Не дай мне упасть

Жизнь Хенджина уже год как изменилась. Высокие стремления и мечты разрушились в один миг, который он не сможет забыть никогда. Это шрам, высеченный не только на камне напротив, но и где-то внутри. Расположение кладбища знакомо парню буквально наизусть: сойти с грубой асфальтовой дороги, повернуть направо и идти по натоптанной тропинке через хвойный лес, а затем свернуть налево и пройти свежие могилы. Далее немного сложновато, ведь плит так много и нужно суметь не потеряться, но Хенджин двигается всегда будто по наитию. Будто его душа связана с умершей и знает куда идти, чтобы с первого раза оказаться на нужном месте. Лавочка рядом тоже служит неким маяком, чтобы не сбиться с пути. Один и тот же маршрут по несколько раз в неделю. Кажется безумием, но это уже как год обычная жизнь Хвана. В ней нет места радости и огорчениям, ведь все чувства высосаны. Вечное чувство апатии и безразличия сковали все нутро и не дают вырваться хоть малейшим признакам все того же целеустремленного парня, каким он был год назад. Сидя на лавочке весь день, Хенджин часто думает о разном. Иногда это добрые и теплые воспоминания, а порой поток ненависти, злости и вины. И все эти негативные чувства направлены только на себя. Ведь это он не уберег. По правде говоря, он бы и не смог. В жизни бывают ситуации, когда ты играешь роль наблюдателя и только. И тебе остается смотреть разворачивающийся спектакль, не принимая никаких действий. Это случается часто и многие с этим сталкивались. С чувством беспомощности, которое разливается ядом по телу, а ты связан по рукам и смотришь. Хенджину тоже ничего не оставалось. Только смотреть, как умирает его любовь в нескольких метрах от него. Поэтому он почти каждый свой день проводит в окружении захоронений, птиц и старых деревьев, которые распускают свой аромат и укутывают в кокон хоть какой-то безмятежности. По обыкновению его забирает лучший друг на своей дорогой машине и увозит домой. Дом, который нельзя назвать теплом и уютом молодого человека. Внутри сквозит натянутая атмосфера, которая рассеивается лишь очередными криками матери и хлопками дверей. Каждую ночь Хенджин слышит за стеной многоэтажный мат и тяжелое дыхание загнанного отца. А затем наступает тотальная тишина, в которой брюнет может, наконец, заснуть. Он ничего не чувствует от осознания того, что его семья рушится. Эмоции на нуле и влезать в это он не собирается. Просто ждет исхода. Хоть какого-то. И в один из прекрасных утренних часов, Хенджин получает сообщение от своей сестры, что их родители разводятся. Единственная мысль, посетившая в данный момент Хенджина – «неужели это закончилось, слава богу». Он рад, что Йеджи не слышит этого всего, а переехала жить к его лучшему другу. Чанбин – лучшая партия и, кажется, что все в округе так считают. Так же, как и считали таковой пару Хенджина. Дружба с Со началась еще с раннего детства и не заканчивается по сей день. Хенджин благодарен другу за всю поддержку и помощь, но открыться ему так и не может. Навязчивые мысли, что он будет смущать друга такими разговорами, которые приведут к неловкой тишине, убивают все желание говорить о столь тяжелых переживаниях. Поэтому остается лишь отнекиваться и отшучиваться, переключаясь на другую тему. И Чанбин понимает. Не давит, не гнет своё, а просто выжидает. Ждет момента, когда Хван переживет и сдвинется с мертвой точки. Или хотя бы поговорит хоть с кем-то. Со знает, что держать все чувства и мысли внутри – верная дорога к концу. Настоящему падению. Не раз он предлагал Хвану обратиться к психологу, но тот только качал головой и говорил что-то вроде «Не хочу общаться с мозгоправами, я справлюсь сам». Единственное, что может сделать Чанбин – быть рядом. Всегда. При любых обстоятельствах. Завал на работе? Он заберет Хенджина к себе на ночевку. Йеджи не хватает внимания? Совместный поход с сиблингами в кино. Что-то болит? Звонок младшему, чтобы он позаботился в первую очередь. В жизни Чанбина все просто. Казалось бы, все понимают, как нужно общаться с потерянным юношей, но, видимо, не совсем. Его мать после кончины девушки сказала лишь пару слов, а через месяц тыкала Хенджину, что он никчемный и мог бы уже забыть и найти себе кого-то другого. После этих слов Хенджин окончательно закрылся от всех, забросил учебу, а позже и вовсе забрал документы из какого-то крутого университета, подобранного родительницей. С тех пор на кладбище парню становилось легче. Здесь никто не будет тыкать в него пальцем, никто не осудит за слезы и боль. Вечером Хенджин садился рисовать. В какой-то момент он понял, что это занятие дается ему без особого труда и забирает все негативные эмоции, скопившиеся за день. Поэтому карандаш или кисть в руках чувствовались прямо каким-то неимоверным оружием от депрессии. Руки и пальцы всегда знали, в каком направлении двигаться, глаза выкраивали любую неточность картины, и работа от этого шла быстрее. Хенджин складировал рисунки в шкафу на нижней полке, которую все время не знал, чем заполнить. И заполнена была не только полка, но и его душа. Рисование определенно делали эту невыносимую жизнь лучше. А еще музыка. Хоть и звучание всех композиций было минорным, Хенджин все равно отдыхал и отпускал все заботы, слушая очередную песню. Жаль, что это не избавляло его от кошмаров. Засыпая, он уже знал, что его ждет. Сонный паралич стал его постоянным ночным гостем, а тревога на утро проходила только спустя пару часов. В первые пару раз было и правда очень страшно. Тело не хотело слушаться, руки и ноги не двигались, а сердце билось так, что пульсация отдавалась в виски. Хенджин не понимал, что с ним происходит, но, казалось, что двинуться – равносильно смерти. Поэтому он ждал несколько минут и только потом начинал медленно шевелить пальцами, постепенно расслабляя скованное тело. О подобных ночах знал только Чанбин и очень переживал за друга, но помочь ничем не мог. С этим вообще никто не был в состоянии справиться, даже сам Хенджин. Так что он выбрал другой путь – привыкнуть. Страх медленно, но верно проходил, а тревога не так сильно мешала с утра собираться в очередной раз к любимой.

***

Осень наступила так резко, что все студенты оказались не готовы к очередному учебному году. Погода в Сеуле была как всегда блаженная, с высокими температурами. Вот бы рвануть на Чеджу или в Пусан, провести время у моря и сидеть у костра с друзьями. Так думал Феликс, собираясь в академию. Машина должна была отвезти его только через полчаса, поэтому он неспешно готовился к парам. Надев свои любимые бермуды черного цвета и длинную рубашку оверсайз, он зачесал непослушные волосы вверх и посмотрел на свое отражение. Из-за палящего все лето солнца веснушки на маленьком лице выделялись еще больше. Если честно, Феликсу они нравились, но отец почему-то считал это некрасивым. Он говорил, что люди их положения должны быть как скульптуры – никаких изъянов. Поэтому парню ничего не оставалось, как замазывать их консилером и каждый раз вздыхать. Быть сыном известного политика не было в тягость, но такие мелочи могли подпортить настроение юноше. Веснушки и веснушки, что от этого меняется. Он же не становится каким-то уродом. Почему-то иностранное имя спокойно принималось, а отличительные черты внешности – нет. Бред, да и только. Но, не чая души в своих родителях, Ли принимал это без скандалов и споров. Добравшись до академии, Феликс проверил телефон и увидел сообщения от друзей, с которыми он по совместительству состоял в студсовете. Тоже пожелание отца, но Ли младший не жаловался. Напротив, работа с ребятами отвлекала его от лишних мыслей и давала возможность сплотиться. Так и случилось, поэтому его верные товарищи всегда были рядом. Феликс подбежал в холле к Чонину и быстрым движением обнял друга. Да уж, тактильности в парне было ни грамма. Но это никого, вроде как, не смущало. Ян проводил последний месяц лета у родителей в Пусане, поэтому их разлука была достаточной для одного объятия. — Что сегодня по планам? — решил узнать старший, идя по коридору. — Это надо узнавать у Минхо, он у нас главный, — пожал плечами Йенни и помахал рукой появившимся в проходе магистрантам. Чан и Сынмин. Главные сплетники старших курсов. Они и сами не знали, как оказались в студсовете, но познакомились там и сразу же нашли общие темы. Почти каждый день после пар друзья бежали сломя голову к кому-то из них домой и рубились до ночи в приставку. Но это не мешало им иметь высокие рейтинги среди студентов. Как им все удавалось — загадка. По пути в отдельную аудиторию, где проходили их так называемые собрания, они встретили неразлучную парочку — Минхо и Джисона. Об их отношениях трещали на каждому углу в течение года и до сих пор не могли забыть. Два совершенно разных человека буквально слились в одно целое и не отлипали друг от друга. Дошло до того, что летом парни начали снимать общую квартиру и делить быт на двоих. И вроде не жаловались. Строгий и принципиальный Минхо превратился в добродушного кота, даже черты его лица смягчились. Правда однокурсники не перестали его шугаться, вспоминая, каким он может быть в гневе. А тихий и скромный Джи смог раскрыться с любимым и стать душой компании. Короче говоря, эта пара смотрелась до того гармонично, что хотелось вздыхать каждый раз, когда они милуются. Ну или же смущенно отворачиваться, если парочка внезапно решила прилюдно засосаться посреди коридора. Вот такой разношерстной компанией они встретились, обнимаясь и крича. За все лето они собирались пару-тройку раз, и это их расстраивало, ведь планов было много. Но лето все равно прошло хорошо и каждый действительно смог отдохнуть. — Сегодня дел не так много, но они есть, — начал Минхо, открывая дверь кабинета и приглашая друзей. — И как всегда вы с Джи ничего делать не будете? — ухмыльнулся Сынмин, присаживаясь на свой любимый стул за первой партой. — Почему это? — закатил глаза Хан и скрестил руки на груди. — Следить за вами кому? Вот именно — нам! Не обращая внимания на его поднятый палец вверх, Чонин сел на соседнюю парту и фыркнул. Но, если говорить честно, все уже давно привыкли, что сладкая парочка не делала и половины того, что отходило им. — У нас в этом году очень много первокурсников, желающих пополнить наши ряды. И, честно говоря, я не в восторге. Поэтому надо их как-то запугать. Даю это задание вам, — Минхо указал рукой на Феликса и Чонина, сидящих на парте и витающих в своих мыслях. — Почему мы? — вымученно провозгласил Ян и надул губы. — Потому что вы самые приветливые, вот и общайтесь с ними. Но если они все останутся — я вас лично убью, — ответил Джисон, усмехаясь. — Газетой в этом году занимаются Чан и Сынмин. Там совершенно новая команда, так что познакомьтесь с ними и помогайте с выбором тем, — продолжил Ли, меняя положение руки в другую сторону. — Блин! А в том году была такая классная команда, они писали про трусы во время выступлений, — разочарованно сказал Чан, получая в ответ громкие осуждающие возгласы. — Давайте тогда встретимся после пар, еще раз обсудим и приступим, — подал голос Феликс, сверяясь с временем на телефоне. На этом собрание и закончилось. Феликс, Минхо и Джисон отправились на пару, Чонин искать нужную аудиторию, ведь заранее забыл посмотреть расписание, а Чан с Сынмином на поиски кофе в столовую.

***

На занятии Феликс обдумывал, что говорить первокурсникам. Как их слить, но так, чтобы это не выглядело тупо. Можно было сказать, что каждый день у них очень много заданий и они возвращаются к ночи домой. Ложь, зато половина точно отсеется. Надо было придумать что-то ещё. Но для этого был еще и Ян Чонин, который возьмет остальную часть речи на себя. Как раз в это время он писал кучу сообщений Феликсу, отвлекая от раздумий. Занятие прошло достаточно быстро для блондина и под конец они с другом уже полностью придумали план и дальнейший разговор с новичками. В это время преподаватель объяснял домашнее задание на следующую неделю, и Феликс отложил телефон, внимательно слушая. — Я хочу, чтобы вы поработали в новой атмосфере. Срисовать с интернета вы можете в любое время, но попробуйте прочувствовать гнетущую атмосферу города, а не только его яркие парки и стильные улочки. Я даю вам три места на выбор — кладбище, церковь или же трущобы. Но, пожалуйста, будьте аккуратны. Не ходите в опасные места. И возьмите кого-то с собой, а то, если с вами что-то случится, меня уволят, — печальный смех мистера Пака разнёсся по аудитории, и он продолжил: — В общем, это должна быть не просто картина, а то, что вы чувствуете, смотря на подобные вещи. Мне важны здесь эмоции, а не ваши мазки. На этом всё, хорошего дня! — Мы поедем в какой-нибудь неважный райончик, ты с нами? — Джисон сразу же подошел к Феликсу после пары, который собирал вещи в рюкзак. — Я думал поехать на кладбище какое-нибудь, если честно... — задумчиво произнес Ли, поднимаясь с места. — Не страшно? — А что там страшного должно быть? Он не маленький, Джи, — рука Минхо оказалась сверху плеча любимого, и они поспешили выйти из кабинета. Как бы младший не напрашивался поехать вместе, Феликс отказал, ссылаясь на то, что Чонин начнет его пугать и он там точно обосрется. Поэтому после всех законченных дел в академии Ли поймал такси и поехал на ближайшее кладбище, расположенное в черте города. Современные кладбища не привлекли внимание Феликса для чертежа, казалось, что урнами он вряд ли передаст хоть какие-то эмоции. Поэтому он выбрал место, где были земельные захоронения с памятниками. Добравшись до нужного места, Феликс взглянул на небо с его тяжелыми серыми облаками. Завтра обещали дождь, и парень надеялся, что прогноз погоды не подведет его сегодня. Пройдя по асфальтовой дороге, блондин свернул на лесную тропу и стал разглядывать великое множество хвои. Пахло приятно, окружение, несмотря на место, было обычным. Чувство страха, закрадывающееся в машине, вскоре прошло и осталось только небольшое волнение, что Феликс на территории, где посеяна скорбь тысячи людей, а он пришел выполнить домашнее задание. Птицы кружили где-то сверху над макушками деревьев и так громко кричали, как будто приветствовали нежданного гостя. Пройдя глубже, Феликс обнаружил, что людей практически нет. По правую сторону от него доносились немногочисленные голоса, поэтому он решил не тревожить навещающих и побрел дальше. Парень не осознавал всего масштаба территории, поэтому решил не заходить дальше годичных могил. Потеряться ближе к вечеру не входило в его планы. Тем более Йенни и так уже разрывал смартфон своими нескончаемыми сообщениями от переживаний. Осмотревшись, блондин прошел тропинку и резко остановился, задерживая дыхание. Впереди, через несколько рядов от него, находилась лавочка, на которой сидел парень. С одной стороны лежал букет белых роз, а с другой — телефон, от которого тоненькой ниточкой тянулся провод наушника к уху незнакомца. Феликс хотел найти какой-нибудь склеп, чтобы нарисовать старинное сооружение, а обнаружил что-то другое. То, что действительно откликнулось в его душе. Простояв несколько минут, студент лишь наблюдал и боялся двинуться, дабы не спугнуть незнакомого человека. Он думал, что тот в скором времени уйдет, но молодой человек все также оставался на месте и, казалось, тоже не двигался. За все то время, пока Феликс вглядывался в спину парня, он решил, что точно это нарисует. Грусть как будто нависала над этим юношей, сидящим перед плитой. И эта картина пробуждала в Ли какие-то непонятные чувства, от которых хотелось заскулить. Наскоро сделав набросок, стараясь издавать как можно меньше звуков, Феликс еще пару минут посторожил парня и решил возвращаться. Он не может продолжать стоять и ждать, ему нужно возвращаться в свою жизнь. Но отойти от увиденного не получилось и на следующий день. Наспех сделав домашнее задание и пролежав какое-то время, Феликс понял, что не может заснуть не из-за многочисленных мыслей в голове, а из-за картины, открывшейся ему на кладбище. Часто ли там был этот парень? Или может он приехал всего раз и случайно так совпало, что Феликс тоже был там? Но рядом с могилой было так много цветов, как будто к ней приходят постоянно. Но что же произошло и как были связаны эти люди? И почему такой молодой парень не мог жить свою жизнь? А может он жил и до этого приходили другие, а сегодня он? Миллион вопросов без ответов, и это от чего-то мучило бедного студента, ни разу не сталкивающегося с подобным. Прожужжав все уши друзьям, которые мягкими взглядами провожали блондина, он решил снова съездить и посмотреть. А вдруг этот печальный незнакомец все еще там? С одной стороны Феликс понимал, что люди на кладбище не слоняются целыми днями напролет, а с другой – все ведь может быть? Поэтому, захватив с собой скетч, он снова отправился туда. Честно, Ли вообще не понимал, почему его так тянет в подобное место. Видимо, дело было именно в этом странном парне, который не выходил из головы студента. Так преданно сидеть у плиты, буквально не шевелясь.. Это было не только грустным, но и до жути любопытным. Так что, увидев брюнета снова на лавке, Феликс облегченно выдохнул, как бы ужасно это ни казалось. Сегодня он нашел предлог и поэтому достал смартфон, начиная обходить парня рядом и фотографируя деревья и ограды, чтобы были референсы для картины. Брюнет не поднимал головы и, кажется, слушал музыку, не обращая внимания на снующегося рядом студента. Феликсу чертовски хотелось подойти, но он не знал, что в такой обстановке можно спросить, а что нет. Можно было сесть рядом и ничего не говорить в принципе, но это, должно быть, было бы странно. Или нет? Сделав еще несколько снимков на телефон, Феликс убирает его в карман бермудов и поднимает светлую голову вверх. Зеленые деревья спокойно колышутся в своем медленном танце и скрывают непрестанно сияющее солнце за своими кронами. Легкие дуновения ветра дарят чувство расслабленности и спокойствия в столь непривычном для парня месте. Ли продолжает рассматривать пейзаж и сердце его сжимается от боли. Столько людей похоронено, и это только малая часть. Люди умирают каждый день, и многие даже не задумываются об этом, продолжая жить своей жизнью. И только в подобных местах ты можешь осознать, сколько же трагедий случилось в семьях, сколько боли и страданий пришлось пройти близким людям, сколько, возможно, вытерпел ушедший. Все это сжимает сердце невидимыми нитями и порождает узлы сожаления. Да, за пределами кладбища будет продолжаться жизнь: добрые глаза родителей, приветливые и мягкие друзья, свод обязанностей по учебе и свои увлечения. Но в данный момент Феликс чувствует внутри только сострадание. И больнее всего ему видеть парня, склоняющегося к надгробию. Столь юный, но находится здесь и такое ощущение, что не собирается покидать могилу. Феликс не решается подойти сразу, боясь нарушить покой незнакомца. Но эмпатия достигает такого предела, что, кажется, сейчас выпрыгнет из тела и будет действовать самостоятельно. Блондин незаметно осматривает профиль парня и мучает себя догадками что же могло случиться. Черные, как смоль, волосы коротко пострижены, но уже начинают плавно спускаться к шее. Поднятая челка все равно пытается спадать на глаза и закрыть обзор. Глаза брюнета прикрыты, пушистые ресницы не выдают ни капли эмоций, не дрожат, а безмятежно покоятся. Феликс не зря отмечал в разговоре с друзьями, что незнакомый парень похож на статую – его нос в профиль точно римский. Губы, розоватые и пухлые, сжаты в линию и иногда что-то еле бормочут, как будто подпевая или молясь. Студент все-таки решается и подходит медленным шагом, чтобы не спугнуть. Присев на свободное место на скамейке, как будто оставленное специально для него, он сглатывает от волнения, что может помешать. Ничего не говоря, Феликс переводит взгляд на могилу и его сердце падает куда-то вниз. Даты жизни и смерти вызывают необъяснимую панику в парне, ведь умерший был таким же молодым, как и эти двое. Была. Портрет улыбающейся девушки с небольшими морщинками на лбу смотрит Феликсу чуть ли не в душу. Хорошая работа гравировщика, ничего не скажешь, но как же ломает. Не зная человека и даже причины, можно ощутить жалость и даже легкую грусть просто от факта, что еще один человек в этом мире погиб. Погиб таким молодым. Сколько бы ждало эту девушку в будущем, возможно, с этим незнакомцем? Мысли о родстве отпадают сразу, ведь черты лиц совершенно разные. Хотя судьба бывает разная и остается только догадываться и дальше. Хенджин сразу замечает парня рядом, но ничего не предпринимает. Он только ставит музыку на паузу и боковым зрением наблюдает за незнакомым. Лицо блондина такое открытое, что его можно легко прочитать как раскрытую книгу. Видно, что шокирован и переживает, но старается не подавать виду. Его большой палец начинает нервно водить ногтем по указательному, выдавая еще большее волнение. Хвану интересна такая реакция. Не каждый день с ним проводят время у могилы и переживают. Может, это был кто-то из знакомых Ёнми? Но он их всех знал и лично видел каждого на похоронах. Неужели этот паренек всего лишь по простоте душевной так тихо сидит и сопереживает незнакомцу? Тот поворачивает голову в сторону Хенджина и их взгляды встречаются. Потерянный и сочувствующий. Они оба мельком пробегаются по чертам лиц друг друга, и Феликс начинает чувствовать смущение от проникновения в личное пространство. Хван же понимает, что не ждет жалости к себе от некоего, рядом проходящего, парня. Он втягивает хвойный запах, обволакивающий кладбище, и снова прикрывает глаза. — Я тебя здесь раньше не видел, — хрипло произносит брюнет, откладывая телефон и на ощупь погружая его в карман рюкзака, лежащего рядом. — Ты здесь так часто, что знаешь всех? — низкий голос парня заставляет Хенджина приподнять бровь. — Частенько, — сухо отвечает Хенджин. — Так что? Почему здесь? И почему вдруг сел со мной? Феликс прокашливается и достает небольшой потрепанный скетчбук из своей сумки. Он неловкими движениями перебирает листы и останавливается на одном из набросков. — Мне дали задание по учебе нарисовать что-то мрачное. Я приехал сюда, увидел тебя и вот.. — блондин протягивает блокнот юноше. Хенджин удивленно вскидывает брови вновь и осматривает эскиз. На наброске виднеются быстрые штрихи карандашом и изображен он со спины, сидящий напротив могилы. Не детально, но все отлично распознаваемо. — Я хочу на этой неделе нарисовать маслом и раз уж мы заговорили, то ты позволишь? — аккуратно спрашивает парень, продолжая терзать свои пальцы. — Главное не заляпайся, когда будешь работать с черным цветом. Тяжелая работа, уверен, что хочешь именно это изобразить? — спрашивает брюнет, продолжая изучать рисунок, а затем достает из портфеля небольшой кейс с принадлежностями и достает простой карандаш. — Уверен! — эмоционально отвечает паренек и охает от удивления. — Ты тоже рисуешь? — Непрофессионально. Так, для себя, — карандаш в руке собеседника добавляет пару своих штрихов. — Возьми. Феликс быстро осматривает изменения, кивает каким-то своим мыслям и прячет скетчбук в сумку. Он довольно улыбается, что его творение одобрили и можно со спокойной душой приступать к работе. Хенджин в это время рассматривает глаза щелочки напротив и выдавливает мягкую улыбку в ответ. — Расскажешь? — робко начинает блондин, косясь на плиту. — Это была моя подруга детства, а позже и девушка, с которой я многое планировал в будущем, — вздыхает парень и переводит взгляд на портрет девушки. — Ей было 22 года, и она была замечательной. Но почему-то жизнь решила отнять её у меня. Несчастный случай, который я видел своими глазами. Тупая сцена, как в какой-нибудь дораме. — Если тебе тяжело, то ты можешь не делиться, — с тоской произнес сидящий рядом, продолжая смотреть на профиль брюнета. — Все в порядке. Может, тебе это поможет при рисовании. Всегда лучше знать хоть какую-то историю, чтобы творить, — легкая улыбка с толикой грусти ненадолго появилась на изможденном лице. — Мы стояли на переходе друг напротив друга, должны были встретиться, чтобы пойти к нашим друзьям. Но какой-то хрен не заметил или не хотел замечать красный свет и поехал. Удар был слишком сильный и Ёнми не удалось спасти. А я стоял как истукан и ничего не мог сделать. Я видел, как ее тело лежало на дороге, люди звонили в скорую и полицию, а я просто стоял. Когда я был нужен ей в самый ужасный момент, я ничего не мог сделать и был наблюдателем. Феликс слушал внимательно и с каждым словом видел, что внутри этого парня все сломано. Никакой он не странный – он просто не смирился. Поэтому и сидит здесь каждый день. Искупая несуществующую вину, придуманную в сознании. — Мне очень жаль. Я не знаю ни тебя, ни эту девушку, но это все очень печально, — тихо произнес блондин, смотря на белые цветы, которые украшали памятник. — Это жизнь, — подытожил незнакомец и поднял голову, услышав неподалеку свое имя. К парням подошел еще один молодой человек и приветственно кивнул. Его рабочий костюм облегал тело и выглядел достаточно солидно, но серебряный пирсинг в ухе придавал более небрежный вид. Он постоял рядом с могилой какое-то время, пока брюнет рядом собирал свои вещи и повернулся к ним. — Возьми, подкрепись немного. Если будешь здесь еще – просто оставь на скамейке, — парень протянул блондину все еще теплый термос с бульоном, который взял с собой сегодня и направился за другом. — Приятно было познакомиться..эм? — Феликс. Феликс Ли, — поспешно подал голос юноша и крепко прижал к себе оставленное. — Я Хенджин. Хенджин Хван! — прокричал брюнет, уже выходя на дорожку рядом с лесом.