имба2

— это всё такое напряжение, — шепчет чонин, положив голову на спинку дивана и устало смотря на потолок. он избегает резкого света лампы и тут же отворачивается, чтобы смотреть на профиль чана, который в наконец-то спустя n-ное количество времени не стал выпрямлять свои волосы и оставил кончики кудрявыми. чонину нравится это. когда кристофер вскидывает бровь и косо смотрит на него, стараясь сдержать нервность во взгляде, то младший продолжает, не заподозрив что-то ни во взгляде бана, ни в руке, которая сжала подлокотник. даже его язык юрко облизнул губы, но чонин слишком рассеян после нескольких бутылок гаража. — я про хёнджина. он такой лапочка, мне так жалко, что… всё так… — чонин дует губы и слабо улыбается, чувствуя самое тёплое и оберегающее чувство к хвану. тот сейчас на балконе, болтает с сынмином, а если быть точнее кивает тому, кажется бесконечно, судя по тому участку окна, которое видно из гостиной, где они сейчас сидят. да, эту тусовку тяжело назвать крутой и взрывной, они выпили, поговорили и разошлись кто куда. всё-таки сынмин сделал правильный выбор в пользу не их забытой богом шараги, а какого-то университета с гуманитарным уклоном. ян тысячу раз спрашивал его, почему он ещё не стал психологом, но у кима не было ответа. — я… просто надеюсь, что всё это прекратится… — пожимает плечами чан, не зная, что сейчас лучше: вываливать всё яну или умолчать. это и правда напряжение, которое, как вирус распространилось на всех понемногу, — может… чан только открывает рот, чтобы предложить чонину посмотреть дораму, которую крутят на каком-то особенном канале, как слышит звук открывающейся двери. всё его тело почему-то скручивает, и кристофер закусывает губу, желая не чувствовать такой мандраж и не думать от чего он. от предвкушения. чёрт возьми, именно от него. бан дышит через нос и кусает щеку изнутри, смотря на чонина, и тот почему-то без слов его понимает, хотя кристофер надеется, что не в том плане, в котором он сам себя понимать не хочет. — это минхо, — ян улыбается и поднимается с дивана, сначала смело рванув к двери, а потом уже с какой-то осторожностью. почему чан внимательно смотрит на него, находя его действия идентичными с котёноком? он не знает. — привет, — ли снимает свою ветровку, издав немного шума, но ему можно это простить, потому что то, как он улыбается, стреляет в чана какими-то стрелами. это ужасно. ужасно, потому что приятно. кристофер отворачивается, когда чонин и минхо обнимаются, но всё равно видит это картину в своей голове. вот ян аккуратно прижимается к слегка тёплому от слабого летнего ветра телу, а вот минхо, который прижимает его к себе и опаляет мочку уха своим дыханием, улыбаясь и смотря на яна, не отрывая глаз. кристофер не позволяет себе думать о том, что тоже хочет такого. нет, нет, конечно не с минхо, зачем? нет, ему, нужен просто человек, который будет рядом и будет, как минхо. блять. чан цокает себе под нос, потому что он серьёзно сейчас подумал: «мне нужен человек рядом, который будет как минхо»? какой же абсурд. — привет, чан, — ли как-то рассеянно заходит, и, когда кристофер в слабом удивлении смотрит на него, делая вид, что просто не ожидал прихода минхо, а не его приветствия, тот бегает по комнате взглядом и поджимает губы. -м, всё круто? — решает попытать свою удачу на разговор с кристофером ли. — а, да! привет, — чан встаёт и между ними происходит самое неловкое рукопожатие, которое может быть. у минхо дрожит рука, у чана тоже, и спустя несколько секунд их ладони уже вспотели, — не скажу, что всё круто, но я рад, что ты пришёл, — кристофер убирает ладонь и улыбается, показывая свои ямочки, чтобы скрыть ебучее удивление от самого себя и своих слов сейчас. — ну, как я мог не прийти, если тут вы с чонином… хёнджин и сынмин. да… — ли заваливается на кресло напротив дивана и сразу берёт пачку кислых конфеток в руки. он не заметил, как сам же переставил важность лучшего друга и знакомого яна, поставив чана и чонина немножко, но выше. так тому и быть, он не оговорился. . вечер, который разделяют два человека и для которых не существует никого вокруг, ни единого звука или возгласа, ни одного раската грома или пения птицы, обречён на успех. минхо считает именно так, но отметить то, что в последнее время чонин стал немного нервным, он не может. это же из-за хёнджина? ли не пытается убедить себя в этом, потому что верится слабо. когда чонин переживает за кого-то, он без умолку говорит об этом, взмахивает руками, закатывает глаза, а не как сейчас лежит, закинув одну ногу на бедро ли и тихо вздыхает на его груди. какой же милашка, сдохнуть можно. — нинни? — улыбается ли и вплетает пальцы в волосы младшего, немного оттягивая их и больше перебирая. — м? — тут же поднимает глаза на минхо он. в его взгляде минхо видит огромную потребность в чём-то или… ком-то? — ты сам не свой, что такое? — ли улыбается, видя, как на лице чонина сменяются цвета из-за того, что единственный источник освещения в комнате это телевизор со сменяющейся картинкой. — пожалуйста, просто скажи, если то, что я произнесу, тупой бред и мы забудем его. просто… я уже не могу. я на такой измене, — чонин садится и берёт одну ладонь минхо в две своих руки. ли даже немного начинает бояться. — хорошо-хорошо, я не буду тебя осуждать или… унижать. так что да, продолжай, — ли тоже садится, чтобы придать яну хоть немного уверенности в себе и своих словах. — мы бы могли позвать сюда чана? — еле слышно произносит чонин и тут же задерживает дыхание. — оу, чана? — минхо улыбается и тут же бьёт себя по голове, не сильно, не до сотрясения, но подзатыльник точно есть, — кхм, — прокашлялся он и сделал лицо серьёзнее, — а почему его? — потому что ты сейчас лыбился, как довольный кот, — ухмыляется чонин, и теперь минхо медленно, но верно приходит к вердикту. — ах ты, коварный лис, — ли смеётся и закатывает глаза, — а я то думаю, почему он какой-то не такой, а ты… боже! — минхо возмущается, несмотря на то, что его щёки порозовели. — я не знаю, что у вас двоих сейчас происходит, не знаю, что происходит у меня с чаном, также не знаю, что между нами, минхо, но поверь мне, если ты сейчас напишешь чану сообщение, то клянусь, он будет улыбаться, — чонин аккуратно сжимает коленку ли и смотрит в глаза, — так что, я прав? во всём этом? — чонин почему-то хочет услышать утвердительный ответ. — если я напишу: «чан, можешь приехать?» то он забеспокоится? — тянется за телефоном ли, — или лучше написать: «приедь, мы тут с чонином?» — он останавливается и хмурится. — чонин просто помоги мне! — мне просто нравится смотреть на такого тебя, — ян обнимает его и улыбается. — просто напиши: чан приезжай, чипсы и новый сериал ждут тебя. чонин тоже тут. — я и подумать не мог, что отправлять сообщение это так сложно. — вздыхает ли и закусывает губу. minho: чааан если ты не занят ну точнее да бля заново короче, чан, приезжай, тут я, чонин и сериальчик на телевизоре chan: вы у тебя дома? minho: дааа chan: хорошо, где-то через полчаса буду) minho: ох, хён, это, что… скобочка????? ох хён chan: ДПЛПДВЖКЛПДВ ЧТО minho:) — ты назвал его хёном? — чонин влупил глаза на чат между минхо и чаном, он упал на подушку, сложив руки на груди. — моя смерть от кринжа пришла откуда не ждали. — в смысле от кринжа, ты охуел? — смеётся минхо и встряхивает головой. — не ты ли мне проболтался о его дэдди кинке? — нет, правда, хёнджин был прав, когда говорил: чужие дети быстро растут. — он такое говорил? — уточняет минхо, не вспомнив подобное. — скажет. — кивает чонин и ухмыляется. . голубое небо, яркие зелёные листья на деревьях, тёплый ветер и повышенная на сотню точно насыщенность вокруг. это характеристика конца июня. хван слегка нервничает, зачёсывая светлые пряди назад, и вздыхает, убирая пододеяльник с ног. — минхо! — стонет он, пытаясь докричаться до лучшего друга, который вероятно всего встал раньше него. — ебучий караул, минхо! — джин закатывает глаза и, зевая, встаёт с кровати. первым делом он берёт телефон в руки, печатая незамысловатое сообщение своему самому лучшему бойфренду. хёнджин: доброе утро, ликси он не может сдержать улыбку, видя ответ феликса спустя несколько секунд. феликс: доброе, малыш. сбор через два часа, а ты только встал, как не стыдно, ай ай ай хёнджин продолжает незамысловатую переписку, дожидаясь минхо и вспоминая все ли вещи он подготовил. на их с ли плечи легла типичная задача младших курсов: заучить речь - а-ля поздравление выпускников - выразить уважение всем преподавателям и прочее. именно поэтому хёнджин лёг так поздно, как и минхо, они всю ночь задрачивали текст до идеала. ах да, из-за этого хёнджину пришлось провести ночь в их квартире с минхо, несмотря на то, что он живёт с феликсом уже несколько месяцев. — одевайся. — заходит в спальню минхо, взъерошивая мокрые волосы на голове полотенцем. хван на это лишь цокает и снимает рубашку со спинки стула. когда он успел положить её и почему она не помялась? кажется сегодня идеальный день. наконец-то лето, прекрасная пора без пар, длинные ночи без забот и сна. одни лишь тусовки с друзьями и феликсом, новые эмоции, воспоминания. это просто невъебенно, и хван счастлив, думая об этом. они выходят с минхо, неторопливо идя до остановки, и хёнджин всю дорогу до колледжа улыбается, болтая с другом о своих планах на будущее. -… потом мы опять полетим в Австралию! — взмахивает он руками. — там так классно, тем более такая жара будет! представь, феликс такой загорелый, я тоже… мы купаемся, сидим на горячем песке… блять, я так жду этого. — минхо улыбается на эти слова. он рад за этих двоих, до безумия рад. всё так хорошо, возможно в этом и прелесть лета. по крайней мере хван точно живёт с этой мыслью последний месяц. — так, сейчас отсидим эту еботню и будешь со своим ненаглядным. — минхо листает текст их речи и хван слушает его в пол уха. он будто в том самом дне, когда встретился с феликсом на вечеринке. когда они впервые заговорили, разделяя момент только на двоих. тем более сегодня такой важный момент для ликса - он и чан выпускаются. хоть и хвану всё равно на значимость этого события для других, почему-то его сердце бьётся чаще от мысли, что он разделяет такую важную часть жизнь ликса с ним вместе. с речью он и минхо справляются отлично. они почти не лажают с прочтением текста в микрофон и несколько преподавателей даже всплакнули. джин находит феликса взглядом, но почему-то тот болтает с чаном. это немного понижает самооценку хвана, потому что даже кристофер смотрит и возможно слушает их, а ликс… у него какое-то занятие поважнее. ладно, возможно хёнджину не понять каково это выпускаться в более взрослую жизнь, ну и похуй. — феликс! — хёнджин радостно подбегает к ликсу после того, как всем выпускникам выдают дипломы и грамоты за какую-то активность в колледже. — поздравляю. — хёнджини. — ликс обнимает хвана и тот чувствует, как плотная обложка диплома врезается в его спину. мелочь, это ничуть не портит этот день. ничего не испортит. — поздравляю. — хван чувствует запах спиртного от феликса и даже немного завидует. за всей подготовкой он не успел даже подумать подойти к столу с закусками и алкоголем. вероятно все выпускники уже накидались в хлам, как и ликс. — спасибо, милашка. — феликс рассеяно смотрит по сторонам и хван оборачивается, видя лишь каких-то одногруппников австралийца и прочих студентов. — о, звонят. — хёнджин резко поворачивается, будто желая хоть как-то обратить внимание парня на себя. — да, пап, собрал, собрал. ещё часика… два, точно. давай. — ли улыбается и убирает телефон в карман, смотря на хёнджина по тёплому. возможно хёнджину лишь кажется, всё-таки не зима на улице. — часика два? — намекает он на сказанное только что ликсом в трубку. скорее всего какая-то тусовка по случаю выпуска, о которой хван не знает, потому что никак с ней не связан. — да, часика через два в аэропорт и домой. — вот так просто говорит феликс и улыбка на лице джина сползает на нет. — какой аэропорт? — он хмурит брови и нихрена не понимает. да любой кто бы услышал ликса сейчас ничего бы не понял. — боже, хёнджин. через два часа я поеду в аэропорт, а потом в Австралию. — феликс улыбается и закатывает глаза. это первый удар под рёбра, который чувствует хёнджин сейчас. первый и, к сожалению, далеко не последний. — ты улетаешь? — задает блондин глупый вопрос. понятно, что улетает, понятно, что в Австралию. но… вместе с этим ничего не понятно. — я прилетаю домой и устраиваюсь в компанию какого-то друга отца. — поясняет феликс. — работаю, возможно переводят куда-то, хуй знает. главное, что у меня будет указано в трудовой книжке. карьера вверх, деньги и уважение семьи. — ухмыляется ликс, встряхивая головой. — подожди, а я? — слабо улыбается хёнджин. он не находит в этой схеме себя. если подумать, то даже места для себя он в ней не находит. опустим то, что хван слышит обо всём этом впервые. — что ты? — не понимает ликс. — а… ну ты учишься. у тебя практика начнётся, но там не сложно… — то есть меня в твоём прекрасном будущем нет? — перебивает его хёнджин. ему с трудом даётся не засмеяться во всё горло сейчас, сдирая стенки внутри в кровь. в голове начинает появляться одна удивительная, но реальная мысль: а был ли он изначально в планах феликса после колледжа? не сейчас, на выпускном, а ещё тогда, когда они в обнимку засыпали друг с другом? — не утрируй, хёнджин. — выплёвывает австралиец. — такой охуенный день. мне отдали этот всратый диплом, я улетаю домой, работаю… — это я уже слышал. ты улетаешь сегодня, да? — дрожащим голосом спрашивает хван, сжав ладони в кулаки. ему нельзя терять самообладание на людях. — да. — пожимает плечами феликс и хёнджин медленно отходит от него. — я… улетай. — отмахивается хван. сегодня… феликс улетает сегодня… он ни слова не говорил об этом, ни намёка не давал. — прощай, ликс. — джин разворачивается и идёт сквозь толпу людей на выход. ему нет смысла оставаться здесь, абсолютно никакого, ни одного. — эй, хёнджин… — слышит он вслед, но даже не оборачивается. хван ненавидит это солнце, что слепит глаза, ненавидит ветер, который позволяет ощутить мокрые полосы на щеках, его раздражает эта жара, пение птиц, звук насекомых. ему хочется в темноту, хочется холод, тишину. а на самом деле ему не хочется ничего. внутри образуется яма, которая совсем скоро станет пропастью. он действительно думал, что у них любовь. как глупо. как глупо было считать первую влюбленность в колледже за любовь. минхо будет смеяться. сам хёнджин сейчас засмеётся. он вытирает щёки рукавами белой рубашки и достаёт ключи из кармана рюкзака, чтобы открыть дверь в квартиру феликса. это место больше не родное ему, оно чужое, как и ликс. хёнджин открывает входную дверь и чуть не падает на пол, смотря на стены вокруг. он не потеряется здесь, даже с выключенным светом или завязанными глазами. каждая деталь интерьера выучена им наизусть, тронута пальцами, связана с самым прекрасным, что было в его жизни. хван дрожащими ногами доходит до спальни и зажимает рот рукой, почти захлёбываясь. чемодан. посреди комнаты стоит собранный чемодан. хёнджин прижимается к стене спиной и медленно скатывается по ней на пол. это всё такая глупость. как он мог думать, что у них всё серьёзно? это же так прозрачно видно, просто влюблённость почти на год, не более. джин набирает воздух в лёгкие и берёт свой собственный блокнот, который как и всегда лежал на письменном столе у окна. ручку найти оказалось сложнее, но и с этим он справился. «спасибо за время проведённое всё. было классно. прощай, я тебя отпускаю, больше нас ничего не связывает» он вырывает лист, слыша треск, который звоном отдаётся в голове, и кладёт его на кровать. далее всё как в тумане. хёнджин пытается запихнуть какие-то свои вещи в рюкзак, потом решает взять пакет, кидая в него свои майки, и замирает, видя толстовку, которую когда-то подарил ему ликс. он решается и забирает её с собой. ключи джин оставляет в прихожей, желая больше не возвращаться в эту квартиру никогда. с этого момента его жизнь разделяется на две противоположные половины. хёнджин приезжает в их с чонином квартиру. достаёт уже свой чемодан, скидывая вещи с полок, и пишет несколько сообщений. сообщает чонину и минхо о том, что случилось, едва попадая по буквам и одно сообщение маме: «можно я приеду к вам на лето?». и та спустя несколько минут отвечает согласием, радуясь, что сын впервые за год решил приехать домой. для хёнджина сейчас не существует дома, не существует ничего тёплого. он и подумать не мог, что такое может произойти, что он будет ненавидеть лето, закроется в себе, отметит день рождения в гордом одиночестве, послав друзей нахуй, не стесняясь и не жалея, покрасит волосы в чёрный, набьёт грёбанное тату, станет постоянным клиентом в алкомаркете, не будет кашлять от сигарет, снимет себе квартиру, чтобы не видеть никого, и столкнётся с тем, кто виноват во всём этом, спустя год.

.

— хёнджин? — сынмин заводит светскую беседу с ним на дне рождения чонина. хван вырывается из своих мыслей и взмахивает недавно покрашенными в черный цвет волосами. — я понимаю, что никак не смогу помочь тебе… но… ты можешь вывалить мне всё, что болит. не зря же я корочку получил. — усмехается он и почему-то хёнджин улыбается ему, отводя взгляд. — ну послушай, как всё было и как стало. — в тот день, всего спустя полгода с рокового для него дня, он рассказывает сынмину то, что тот вынуждает рассказать. сынмин очень хороший человек. каждый из них мог доверить ему самый сокровенный секрет.

.

— ты, сука, я тебя ненавижу. — феликс пытается оттянуть джина от кима, но тот слишком долго проводил время в одном из подвалов города среди железа и потных мужиков, чтобы это было лёгкой задачей. лицо сынмина разбито в кровь: бровь рассечена, нос течёт обильной струёй, нижняя губа порвана. хёнджин отлично постарался, с этим нельзя не согласиться. — убери руки, я убью его. — рычит джин и толкает феликса на мокрый асфальт, тот не может удержать равновесие и падает, раздирая ладонь о грубую поверхность. джина это не волнует, он нашёл новую жертву и он не оставит и живого места от этого недопсихолога. вся ненависть к чану, чонину, минхо и феликсу будет направлена именно на него.