Если всё получится...

Гарри вошёл на завтрак в Хогвартсе, застыв на месте. Он согласился переночевать в школе и позавтракать за одним столом, но совсем забыл о Хагриде, который на данный момент держал в ящике акромантула и которого вчера не было. — Доброе утро, лорд Певерелл, — первым его заметил Гораций Слизнорт. — Как спалось? — Мне понравились комната с видом на лес и постель, — Нагайна ползла к Хагриду. — Гарри, я хочу съесть его паука. Пока акромантул маленький. Том уставился на Гарри, который подмигнул парню. Гарри подошёл к третьекурснику, который был выше него, по-доброму улыбнулся полувеликану, а после произнёс: — Вы знаете, что акромантулы ядовиты? — профессора и студенты перестали есть. — Нагайна учуяла на Вас запах паука и хочет его съесть. Как Вас зовут? — Хагрид. — Возможно, паук не тронет Вас, считая отцом, но не остальных. — Я прослежу за тем, чтобы Хагрид выпустил паука в лес, — произнёс Альбус, тяжело вздохнув. — Нельзя тащить опасных неконтролируемых тварей в школу. — А мистер Певерелл ведь контролирует змею, я могу… — Нет, Хагрид! — рыкнул Том. — Нагайна — Маледиктус. Умная змея. Бывший человек. А паук есть паук. — Мистер Реддл прав, — вмешался Диппет. — Вы ведь не хотите навредить профессору Дамблдору? Он очень ручался за Вас. Гарри понял, что Армандо отлично умеет давить на правильные точки. Гарри сел между Томом и Флимонтом, отчего парни были безумно счастливы. — А где профессор Вилкост? — Гарри заметил её отсутствие, и дал Нагайне кусочек мяса, которая разлеглась на коленях всех наследников Певереллов. — Ей стало ночью плохо, а нового колдоврача нам пока не прислали, — ответил Армадно. — Вы шутите, верно? — Гарри, можно я буду звать Вас по имени? — герой согласно кивнул Директору. — Возможно, Вам придётся её заменить уже в этом семестре. — Вы будете преподавать ЗоТИ? — восхищённо спросил Флимонт. — Да, до конца войны, но я должен был приступить к обязанностям в сентябре. Кстати, я знаю юную медсестру Поппи Помфри. Ей всего девятнадцать, но она не училась в школе, а всегда училась на дому медицине. — Помфри? — удивился Дамблдор. — Её мать случайно не Эделаида Свен? — Да. — Директор, прошу заметить, что мы с Горацием Вам уже говорили про неё. Мистер Певерелл уже третья личность. — Девятнадцать лет — юная. — Она с десяти лет обучалась целительству, — напомнил Гораций. — Вы давите на меня с трёх сторон. Хорошо, я возьму её на работу. Вы трое будете за неё отвечать. — Хорошо, — улыбнулись Гарри, Гораций и Альбус. — Кстати, я познакомился с ней в Америке, когда на меня напала химера. Интересное было знакомство. Она приехала на съезд колдоврачей, а я искал Грин-де-Вальда. — Мистер Певерелл, — Гарри тяжело вздохнул, ведь Альбус нагло игнорировал его титул с самого утра, хотя Гарри его заслужил, но за любимого и Певерелл бы мстил, — Вам не кажется, что рассказывать о Дарах Каффу было ошибкой? — Это не ошибка. Маги должны знать, что Дары не сказка. Что Дары на стороне добра. Что Дары нельзя украсть. Что Дары нельзя искать. И благодаря обнародованию наследники Даров будут в безопасности. Если на них нападут, то всем станет ясно почему. Их будут защищать, а в народе поднимется паника, которая поставит под сомнения работу Министерства и Аврората, если с наследниками Певереллов что-то случится. — И всё же это не ответ. — Мистер Дамблдор, — рыкнул Гарри, — Дары такие же обычные вещи, как легилименция и окклюменция, которые почему-то заставляют регистрировать магов в Министерстве, ведь эти волшебники опасны. Это тоже самое, что заставлять регистрировать анимагию, ведь эти волшебники опасны. Мой отец умел обращаться, незаконно гуляя с оборотнем по лесу. Кстати, тем самым оборотнем, который обучил меня Патронусу. Скрывать Дары тоже опасно. Вдруг я псих, а у меня Бузинная палочка? Вдруг Флимонт вор, а у него мантия? Вдруг Том призовёт армию духов? Хотя все три пункта маловероятны. — Я всего лишь беспокоюсь о благе человечества, — вот тут у Гарри чуть тормоза не сорвало. — Гарри, спокойно, — ответила Нагайна. — Помни, что он придурок, — Том ухмыльнулся. — А это правда, что вы с Грин-де-Вальдом изначально захват мира строили вместе, а после поцелуя он убежал от Вас? — Что? — удивился Альбус. Гарри ухмыльнулся, плотоядно и жестоко. — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, будете лезть ко мне, я обнародую тайны Вашей семьи. Я долго охочусь за Грин-де-Вальдом, у меня есть надёжные люди, которые помогали собирать информацию. Есть свидетели. И когда Ваше имя тоже вспыло, я порылся и в Вашем белье! Ещё вопросы ко мне есть? — Думаю, нам с Хагридом нужно выпустить паука, — Альбус поспешно встал из-за стола, а Гарри победно ухмыльнулся. — Вы жестокий, — прошептал профессор Флитвик. — Не люблю, когда меня в чём-то упрекают. Я слишком много пережил бед, чтобы давать себя в обиду. — Давай я съем Дамблдора? Том засмеялся, а Гарри погладил Нагайну по голове. — Пусть живёт. Флимонт, а кто возле тебя сидит? — Это моя лучшая подруга Минерва МакГонагалл. — Приятно познакомиться, мисс. Уверен, Вас ждёт прекрасное будущее, Вы выглядите внушающе, — Том улыбнулся, опуская голову, ведь слова о будущем его волновали. И не просто о будущем, а о будущем, которое знал Гарольд Певерелл. — Благодарю, лорд Певерелл. Я планирую пойти в университет. — Её сердце жутко билось, когда ты обвинял Дамблдора. Думаю, она влюблена в своего профессора, — заявила Нагайна. — А он о каком-то придурке мечтает. Гарри не ответил фамильяру, помня, что Реддл всё слышит. А зная эту личность, то слизеринец впитывает информацию, как губка. — С вашего позволения, господа, я изучу школу. Гарри и Нагайна покинули Большой зал, не видя, что Том на слово «изучу» ухмыльнулся. Он не верил словам Певерелла. И правильно делал. Сам Гарри стоял на Астрономической башне, куря сигарету. Живя с шаманами волей-неволей начнёшь что-то курить. Когда Гарри попал в Европу, ему сразу приглянулись маггловские сигареты вместо дурмана Арбена. К несчастью, Арбен однажды переборщил с дозировкой и умер в конце 39-го года. Гарри пробыл ровно сорок дней ещё в деревне и покинул её 8 января 1940-го года. — Почему мне кажется, что я зашёл в тупик? — Это не так, Гарри. Просто Том даже для меня слишком сложный. — Он и для Дамблдора был слишком сложным. Шестнадцать лет — такой, как я, когда я попал сюда. Том прошёл приют, а я Азкабан. Нагайна, я должен бы убить его. По-хорошему. Но не могу. — Хочешь, я его покусаю и всё — конец, — предложила змея. — Там в Азкабане он защищал меня. — Сосуд свой, — уточнила змея. — И всё-таки, он сожалел о том, что разнёс душу. Я уже изменил его — крестражей нет. — Зато у него под носом все Дары Смерти. Давай избавимся от парня и спать станет спокойнее. Десять лет, Гарри! — Я помню. Гарри помнил, что шаманы рассказали о путешественниках. Им давалось на самом деле всего десять лет. У Гарри времени было до 31 июля 1945 года, ведь прибыл сюда в 35-м. В течении десяти лет та вселенная, из которой ты прибыл, ещё существовала, но если история менялась кардинально, то через десять лет она исчезала, а путешественник навеки оставался здесь. Гарри перенесли Дары, он в любом случае останется здесь, даже если история не изменится. Но палочка Грин-де-Вальда у него, василиск убит и сегодня придут гоблины за тушей, а Том откроет себе счёт. Миртл не умрёт от жёлтых глаз. Крестражей нет. Хагрид не сядет в Азкабан. А Дамблдору нужно устроить личную жизнь. Нужно научить Минерву понимать профессора Трансфигурации уже сейчас. Тогда она не разобъёт себе сердце из-за маггла, не лишится работы, а после не придёт работать сюда. Возможно, она сразу после школы станет ученицей Альбуса. Дамблдор должен заметить Минерву. Она всегда была ему верна. Помимо Снейпа единственная, кто не боялся перечить профессору. Она была Гарри матерью в школьные годы и не заслужила прожить жизнь в одиночестве, лелея детей братьев. Гарри выкурил две сигареты, успел заметить Дамблдора с Хагридом, возвращавшихся из леса, и которые заметили его. Казалось, что холод не действует на лорда. В Азкабане было холоднее, как помнил Певерелл. На ужин Гарри не пришёл, долго гуляя по зáмку. Услышав звуки поцелуев, хмыкнул. Дети либо заглушающим брезговали, либо идиоты. — Флимонт, — Гарри открыл дверь и засмеялся. — Ты в курсе, что ваш смотритель Аполлион Прингл тот ещё мерзавец. Ему не понравились мои нововведения, поэтому не удивлюсь, если будет отрываться по полной на пойманных после отбоя студентов. — Извините, — улыбнулся Поттер. — Кто эта юная дама с тобой? — Юфимия Лестрейндж, — произнесла девушка. — Я шестикурсница. — Лестрейндж. Слизеринка? — Когтевранка, — улыбнулась ведьма. — Мой кузен слизеринец, учится с Томом Реддлом. Гарри мысленно чертыхнулся. Он знал, что был родственником Лестрейнджей, но не до такой же ступени. — Флимонт, а твоя мама из Блэков? — Да. — А Ваша, мисс? — Из Розье. Тут Гарри и собрал воедино своё семейное дерево. — Знаете, слишком много кровных уз. Рано или поздно генам начнёт не хватать новой крови. — Мы не против полукровок и магглорождённых. Только моей семье этого не говорите, — улыбнулась Юфимия. — Я знаю, что кровь нужно разбавлять. У меня проблемы со здоровьем. — Меня это не страшит. Даже если у нас не будет детей в будущем, — заявил Флимонт. — Ты слишком хороший для меня. — Давайте я вам покажу Выручай-комнату, которую построила Кандида Когтевран? Я много знаю о Кандиде, — ухмыльнулся Певерелл. — И расскажу, как эта комната работает. Студенты не задавали лишних вопросов, всё-таки узнать о Выручай-комнате было полезно. Никто из них не заметил Тома, который решил последовать за ними, чтобы тоже узнать об этой чудо-комнате. — А Вы исследования проводили на счёт Диадемы, поэтому узнали о Комнате? — спросила Юфимия. — Нет, мне поведал о ней один Принц. Он проводил исследования. — Принц — это статус? У нас в школе есть Эйлин Принц, — сразу объяснил Поттер. — Да, это статус. Том хмыкнул, слушая речь Певерелла. Он умел идеально врать, и очень легко уловил в голосе Гарри тревогу и тоску. Принц — это фамилия. Когда Том увидел, как нужно пользоваться комнатой, то сразу поспешил уйти, но Нагайна, которую парень выпустил из поля зрения, приготовилась прыгать. — Ш-ш-шпиониш-ш-шь? — злилась змея. — Хватит ходить за Гарри! Весь день за нами следиш-ш-шь! — Когда она не в настроении, шипящие выходят внушительными, верно, мистер Реддл? — Вы мне интересны. — Вы вернулись из банка давно? — перевёл тему Гарри. — После обеда. Теперь на моём счету 500 миллионов галеонов. И доступ к сейфу никто не имеет, ведь я вступил в возраст согласия. А Вы были в банке? — Нет смысла. В Гринготсе есть мой сейф. Я говорил с Крюкохватом ещё вчера ночью. Люблю всё делать ночью, когда все спят, не зная ничего. — Возьму на заметку. Лорд Певерелл, скажите, Вы могли бы меня рекомендовать работать в Министерство? — Тебя и так возьмут. Все узнали, кто ты. В придачу, ты умён. Слизнорт тебе больше не нужен. Как и я. — С последним готов поспорить. Вы ученик шаманов. Я узнал, что в Албании живут тёмные шаманы. — Я не тёмный маг, Том. Мне нужны были знания и я их получил, а как ими распоряжаться, уже решать мне. Я пустил их во благо. Мы сами решаем, какими стать: тёмными, светлыми, потерянными, полезными. Решаем только мы. — Научите меня. Я на скользкой дорожке. Только Ваш рассказ о Волдеморте заставил меня позабыть о крестражах. Я только о них узнал и тут Ваша статья. Благо для себя, я не успел прочесть заклинания. — А ты готов убить? Крестражи создаются после убийства. — Думаю, мог бы, — признался парень. — Я попросил Абраксаса Малфоя узнать о Реддлах. Он прислал мне письмо. Мой отец жив. Как и его родители. Недалеко найдена лачуга Гонтов. Я для них изгой. Отец точно знал обо мне. Местные жители поведали, что одно время он жил с Меропой Гонт. Она опоила его Амортенцией. Крюкохват нашёл в моей крови Амортенцию. Я не умею из-за неё чувствовать. — Я думаю иначе. Научишься доверять, тогда найдёшь любовь, осознаешь гамму чувств. — Вы сами сказали, что чистокровные болваны, как можно им доверять? — Когда я такое сказал? — Когда заявили Поттеру и Лестрейндж, что нужно разбавлять кровь. Гарри улыбнулся, как и Том, возле которого всё ещё лежала Нагайна, готовая прыгнуть по первому приказу. — Я знал многих полукровок, которые были великими магами, и знал многих чистокровных, которые помимо статуса крови на самом деле ничего не имели. Деньги уже не спасали от безумия. Нам с тобой повезло, что наша кровь разбавлена. Докажи это. — Научите меня. Я ведь всё понимаю не так, как нужно. Я считаю, что людьми нужно манипулировать, а Вы? — А я считаю, что им нужно показать, что они не правы. — Мне не с кого брать пример. Гарри тяжело вздохнул. Видимо они и правда неразлучны что сейчас, что в будущем. — Хорошо. Но учти, будешь мне врать, я тебя уничтожу. Врагов предпочитаю уничтожать. — Прекрасная позиция, — улыбнулся Том. Гарри тяжело вздохнул, взял Нагайну и забросил себе на шею. — Учти, я тебя съем, если что-то задумаешь! — Не беспокойся, я буду вести себя прилежно. — Не нужно прилежно. Начни с того, чтобы возле меня быть настоящим. Хотя бы возле меня, — попросил Гарри. — Запомнил? — шипела Нагайна. — Да. — Сегодня Выручай-комната занята, советую прийти завтра, — подмигнул Гарри. — Спокойной ночи, Том. — И Вам, лорд Певерелл. Гарри смотрел в глаза парня и удивлённо его рассматривал. Они были тёмными, но не именно чёрными. Скорее, тёмно-синими. Красивыми. Всепоглощающими. Они умели быть доверительными, что подкупало профессоров и студентов. Но Гарри знал истинную сущность Реддла, поэтому его таким не впечатлить.

***

Утром Армандо Диппет вызвал к себе Гарри, который не был этому удивлён. Профессор Вилкост не вернулась. В кабинете сидела девятнадцатилетняя Поппи Помфри, которая сразу угодила в объятия Гарри. — Как ты? После химеры шрамы зажили? — Твоя мазь на мне и царапины не оставила. Рад тебе, Поппи. — Меня взяли на работу в Больничное крыло. Спасибо. — Не только я просил за тебя. — Я знаю. — Директор, к чему в такую рань меня вызвали? — Лорд Певерелл, профессор Вилкост положили в больницу св.Мунго. Ей нужен постельный режим. Увы, большинство профессоров не имеет семьи, поэтому за ней некому присматривать в стенах школы, если бы она вернулась. — Я не успею подготовиться за шесть дней. Мне нужно изучить программу семи курсов. — Но Вы лучший, — Гарри не заметил сразу Дамблдора у окна и закатил глаза, ведь тот своей фразой будто говорил, чтобы Певерелл доказал, что может всё. — Почему у Вас отобрали эту должность и вызвали с 26-го года работать ту, которая уже была на пенсии? — Вы знаете ответ, — хмыкнул Альбус. — А Вы не видите очевидного. — Господа, — засмеялся Армандо, — пожалуйста, не нужно ссор. Лорд Певерелл, готовы ли Вы войти в статус «профессор» до конца войны? Я сам не оставляю пост Директора из-за неё, а у меня планы в Визенгамоте. — Думаю, это ненадолго. — Ну, явно не на полгода, — хмыкнул Альбус. — Год или два точно. — Хорошо. Но сегодня я встречаюсь с гоблинами. Они помогут мне снять чары с мэнора Инготуса Певерелла, в котором он по преданиям и прятался от Смерти. Там такие же чары, как у его Мантии. — Так Вам нужны Дары? — обеспокоился Альбус. — Только моя кровь и разрешение гоблинов. Там был договор с Морбиусом Певерелл и гоблинами. Его сын Михаэль был очень жестоким, и он спрятал мэнор от его глаз. Так сказал Крюкохват. — И что Вы им должны будете отдать? — насторожился Дамблдор. — Диадему, которую Игнотус Певерелл заказал у них на свою свадьбу. Если честно, это ещё не огромная цена. — Гоблины считают, что все украшения или оружие, изготовленое ими, принадлежит только им и тому, кому они его подарили, а после смерти хозяина украшения не дети должны унаследовать, а гоблины, — вздохнул Альбус. — Пусть забирают, а мне нужен дом. Я уже собирался покупать его, кто же думал, что здесь, в Шотландии, в семидесяти милях (112,654 км) от Хогвартса спрятан особняк. — Улаживайте дела, профессор, — улыбнулся Диппет, — и приступайте к работе. Учителя получают приличную зарплату. За семь курсов Вы будете получать не менее 150 галеонов в месяц. Это меньше, чем Вы получили за василиска, но это деньги. — Согласен, — улыбнулся Гарри. — Ведь Певереллы стали нищими. — Красивое кольцо, — подметил Дамблдор. — Сапфир. — Подарок крёстного, — не соврал Гарри. — И это кольцо древнее, поэтому оно станет главным в Роду Певерелл. Что ж, давайте я подпишу документы. Армандо тепло улыбнулся и протянул Гарри документ, где всего-то нужна была магическая подпись, которая сразу идентифицировала личность. Гарри же думал, как ему не поубивать слизеринцев, которые станут его учениками и которые принесли в его жизнь много зла. Настраиваться на мысль, что это дети, бесполезно. Том тоже ребёнок. Опасный ребёнок. Певерелл забрал из кабинета профессора Вилкост школьные планы, попросил Директора выделить кабинет возле его комнаты, в которой он временно и жил. Хрена лысого, а не Трелони в этой башне. Здесь было очень круто и работать с детьми будет классно. Помещение было огромным, а при Трелони здесь был бардак и все сидели друг на друге. Курсы были большими, не то, что в его время. Только на пятом курсе, где учились Том и Флимонт было 73 студента. Гарри заявил, что пробудет до десятого января в поместье, чтобы переделать планы под себя, а после явится в школу. Армандо дал согласие.