Хоккей на волнах крови

Лукина хитро улыбнулась, и не обращая никакого внимания на присутствующих, наклонилась чуть ближе к своей бывшей ученице. — Какая теплая встреча, Мария Владимировна, я поражена…Неужели вы не растеряли свое мастерство, и вновь участвуете в олимпийских играх? — Девушка коварно ухмыльнулась, и пододвинулась в ответ — Конечно, Лаура Альбертовна, такие как я на скамейке запасных не ошиваются. Вы сами так говорили, помните? — Они достаточно долго сверлили друг-друга угрюмыми взглядами, что напоминало блеск кинжала отпущенного на убийство, и закончили свою игру в гляделки лишь когда Андрей Викторович решил вмешаться. — Кхм, извините что прерываю вашу любезную дискуссию, но давайте продолжим собрание. — С удовольствием, не будем тратить время на чемпионов отбывших свой срок, лучше познакомимся с новыми. — Лаура с напускным безразличием обошла блондинку, тем самым окончив их разговор, и встала рядом с мужчиной, с интересом начиная разглядывать всех хоккеисток. — Знаете что?! — Третьякова резко сняла с себя спортивную кофту, оставшись в одной футболке, и кинула ее на пол. — Я не собираюсь тренироваться у этой подкупной бездарности! — Маша прекрати немедленно! — Андрей Викторович кинулся за девушкой, которая на всех парах мчалась к выходу, и всем на секунду показалось что в помещении запахло дымом исходящим из бурлящего гнева чемпионки. Одна Лаура оставалась абсолютно спокойной, и даже была морально готова к происходящему. Бах! Дверь хлопнула и в спортивном зале повисла гнетущая тишина. Однако обстановка быстро разрядилась когда новый тренер хоккеистов как ни в чем не бывало продолжила собрание. — Маша! — Та не обращая внимания шагала дальше. — Маш! — Наконец мужчине удалось схватить ее за руку. — Ну и какого хрена ты устроила?! — А такого хрена! Вы прекрасно знаете чем закончилось наше последнее сотрудничество с этой…с этой… — На языке так и вертелись ругательства, но вместо того чтобы вывалить их всех наружу, Третьякова распахнула ближайшую дверь и зашла в раздевалку. Андрей Викторович тяжело вздохнул. Ладно, перебеситься и вернется… — Аааа! — За дверью донесся громкий крик Третьяковой, и в тот же миг девушка буквально вылетела обратно в коридор, и щеки ее заледенили от ужаса. — Твою ж мать, в чем дело? — Там, там в раздевалке, там… — Голос ее хрипел от страха, и тогда мужчина не долго думая зашел в комнату, и пройдя несколько метров остолбенел от увиденного. На холодной плитке лежало безжизненное тело Лены. Ее труп был в жутком состоянии, такое зрелище не в каждом ужастике застанешь, и даже хорошо что Маша ничего не ела за весь день, ибо пища точно бы попросилась обратно. Девушка вся была в луже крови, одна кисть ее руки была отрезана и лежала рядом с туловищем «держа» между пальцами флаг с символом хоккейной команды, глаза выцарапаны, а на запястьях лезвием написан номер — 78. — Это же номер под которым ты играешь… — Андрей Викторович часто задышал, и с тревогой повернулся к Маше. Та с не менее ошарашенным видом посмотрела на него, и тело блондинки вдруг кинуло в дикий озноб. Все начало трястись, к горлу подступил тягучий ком, а на глазах выступили истерические слезы. — О боже…боже что это за черт?! — Так, идем, быстро! — Схватив Третьякову за руку, тренер увел ее куда подальше от этого проклятого места, и сразу принялся звонить в полицию. — Але, это полиция?! — Проходя мимо лестничной площадки мужчина даже не заметил быстро промелькнувшую тень человека. Аккуратными шагами убийца дошел до запасного выхода, и убедившись что за ним нет слежки, мигом юркнул из помещения.

***

— Стоп, стоп, стоп! — Раздался свисток, и Лукина подозвала всех учеников к себе. — Это очень плохо! Степанова, сколько раз повторять, при подаче «закручивай» шайбу, придай ей вращательное движение вокруг вертикальной оси! Дятлова ну а ты… — Всем салют. — Маша скучающе кинула свою сумку на скамейку, и без лишних разговоров вышла на лед. Со дня убийства Лены прошла уже неделя, но эта страшная картина так и крутится изо дня в день перед глазами. Расследование продолжалось. Пока женщина продолжала отчитывать напарников, Мария начала свою привычную тренировку, и проезжая круги по всей ледовой арене, с каждым разом набирала все более опасную скорость. При каждом резком развороте, она сцапывала лезвием конька поверхность льда, оставляя за собой след, и представляла как в груди разрастается огненная буря, что вот-вот вырвется наружу и снесет все на своем пути. Именно так она и настраивалась на хорошую игру. Гнев и упорство помогали ей иметь полное преимущество над другими, а главное стимулировали к победам. — Третьякова, быстро сюда! — Лаура подозвала ученицу к бортику. Подъехав к женщине, Маша невольно улыбнулась, и глаза ее немного оживились. Все-таки им удалось разрешить свой давний конфликт, и они пришли к тому что сейчас разногласия никому не нужны, да и незачем ворошить прошлое. — Как ты, почему не отвечала на звонки? — Да меня уже тошнит от полиции, постоянно допрашивают меня по поводу убийства, и все из-за того что на руке Лены был написан мой номер! — Лицо хоккеистки вдруг перекосило от злобы. — Но я вообще не в курсе кто эту идиотку решил на части разложить! — Брюнетка вдруг осторожно взяла девушку за подбородок, и посмотрела на ту своим холодным проницающим взглядом. Это подействовало на Машу как ледяной душ, и она сразу же успокоилась, даже почувствовала пробегающие мурашки по всему телу. — Детка, не трать на этих балванов свои нервы, я верю тебе как и все другие. — В следующий раз блевану прямо у них в кабинете, чтобы поняли как мне все это насточертело! — Ахахах — Лаура залилась своим бархатным смехом, и Маша облокотившись о бортик, игриво ей улыбнулась. — Мне так нравится твой смех… — Тренер тоже облокотилась о бортик, и наклонилась чуть ближе к своей ученице, сокращая между ними дистанцию. — И что же тебе еще во мне нравится? — Хоккеистка медленно пробежалась взглядом по женщине, и не выдержав закусила нижнюю губу, подняв на нее свои томные глаза. — Все. Мне нравится в тебе абсолютно все, даже спустя столько времени. — В голове девушки вдруг промелькнуло воспоминание. — Помнишь как однажды после олимпиады ты трахнула меня прямо в раздевалке? Тот черный костюм улетно на тебе сидел… — Лукина ухмыльнулась словно дьявол в ночи. — Думаю мы можем это повторить… — Обе в ту же секунду потянулись к друг-другу, и буквально в шаге от поцелуя, Маша отъезжает от бортика, и лукаво ухмыляется женщине. — Даже не мечтай, я больше не собираюсь быть очередной шлюхой в твоей жизни, мне хватило. — Третьякова показывает средний палец, и гордо уезжает в центр арены, настраиваясь на предстоящий матч. — Это мы еще посмотрим детка.