Who Is They

Мина зажевала соломинку коктейля и прошерстила взглядом толпу чёрных фигур, болтающихся в свете разноцветных прожекторов. Динамичная музыка проникала в мозг и лопала её пузыри, стукающиеся о полую сферу головы. Тянуло танцевать, но Ашидо ещё не достаточно весела, чтобы прямо сейчас соскочить с диванчика и втиснуться между потных надухаренных тел. Нужно ещё пару бокалов, пару неброских фраз, пару шлепков по заднице от дражайшей подруги, что и подтолкнут тебя двигать бёдра к танцполу под её весёлый и скрипучий ржачь. Однако в клубе этой ночью Мина одна и раскачивать придётся себя саму, если и вовсе придётся — если Мине не хватит бутылочки-второй, чтобы окончательно забыть по танцы и про всё на этом свете. Она вздыхает и поднимается, неслышно в битах музыки отцокивая каждый шаг и вклиниваясь в дёргающийся рой людей. Внутри толпы душно и шумно. Мина плавно ведёт бёдрами из стороны в сторону, разверзая руками пространство, чем освобождает вокруг себя пару-тройку свободных сантиметров. Её танец совершенно произвольный и не вдумчивый, но движения уже настолько отточены, что задумываться и не нужно: её тело воспроизведёт эти комбинации в любое время в любом месте и в любом состоянии. Возможно, за это нужно сказать спасибо часам, проведенным у пилона, а, возможно, врождённой пластике и отсутствию стеснения. Ашидо не смущалась ни-че-го сколько себя помнит: выйти в ближайшее кафе в халате? Почему нет. Круть брейк в мини-юбке? О чём речь. Ходить по гостиной в одних колготках, даже зная, что кто-то из парней может туда зайти? Вообще нет вопросов. Подруги часто волновались за неё в этом плане и пытались собственным стеснением всячески прикрыть её "нестеснение", но Мину это лишь веселило и не более того. Она не боялась лишних взглядов и дурных помыслов — она могла за себя постоять. Как и сейчас, заметив к себе пристальное внимание, Ашидо не спряталась за танцующие парочки, а наоборот вышла из общей массы и хищно сощурила глаза, просканировав столики, диванчики и бар. Чьи-то ровные зубы блеснули в темноте, и сразу стало ясно — вот он, хозяин тех глаз, что так настойчиво сверлят её кожу уже битый час извиваний на танцполе. Мина находит их мгновенно, впивается в ответ, расставляет ноги шире и начинает. Она поворачивается боком и прогибается в спине, ведёт по собственным ляжкам ладонями, а когда выпрямляется вновь — смачно хлопает себя по ягодицам, возможно, для её единственного зрителя даже заглушая этим музыку. Таз дёргается вперёд, словно бы его кто-то потянул за ниточки, подгоняя волной за собой плоский живот ни без кубиков пресса и округлые объемные груди. Уткнувшись носом в стык своих локтей, поднятых к голове, Мина играет эмоциями, медленно спуская ладони вниз, скользя ими по шее, подцепляя пальчиками чокер и натягивая его себе на губы, дабы рыкнуть и зажать полоску кружевной ткани между зубов. Она плавно подходит к дивану, не отрывая взгляда от жадно кусающих её розовое тело зрачков, опирается коленями о маленький стеклянный столик, подползая на четвереньках ближе. Пересев на его колени, Мина обхватывает чужое лицо ладонями, выпускает чокер из пасти и, не слизывая выступившей слюны, впивается в вымоченные ликёром губы. Ашидо причмокивает и стонет, подобно пиявке всасываясь в розовую кожу. Её губы со страстью и желанием жамкают в ответ, а по её телу гуляют руками, большими ладонями изучая каждый сантиметр поверхности. Качая бёдрами, Мина елозит на его коленях, соскакивая с губ на шею и подставляя свою для обжигающих засосов. О, она определено не станет замазывать их на следующее утро и, предвкушая всеобщие взгляды и лепет, пойдёт на занятия. Пусть подруги завидуют, что не пошли в клуб вместе с ней, пусть Полночь игриво подмигнёт, сказав без слов, что Мина всё сделала правильно и выполнила домашку на отлично. Ашидо громко стонет и скрещивает за жилистой спиной ноги, когда, определенно, горячий, парень под ней поднимается и, продолжая целовать, уносит её из зоны повышенного внимания (хоть здесь этим никого не удивишь). Она зарывается пальцами в его пушистые волосы, отчего-то торчащие кверху и жмётся к упругому торсу, когда её уже прислоняют к холодной стене туалета. По спине пробежалась мурашки, она встала на ноги и прокрутилась в чужих руках, прижав к кафелю уже парня. Он хмыкнул в её губы, подхватив под бедра и заставив вновь запрыгнуть на себя. Их долгие поцелуи стали рваными и быстрыми: они соскакивали с мокрых губ друг друга на истерзанные шеи, на оголяющиеся уверенными движениями их ловких пальцев ключицы. Мина хлопнула парня по костяшками на своих ягодицах и, когда он её отпустил, села на корточки, задрав его футболку и всосавшись в чётко очерченные кубики на торсе. Сверху послышался стон, а на её затылок надавили эти сильные и большие ладони. Ашидо впилась ногтями в его бока, смочив уголок мягких волосков, уходящих под ремень джинс, а после поднявшись выше и проложив дорожку поцелуев к соскам. Спешно скинув футболку, он в одно движение усадил её на мокрый столик у раковины и содрал топ, впившись жадным поцелуем в большие розовые груди. Ашидо выгнулась и запрокинула голову, обняв его руками и ногами, дабы прижать к себе сильнее. Её взгляд уже почти заплыл от моросящих по коже разрядов статического тока возбуждения от движений его скользкого языка, от его несдержанных рыков и настойчивых рук. Мина закусила губу, подняв его лицо от своих пылающих сосков и... Протрезвела. — Т-ты.. ТЫ!! Э-это ж-же... Ты?? Шинсо не сразу понял, в чём дело, но стоило слегка расфокусированному взгляду прояснится, как его зрачки сузились в каком-то без пяти минут страхе. — Мина?! О, Господи... Их отбросило друг от друга как будто тем же током, что и притянуло. Ашидо спешно обхватила себя руками, прикрыв постыдства, когда как Шинсо закрыл лишь красное от смущения уже минувшего и только наступившего лицо. Он похлопал себя по щекам и зажал переносицу, пытаясь отрезвить, Мина же жмурила глаза изо всех сил, словно пытаясь выдавить из орбит внутрь, чтобы не видеть его лица и всё ещё голого и исцелованного ею же торса. — Х-хи-тоши... Так ведь?.. — сквозь плотно сжатые зубы, выдавила она, лишь через усилие вспомнив парня, что спорил с Бакуго, почти победил на фестивале Мидорию и довольно часто встречался ей в столовке. Шинсо кивнул как-то даже удручённо. Повисла неловкая тишина. Ашидо закусила губу, непроизвольно поведя плечами из-за прохлады и сырости в грязном и довольно тесном туалете клуба. Это не осталось без внимания Хитоши, но он на этот раз предпочёл держать руки при себе. Щёки всё ещё были горячими, как и пылающие в сознании и вспыхивающие перед глазами воспоминания прошедших минут. Таких сладких и страстных минут. Шинсо никогда не чувствовал ничего подобного. Всякий его приход в клуб заканчивался максимум пьяными поцелуями, после чего он уже, не помня происходящего, просыпался в своей квартире, совершенно один. И если основываться на том, что в свой обитель Шинсо никого не пускал и не собирался, и что нахождение дома уже до начала занятий в UA означало отсутствие продолжения в этих самых пьяных поцелуях, говоря о том, что ничего подобного сегодняшней встрече с Миной он не испытывал — он говорит максимально серьезно. Ашидо отводит глаза и от себя самой умалчивает, что стены этого туалета для неё такие же родные, как и стены её комнаты в общежитии академии. Признавать это было бы достаточно неловко. Грубый стук вывел из мыслей, и, дрогнув, полюбовнички вытаращились на шатающуюся от ударов дверь. — Да сколько можно там торчать!? Мина схватила свой топ и спешно завернулась в него, пройдя к двери и не взглянув на Шинсо. — Не понятно что ли, что занято!? Выходим уже! Сдвинув щеколду, она выскользнула из уборной и буквально исчезла, искусно слившись с толпой и отставив Хитоши совершенно одного. Стучащийся парень, войдя и увидев его, голого до пояса, упёр ладони в бока, цокнув. — Тебя теперь ещё ждать? Или это ты меня ждёшь? Я по девочкам, извращенец. Шинсо нахмурился и проморгался, бегло осмотревшись по сторонам и вдруг нигде не обнаружив своей футболки: лишь чёрный топ Мины комочком лежал на раковине. Подобрав его, он быстро ретировался как из туалета, так и из самого клуба, оставаться в котором уже не было ни смысла, ни воли. На следующее утро, как бы сильно не хотелось и как бы сильно не душило смущение, он искал Мину в UA. Она нашла его первой. Встретившись взглядами и густо покраснев, они поспешили укрыться в каком-нибудь менее людном месте, остановившись и вновь представ друг перед другом под лестницей. — Кажется, вчера мы слегка ошиблись... — Хитоши протянул пакет с чужим топом, Ашидо фыркнула, выхватив его, и всучила ему пакет с футболкой. — А то я не заметила! Надо же было так оплошать. И вновь тишина, и вновь тишина неловкая. Шинсо почесал затылок, потупив взгляд в пол. Он думает, что просто уйти сейчас будет как-то невежливо (не по-товарищески, учитывая, какие совместные воспоминания у них теперь есть, хоть это и звучит дико). Мина же обычно только и делает, что уходит, после подобных вчерашней встреч, но сейчас ноги никак не хотели слушаться и просто вросли в пол, вынуждая Ашидо сгорать в полном замешательстве. Хитоши скользнул по ней глазами, закусив щёку изнутри. Почему-то ему показалось, что, только получив свой любимый топ, Мина безо всяких сомнений прямо посреди коридора скинет школьную рубашку, оголив свою прекрасную розовую кожу, и сменит наряд. Впрочем-то, Мина могла бы... И почему-то Хитоши слегка расстроился, не став свидетелем такого поворота событий. Он нерешительно предложил: — Может, пообедаем сегодня вместе? Ашидо презрительно фыркнула в его сторону, отведя взгляд. — Ага, щаз! Однако, проходя мимо и поравнявшись с его плечом, всё же сказала: — Жду тебя у четвёртого столика. Шинсо улыбнулся ей вслед.