Drugs&money&sex.

      Она разбивает миллионы сердец на своих концертах, выглядит чертовски сексуально на высоких каблуках и со стаканом шампанского в руках на деловых встречах. Её хочет каждый состоявшийся мужчина, потому что она слишком горяча и влиятельна в рамках индустрии. Хван Йеджи — самая обсуждаемая восходящая соло артистка на данный момент.       На неё падает куча жадных взглядов, на неё пускают слюни и девушки, и парни. Все хотят быть похожей на неё, но за маской идеальной певицы и танцовщицы скрывается куча грязи. Она напивается до потери памяти после каждого выступления, а по выходным позволяет себе достать из-под сидения своего роллс-ройса пару пакетов с кокаином, каждый раз тем самым провоцируя неодобрительные взгляды своего персонала.       Йеджи всегда улыбается, предлагая им попробовать, но, получая отказ, пожимает плечами под томные вздохи всего стаффа. К их удивлению, сегодня она была слишком разбита даже для такого, отказавшись от поездки в ближайший мотель, хотя никогда не упускала возможности переспать со своими любовницами. На её уставшее лицо упали пряди тёмных волос, а щёки покрылись лёгким румянцем. Видимо, деловая встреча не удалась.       Она молчит весь путь до апартаментов, и именно поэтому в машине стоит гробовая тишина. Под конец пути Рюджин выводит старшую из машины и помогает ей добраться до спальни, придерживая её за талию. Обычно Йеджи прогоняет свою телохранительницу сразу же, но сегодня она застыла в немой мольбе, сжав в кулаке кусочек её кожаной куртки. Шин вопросительно смотрит в сторону дрожащей артистки, видя застывшие дорожки от слёз на её лице.       Сердце той замирает, и она молится Всевышнему, потому что не хочет услышать что-то действительно серьёзное. Рю затаила дыхание, не сводя с айдола любопытных глаз.       — Рюджин~а, останься со мной, пожалуйста… — шепчет Йеджи, скидывая свои лакированные каблуки на пол. Комнату наполняет звук раздражающего тиканья часов, её сердцебиения и редких всхлипов. — Мне было так плохо сегодня.       — Тебе не нужна медицинская помощь? Я могу попросить кого-нибудь из стаффа прийти сюда, — в ответ она ничего не слышит. — Сонбе? — единственное, что она смогла произнести перед тем, как Хван успела прижаться к её губам своими, и Рюджин готова поклясться, что чувствует какой-то особенный вкус от этого поцелуя. Она смыкает свои руки на талии артистки и по инициативе вышеупомянутой валится вместе с ней на кровать, разрывает поцелуй и пытается отдышаться от неожиданного всплеска эмоций.       — Пожалуйста, Рюджин~а, побудь сегодня со мной. Я не буду жалеть об этом, — её голос ломается, она спешит закрыть свои глаза руками и теперь выглядит как настоящее произведение искусства. Рюджин невольно сглатывает, рассматривая, и оставляет несколько невесомых поцелуев на мокрых от слёз участках кожи Йеджи. Кажется, теперь она сама пьяна.       — Я… Я здесь, хорошо?       Кивая, Йеджи открывает своё лицо и, хватая младшую за воротник, тянется за ещё одним поцелуем. Он выходит более страстным, горячим, и руки Рю пускаются во все тяжкие, пытаясь убедить себя, что всё это не сон. Со стройного и дрожащего тела под ней слетает чёрное платье с глубоким декольте. Шин снова отстраняется, чтобы до мельчайших подробностей узнать всё об этой грязной девушке.       Её кожанка слетает с сильных рук, а пальцы блуждают по каждому миллиметру молочной кожи, пытаясь ухватиться за такую возможность и за саму Йеджи. Горячие губы Рюджин ощутимо контрастируют с температурой в комнате, цепляются к острым скулам, не оставляют без внимания привлекательную шею и опускаются к ключицам. Шин стремится поцеловать каждую родинку на теле певицы, но времени, кажется, слишком мало.       Она обхватывает пальцами возбуждённые соски, страстно причмокивает, освобождая покрасневшую кожу из плена собственных губ. Её руки спускаются ниже, стягивают кружевной лифчик и полностью обнажают упругую грудь, успевшую покрыться следами от её зубов. Пальцы застыли на животе, и Йеджи ахнула, ощутив холод от этих прикосновений.       — Детка, — прохрипела Рю, ухмыльнувшись. Её тёмные от возбуждения глаза заглянули в такие же тёмные глаза девушки под ней. — Попроси меня, пожалуйста. Расскажи мне обо всех своих желаниях.       — Просто возьми меня здесь. Избавь меня от всех проблем.       Рюджин провела пальцами по волосам, привычно закусила губу и сжала ладонью тонкую шею своей партнёрши, постепенно сползая всё ниже. Зубами она оттянула резинку трусов, и Йеджи податливо приподнялась, поёрзав бёдрами. Когда Шин закончила, обе, не сговариваясь, одновременно потянулись за смазанным поцелуем. Их языки переплелись, продолжая вечную борьбу за взятие инициативы. Во время поцелуя Рюджин двигалась только ближе, а Хван шире расставляла свои ноги, спиной упираясь в изголовье кровати.       — Ты слишком мокрая. Скажи это ещё раз, — она даже не смотрит вниз, потому что точно чувствует состояние Йеджи сейчас. Рюджин готовится, чтобы войти внутрь, и водит пальцами туда-сюда, собирая выделяющуюся смазку. — Давай, малышка.       — Распоряжайся мной так, как тебе заблагорассудится. Войди внутрь, изучи меня и запомни это надолго, Рюджин, — её голова запрокидывается назад, тёплые ладони опускаются на широкие плечи телохранительницы, а рот остаётся открытым в немом стоне. Её голова ещё не способна мыслить ясно, а ощущение пальцев внутри неё самой опьяняет сильнее самого дорогого виски. — Пожалуйста, будь груба со мной. Покажи мне всё, чего я достойна.       И Рюджин слушается, ускоряется почти сразу же. Чувствует, как тянет низ собственного живота от низкого голоса Йеджи, от её стонов и выкриков. От ощущения такой близости между ними, о которой Рюджин мечтала уже тогда, когда только начинала тут работать. Она мечтала избавить Йеджи от её проблем, подарить ей себя, убедиться, что она в порядке. И сейчас она полностью в её сильных руках, наслаждается этим моментом.       За первым внутрь проскальзывает второй, пока большой палец стимулирует клитор. Рюджин впивается зубами в плечи, ключицы и шею старшей, пытается забыться в этом вместе с ней. Младшей сносит крышу: Йеджи тут же оказывается прижатой к кровати. Прогнувшись в спине, она полностью доверяет Рюджин, рычащей от удовольствия. Её пальцы снова набирают скорость, пока другая рука сминает оставшуюся без внимания грудь.       Йеджи насаживается и двигает бёдрами самостоятельно, жаждет более грубых толчков. Рюджин буквально вдалбливает её в кровать, но Хван только одобрительно мычит куда-то в простынь, сильнее заводясь от таких игр. Имя младшей девушки невольно срывается с языка.       Шин старается усерднее. С её лба скатываются прозрачные капельки пота, вены на руках вздуваются из-за постоянного напряжения. Она шлёпнула её по ягодице, а затем сжала место соприкосновения твёрдой ладони и нежной кожи.       Через пару мгновений Йеджи накрывает волна удовольствия, она бьётся в конвульсиях какое-то время, но отчего-то быстро приходит в себя, садится на бёдра Рюджин, желая поблагодарить её за эту ночь сполна. Белый свитер оказывается на полу, а штаны стягивают в нетерпении уже обе.       Младшая смотрит на неё снизу вверх, по-своему улыбается, тянется к искусанным губам. Хван не теряет времени, руками зарывается в серые волосы, проводит влажную дорожку из поцелуев от самой мочки уха до ребёр, помечая её тело следами оставшейся на своих губах помады, языком обводит ареолу сосков, жадно сминает миниатюрную грудь.       Она разводит ноги Шин в стороны, ложится на живот, проводит языком вверх-вниз по возбуждённой плоти. Йеджи пытается навсегда запомнить вкус её Рюджин, пока та, пытаясь удержаться на месте, дрожит в предвкушении.       Длинные и аккуратные пальцы собирают волосы Йеджи в своеобразный хвост, смыкаются на затылке и служат ему креплением, чтобы облегчить той работу. Движения становятся грубее, жёстче, интенсивнее, Рю срывается на крик, находясь на пике.       Старшая дразнить не любит. К своему языку она добавляет один палец, ускоряет свои движения, и Шин чувствует накатывающее чувство эйфории. Её бёдра сжимаются, а Йеджи смеётся, хищно облизывая свои губы.       Обе надеются, что эта ночь не найдёт своего конца.