Если всё получится...

— Минерва? Удивлён твоему позднему визиту. Мы ведь узнали у Альбуса, что мантикору не одолеть. Как только кто-то коснётся Кубка, тварь уснёт, а магия перенесёт Чемпионов на старт, — Рон сидел в классе за столом, проверяя тесты. — Профессор, — Минерва закрыла за собой дверь, а после заперла, и Рон отвлёкся от работ студентов, — у меня к Вам серьёзный разговор. Это не касается будущего, вы его переписали. Это не касается Турнира, я надеюсь выжить, — засмеялась ведьма, — это касается того, что… Помните, Вы спросили?.. — Я помню. Не утруждай себя, — улыбнулся Уизли. — Если ты думаешь, что меня это обидело, то нет. Мне понравилось знать, что ты нашла меня симпатичным. — Следующий год последний, когда я учусь в школе. Я буду посвящать себя Трансфигурации и анимагии. — Ты добьёшься своих целей, — поддержал Рон. — В этом году мы тесно с Вами общались, я не выбирала Полёты на шестой и седьмой курс, поэтому… — девушка подошла ближе, и Рон сразу вскочил на ноги. — Даже не думай. — Почему? — Минерва, тебе 17 лет! Ты должна влюбляться в сверстников, а я всего лишь миг в твоей жизни. — Время покажет, так ли это. Сейчас Вы мне очень нравитесь. Вы опытный. Рональд, — прошептала девушка, подойдя впритык, — покажи мне, как это может быть. Я тебе не нравлюсь? — Не в этом дело. Тебя ждёт другое будущее. — И всё же я могу вернуться в школу, — ухмыльнулась девушка, обнимая его за талию. — Одна ночь. Мне никто так сильно не нравился, как ты. — Я слаб для тебя. — Это не тебе решать. Рон был намного выше девушки, поэтому право поцелуя оставалось за ним. Ему хотелось, чтобы Минерва познала сладость постельных утех, к тому же, гриффиндорка ему нравилась. Уизли накрыл её губы своими, заставляя утонуть в эйфории до самого утра. А поутру он проснулся один, понимая, что дальше они будут просто встречаться глазами. Не больше. Но Рон не жалел. Именно с Минервой он почувствовал истинное наслаждение постельных утех.

***

Третье испытание должно было вот-вот начаться. Менторы Чемпионов очень переживали из-за мантикоры, но надеялись, что подготовили ребят достойно. Минерва последний раз стояла возле Рона, как возле наставника. Уизли подмигнул ей, обнял и прошептал: — Ты сильная. Ты победишь. Тебе нужна эта победа. Минерва не была уверена, что победа ей нужна, но Рон помнил, что в следующем году в последней игре по квиддичу со Слизерином она упадёт с метлы, сильно травмировавшись, а змеи вернут себе Кубок. И Кубок Турнира должен будет согреть её сердце капитана после проигрыша. — Спасибо за всё, — улыбнулась девушка. — Итак, мистер Йорданов и мисс МакГонагалл делят первое место между собой. Они войдут в лабиринт одновременно, а мисс Дебуа через десять минут. Будьте осторожны. Не пытайтесь победить в финале, просто берите Кубок! — улыбнулся Дамблдор. Минерва и Леонид вошли в лабиринт с разных сторон, и за ними закрылась каменная дверь. Жюли даже рада была, что идёт последней, может, не придётся от мантикоры убегать.

***

— Том, — Криденс и Поппи подошли к парню, возле которого стоял Гарри, карауля любимого от Диггори, — мы только от Сметвика. Больше не нужно принимать зелье. — Я беременна. Плод зацепился ещё две недели назад, — пищала Поппи от радости. — А ещё магия показала, что детей будет двое. — Разве так рано яйцеклетка может поделиться на две части? — удивился Том. — Видимо, из-за зелья формируется сразу два плода, — улыбнулась Помфри. — Мы тебе очень благодарны. — Я это сделал! — засмеялся Реддл, привлекая внимание трибун. — Поппи, Криденс, я рад, что у вас будет сразу двое детей. — Да? — Помона и Лукреция одновременно подбежали к Тому. — Ты это сделал? Том, я тебя люблю! — Блэк буквально ухватила Реддла за шею, и плача от счастья, начала целовать в щеку, Помона тоже обняла Тома, крепко сжимая в объятиях. — Значит так, — улыбнулся Альбус, — завтра последние фотосессии и интервью Чемпионов, а в понедельник они возвращаются домой, им ещё экзамены сдавать. Устроим на следующую субботу пресс-конференцию для Тома. Надо же, я думал, что мы последние Дамблдоры, а нет, — засмеялся профессор. — У меня будет двое внуков. — Двое? — спросил Ингатиус. — То есть, зелье работает так, что рождается двое детей? Это чудесно! — Пруэтт засмеялся. — Реддл, ты мегамозг! — Теперь мы сможем сами организовать себе свадьбу! — рыкнула Лукреция. — И плевать мне на твою семейку! — Согласен, — грифф утянул слизеринку в поцелуй, чтобы она перестала возмущаться. Кафф утянул к себе Гарри, чтобы расспросить о пресс-конференции на следующую субботу. Тома ухватили за плечо. Тот даже не дёрнулся, зная, кто это. — Нужно поговорить, — рыкнул Седрик. — Конечно. Реддл ухмыльнулся и направился к озеру вместе с Диггори. Нагайна зашипела и поползла искать Гарри, чтобы предупредить, кто забрал Тома. — Ты действительно хочешь помогать людям? — прищурив глаза, спросил Диггори. — Да. Чем не вечная слава? Мировое признание! — ухмыльнулся Том. — Думаешь, Грин-де-Вальд меня убьёт? Не нужно было писать ему письмо, — Седрик удивлённо приоткрыл рот. — Не нужно было подсматривать за нами с Гарри! Он мой! И ему плевать на мою тьму внутри. Он знает, куда её направить! А ты, если будешь мешаться под ногами, будешь убит второй раз по моему приказу! — Ты всё знаешь… — в ужасе прошептал Седрик. — Конечно, знаю. У нас не было секретов с самого начала. Мы магниты друг для друга даже сквозь десятилетия. Мы любовники и любимые, а ты нам мешаешь строить светлое будущее. — Ты поглотил Гарри! — Ты глухой? Говорю, мы вместе строим этот мир! Но я и так знаю, что один из нас должен умереть. Глаза Тома покраснели и с его палочки сорвался красный луч Круциатуса, но Седрик больше не был наивным мальчиком, он преподавал в Дурмстранге, и знал тёмные заклинания. Гарри и Альбус в ужасе наблюдали за дракой, и оба знали, кто первым её начал. — Ты уверен, что изменил его? — Я не менял Тома, только направил. Он злится на Седрика за письмо твоему любовнику, — рыкнул Гарри, спускаясь по ступеням к озеру. — Мог бы убить его давно! — И это мне говорит маг, который спит с убийцей родителей? Гарри резко остановился и обернулся к ухмыляющемуся Альбусу. — Я знал, что возвращаясь сюда, Том невинная душа. И его душа невинна! Он не убивал! Не сравнивай их! — Однако, ты меня понимаешь. Даже если он убьёт Диггори, ты не откажешься от него, верно? — Верно. Дамблдор победно хмыкнул, а Гарри закатил глаза, крича, что не его парень начал Вторую мировую войну, нашёптывая Гитлеру. Тут Альбус поспорить не мог. Когда они спустились к озеру, то Седрик кричал от боли Круциатуса, а Том наслаждался его криками. — Будь хоть в миллион лет старше меня, я сильнее! И хорошо, что Грин-де-Вальд этого не знает! Я не дам ему убить Гарри! — Том! — Певерелл опустил руку с палочкой, а Седрик выдохнул, пытаясь восстановить дыхание. — Успокойся, любовь моя. — Он заслужил смерти! Скорми его Нагайне! — Нет, Седрик не заслужил смерти. Альбус, сотри Диггори память о прошлом. Пусть помнит меня, как первую любовь, но пусть отпустит меня. — Это неразумно оставлять его в живых! А если Грин-де-Вальд придёт к нему? — Не придёт, Том. Не придёт. Он идёт за нами. — Идите, я всё сделаю, и вернусь с Седриком. — Мерлин, Гарри, мы можем остановить и Дамблдора, если поймаем Диггори. — Альбус больше не враг. Ты должен это понять. Отпусти прошлое. Нам нужно жить сегодня и сейчас. Мы строим планы на будущее, а не упиваемся прошедшим. Том не хотел признавать правоты любимого, он желал бы уничтожить и Дамблдора, и Диггори, и Грин-де-Вальда. Один из троих обязательно попадёт в капкан его рук. — Хорошо. Гарри выдохнул, взял Тома за руку и увёл обратно на Турнир. Альбус провожал их печальным взглядом. Это могли быть они с Геллертом, если бы Альбус не испугался трудностей. Он мог бы переубедить любимого, но испугался. Испугался быть отвергнутым миром, а Гарри рискнул всем ради Тома. Их любовь была сильнее. Альбус знал, что он по-настоящему любил, но не Геллерт. А вот Том любит. И этого нельзя игнорировать. Мальчик изменился.

***

Том вернулся вместе с Гарри подавленным, что заметили друзья, но не стали ничего спрашивать. Реддл был счастлив ещё час назад, а сейчас стоит хмурый, будто ноябрь. Альбус и Седрик подошли через полчаса, радостно беседуя. — Уверен, профессор, что я буду всё ещё директором Дурмстранга, когда в 94-м году начнётся Турнир Трёх Волшебников. А Вы уже будете Директором. — Я планирую до того времени стать Министром. Готов поспорить, что Минерва займёт должность директора после меня. — Она больше смахивает на ведьму, которая мечтает стать Министром Магии. — Заключим пари, Седрик? — О, нет! — засмеялся бывший пуффендуец. — Наслышан, что Вы редко ошибаетесь. Крайне редко. Том закатил глаза и погладил Нагайну, заползшую на его колени. Гарри сидел рядом, обнимая слизеринца. — Ты стараешься каждому дать шанс, да? — Да. — Очень… благородно и глупо, — Том улыбнулся любимому, а после поцеловал. — Гарри, я обратился в нага. — Но ты родился зимой, в книге сказано… — Я помню, — перебил тираду Певерелла Реддл. — Но я дочитал её. А ты перевёл последние страницы? — Одиннадцать страниц осталось. — Так вот, на последних страницах сказано, что если наг любит, сезон спаривания может перенестись в ту пору, когда родилась его пара, если она теплее от поры, когда родился наг. Я родился зимой. И зимой я тоже буду впадать в спаривальный месяц, но и в августе, скорее всего, тоже. — Ты настолько привязался ко мне? — Глупый, я люблю тебя, — прошептал Том, заставляя Гарри расплыться в улыбке. — Хочешь посмотреть, какой я? — Ты уже полностью обратился? — Да, — ухмыльнулся Том. — С удовольствием, моё сердце. — Тогда нам лучше провести ночь в Выручай-комнате, я боюсь разнести твою мебель. Гарри расплылся в довольной улыбке. Ему нравилось знать, что старая книга кое в чём ошиблась. Том обратился не в спаривальный сезон, и перевоплощался постепенно, умея управлять магией нага. Том был сильнее Ореста Слизерина. И возможно, его потомки тоже были сильнее. Но никому не хотелось дописывать книгу, ведь каждый маг имел свои особенности. Хлопок оповестил всех с окончанием Турнира Трёх Волшебников. Минерва держала в руках Кубок, её рука и обе ноги истекали кровью. Леонид и Жюли выглядели не лучше, что говорило о приключениях в лабиринте. И пока все поздравляли МакГонагалл с победой, как и Хогвартс, Том увёл Гарри в зáмок. Певерелл не был против скрыться от посторонних глаз с любимым. Дойдя до Выручай-комнаты, замер, ожидая, что наколдует Том. Когда они вошли внутрь, то комната приобрела вид гнезда Тома, только на полу было уйма мягкой ткани. Гарри стал ждать представления. Том медленно снял с себя рубашку, затем туфли, брюки и трусы. Певерелл был в предвкушении зрелища. Сначала у Тома покраснели глаза, затем лицо немного покрылось чешуйками, и когда тот улыбнулся, Певерелл заметил ядовитые клыки, да и сами зубы имели вид клыков. — Я не порежусь? — Нет, — шипел парень. Он резко начал увеличиваться в росте. Гарри заметил шикарный чёрный четырёхметровый хвост ядовитой мамбы, как ему показалось. — А я думал, ты королевская кобра. — Я наг! Я всё сразу! Когти на пальцах выглядели внушительно, явно были острыми. Чешуя закрывала тело аж до пупа, и Гарри было интересно узнать, сколько у Тома сейчас членов. Он не заметил, когда одежда на нём исчезла, но почувствовал сильные руки, которые подняли его к стене, а светящиеся корни на стене, оплели тело и руки Гарри, а после ноги, заставляя того возбудиться ещё сильнее. — Ты меня хочешь таким? — Я в восторге. Том расплылся в хищной улыбке, накрывая губы Гарри своими. Огромный раздвоенный язык вылизывал всю полость рта, заставляя Гарри стонать в губы, а смазку вытекать из эрегированного члена. Когти прошлись по чувствительным соскам, вызывая мурашки по коже. — Я не могу тебя укусить вне спаривания, иначе яд убьёт. После мой яд будет жить в твоём теле и ты никогда не испытаешь боли от меня в этом обличии. — А сейчас? Я не растянут, — улыбнулся Гарри. — Моя слюна имеет удивительные свойства, когда я в этом обличии. Корни согнули ноги Гарри в коленях, и немного подняли его таз, чтобы он оказался на уровне рта Тома. Реддл ворвался в тугое колечко мышц змеиным языком, доставая им до простаты. — Мерлин, Том, это невероятно! Гарри гортанно застонал, ему казалось, что так пошло он ещё не стонал ни разу. В одно мгновение корни прижали Гарри к себе снова. Ноги больше не были привязаны, он забросил их на талию Тома, прижимая к себе. Заглядывая в алые омуты, Гарри понял, что пропал полностью. — Даже так? — Не читай моих мыслей. Я люблю тебя, Том. И приму любым. Каким бы ты не стал. Кем бы не стал. — Мне нравится быть таким, какой я сейчас, — Реддл лизнул соски Гарри, опустился ниже и поиграл змеиным языком с членом Певерелла, заставляя того снова стонать. Немного отстранившись от Гарри, Том показал ему, что творится под чешуёй. Два члена стояли смирно, мечтая войти в податливое и любящее тело Певерелла. — Люби меня, — попросил Гарри, когда Том снова подполз. Том ухмыльнулся, забросил ноги Гарри себе на талию, взял оба члена в руки и одновременно их протолкнул. Гарри почувствовал, что в него вошло больше обычного, но боли не было. Слюна воистину была волшебной. Один из членов сразу попал по простате, заставляя Гарри прикрыть глаза, застонать и отдаться ощущениям. Том обхватил руками бёдра Гарри, сильнее прижимая к себе. Сидя на своих змеиных кольцах, наг двигался быстро и рвано, отдаваясь новым ощущениям. Он позволил себе забыться, ведь громкие и пошлые стоны Гарри говорили, что ему хорошо от двух членов внутри. Том закрыл глаза, и почувствовал тепло магии внутри. Желание распространялось по всему телу, будто каждая клеточка его тела была эрогенной зоной, желающей внимания. Он не мог сдержать и своих стонов, понимая, что забывает дышать. Было чертовски приятно! Чертовски желанно! Хотелось постоянно кончать и постоянно трахаться. Хотелось слиться со своим мужчиной воедино и не выпускать из объятий колец, чтобы оба задыхались от любви и наслаждения. Чтобы они растворялись друг в друге. Том чувствовал, что передаёт свои ощущения Гарри. Они были единым целым. Чувствовали одинаково. Любили и желали друг друга искренне, без лжи или игры в любовь. Отдаваться любимому человеку было прекрасным ощущением. Именно в этот момент Том понял, что нашёл своё место. Его место возле Гарри. Остальное прилагается. Гарри не выдержал сладкой пытки первым, пачкая их животы, а Том последовал за ним, обрушившись на кольца хвоста вместе с любимым. Он не отпустил его из объятий, удержал и позволил прилечь на любимую мокрую грудь, пропахшую сексом и потом, пропахшую их любовью. Они улыбались счастливо, будто шли к этому всю жизнь. Том приподнял голову, когда немного отдышался и расплылся в улыбке. — Заметь, мой хвост ещё будет расти на целый метр до двадцати лет. — Надеюсь, что члены расти не будут, а то я задохнусь, — смех обоих волшебников наполнил Выручай-комнату. — И я должен буду такое переживать дважды в году на целый месяц? Я точно не умру? — Точно. — Я могу забеременеть. — Я буду осторожным. Нам дети пока ни к чему. — Пока? — ухмыльнулся Гарри. — Пока. Том накрыл его губы, утаскивая в сладкий поцелуй. В объятиях любимого Реддл становился обратно человеком. Комната наколдовала им кровать и оба завалились на неё, чтобы поспать. — Тебе понравилось? — Я хочу повторить, но дома, — предложил счастливый Гарри. Том самодовольно расположился на груди гриффиндорца, проваливаясь в желанную дрёму, а Гарри последовал за ним. Во время секса с нагом нельзя соврать. Они оба любили. Оба чувствовали. Оба желали. Их любовь была настоящей.