Путешествие в обратном направлении (автор Priest, Китай)

Дорога от Пекина заняла около четырех часов. Выйдя из поезда на крохотной станции, возле которой даже не было привокзальной площади, Мо Конг подумал, что все выглядит так, будто он совершил путешествие не только в пространстве, но и переместился назад во времени на двадцать или даже тридцать лет. Такси и рикши были в беспорядке припаркованы у дверей, ожидая прибывших, водители сновали туда-сюда, переговариваясь друг с другом и зазывая клиентов. Молодые люди сняли номер в гостинице недалеко от вокзала, оставили там багаж и вызвали такси. Когда Ань Цзе назвал адрес, Мо Конг заметил как на лице водителя мелькнуло что-то похожее на ностальгию, но оно тут же исчезло. Таксист, недоверчиво посмотрел на них и негромко пробормотал: — Такое отдаленное место… Место действительно было очень отдаленным, такси выехало за пределы маленького городка, дорога превратилась в ухабистую грунтовку, дома становились все ниже и ниже и, наконец, исчезли, и по обеим сторонам дороги раскинулись пшеничные поля. Кажется, Ань Цзе никому не хотел открывать настоящий пункт назначения, поэтому попросил водителя остановиться, хотя вокруг не было никакого жилья. Машина уехала, и Ань Цзе двинулся дальше. Мо Конгу ничего не оставалось, только следовать за ним. Они шли минут сорок, но было не похоже, что они уже у цели. — Тут действительно есть жилье? — спросил Конг. — Ань Цзе, когда ты был здесь в последний раз? — Прошло больше десяти лет, — откликнулся молодой человек, неуверенно оглядываясь вокруг. — Но после смерти отца здесь действительно никто не жил. — Почему? — Слишком далеко, неудобно добираться, — Ань Цзе пожал плечами и улыбнулся. — А ты как думаешь? Тут случился большой пожар, люди внутри сгорели, как угольки, полиция сказала, что это было убийство. Но дело до сих пор не раскрыто и хранится в архиве. Соседей было немного, вероятно, все они потом разъехались… О! Мы почти пришли. Мо Конг проследил за его взглядом: неподалеку находился одинокий могильный холмик, перед надгробием лежал букет цветов, правда, не совсем сухих. Вслед за Ань Цзе он подошел к могиле и посмотрел на черно-белое фото круглолицей пожилой женщины. Мягкая улыбка, таящаяся в уголках рта, вызывала симпатию. — Это бабушка Цзуи Шэ, — сказал Ань Цзе. — Но я ее не помню, был еще мал, когда она умерла. Она жила по соседству, говорят, была очень хорошим человеком. Змею исполнилось всего восемь, и мой отец усыновил его, чтобы он не остался один, — опустившись на колени, Ань Цзе провел пальцами по цветам и задумчиво спросил: — Он был здесь недавно? — Кто? Цзуи Шэ? — Ну… — Ань Цзе нахмурился и потер подбородок. — Змей очень любил бабушку, когда был маленьким. Насколько я знаю, других родственников у нее не осталось. Кто еще может здесь появиться, кроме него? Мо Конг не ответил. Не зная почему, он всю дорогу чувствовал себя странно. Сидя в такси, он пристально разглядывал другие машины, ожидая обнаружить слежку, но так ничего и не уловил. Именно это и было непонятным. Если кто-то озаботился разыграть сцену с седоволосым мужчиной, создал стену с секретным механизмом, и все с очевидной целью заманить их в это место, то почему же никто не наблюдает за ними? Раз уж Цзуи Шэ побывал на могиле бабушки относительно недавно, значит ли это, что впереди их что-то ждет? К чему относятся последние отчаянные слова Хэ Цзинмина «Не возвращайся»? Он взглянул на Ань Цзе, который протирал надгробие влажной салфеткой. Кажется, что этот человек находится совсем не в том состоянии, в котором должен быть — в сложившейся ситуации никакая осторожность не лишняя, но, судя по всему, Мо Конг был совершенно одинок в этой слепой нервозности, а Ань Цзе вел себя так расслабленно, словно приехал на пикник. Они прошли еще немного вперед, и Мо Конг увидел небольшой дворик в руинах, полный битого кирпича и плитки. Ань Цзе остановился рядом и неслышно вздохнул. Он, прищурившись, разглядывал остатки бывшего жилья, обгорелые балки, черные стволы больших деревьев, потерявшие вид каменные дорожки и ветхие стены… Если зажмуриться, можно представить, будто смех четырех юных хулиганов все еще раздается здесь. Красивый мужчина опирается на дверной косяк или сидит во дворе, наблюдая, как они смеются. Ветер колышет занавески, заставляя мелодично звенеть подвешенные к окнам колокольчики. Откуда-то доносится собачий лай, и во дворе кудахчут куры… После десятилетий разлуки воспоминания о том времени кажутся ненастоящими. Внезапно Мо Конг рассмеялся и обнял Ань Цзе за плечи. — Надеюсь, я здесь не для того, чтобы знакомиться с твоими родителями? Ань Цзе закатил глаза. Он тут, понимаешь ли, предается ностальгии и высокохудожественно грустит, а этот глупый кролик сбил весь настрой. — Какие, нафиг, родители? — фыркнул Ань Цзе, пихая Конга локтем. — Я твой родитель! Сбросив руку с плеча, он пошел по краю заброшенного двора, обследуя заросли в поисках стены с механизмом. Опустив голову Мо Конг тащился следом за ним. — Раньше меня напрягало, когда ты так говорил, — проговорил он и вдруг улыбнулся: — Но теперь уже нет. Ощупывая стены, Ань Цзе покосился на него, подняв бровь. И Мо Конг уверенно и бесстыдно заявил: — Какая разница, сколько тебе лет сейчас, и насколько ты старше. Я все равно люблю тебя, и ты — мой. Ань Цзе обернулся, изображая, что его сейчас стошнит и пробормотал: — Пожалуйста, мог бы ты быть менее отвратительным?.. Он споткнулся и схватился за стену, потом повнимательнее рассмотрел ее и торопливо отсчитал пятнадцать кирпичей. Когда он нажал, механизм сработал. Мо Конг моментально оттащил его в сторону и игриво блеснул глазами. — Хорошо, дядя Ань, только будь осторожен и дай дорогу молодым. Тихо выругавшись, Ань Цзе достал из кармана фонарик и посветил в темный туннель. — Смотри под ноги, — проворчал он. Вопреки своим шуточкам, Мо Конг на самом деле в кармане сжимал в руке небольшой пистолет. Нахмурившись, он заглянул в дыру и неторопливо пролез в нее. Внутри было довольно просторно, так что молодые люди шли почти плечом к плечу. Их шаги отдавались мягким эхом, и Мо Конг подумал, что последнее время слишком часто ему доводится попадать в какие-то туннели. Он немного нервничал, и его ладони были мокрыми от пота. Ань Цзе тоже ничего не говорил, казалось, он пытался что-то вспомнить. А в следующий момент за поворотом коридор разделился на несколько ответвлений. Чуть замешкавшись, Ань Цзе без колебаний выбрал одно, словно знал, куда ведет этот путь. Туннель привел их в помещение, похожее на кабинет, с высокими книжными шкафами и даже лампами, но из-за отсутствия электричества они уже давно потеряли свою полезность. Пожар, про который говорил Ань Цзе тут ничего не затронул. Тут все выглядело так, словно хозяин недавно ушел — всего лишь небольшой беспорядок, потрепанные книги разбросаны по столу, а в одной из них между страницами даже лежали старые очки. — Ну… — Мо Конг перелистал ее в тусклом свете фонарика. — Это учебник по истории. У меня дома есть такой же… Что это за место? Не отвечая, Ань Цзе бродил по комнате, пока не остановился возле морозильной камеры в углу. Конг подошел и подергал дверцу. — Заперто. Что здесь? В кармане Ань Цзе нашелся кусок проволоки, который он очень профессиональным жестом вставил в замочную скважину и принялся в ней ковыряться. Через мгновение раздался тихий щелчок и замок открылся. Убрав проволоку, Ань Цзе поколебался, прежде чем потянуть дверцу. Глаза обоих молодых людей немигающе уставились на открытую морозильную камеру. Оттуда пахнуло отвратительным смрадом, и желудок Мо Конга подскочил к самому горлу. Он невольно отвернулся и шагнул назад. — Кхе, как давно этот холодильник отключен? Ну и вонь! Достав пачку влажных салфеток (такой же он протирал надгробие бабушки), Ань Цзе вынул одну и осторожно через нее взял маленькую стеклянную бутылочку. На прозрачных стенках флакона видны были остатки какой-то засохшей жидкости. Гадливо сморщившись, Мо Конг наклонился поближе, но не смог определить содержимое. — Что это? — спросил он. На лице Ань Цзе отразилось сомнение. Он долго рассматривал склянку, подсвечивая фонариком. Наконец, он сдавленно проговорил: — Мозговая плазма… Мо Конг опешил. В это время, далеко отсюда, в Пекине Ли получил известие о смерти Хэ Цзинмина. Схватив пузырек с лекарством, он кинул его в «доктора». — Что ты сказал? — процедил Ли сквозь зубы. «Доктор» молча опустил голову. — Отброс! — Ли ударил кулаком по поручню инвалидной коляски, и его полуживое лицо пошло красными пятнами. — Он умер несколько дней назад, а ты сообщаешь мне только сейчас?! Он был нужен мне живым! «Доктор» поджал губы, желая что-то объяснить, но Ли, пошарив рукой по тумбочке, схватил тяжелую стеклянную пепельницу и швырнул в него. У мужчины не хватило решимости отклониться, и острый угол угодил ему прямо в лоб. Из раны хлынула кровь, заливая лицо. Оторопев, он смотрел на Ли, понимая, что доза успокоительного оказалась недостаточной. Через некоторое время гнев Ли немного утих, и он спросил, массируя виски: — Где Цзуи Шэ? — Я послал людей на его поиски. — Его поиски? — Ли криво усмехнулся. — Прирожденный бунтарь… Он предал всех, кто мог его предать, он такая скользкая змея… А где Ань Инь Ху? «Доктор» некоторое время молчал. Ли смерил его холодным взглядом и велел: — Говори! — R, за Инь Ху всегда следил Цзуи Шэ… — Доктор, — Ли зловеще ухмыльнулся. — Ты хочешь обвинить меня в том, что я слишком доверял Цзуи Шэ? «Доктор» слегка опустил голову, ничего не говоря, но как будто соглашаясь. Ли вздохнул, опираясь подбородком о руку, закрыл глаза и через некоторое время кивнул. — Бери Пятнадцать и пойдем куда-нибудь. Поскольку игра закончилась рано, давайте сделаем перерыв с Пьющим Лисом…