Огонь одержимости

Бум.

      Звуки доносились из соседней комнаты. Ты проснулась и направилась к источнику шума, стараясь избежать скрипа половиц; в руках подсвечник с горящей свечой, которая служила единственный источником света. В коридоре все в порядке, все находилось на своих местах. Еле заметная тень двинулась. Ты направила руку в ее сторону – никого. Держась за деревянные перила, спускалась по лестнице.       Чувство незащищенности и паранойи, будто бы что-то или кто-то наблюдал за тобой.       Время от времени ты резко разворачивалась и светила в темноту. Ничего и никого. На первом этаже была мёртвая тишина и опять все было на своих местах. Ты глазами обежала гостиную, совмещенную с кухней и столовой.       «Порядок, – подумала ты, направляясь назад по лестнице, – Но что это тогда было?»       Ты терзала себя вопросами, ответов на которые не имела. Последнее, что осталось проверить – комната матери.       Неторопливо ты приложила ладонь к дверной ручке и потянула ее. То, что бросилось тебе первым в глаза, как ты перешагнула порог, повергло в шок. Женщина средних лет лежала на полу без сознания. Глаза широко раскрылись, осознавая трагедию. Ты поставила подсвечник на комод из темного дерева и бросилась к телу.       – Мама, проснись! – ты кричала и дергала женщину за плечи, стараясь разбудить, но она не поддавалась твоим попыткам сделать это, – Мама! Умоляю!       Всхлипы. Слезы. Накатывающая волной истерика. Помутнение сознания. Ты прижимаешь тело к груди, рукой проверяя дыхание.       Дышит.       Истерика была на пике. Не понимая, что делать, ты попыталась поднять ее и первый делом уложить на кровать. Справившись с заданием, кинулась на кухню на поиски сильно пахнущим раствором. Взяв тряпку и раствор в темной, маленькой бутылочке, ты побежала назад, параллельно капая немного жидкости на тряпку.       Сев рядом, ты провела тряпочкой возле носа женщины, приводя ту в чувства. Она резко открыла глаза, не понимая, что произошло. Без объяснений твои руки сжали ее крепко, обнимая и прижимая к себе. Слезы капали на плечи женщины.       – Я так испугалась за тебя! – слезы перестали течь, но ты еще шмыгала носом и голос чуть дрожал.       – Что произошло? – она прислонила ладонь к ноющему от боли затылку и потерла его.       – Я-я не знаю, – ты прижималась крепче, – Сначала я услышала шум, а потом зашла к тебе в комнату, и-и-и ты уже лежала на полу без сознания.       – Наверное, забыла выпить чай с травами, которые назначил лекарь, – виновато призналась та, укладывая свою голову тебе на плече, – Старалась экономить и пить лишь в случае ухудшения состояния.       – Зачем ты экономишь на себе? – страх сменился на злость, – Если лекарь прописал, значит надо пить постоянно! Так и в могилу себя свести можно! Если у тебя закончились лекарства, то нужно купить, – ты вспомнила про свою зарплату, мысленно прикинула количество суммы и продолжила: – Завтра пойду в город и обязательно куплю! Дай мне рецепт, я все сделаю, – ты смотрела на нее заплаканными глазами и была готова сделать все, чтобы избавить единственного оставшегося родителя от страданий, – Завтра у меня как раз смена, – соврала ты, чтобы не травмировать ее больше, понимая, что за опоздание на твою «рыцарскую» работу ждет неприятное наказание, – Мне по пути.       – Спасибо, дорогая, – она похлопала тебя по плечу, – Большое спасибо.       – Я сейчас сделаю тебе чай с травами, а потом отдыхай. Не смей так больше шутить с здоровьем.       Ты взяла подсвечник и вышла из комнаты. Уже не страшась ничего и никого, спускалась на первый этаж. Маленькая, уютная комната благодаря большому окну была освещена лунным светом и было достаточно хорошо ориентироваться в ней, либо ты уже привыкла к темноте. Ты подогревала чайник. Нашла маленький сверток из белой ткани с необходимым лекарством.       – Действительно мало осталось, – с долей боли и тоски прошептала ты под нос, насыпая в кружку необходимое количество, а затем залила кипятком.       Женщина лежала в постели, прикрывались одеялом. Ты поднесла горячий напиток. Мама неспешно глотала его. Ты молча наблюдала, чтобы та все выпила без остатка.       Она опустошила чашку, перевернулась набок и невнятно прошептала «и ты ложись спать, у тебя тяжелый день». Ты взяла посуду и решила помыть ее, чтобы не оставлять это дело на больную женщину – все равно не спалось.       Ты вытерла мокрые ладони о полотенце, висящее на крючке у раковины.       Кто-то нахально шаркал на улице возле дома.       Твой взгляд уперся в стенку, а уши навострились, пытаясь уловить каждый шорох и шум вне дома. Шаги то усиливались, то стихали и снова по новой.       Возле входной двери послышался треск сухих веток.       Вооружившись кухонным ножом и глупой смелостью, бурлящей в крови, ты тихо направилась к выходу. Отперев дверь, резко выбежала на улицу, осматривая окружение вокруг. Ветки были и вправду поломаны. В горле образовался ком, а смелость быстро испарилась по щелчку пальцев. Хотелось забежать обратно в дом, но отступать было поздно. Стопы ощущали холодную землю, из-за чего становилось не по себе.       Это не должно было происходить с тобой.       Ты не заслужила этого.       Словно хищник, медленно обходила дом, стараясь поймать преступника, которого ты вообразила в голове. Но какого было твоего везение, когда вместо него ты увидела лишь одинокую дворняжку, игриво машущую хвостом и ушами.       – Это ты, дружок, – выдохнула ты, пытаясь протянуть руку к собаке, но та, оскалив зубы, встала на дыбы, чувствуя угрозу, – Совсем не ручная, – резко одернув руку, ты выпрямилась и направились к входу домой. В последний раз оглянулась и вошла в него.       Ночь обещала быть спокойной.       А вот с первыми лучами солнце тревога накатила заново. В голове крутились мысли, как успеть все сделать.       «Сначала забежать к лекарю, а потом идти на работу, по пути отдав травы маме? – почесав подбородок, ты продолжала думать, пытаясь завязать корсет на платье, – Но тогда я опоздаю, а это – не есть хорошо. Отношения и так натянуты».       Другие варианты никак не лезли в голову. А непокорство корсета бесило еще больше. Плюнув на все, ты переместила его завязками вперед и встала лицом к зеркалу, пытаясь сделать красивую шнуровку, хоть и спереди.       Ярко-красные, жгучие лучи солнца нежно легли на лицо, давая понять, что пора выдвигаться. Чем раньше, тем лучше. Напоследок ты открыла маленькую тумбочку, где лежала одна вещица. Маленький нож-бабочка, подарок отца, никогда не бывал лишним. Засунув его в специальный вшитый внутри сапога кармашек, ты отправилась в путь, забыв даже расчесать непослушные волосы.       Мондштадт спал. Улицы города не кипели работой и привычной для тебя повседневной суетой. Лишь парочка рыцарей делали пересменку. Ты направилась к лекарю, теребя в руках бумажку с рецептом и мешочком с морой.       «Лишь бы хватило – мысленно умоляла ты всех Архонтов.       Невзрачный деревянный домик был твоей первой целью на сегодня, причем самой важной и главной. Ты дернула за дверную ручку, но та не поддавалась. Закрыто. Доставая карманные часы, ты проверила время. Нужно прождать еще сорок минут, прежде чем откроется лавка. Но ты опоздаешь на работу. Нужно было делать выбор. Тяжелый выбор.

***

      – Как это у вас нет лекарств?! – возмутилась ты, громко хлопнув ладонями по деревянному столу, создавая устрашающий шум.       – Девушка, послушайте, – мужчина пытался успокоить тебя, выставляя перед собой руки, – Вчера был крупный заказ на данный сбор трав. Мы его продали. Сами понимаете, что этот процесс не из легких, мы не сможем предоставить Вам ее даже в течении недели. У нас даже очередь из покупателей стоит.       – Крупный заказ, да? – ты оказывалась верить в услышанное. Эта была несправедливость в самом чистом исполнении, – Кому понадобилось почти семь килограммов лекарств? Вы не подумали об этом? – руки сжимались в кулак, челюсти злобно сомкнулись.       – Значит, кому-то это было более нужнее, чем Вам, – мужчина поправил очки, пересчитывая прибыль в кассе, – Если на этом все, то попрошу Вас покинуть помещение и не устраивать скандал.       Ты молча вышла, пытаясь проглотить весь яд, который так и хочет вырваться наружу в виде грубых ругательств. По венам протекла агрессия, кровь закипела, зрачки сузились до самого маленького размера. Мало того, что ты опоздала, так еще и не смогла приобрести то, из-за чего весь этот сыр-бор был устроен. В печальных, злобных, смутных чувствах ты отправилась на работу. Даже выговор и лишение части зарплаты тебя не пугал. Уже ничего не пугало, кроме смерти матери. Ничего.       Стараясь опоздать всего лишь на полчаса, ты бежала, сбивая ровное дыхание в легких. Из-за туго перевязанного корсета было трудно дышать. Даже спортивная подготовка не поможет. Взглянув последний раз на часы, прежде чем появится на вверху тропики, откуда было видно всю винокурню, ты немного приободрилась, увидев время «7:23».       «Лучше немного опоздать, чем вообще не придти, верно?» – ухмыльнувшись, старалась ты успокоиться.       Поднимаясь вверх по тропинке, первое, что ты заметила, мужчину. Красные волосы были распущены, завиваясь легкими кудрями к концам, тонкая блузка облепила мускулистое тело, а на ногах были серые брюки свободного покроя и черные туфли без каблуков. Он стоял к тебе спиной. На момент ты замерла, не понимая, что делать. Дилюк повернулся в твою сторону, будто ощущая твое присутствие и жестом подозвал к себе. Ты послушалась, стараясь избежать конфликтов хотя бы на работе.       – Двадцать семь минут, – шепотом произнес он, отпивая горячий напиток чая маленькими, неспешными глотками, – Опоздание.       – Я знаю и приму любые штрафные санкции, – выпалила ты, будто бы заучила эту фразу.       – Сядь рядом, – он указал головой на стул, что находился близь него, но ты все равно села подальше, оказавшись лицом к лицу, – Для начала объясни свою причину. Я ж не тиран, чтобы без выяснений сразу выписывать штраф или куда хуже – увольнять.       – Я сама не ожидала, что так сможет получиться. Вчера ночью, я заметила, что…       – Так, стоп, – он оборвал, делая глоток чая, – Без прелюдий. Мне нужен короткий и четкий ответ.       – Хорошо, – ты вздохнула и собралась с мыслями, – Мне нужно было в Мондштадт, чтобы купить лекарств. Мама болеет. Серьезно болеет.       Он снова сделал глоток и поставил пустую чашку на стол. Несколько секунд молчания. Дилюк смотрел в сторону реки на переливающиеся от солнечных лучей волны. Возможно, он о чем-то размышлял, но оставались лишь догадки о чем именно.       – Купила? – сухо спросил тот прикрывая подборок и рот рукой, не отрывая взгляда от реки.       – Нет, лекарств не осталось, – голос дрожал так сильно, что выдавал всю твою внутреннюю боль. Ты готова была разрыдаться прямо перед ним. Но есть ли от этого смысл?       – Дай мне рецепт, – Дилюк протянул руку, а ты передала скомканную бумажку. Он внимательно читал, ухмыльнулся, затем снова принял серьезный вид, – Слушай, у меня еще с давних времен были припасы… Надо попросить Аделинду, чтобы проверила склад.       Мужчина пальцем позвал одну из горничных, в которой ты узнала свою знакомую – Хилли. Она приветливо улыбнулась. Дилюк попросил передать записку старшей горничной, сказав, что это очень важно и нужно выполнить как можно скорее.       – И да, Хилли, принеси еще чай, но на этот раз две чашки, пожалуйста.       Как только девушка отошла на дальнюю дистанцию, вы вернулись к диалогу.       – Судя по рецепту, – начал Дилюк, – У нее что-то серьезное. Как давно у нее это?       – Травы она пьет достаточно долгое время. Примерно со смерти отца. Лет пять уже получается. Но вчера ей резко стало плохо.       – Со смерти отца? – он поднял правую бровь, внимательно рассматривая тебя, – Соболезную. Я тоже своего потерял, когда мне исполнилось восемнадцать. Тоже пять лет назад получается, – Дилюк накрыл твою хрупкую ладонь своей, а ты сверху положила вторую, чтобы поддержать его, – Мы немного похожи с тобой.       – Ваш чай, – Хилли поднесла две кружки на серебряном подносе, как только мужчина услышал ее, будто ошпаренный кипятком, вырвал свою ладонь из твоего «замочка».       – Да, спасибо, можешь идти, – он жестом дал понять, что девушка свободна, и она сразу же удалилась, оставив вас наедине, – Не люблю лишних взглядов, – мужчина пролез между двумя твоими ладонями, как было до этого, – Я не буду делать тебе выговор.       – Спа-спасибо, – поблагодарила его ты, расплываясь в глупой, наивной улыбке.       «А ты не такой уж и плохой, Дилюк» – подметила про себя ты, анализируя его поведение.

***

      Рабочий день близился к концу, о чем говорило уходящее в закат солнце, переливаясь ярко-красным, оранжевым цветом. Шея и спина безумно ныли от боли. Хотелось лечь и уснуть мертвым сном до завтрашнего утра. Главное – чтобы никто не будил. Ты услышала, как открылось окно со второго этажа винокурни, и подняла голову.       – Т/И, зайди ко мне, – крикнул мужчина и закрыл форточку за собой.       Ты послушно поднялась, отряхнув колени, хрустнула затекшими от работы пальцами и отправилась в кабинет к Дилюку.       Мужчина внимательно изучал бумаги. Казалось, что он только этим и занимается в обычные дни.

«Очень скучная работа»       – Т/И, – он оторвался от документов, приглашая присесть рядом, – Мои горничные перерыли все запасы на складе, но сумели кое-что добыть. Вот, – мужчина протянул большой сверток из ткани, перевязанный веревкой, – Думаю, этого хватит хотя бы на первое время.       – Благодарю, – ты готова была заплакать от счастья, параллельно прыгая, словно маленький ребенок, но сдержалась, – Сколько я должна? Как могу отблагодарить тебя?       – Свои люди – сочтемся, – он был не многословен.       – Большое спасибо! Такое же большое, как весь Тейват!       Ты бросилась обнимать мужчину. От него веяло чем-то пряным и хвойным. Он приподнялся с насиженного места для твоего удобства и крепкой рукой обхватил за талию, прижимая ближе.       Было тепло.       Возможно, что даже приятно.       Освободив мужчину от своих объятий, он убрал руку, спокойно давая тебе уйти. Ты помахала на прощание, придерживая под подмышкой сверток с травами.       Солнце почти ушло за горизонт. Время близилось к ночи. А ты довольная шагала домой, насвистывая знакомую мелодию.

***

      Дома было тепло. Аромат чая приглушал остальные запахи. Первый этаж был абсолютно пуст. Ты подогрела воду, сделала лечебный напиток и направилась к маме.       Женщина лежала в постели. Бледная, исхудавшая, не похожая на прежнюю себя. Ты поставила на прикроватную тумбочку чай.       – Мне удалось это сделать, – твоя рука накрыла ладонь матери, иногда сжимая ее, – Не смей больше так пугать меня.       – Верно, не хотела бы, чтобы в твои двадцать появились седые волосы, – отшутилась она и подула на горячий напиток, – Благодаря твоей заботе я обязательно поправлюсь, любимая.       – Пей-пей, – командовала ты, контролируя ее, – И больше отдыхай. Любые хлопоты по дому я беру на себя. Главное поправляйся, слышишь?       – Мне уже становится лучше, глядя на то, какого человека я воспитала, – она убрала выпавшую прядь волос тебе за ухо и приступила к отвару.       Казалось, что на этом проблемы исчезли, но это было лишь началом великого бедствия.