Кукловод: в плену кошмара

13:10 Суббота 6 января Квартира Марка Шагая из угла в угол, Марк в сотый раз прокручивал в своей голове разговор, который вот-вот должен был состоятся. Чайник закипает, мужчина поворачивает тумблер, гася на плите огонь. Взгляд снова падает на настенные часы. Обычно Артур не опаздывает и даже приходит заранее. Но сегодня, словно специально хотел вывести Марка из себя. Наконец, по прошествии ещё пяти-семи минут, мистер Хантер слышит звук дверного звонка. Открывая дверь, он видит перед собой Артура. Лицо его не выражало ничего, как и всегда, полное безразличие. Мужчина разувается и проходит в квартиру друга, прикрывая за собой дверь. Обращая взор на пар, исходящий из носа чайника, шатен произносит: — Оу, ты поставил чайник, — Артур вздёрнул бровями. — Мило, я буду кофе. — Зачем ты приехал? — едва не сквозь зубы процеживает Марк, подходя к кухонному гарнитуру. Достав две чашки с верхнего ящика, мужчина заваривает кофе, разбавляя его молоком. В данный момент, некогда лучший друг, не вызывал у Марка никаких эмоций кроме одной – раздражения. — Захотел повидать тебя перед отъездом ещё раз, убедиться, что ты уже начал приходить в себя. — Ты спрашиваешь меня о моём состоянии? — Марк возвращается к другу, ставит чашки на столик и присаживается напротив Артура. — Ты подставил меня. Предал. Забрал любимую женщину и планируешь увезти её из страны. Подозреваю, далеко не с самыми радужными целями. Ты действительно хочешь знать как я? — несмотря на явную открытую злобу, что испытывал мужчина в настоящий момент, он старался оставаться спокойным и не начинать ссору раньше времени. Марк делает несколько глотков бодрящего напитка, устремляя взор на шатена, ожидая от него хоть какого-то ответа. Артур присоединяется к парню, поднимая чашку кофе со стола. — Я против тебя, Марк, ничего не имею. И никогда не имел. Я не хочу с тобой ссорится и, более того, рвать наши дружеские отношения, и ты это знаешь. Не знаю, с чего ты взял, что во всём случившемся виноват я. Не мог бы ты уточнить этот момент? В чём именно ты меня обвиняешь? — Ещё спрашиваешь? — В том, что записал эту девицу на приём, уже тогда имея на неё свои корыстные цели? В том, что я приехал в Штаты по твоему зову? Да, это я привёз препараты, но в Нью-Йорк пригласил меня именно ты. Точно так же, как ты позволил мне проводить сеансы с твоей пациенткой, назначать ей лечение и прочее-прочее. — Ты действовал за моей спиной. — В каком, стесняюсь спросить, месте? Всё это время я только и делал, что пытался обелить тебя в её глазах. Ты правда считаешь, что я стал бы так с тобой поступать? После всего что было, ты действительно в это веришь? Агата мой свидетель, уверен, она помнит тот разговор в клинике до мельчайших подробностей. Я пытался тебя защитить! — Ты лжёшь... — Нет, я тебе не лгу. Никогда не лгал… Я пытался тебя выгородить, пытался оправдать. Но что я могу сделать, если Каспар ей всю правду на блюдечке преподнёс? Всё! От документов, что он выкрал у меня в кабинете, до записи, сделанной у тебя. Тебе не в чем меня упрекнуть, ясно? Даже после того, как я понял, что ей всё известно, и что моим словам она не поверила, я пытался смягчить её отношение к тебе. — Поэтому привёз её на следующий день после её ухода, для выяснения отношений? Поэтому не вставил ни слова в мою защиту, лишь стоял и молча наблюдал за всем происходящим!? — А после отвёз её в безопасное место и вернулся, чтобы помочь тебе… — Молчи. — Марк… — Заткнись, я сказал! Сохранять спокойствие у Марка уже не получалось. Резко поднимаясь с кресла, мужчина делает несколько спешных шагов в сторону окна. Диалог становился всё больше и больше похож на начинающийся крупный конфликт. Брюнет делает несколько глубоких вдохов. Подходя к рабочему столу, мужчина берёт в руки пузырёк с успокоительным. Выдавливая на руку две таблетки, Марк запрокидывает голову и быстро проглатывает капсулы. Артур поднимается с места и подходит к другу. Ситуация становится ещё более опасной, мужчина поднимает со стола ёмкость с препаратом, обращая внимания, на количество оставшегося лекарства. — Пару дней назад тут было в разы больше. Ты помнишь про дозировку? — Отьебись, Артур. Я тебя видеть не могу, — выхватывая из рук шатена пузырёк, Марк отступает назад. — Когда ты уезжаешь? Чем скорее это случится, тем лучше. Не хочу больше тебя видеть… — Уже завтра. — Чудесно. Уезжай скорее и никогда больше сюда не возвращайся. Артур тяжело вздыхает и снова делает несколько шагов навстречу. По лицу шатена можно легко сделать вывод, что у него есть ещё, чем «порадовать» своего друга. Однако сейчас Марк и подумать не может, что его друг преподнесёт такую новость, от которой внутри перевернётся всё. — Что ещё? — Агата приняла решение. Она едет со мной. Я знаю, что ты будешь противиться… — Нет, — не дослушивая, Марк перебивает друга. — Она сама приняла это решение, Марк. Я ни коим образом не старался повлиять на её выбор, ты не можешь меня в чём-то обвинять. Пожалуйста, давай только без истерик. Спокойно, хорошо? Я знаю, что тебе нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Марк поджимает губы. Мужчина ощущает, как сердце начинает стучать быстрее, руки же начинают едва заметно дрожать. Пытаясь сдержать эмоции, Марк сжимает губы сильнее. В голове один за другим начинают вырисовываться мрачные сценарии. Он начинает сомневаться в себе и своей способности справиться с этой ситуацией. Ощущение беспомощности и безысходности охватывает его, и он чувствует, что начинает терять всякий контроль. Марк пытается прикрыть глаза, чтобы отгородиться от внешнего мира, но это только усиливает ощущение удушья. Его тело покрывается холодным потом, и он чувствует, что его окружает непреодолимая тьма. Он пытается дышать глубже, чтобы успокоиться, но каждый вдох становится все труднее. Марк начинает испытывать головокружение и онемение в конечностях. Его мысли становятся расплывчатыми и неуправляемыми, будто шумный поток сознания, заставляющий его чувствовать себя потерянным и раздробленным. Граница между сном и явью размывается. — Марк? — Уходи, Артур. Прошу тебя, убирайся из моего дома. Ещё один болезненный спазм. Хватаясь за сердце, мужчина наклоняет корпус тела. Боли пронзают его грудь, словно острый клинок, оставляя лишь суровое и жестокое послевкусие. Каждый вдох причинял боль и вызывал ощущение, что воздух не доходит до его легких. — Эй… это серьёзно, я вызову скорую. — Не надо, всё нормально. Просто уходи. — Ты шутишь? Я никуда не уйду пока мой друг в таком состоянии. Хочешь здесь в одиночестве откинуться, да? Ну нет, я не позволю. Сквозь боль, Марк усмехается. Циничность Артура не устаёт поражать его даже в момент, когда сам Марк буквально корчится от адских болей. Брюнет чуть приподнимает руку и жестом подзывает друга к себе. — Так значит, она сама решилась? — Марк издаёт ещё один короткий смешок. Артур согласно кивает, не до конца понимая, какое это значение может иметь сейчас. — Знаешь, что я тебе скажу, дорогой друг? Поезжай домой, собирай свои вещи, забирай Агату и валите нахуй из страны. И если Агата вдруг будет спрашивать, как всё прошло, передай ей вот что: из всего, что между нами за это время случилось, я жалею лишь об одном – что не довёл начатое до конца. Артур делает пару шагов назад, пытаясь осмыслить только что сказанное Марком. Поняв, что пытаться продолжить диалог смысла нет, мужчина, оставляя все попытки реабилитироваться перед другом, решает оставить его одного. Обувшись и накинув пальто на плечи, Артур бросает ещё несколько слов, прежде чем покинуть квартиру: — Пожалуйста, приходи в себя, Марк. Не пей и соблюдай дозировку, если налегаешь на лекарства. Я прилечу чуть позже, как только появится возможность. Не став выслушивать очередные упрёки и оскорбления, на этом Артур заканчивает и покидает квартиру. 14:16 Суббота 6 января Квартира Артура Возвращаясь в свою квартиру, Артур тяжело вздыхает, стряхивая с плеч верхней одежды снег. Агата выглядывает из гостиной. Сняв обувь, мужчина проходит в ванную комнату, чтобы вымыть после улицы руки. Девушка приподнимается с дивана и тихо подбирается к двери ванной, приподнимаясь на носочки. Опуская ручку смесителя, Артур поднимает взгляд на зеркало. — Агата, Господи! — по телу проходит дрожь. Девушка издаёт тихий смешок. — Извините, не хотела напугать. Как… всё прошло? Агата отводит глаза в сторону в ту же секунду, как только их с Артуром взгляды пересекаются. Спрашивать о Марке после всего было слишком неловко, почти что неправильно. Понимая интерес девушки ко всему, что сейчас происходит, Артур решает ответить как есть: — Херово всё прошло. Сначала он пытался пристыдить меня за то, что это якобы я всё испортил, затем я рассказал ему о твоём решении. Догадаться о том, какая у него была реакция, думаю не сложно. Но и это не самое хреновое из всего. Когда он плюнул и махнул на всё рукой, у него случился приступ… Артур хотел продолжить говорить, но будучи не в курсе всех дел, девушка перебивает мужчину и переспрашивает: — Приступ? О чём вы говорите? — А, ты не в курсе, да? Марк так и не рассказал тебе? Ладно, сейчас это уже не имеет значения, вряд ли сам Марк об этом узнает, так что расскажу. Ты, наверное, заметила, что в своём питании он придерживается определённой диеты? Особенно это относится к сладкому. — Ну… не обращала особого внимания, но вообще замечала. — Замечала, что, занимаясь спортом, часто заканчивает в самый разгар тренировки? — Да так... не то, что бы особо. — А то, что пьёт лекарства? — вытирая руки о белоснежное полотенце, мужчина делает навстречу девушке несколько шагов. — А вот это очень даже замечала… — только в это мгновенье, Агата по-настоящему задумалась и начала сопоставлять ряд фактов, донесённых до неё только что самим Артуром, — но почему-то никогда не придавала значения. — Ладно, я не буду тебя мучить, вообще, достаточно много заболеваний, при которых нужно соблюдать определённый режим питания, избегать большие физические нагрузки и пить некоторые препараты. У Марка врождённый порок сердца. Об этом знаю только я, теперь ещё и ты. — Подождите. Он выпивает и… кажется курит. Это, насколько я знаю, тоже запрещено, разве нет? Выходя из ванной комнаты, мужчина проходит в сторону кухни. Неприятное чувство холода после улицы всё ещё оставалось с Артуром. Мужчина поворачивает тумблер, ставит чайник на плиту, попутно продолжая разговор. — Курит он крайне редко, бросает. Ну как бросает, пытается несколько лет. Во всяком случае, старается не злоупотреблять. Ну, насколько получается, судить не могу. А что касаемо выпивки… я пытался на него повлиять, но как оказалось, это пустая трата времени. Ну не получается у него, что теперь поделать. Хочет пить, пускай пьёт. Лишь бы препараты с алкоголем не мешал. Я ему не нянька, не мама и не папа, не могу влиять на него как-то иначе, кроме как пытаться вразумить словами. — Ясно. Забавно всё-таки получается. Все его усилия будут сводиться на ноль благодаря алкоголю и табаку. — Он мальчик взрослый уже, и поучать его смысла нет. Рано или поздно и до него до самого всё дойдёт, а каким способом, тут уж как знать… — Грустно. Мужчина проходит в центр комнаты и присаживается рядом с девушкой. В последние дни отношения между ними стали значительно лучше, нежели тогда, когда общение поддерживалось не только с мистером Пирсом, но и мистером Хантером. Тот самый барьер между врачом и пациентом был преодолён намного быстрее в отношениях с доктором Пирсом, нежели тогда, когда эта история происходила между Агатой и Марком. Общаться стало намного проще. Чувство какой-то конкретной «границы» в отношениях со своим лечащим врачом полностью исчезло. То ли причина была в том, что сам Артур стремился установить подобные отношения, то ли сама Агата пересмотрела свой взгляд на всю эту ситуацию. А возможно, и то и другое. — Что сказал Каспар? — пытаясь развеять тоску, мужчина переводит тему. — Я так ему и не сказала… Осторожно, словно боясь признаться в том, что она трусит, Агата всё же отвечает правдой. — Ни ему, ни подругам, ни кому-то ещё. Не знаю почему, просто не хочу. Я прокручивала в своей голове несколько раз мысль о том, что чтобы накопать на Марка компромат, моему брату пришлось неплохо так покататься по Европе. А теперь туда уезжает его сестра, бросив здесь всё. И как он отреагирует? Я не знаю, и на самом деле, даже знать не хочу. Он точно поедет за мной и самое обидное, даже ведь где искать уже знает. А я этого не хочу. Я хочу наконец сама решать, как мне жить и где мне жить. — Ты же понимаешь, что не сказать вовсе – нельзя? Девушка лишь жмёт плечами. Понимала ли она? Конечно, понимала, но справится с эмоциями была не в силах. Выхода из ситуации Агата на данный момент тоже не видела, хоть и отступать, отказываться от своего решения, была тоже не намерена. — Понимаю, но… — на секунду девушка поджимает губы, — но я уже достаточно взрослая, чтобы принимать подобные решения, не считаясь ни с кем. — Подожди, подожди. Так нельзя, принимать решения – это одно, не ставить никого в известность, когда ты покидаешь страну и летишь строить свою жизнь на другой континент – это совсем другое. Понимаешь? — Понимаю. — Агата, я серьёзно. Ты можешь не сказать подругам, даже родителям. Поставь в известность брата, пускай он будет в курсе на тот случай, если тебя вот так спохватятся. Можешь сделать это после того, как мы прибудем, но он должен знать. Да и меня это, как никак, освободит от глупых бессмысленных обвинений. Уж кому как тебе не знать, как Каспар любит делать поспешные выводы. — Да, — на лице снова появляется улыбка, это разговор явно поднимал ей настроение. — Но согласитесь, брат был недалёк от истины, когда решил начать копать под Марка. И ведь, зараза, прав оказался, даже упрекнуть ведь не в чем. — Так мы договорились? — Артур приподнимает бровь. — Ладно, я напишу ему. По прилёту. — Хорошо. Я рад, правда. Знаешь, мне приятно, что ты прислушиваешься ко мне, хоть у тебя и нет никакого повода доверять человеку, лучшему другу своего… ну в общем ты поняла. Я прекрасно понимаю всю абсурдность ситуации. И моё предложение всё ещё звучит довольно… подозрительно, наверное, учитывая обстоятельства, при которых мы познакомились, тем не менее, надеюсь это не судит меня как человека. Слышится свист чайника. Поднимаясь с места, мужчина проходит к плите. Две чашки, зелёный чай. Артур ловит себя на мысли, что до завтрашнего дня нужно съездить на квартиру Агаты и собрать вещи, которые девушка планирует взять с собой, да ещё и ключи передать кому-то, кто может сдать квартиру обратно арендодателю. Тихий вздох. — Что-то случилось? — Нет, так, просто мысли, — мужчина отмахивается и отгоняет от себя, из своей головы, всё лишнее. Переставляя кружки на кухонный стол, Артур подзывает девушку к себе. Закидывая в кружки по паре кубиков льда, Артур протягивает одну из чашек девушке. — За новую жизнь? — тёплая искренняя улыбка появляется на лице мужчины. — За новую жизнь. 18:58 Суббота 6 января Ресторан «‎Марсель» Сегодняшний день оказался для Агаты достаточно напряжённым. До отъезда оставалось меньше суток. Было необходимо доделать все оставшиеся дела, начиная со сбора вещей, с которыми девушка планировала отправиться в новую жизнь, заканчивая встречей с человеком, не увидится с которым до перелёта Агата просто не могла. Нужно было собрать и проверить все документы. Благо здесь помог доктор Пирс, который предупредил о том, что суетится не стоит, всё что требовалось от девушки – лишь собрать документы в одну кучку, а дальнейшим оформлением девушки в Германии должен был заняться Артур лично. Более менее свободно дышать мисс Янг начинает уже к концу вечера. Однако, не успеет она порадоваться, как стрелки часов начинают подходить к семи часам. Артур подбрасывает подопечную к месту встречи и остаётся ждать девушку в машине, предварительно заверив Агату, что беспокоиться не стоит и что всё будет в порядке. Агата сидит за своим любимым столиком и без конца оглядывается по сторонам, выискивает глазами родное лицо. Наконец, по прошествии пятнадцати минут ожидания, Каспар появляется на горизонте. Вопреки всем своим ожиданиям, теперь волнение полностью отходит на второй план. На лице Агаты появляется тёплая улыбка. Самая искренняя из всех, что появлялись на лице девушки за последние дни. Брат подсаживается за столик. Несколько секунд его лицо выглядит полностью холодным и отстранённым. Но держаться дольше он не может. Парень опускает взгляд и начинает смеяться. Его же примеру следует и сестра. Сдерживать свои эмоции после столь долгой разлуки было невозможно. А впереди предстояла ещё одна, намного более длинная и тяжёлая... — Давно ждёшь? — наконец, отпустив эмоции, спрашивает Каспар. Агата отмахивается и тихо произносит: — Только подошла, не беспокойся. — Ты хотела поговорить? Но почему здесь? Не у меня или у тебя. Хотя Каспар и не был в курсе ближайших планов своей сестры, а всё, через что им пришлось пройти, осталось наконец позади, было что-то, что явно смущало парня в формате сегодняшней встречи. Из всех сил Каспар пытается убедить себя в том, что его чувства – лишь последствие напряжённых и тяжёлых событий нескольких долгих месяцев. Жизнь стала возвращаться в привычное русло и теперь подобный размеренный темп казались уже чем-то совсем новым и незнакомым. — Я просто хотела провести с тобой один ужин. Знаю, что после всего, что случилось, это выглядит до жути непривычно. Но эта встреча должна была состояться. На лице Каспара вновь появляется улыбка. Та самая, искренняя и неподдельная. Теперь парень наконец узнавал в этой девушке свою родную сестру. Хоть на то, чтобы вернуть её, ему и понадобилось несколько месяцев. Каспар поднимает руку на стол и накрывает своей ладонью кисть руки Агаты. — Не думай об этом. Слова брата приятно согревают душу. Согревают так, как никогда и ничего иное в этой жизни. От того, продолжать этот разговор становилось ещё тяжелее. Агата набирается смелости, чтобы произнести вслух то, что уже очень давно крутилось на её языке, но никак не находило своего адресата. — Я хотела сказать «спасибо» и попросить прощения. Каспар удивлённо вскидывает брови. Он точно не ждал того, что сестра скажет именно это. Да и по правде говоря, ему и не были необходимы эти слова. Всё, чего хотел Каспар всё это время – вернуть сестре спокойную жизнь и уберечь от опасности. — За что? — издав короткий смешок, спрашивает парень. — За то, что происходило все эти месяцы? «И за это тоже...» — мысленно поговаривает Агата. По большей части эти извинения были направлены лишь в одну сторону. За то, что не имеет возможности рассказать о своём скором отъезде сейчас. Эти мысли душат и не дают покоя. — За всё, через что пришлось пройти по моей вине тебе. Ты даже представить не можешь, как мне стыдно за то, что я была так слепа. — Эй-эй... перестань. Теперь уже всё в порядке, нам больше не о чем беспокоиться. «Я не могу сказать ему сейчас... нельзя», — Агата одёргивает себя за навязчивые мысли. — Каспар, я знаю, что мои слова не возместят тебе потраченные время и нервные клетки и всё же... спасибо, что спустил меня с небес на Землю. Я даже боюсь представить, что сталось бы со мной, не вмешайся ты. Ты сделал для меня слишком многое. И всё же... могу я просить тебя об ещё одном одолжении перед тем, как я попрошу официанта подойти? Каспар усмехнулся. Ему непривычно то, что сестра спрашивает о подобном, а не поступает так, как поступала всегда – просто ставила перед фактом и не спрашивала о том, хочет чего брат или нет. — Говори. Девушка достаёт из сумки толстый конверт и протягивает его брату. Вероятность того, что Каспар поймёт всё здесь и сейчас была не высока. Но всё ещё имела место быть. Пока брат не начал строить предположения, Агата торопится объяснить: — Не спрашивай, что это. Просто скажи, я могу тебе доверять? — Что за глупые вопросы? Конечно, можешь. — Тогда я хочу, чтобы на какое-то время эта вещь осталась у тебя. У меня будет условие: не заглядывай внутрь, пока я не попрошу об этом сама... Парень снова начинает напрягаться с ровного места и перебивает сестру: — Агата, что это? Скажи, что у тебя всё в порядке и мне больше не стоит думать о плохом. — У меня всё в порядке, клянусь тебе. Просто пообещай мне. Пожалуйста, это важно. Каспар сдаётся: — Хорошо, обещаю. Агата сглатывает застрявший в горле ком. Самый важный и последний вопрос был решён. Теперь всё было готово. Последний день в Штатах. Ей было жаль, что она не успеет попрощаться с остальными. Но Агата понимала, в данном случае, это был единственный верный выход. Единственным человеком, не увидится с которым девушка просто не могла – её брат... Агата поднимаемся с места и обходит столик. Каспар также поднимается с места когда понимает, чего от него ждёт сестра. Сдерживая слёзы, которые так и требовали высвобождения, девушка молча тянется к Каспару за объятьями. Брат удовлетворяет её последние желание и крепко обнимает, прижимая к себе. — Спасибо... Совесть давит. Больше не было нужно ничего. Ни тени, которая нашёптывала бы на ухо свои способы психологического давления, ни осознания произошедшего. Агата ненавидит себя за то, что молчит, вместо того, чтобы сказать правду. Но по-другому было нельзя. Объятья от Каспара – последнее, что она должна была получить. И теперь, рядом с этим пунктом, в своей голове, Агата наконец могла поставить галочку. Все дела были завершены.