Тигр и прочие неприятности

      Когда он проснулся, казалось, что кровь всё ещё текла по его пальцам.       Дрожа, Брюс обернул одеяло вокруг себя и сел. Не позволит... Не позволит монстру взять верх. Любыми способами, только бы не допустить...       Кокон из одеяла не спасал, наоборот. Он душил. Неплохой способ наказать себя, пока не решится на более радикальные меры. В дверь затарабанили. Ацуши вернулся с работы.       Прямо так, завернутый, Брюс выполз из своей "кельи депрессии", как окрестил его комнату в квартире в Йокогаме Тони, и открыл. Мутным взглядом — после сна без очков трудно было разглядеть что-нибудь — он приметил рядом с привычным черно-белым пятном непривычное красное.       — Пап! Пап, это Кёка, она стажёр, как и я! — затараторил Ацуши, сияя.       У девочки рядом с ним были длинные, тёмные волосы.       — Здравствуйте...       Девочка... Его сын привел девочку домой, а он вот так, в одеяле расхаживает...       — Да, здравствуй... Извините, что вот так...       Девочка чуть улыбнулась.       — Ничего страшного. — она говорила очень тихо и спокойно.       Брюс слабо улыбнулся, а потом рухнул на пол, в последний момент ухватившись за дверной косяк.       Ацуши тут же оказался рядом, придерживая родителя, пока Кёка тихонько разувалась. На её шее на толстом шнурке болтался телефон, а на спине был рюкзачок в виде мультяшного зайчика       — Извините, — снова шепнул Брюс, прислонив висок к косяку.       Ацуши выбрал не лучшее время, чтобы приводить кого-то. Перед глазами стоял недавний кошмар, а в ушах проносился гул голосов, повторявших одно и то же на разные лады: "Чудовище. Убийца. Урод..."       — Пап. Пойдем, ты поставишь чайник и полностью проснешься.       — Да... Да, верно...       Но ни текущая из крана вода, ни кипящая турка не могли заглушить предсмертные вопли.       У Кёки, сидящей тихонько на стуле, были очень понимающие глаза.       — Вам приснился кошмар, да? Мне тоже они снятся.       Какие кошмары могут быть у ребёнка?.. Если только...       — Жестокое обращение?.. Я... понимаю.       — Я сирота. — девочка говорила об этом совершенно спокойно, будто и не было в этих двух словах ничего страшного. — Моих родителей убила моя способность.       — Когда частота сердечных сокращений достигает критической отметки и мои эмоции выходят из-под контроля, я превращаюсь в монстра, способного убить любого, кто попадется ему на глаза. Даже друзей. Даже... семью.       Девочка чуть наклонила голову. Глаза, внимательные и очень мудрые для ребенка, уставились на Брюса.       — В этом нет ничего плохого.       Кажется, у Ацуши тряслись руки.       — Если в этом нет ничего плохого, то почему... — Брюс сглотнул и отвел взгляд. — Почему... В клетке...       — Пап, пожалуйста. — Ацуши положил чуть трясущуюся руку на родительское плечо.       Воспоминания постепенно становились сильнее. Удары током, лабораторный стол...       — Не могу... Заслужил...       — Пап! — в голосе парня звучали истеричные нотки.       Рукой Брюс задел турку и пролил кофе на ладонь.       — Заслужил, заслужил... Монстр не заслуживает счастья...       Он повторял эти слова так, будто они были заучены наизусть, будто они были впечатаны в кожу до самых костей. Ацуши дёрнул его за собой, подводя к раковине и заставляя подставить руку под холодную воду.       Вода не чувствовалась. Вокруг, казалось, не было ничего, кроме пустоты.       Юный тигр весь подобрался, встряхиваясь.       — Пап? Папа, ты меня слышишь?       — Кажется...       Да, что-то из привычного мира он улавливал, но воспоминания не спешили его отпускать. Цепи, ошейник, намордник, грязная вода и искажённые удовольствием лица ученых и военных...       Тишину, будто накрывшую кухню пуховым одеялом, разрывает пронзительный звонок телефона. Кёка перепуганно зажимает старую раскладушку обеими ручонками с двух сторон — не даёт раскрыться. Но способность просто материализуется рядом с ней.       — Красивая... — проговорил Брюс, смотря перед собой более осмысленным взглядом и протягивая руки. — Юки-онна... Демон снега. По легенде мужчины, которые влюблялись в нее, умирали.       Идзуми тут же слегка раскраснелась, оглядываясь на свою способность.       — Сейчас она полностью мне подчиняется, но... Все равно управляется с помощью телефона.       — Я бы все отдал, чтобы Халку можно было просто позвонить...       Хотя это было бы гораздо опаснее. Телефон можно потерять, сломать, его могут украсть... А с эмоциями и сердцем так не получится.       Девочка поправила висящую на шее трубку.       Ацуши выдохнул с облегчением.       — Пап, ты пришел в себя? Все хорошо?       "Могло быть и хуже, заслужил".       Но вместо этого сказал:       — Надеюсь...       Юный тигр прижался к нему, тихо замурлыкав. Где-то внутри скреблось жуткое чувство, когда Брюс позволил Ацуши к себе прижаться.       — Тигрёнок... Прости.       Ацуши только прижался крепче. Маленький котёнок...       По щекам сами собой потекли слезы. Он обязан... Защищать его любыми методами.       Кёка, устроившаяся за столом, мягко улыбнулась, переглянувшись со своей способностью.