет? — своим обычным скучающим тоном сообщил Морияма. Но в этом вопросе парень услышал издёвку. — У тебя денег лопатой загребай. Тебе так сложно переплатить разок за счета? — недовольно пробубнил тому в шею Натаниэль, ещё сильнее обхватывая твёрдый, но удобный торс руками. Ичиро насмешливо хмыкнул, но промолчал, смиряясь.       Здесь рыжий мог потерять бдительность, рядом с Ичиро ему ничего не грозит. Странно было спустя столько времени это признавать, но он действительно мог на него положиться. Причём в обоих смыслах. Мог не беспокоиться о своей безопасности, о том, что может проснуться с ножом у горла или не проснуться вовсе. Этого не могло случиться, он был в этом уверен.       Всё-таки, как бы Ичиро Морияма ни вёл себя с ним на людях, за закрытой дверью он становился совсем другим. Наедине он не боялся проявлять все те запрещённые его статусом эмоции, заботу.       Всё, что было у него внутри.       Натаниэль подавил вялый смешок от всплывшей в засыпающем сознании грязной шутки.