путь к звездам лежит через пуанты

Ничего не понятно. Как вообще так получилось, что Джисон сейчас идет в душ вместе со старшекурсниками? Вот куда убежал этот предатель Чонин? Почему он бросил Хана на такую тяжелую участь? Ему-то сейчас, наверное, хорошо, нашел себе друзей и пошел как ни в чем не бывало, а Джисону хоть на стенку лезь. Еще и Хёнджин вертится перед глазами, будто и не помнит, что произошло вчера. А у Хана нет провалов в памяти, и из-за этого он не может нормально поднять взгляд. Остальные же не сильно стремились с ним контактировать. Феликс шел себе спокойно по правую руку однокурсника, а Минхо просто двигался вперед, как и не с ними. Когда они дошли лестницы, Джисон уж было хотел побрести вниз, чтобы дойти до душевых в общежитии, но его окликнули: - Куда ты собрался, заблудился что ли? – голос был холодным и прозвучал раздраженно и безразлично, Хан сразу понял, что вопрос принадлежит третьекурснику. Обернувшись, он непонимающе захлопал глазами. Но его удивил не смысл слов, что ему сказали, а больше то, кто ему это сказал. Казалось, Минхо вообще дела не было до них, а сейчас только он и стоит за его спиной, пока двое его друзей уже идут в даль коридора. - В душ, он разве не в общежитии? – поспешно ответил Хан, замечая, что собеседник разворачивается чтобы уйти. - Это место настолько большое, что, если б оно не имело при себе душевую, было бы странно, - уже более спокойным тоном говорил старший, двигаясь вперед не дожидаясь Джисона, которому пришлось даже перейти на легкий бег, чтобы догнать говорящего. – Вообще, тебе нужно идти в другую душевую, но я не верю, что ты дойдешь до туда самостоятельно, не потерявшись, - чуть позже добавил Минхо. - С чего ты взял? Я же не настолько несамостоятельный, и сам дойду, - возмутился Хан. - Ага, и именно ты пошел в общежитие чтобы помыться, несмотря на то, что все повернули в другую сторону, - надменно выдал Ли. – У меня нет сил объяснять тебе дорогу, а уж тем более отводить за ручку. Если не хочешь идти в моей компании можешь догнать тех двоих. Почему оба варианта – плохи? Почему приходится выбирать из двух зол? Посмотрев в спины заворачивающим второкурсникам, Джисон хотел было побежать вслед за ними, но что-то его остановило. Наверное, нежелание снова краснеть перед Хёнджином. Но будто Минхо был лучшим вариантом. Вообще, ему хотя бы было фиолетово на идущего рядом Хана, он бы и бровью не повел, побежал бы тот или нет. Поэтому и в душевых должно быть так же, пытался успокоить себя Хан. Повернув чуть дальше, они прошли в коридор, который на удивление был без окон. Он казался темнее, хоть и был оборудован освещением. Стены там выложены мраморной плиткой сероватого цвета, Хан как в сауну попал или в купальню какую-нибудь, – что было вполне подходящим описанием. Две стеклянные замутненные двери располагались по обе стороны коридора - для парней и девушек соответственно. Из правой вышли хихикающие длинноволосые подруги, слегка напугав рассматривающего новое место Джисона. Они помахали своему однокласснику и обратили внимание на его спутника, пару раз обернувшись. Конечно, Хан бы и сам обернулся, увидев первокурсника в своих душевых, да еще и рядом с Минхо, которого, кажется, тут знали все. Даже когда они зашли внутрь, там его поприветствовал каждый присутствующий. Удивило, что некоторые даже поинтересовались, что тут делает Джисон. Тот уже хотел отмахнуться, но его перебил Минхо: - Боксун задержала его и сказала мне проводить, надеюсь вы не против, что он тут, а не у себя, - при разговоре с однокурсниками он был более дружелюбен. Врал он, конечно, искусно, но Хан был благодарен такой лжи, в которой он не представал потерявшимся одиночкой, брошенным даже своими одноклассниками. Из двери, отделяющей кабинки от раздевалки, лениво вышел расслабленный Сынмин. На нем, хвала всем богам, было повязано полотенце. Он, вообще, показался Хану самым приличным и спокойным, хоть тут и не было грубиянов, норовящих ему насолить. - Ты чего так долго? – обратился, слегка шепелявя, Сынмин к Минхо, доставая из шкафа одежду. Тот только безмолвно указал взглядом на Джисона, пытающегося трясущимися руками расстегнуть мешок с вещами, и тоже пошел переодеваться. Не обращая внимания на то, насколько глупо он выглядел, уже пятый раз перекладывая стопки с одеждой по шкафу, пялясь себе под ноги, Хан таким образом дождался, пока Минхо скроется в кабинке, и сам, наконец, смог раздеться. Такое расслабление окутало мышцы и разум после душа, что Джисон, забыв о своих страхах, как к себе домой зашел обратно в раздевалку. И чуть не навернулся на скользком полу, увидев, стоящего к нему спиной, обнаженного Минхо. Да черт. Где его утренняя удача? Почему он снова должен краснеть? Свершилось самое худшее, что могло свершиться, и этого он теперь никак не сможет стереть из памяти. Да Хан же теперь и в глаза ему смотреть не сможет, будет так же шарахаться, как от Хёнджина. - Что застыл, проходи, - обратился Минхо, который уже успел натянуть белье, пока Хан в смущении теребил край своего полотенца, не осмелившись поднять взгляда. Со скоростью света метнувшись к своему шкафчику Джисон мигом стал одеваться, лишь бы прогнать картинку увиденного, то и дело всплывающую в голове. Справившись с одеждой, пришло время сушить волосы. Фены висели в ряд на стене напротив двери. Хан стоял, уткнувшись взглядом в стену, лишь бы не смотреть в сторону третьекурсника. Теплый воздух вызвал мурашки наслаждения, пробежавшие по шее, а потом и по спине, заставляя даже немного забыться. - Какой урок у вас следующий? – прозвучало слева. Да он блин издевается? Как можно сейчас, как ни в чем не бывало начать спрашивать обыденные вещи? Хотя тут смущен был видимо только Хан, потому что кроме них двоих тут никого не было, а Минхо смущенным назвать было сложно. Он вообще почти никаких эмоций на своем лице кроме усталости не показывал. - Корейский вроде, - постаравшись унять трясущийся голос, ответил Джисон. - У нас парные танцы через урок, вас наверняка отведут посмотреть, - обстановка немного разредилась, а новость заинтересовала. – Кстати, как тебе первая классика? - Утомляет, - выдохнул Джисон, но все еще держался настороже, не хотелось ему сразу доверяться такому, как Минхо. - Как можно утомиться с первого занятия? Тем более если ты вообще практически не старался. Нужно тренироваться, а не уповать на способности. Почему вы первогодки никак не поймете, что, если вас взяли, вы еще не стали суперзвездами. Такие же неприметные, как и были до этого, несмотря на все ваши прыжки и фуэте, которые показались преподавателям достойными, - он произнес все с таким расслабленным лицом, что это выглядело надменно вкупе со смыслом его слов. Вот чего сразу стоило ожидать от него, а не питаться нелепыми детскими надеждами. Как будто Минхо будет с ним любезничать. Да только чтобы укрепить свое положение в обществе и не показывать настоящего лица – не более. Уж больно ты размечтался Джисон, высокую планку поставил. Злость, обида и разочарование в человеке мигом наполнили Хана через края. А ведь он еще недавно им восхищался. Сразу стало понятно, что Минхо просто многое возмечтал о себе после пребывания таким «авторитетом» в глазах сверстников, и просто не принимает, а точнее не уважает людей, что хуже или неопытнее его. Не стоило ставить на него такие ожидания, он оказался не тем «неземным человеком», каким считал его Джисон до этого момента, а обычным зазнавшимся старшекурсником, считающим всех хуже себя. Было сильное желание высказать все, что он думал по этому поводу, но в силу воспитания – сдержался. Неприятный осадок остался в груди после таких слов. Хотя Минхо вроде и ничего обидного против Джисона не сказал, лишь упрекнул в том, чтоб не зазнавался. Но кто бы говорил, из его уст это звучало не наставлением, а насмешкой. Поэтому Хан принял оперативное решение покинуть скорее это место, чтобы не наговорить лишнего. Быстрым шагом, и напоследок недовольно зыркнув на, казалось бы, совсем не задетого этим взглядом старшекурсника, он вышел из душной, во всех смыслах раздевалки. Лицо сразу обдало прохладой, что немного уняло пыл раздраженного Джисона. Дорогу до общего коридора он помнил, так что без труда добрался туда самостоятельно. А там повстречался с растерянным Чонином. - Ох, я наконец тебя нашел! Почему тебя не было в душе, я думал ты придешь, - залепетал младший. После встречи с его огромными растерянными глазками-безднами, вся злость мигом улетучилась, заставляя чувствовать только умиление. - Сам бросил меня, а теперь еще и спрашиваешь, - с наигранной обидой процедил Джисон, складывая руки на груди. - Прости меня, хён! Старшие хёны завалили меня вопросами, и я не успел позвать тебя. Тебе, наверное, тяжело было найти дорогу до душевых. Но если ты там был, скажи, там очень классно, - он склонил голову, извиняясь, а Хан лишь потрепал его по белым пушистым волосам. В его сознании не укладывалось, как в этом парне кипело столько эмоций, показывающих его таким ребенком, но плюс к этому присутствовала та серьезность, с какой он разговаривал с ним при поступлении. – Пойдем лучше кушать, я куплю тебе чего-нибудь вкусного. - Не стоит, а то еще веса наберу, - отмахнулся Джисон. Он хотел не рассказывать про свое путешествие в душ к старшим, но Чонин все-таки задал этот вопрос. - И все же, тебя не было у нас. Рассказывай куда ты ходил, неужели в общежитие? - Не-а, хотя собирался, но меня довел Минхо-хён, - он пытался скрыть свое негодование, чтобы не объясняться младшему. И видимо сработало – на его лице было только облегчение, что друг не остался один в сложной ситуации. – А еще он сказал, что нас возможно заберут посмотреть их занятие по парным танцам через урок. - Ого, а там только третий курс будет? – засветился от радости Чонин. - Этого я не знаю, так что увидим. Пообедав, первокурсники отправились в класс. На встречу бежал запыхавшийся Сонбин. - О, ребята, вы тут, - замахал он руками, подбегая к одноклассникам. - Я же, наверное, уже опоздал на обед, - обреченно выдал он, пытаясь отдышаться. - А где ты был? – задал вопрос Чонин, но Хану тоже было интересно. - Я заблудился. До чего ж эта академия большая, полностью обойти, кажется, и недели не хватит. Ладно, на следующей перемене что-то куплю. Кстати, куда нам сейчас? - Вот про академию ты верно сказал. Нам бы теперь найти класс корейского, - осматривая номерки на дверях сказал Джисон. Коридоры правда петляли куда хотели, словно дороги в метрополитене. Карты хоть и помогали немного разобраться в маршруте, но его нужно было построить самому, да еще и так, чтобы затратить меньше времени. Мозг закипал от запоминания и переваривания информации, а вот это как раз и приходилось делать больше всего первокурсникам. Стало интересно, знают ли те, кто учится здесь дольше, все пути, имеющиеся в академии. Слабо верилось. Наконец, завидев, что остальная масса с их курса зашла в дальнюю дверь, находящуюся на повороте, парни тоже пошли туда, перестав шевелить извилинами в поисках класса. Урок был не интересный, корейский, как корейский, еще и учительница грымза. Тут специально понабрали скучных преподавателей для обычных уроков? Джисон, вообще-то, любил учиться, но тут все было довольно вяло. Зато уроки хореографии играли на контрасте, там уж не поскучаешь. Они с Чонином попытались переговариваться, пока учитель проверяла задание с доски, но их попытки были тщетными и оба чуть не получили по подзатыльнику. - Ну и кикимора, - едва слышно прошептал Хан Чонину в ухо, покидая класс. - Не то слово! Я думал, она нас съест прямо там! - Если она еще этого не сделала, не стоит расслабляться, ее уроки у нас каждый день. Стоит набраться терпения, - влился в разговор и Сонбин. Перемена длилась пятнадцать минут, и парни не придумали ничего лучше, чем просидеть ее в холле на кожаных диванчиках. Сонбин, совсем забывший про еду, начал рассказывать о том, как он блудил по академии. Он описал так ярко, что казалось у него феноменальная память, но, если б она такой была, он бы не потерялся и наверняка сходил бы сейчас за едой. Было весело, рассказы Кана рассмешили дующихся на учительницу одноклассников, а рядом пристроилось еще пару первокурсников, которые тоже понемногу поддерживали разговор. Несколько из них оказались довольно приятными, но Хан все-таки боялся первым с ними познакомиться. К месту посиделок приблизились Хёнджин с Феликсом и уселись рядышком, на подлокотнике. Второй мирно потягивал апельсиновый сок из трубочки, внимательно слушая, что происходит у сидящих на диване, а его друг, манерно закинув ногу на ногу, обернулся через плечо на происходящее. Только сейчас Джисон понял насколько эти двое похожи. Оба блондины, только один с платиновым оттенком, другой с желтым. Они напоминали принца и цыпленка, как бы нелепо это не звучало, но даже то, как эти оба сидели, говорило об этом. Еще Хан заметил маленький хвостик, собранный у Феликса на затылке, он был не такой как у Хёнджина, все-таки волос у него было меньше, но казалось, они специально так собрали волосы, потому что на классике с прической был только Хван. - Повезло вам, у вас «дуэтные» с третьим курсом, а мы на химии будем мучиться, - обреченно вздохнул он, закатывая глаза и, запрокидывая голову, поднес руку ко лбу, показывая свою усталость. Каким же он все-таки был актером, он точно отделениями не ошибся? Феликс на его действия слегка дернул плечами, тихо хихикая себе под нос, он видимо часто наблюдает такое его поведение. - Учи химию, никуда танцы от тебя не убегут, - его голос прозвучал настолько низко и с небольшим хрипом, что у Хана аж мурашки пробежали. Он ни разу не слышал его голоса и этот первый поверг его в шок. Феликс казался таким милым, ему бы по мнению Джисона подошел какой-нибудь тягучий, шероховатый голос. Но его настоящий, прямо-таки поражал. Хотелось бы и Хану иметь такой же голос. Чонин и еще пару девушек не сдержались и попросили второкурсника сказать еще что-то, но их на удивление приостановил Хёнджин, который после первых комплиментов в сторону друга сразу же сменился в лице. - Нам пора. На химию, - четко отрезал он, хватая Феликса под руку, и они направились к мониторам с картами о чем-то переговариваясь. Остальные сидящие решили последовать их примеру, чтобы знать где искать зал следующего занятия. Хану не очень хотелось пересекаться с Минхо, не было желания видеть его лица, этого кичливого взгляда. Но идти надо. Скорее всего им танцевать не придется, поэтому никто форму брать не стал, и все просто пошли к залу, указанному на карте. Из-за полу открытой двери доносились звуки голосов. Зайдя внутрь, можно было увидеть, как растягиваются девушки с третьего курса, парни, видимо, еще где-то гуляют. На всех были надеты серые купальники и белые колготки, и, конечно же, пуанты. Хана всегда поражало, как девочки терпят эту адскую боль, которую наносит им балетная обувь. На некоторых из них были натянуты еще теплые разноцветные гетры, которые пестрили в глазах и придавали разнообразия этим одинаковым образам. Из-за двери появились парни третьекурсники. Их толпу замыкали Сынмин с Минхо; последний, кстати, шел и что-то заинтересованно рассказывал другу, на него он смотрел не так, как на Джисона, а намного более снисходительно, и Сынмин в ответ широко улыбался, ослепляя улыбкой и без того светлый класс. На зубах блестели, немного выступая, серебристые брекеты. Чонин тоже их заметил и слегка ткнул Хана в плечо, зашептав: - Я носил такие же. Разговаривать с ними – чистой воды пытка, - после этого стало понятно, почему одноклассник Минхо слегка коверкал слова. Бросив сумки, старшие подошли к девушкам и принялись разговаривать с ними о предстоящем занятии, совсем забив на растяжку. Со звонком в зал пришел и преподаватель. Низкого роста мужчина с очками, сидевшими на его аккуратном носу, он был немного полноват в силу возраста, и выглядел слегка забегавшимся. - Всем здравствуйте. Для новеньких - меня зовут Юн Чхансон, остальные надеюсь не забыли, - мягким веселым тоном заговорил учитель, забавно поправляя свой костюм. Джисону он показался совсем не строгим, с ним должно быть попроще чем с ректоршей Пак. – Так, без лишних разговоров начнем урок. А вот не говорите, что вы не растянуты, мальчики! А все, а время вышло! Девочки вот я смотрю, готовые стоят, значит время было, не надо оправдываться, - он тараторил это с легкой насмешкой, чтобы пристыдить неподготовленных учеников, но в целом был прав. Да и сильного вреда он отсутствием растяжки не причинит, все же классика проходила пару часов назад, мышцы еще не успели огрубеть. Просто им будет немного труднее нежели девочкам. Все распределились по парам, которые были сформированы, наверное, с прошлых годов, и встали напротив зеркала с небольшими интервалами между ними. Первокурсников никто трогать не стал, их задачей было – тихо сидеть и запоминать, что с них будет в дальнейшем требоваться. Некий ознакомительный урок. Они по-турецки сели в свободный уголок, условно поделившись на мальчиков и девочек, но не сильно далеко друг от друга, чтобы занимать поменьше места, и принялись полностью вникать происходящему. Глаза Джисона и видеть не хотели Минхо, но вот, как на зло, он стоял именно так, что его было видно больше всех. Да и партнерша у него была довольно красивая. Ну конечно, это ж Минхо! Хорошо, что Сынмин тоже стоял под благоприятным обзором, и можно было смотреть в его сторону. Под руководством Чхансона третьекурсники вспомнили танец, а точнее связку движений, видимо изученных ранее, а после их поделили на две группы по пять пар, и под музыку стали прогонять, что вспомнили. В первой группе был Сынмин, но отсутствовал Минхо, поэтому Хан сделал вывод, что на вторую ему лучше не смотреть. С началом танца он пожалел, что уделил так мало внимания Киму во время классики, ведь он был вполне этого достоин, не меньше остальных. А его поведение с партнершей восхищало. Собственные шаги и элементы были такими четкими и твердыми, а вот с ней – наоборот. Во всех его движениях по отношению к девушке чувствовалась такая необыкновенная нежность. Он прикасался к партнерше, как к хрупкому цветку, опасаясь повредить. Даже, казалось, дышать на нее боялся лишний раз. Его лицо было сконцентрированным, но он старался ярче выражать эмоции по советам наставницы - и это у него получалось. Выходило вполне неплохо. На него хотелось смотреть. А ведь он был только поддержкой для партнерши, своеобразной опорой, тут только она играет важную роль. Но ему удавалось удержать планку и не стать просто фоном, за счет своего упорного труда. На Сынмина хотелось равняться из-за этого, а не просто восхищаться. Но выступление закончилось, а значит пришло время для второй группы. Глаза сразу упали в пол, только нога Минхо ступила шаг в сторону зала. Спустя немного времени Хан оглядел остальных, потом Чонина, все заинтересованно смотрели на танцующих, и любопытство забилось внутри. Взгляд был поднят, и устремился сразу же туда куда так не хотелось. Эта пара танцевала очень хорошо, будто они сейчас находились на сцене при свете софитов и большого числа прожекторов. Их движения отличались от дуэта с прошлой группы, не было той нежности, но что-то все равно привлекало. И эмоции на лицах, и уверенные поддержки партнера, и блестящие движения девушки в его руках – все казалось идеальным у них. Раздражение смешивалось с восхищением внутри Джисона и бурлило, образовывая какое-то совершенно новое чувство, он все не мог понять какое, но глаз не оторвал пока музыка не закончилась. - Сынмин-оппа так хорошо танцует, а еще он так мило обращается с девушкой. - А Ёну, у него такие сильные руки, кажется, любая партнерша для него пушинка. Первокурсницы перешептывались, пока старшие слушали исправления от учителя. Джисон так-то старался больше обращать внимание на то, что говорит Чхансон, но их разговоры были более воодушевленными и звучали чуть ли не над ухом. - Вы вообще видели Минхо с Лиён, их танец просто волшебный, - не согласиться было сложно, но все равно обида всеми силами старалась помешать, и грудь сковало неприятное неоднозначное чувство. Так хотелось, чтобы от него кто-то отвлек, и этим кем-то стал Сонбин. - Как же хочется так же потанцевать! Это ж как на сцене, как на постановке в театре, да еще и в паре, - видимо его восторженный шепот слышали не только Чонин с Джисоном, кому и были адресованы эти слова, но еще и преподаватель. - Я очень рад, что вам понравилось занятие Сонбин, надеюсь, вы с таким же энтузиазмом будете появляться на моих уроках в течение всего года, - он добро улыбнулся, а его слова заставили учеников посмеяться и обратить внимание на того, кому они были сказаны. А Кан и рад этому вниманию. Учеников распустили по звонку. У первого курса уроков больше не было, и те, кто живет с родителями стали разъезжаться по домам. Остальные же, в том числе и Джисон со своей компанией двинулись в общежитие. До ужина оставалось два часа, и за это время можно было подготовить домашнее задание, чем и занялись три первокурсника, разместившись в просторной комнате двух соседей. Джи предпочел разложить тетради на кровати, давая друзьям рассесться за партой. Никто из присутствующий переодеваться не стал – сил не было. А ведь только первый день, но такой насыщенный. И скорее всего нагрузка будет увеличиваться, главное, чтобы скачок был не слишком резкий, дабы желание учиться совсем не отпало. Но сейчас, пометив карандашом непонятое задание по математике, и закрывая тетрадь, Хан с выдохом перевернулся на спину, подкладывая руки под голову. - Только не говорите, что я один так устал за сегодня, что даже сил на ужин идти нет. - Мне кажется, я не поднимусь завтра с кровати, потому что мышцы болят, как будто в первый раз танцую, - поддержал разговор Чонин. – Но про ужин не согласен, я тогда и до утра не доживу, в животе так урчит, - он приложил руку, будто прислушиваясь. - Ах, я совершенно забыл про обед. Сейчас аж выворачивает от голода, - пожаловался Сонбин. – Если что, мы донесем тебя до столовой, Джисон, чтоб ты не чувствовал того же. Все-таки мы тратим много энергии, нужно питаться. С разговорами и доделанными уроками стрелка часов приблизилась к цифре шесть. За окном заметно потемнело. Солнце скрывалось за вершинами зданий, бросая последние закатные лучи. Встав из-за столов и прохрустев затекшими спинами, парни пошли на свой законный прием пищи. Вообще, тяжеловато было терпеть столько часов без еды, особенно после дома, где можно было есть, когда вздумается, в пределах разумного, конечно. Ватные ноги довели до столовой. Где, взяв по подносу одноклассники уселись на свои места. Почему-то здесь было очень просторно, некоторых не было. Например, найти глазами Хёнджина и Феликса Хану не удалось. Сынмин сидел один, без Лино. А Чан, как на обеде его не было, так он в столовые и не заявлялся. Неужели голодает с момента завтрака. Вот это сила воли у человека, Джисон уже бы пополам сложился на его месте. - Почему тут так мало людей? – вслух задал вопрос Чонин, оглядываясь. – мы пришли вовремя, не может быть, что остальные уже поели. - Я тоже заметил. Может они тренируются? – предположил Кан. - Не могут же они тренироваться тут до ночи. Сегодня же только первый день, наверняка, уже все занятия завершились, - недоумевая произнес Джисон, отвлекаясь от накручивания рамена на палочки. Все никак он не мог понять отсутствия такого большого количества лиц. - Может сходим в академию, и все узнаем? – предложил Ян, в один глоток осушив до конца стакан от находящегося в нем чая. Остальных заинтересовало его предложение, и они приняли решение, что обязательно осуществят задумку младшего. Чонин не стал пить йогурт, который лежал у него на подносе, но он взял его с собой, положив небольшую бутылочку во внутренний карман пиджака. Компания двинулась на разведку в то место, откуда они пару часов назад ушли. Любопытство сжигало изнутри, но в голове был вопрос «как они найдут нужный зал?» Но зал искать не пришлось, потому что в коридоре разведчики заметили Хёнджина, торопящегося к переходу, ведущему в интернат. - Хёнджин-хён, у вас разве не закончились занятия? – приостановил его Джисон, единственный имеющий до этого более-менее близкий контакт со старшекурсником. - А у вас что - нет? – ответил вопросом на вопрос Хван и уставился на первокурсников сверху вниз, потому что его высокий рост позволял ему это сделать. Неловкое молчание с гляделками прервал Чонин: - Многих не было на ужине, вот мы и забеспокоились насчет вас. - Ох, какие же милые у нас донсэны, у меня аж сердечко затрепетало, - вздохнул блондин, прикладывая руку к груди. – Хоть кто-то беспокоится по наши бедные усталые души. Что было на ужине из снеков? Чонин достал из кармана черничный йогурт и покрутил его, показывая Хёнджину. - Пойду возьму для Феликса, он любит такое. Надеюсь там еще все не разобрали, - он уже помахал первогодкам рукой и собрался уходить, как его окликнул Ян. - Стой, - он немного замялся, но потом продолжил. – Можешь отдать ему это… - Погоди-ка, ты отдаешь мне еду, чтоб я дал ее Феликсу? – расширил глаза Хван. – Ты сейчас серьезно? - Да. Я хотел отнести это Крису-хёну, но кажется я его не найду, так что пусть это будет у Феликса, - смущенно опустил глаза младший. - Какой же ты милый, - сложил Хёнджин бровки домиком и поднес руку ко рту пытаясь прикрыть умиление. Этим еще больше смущая Чонина. – Давай я потом отведу тебя к Чану, и ты отдашь ему это. А пока, так уж и быть идите к Ликсу, только постучитесь, а то напугаете. Он в седьмом зале на втором этаже, – теперь он уже точно отправился в общежитие, предварительно указав рукой в сторону нахождения одноклассника. - Значит они и вправду занимаются, - подтвердил свои догадки Сонбин. – Но неужели одни, я точно видел, как учителя выходили из главных дверей. Только ректорша Пак осталась тут. - Наверное, с ней и занимаются, - пожал плечами Хан. Дойдя до нужного зала, парни постучали, как и попросил Хёнджин. Из-за дверей послышался усталый голос: - Хёнджи, ты уже вернулся? Заходи, - Феликс, стоящий у станка, полностью облокотившись, сильно удивился, когда увидел неуверенно заходящих младшекурсников. – Как вы попали сюда? – его тон стал более настороженным и слегка грубоватым. - Извини, нам разрешил Хёнджин сюда прийти, - виновато поклонилась троица. - А зачем вы еще находитесь в академии, вас уже отпустили, не так ли? – подняв одну бровь, поинтересовался Феликс, все еще не вникая в происходящее. - Мы насчет ужина, вас не было… - На ужин редко остается время, так что не беспокойтесь за наш счет, - заверил белокурый спокойным голосом. Он говорил правду про недостаток питания, потому что даже через белую футболку, было видно вздымающиеся от усталости, выступающие ребра. За дверью послышался быстрый стук школьных кроссовок, и в приоткрытую дверь просочился Хёнджин. Он протянул однокласснику йогурт. - А твой? Только не говори, что ты не стал брать, - нахмурившись спросил Феликс у пришедшего. - Я попросил Сынмина занести в комнату, обещаю, вечером съем, - защитно поднял он руки. На что Ли прикрыл глаза, кивая. - У нас появились зрители? – спросил он, изогнув бровь. - Они искали Чана. Я обещал их проводить и сказал подождать здесь. Феликс недоверчиво оглядел пришедших, а потом опять обернулся к Хёнджину. - И зачем им понадобился Крис? - Чтобы передать йогурт. Один из них между прочим, хотел отдать его тебе, но я сказал, что для этого есть я, - объяснил Хван, указывая на смущенного Чонина, который шаркал по гладкому полу кроссовком. - Спасибо. Думаю, Крис будет благодарен, - поблагодарил Феликс. – Давай повторим, что начали, а потом ты их отведешь, - попросил он, опустошая бутылочку и ставя ее на подоконник, а сам отошел от станка. На удивление Хёнджин не присоединился к однокласснику, который встал в середину зала, а уселся за фортепиано, грациозно положив руки на клавиши. Из-под пальцев полилась приятная, лирическая мелодия, и Феликс начал свой танец. Джисон был поражен, когда увидел это. Он так старался, пропуская каждую звучащую ноту через себя, показывая на лице самую драматичную эмоцию, которую только можно изобразить. Но не такую, какую обычно использовал его однокурсник в своем будничном поведении, не наигранную, а живую. Феликс чувствовал героя, и ему хотелось верить. Возможно, да, его прыжки были не самыми хорошими – ноги слабоваты. Но зато вращения получались просто идеально. Чувствовалось, сколько сил было вложено, чтобы так танцевать, хоть и сейчас танцор выглядел расслабленным и полностью поглощенным выступлением. Еще пару слов можно было сказать и о Хёнджине. Играл он сложное произведение и делал это очень хорошо, будто всегда этим и занимался. Пальцы ловко перемещались по клавишам, извлекая чудесные звуки. А лицо выражало полное сопереживание музыке. Иногда он отрывался от пианино и поглядывал на танцующего однокурсника, удовлетворительно улыбаясь и вновь возвращаясь к нотному тексту. Он определенно точно знал, о чем играет, а его напарник – что танцует. Невероятный дуэт, эти парни слились в одно целое и тронули Хана своим выступлением до глубины души. Но всему прекрасному свойственно заканчиваться, как и этому выступлению подошел конец. Первокурсники, как заколдованные смотрели на стоящего в идеальной завершающей позе Феликса и пытались обработать увиденное. Зал залился аплодисментами в ту же секунду, как отзвучала последняя нота. Феликс искренне улыбался, и было видно, что он доволен выступлением. - Это было… просто потрясающе! – воскликнули в один голос Чонин и Сонбин, будто готовились это сказать. - Ты идеально справился, что невозможно было оторваться! А ты играешь великолепно! Насколько же вы талантливые! – пытался подобрать слова Хан, чтобы правильнее описать свой восторг от увиденного и переводил взгляд с одного блондина на другого. Сзади подошел Хёнджин и, как только друг перестал кланяться, потрепал того по волосам. А сам, улыбаясь, заговорил: - Спасибо вам. Мы очень стараемся, чтобы так танцевать и рады получить ваше признание, – Хёнджин не соврал. Было видно, что он по-настоящему благодарен всем комплиментам. - Еще раз спасибо. Теперь ты можешь, наконец, отвести их к Крису, - повернулся Феликс к однокурснику. - Хотя… пойду-ка я с вами. Давно я не видел его уставших, но добрых глаз. Вся компания направилась по коридору вслед за Хёнджином, который точно знал куда надо их вести. Дойдя до определенной двери, он прильнул к ней, прислушиваясь к происходящему, а после тихим шепотом произнес: - Там Боксун, если что, она может наброситься если заявиться к ней на территорию без предупреждения. Так что, сто раз подумайте перед тем, как заходить, - он сказал это в своей манере, и навис над первогодками показывая чудовище. - Хватит пугать детей, уже все занятия закончились, и она нам ничего не сделает. Так что лучше постучись и открывай, - упрекнул его Феликс, явно рассмешенный поведением одноклассника. Хенджин последовал совету, а после слегка надавил на ручку двери, заглядывая внутрь. И из-за двери послышался удивленный голос ректорши Пак: - Хенджин, что ты тут делаешь? - А я тут не один, - ответил он, открывая дверь до конца и показывая еще четверых, представляя во внимание округленные глаза Бан Чана. - Тогда, Чан, раз уж к тебе пришли друзья, то мне придется вас оставить. Не забывай заниматься и кушай хорошо, - кивнула она и на прощание помахала рукой, перед тем, как окончательно скрыться за дверью. - Почему вы все тут? – не скрывая удивления в голосе, да и на лице, спросил Крис. – Ликси, ты снова тренируешься допоздна? Я же говорил, что тебе нужно больше отдыхать. - Не беспокойся, я перекусил и успел отдохнуть, а вот ты не ходил ни на обед, ни на ужин и тебе принесли еды, - заверил его Феликс. - Феликс, ну я же сказал, что не нужно мне отдавать свою порцию. Тебе самому нужно правильно питаться, ты снова принес перекус мне? – он не успел закончить свою тираду наставлений, потому что увидел рядом с собой смущенного Чонина, который протягивал в руке полную упаковку черничного йогурта, и аж просиял от умиления. – Ох, это ты принес мне поесть. Тебе не стоило. Погоди, ты правда принес мне свой йогурт? - Тебя не было в столовой, и я подумал, что тебе нужно отнести что-нибудь перекусить, - он вложил бутылочку прямо в руки Чану, чтобы тот наверняка взял. - Еще раз спасибо. Я очень рад, что ты не забыл обо мне. Но впредь, не стоит приносить еду, я могу быть занят и поэтому времени на столовую не остается, лучше сам съешь свою порцию, а я потом вечером зайду за своей, - он улыбнулся так, что его глаза превратились в маленькие щелочки, он посмотрел ими в глаза раскрасневшегося младшего и похлопал того по плечу. - А я и говорю, донсэны у нас такие славные. Даже я таким не был, и ты, Феликс. Мы не приносили Чану-хёну покушать, когда были младше, - весело заметил Хёнджин, еще больше стесняя бедного Чонина, который уже вернулся на место и встал радом с одноклассниками. Но все же, у него получилось развеселить друзей. - О чем вы говорили с Боксун? – уже более серьезным тоном спросил Феликс, слегка нахмурив брови. - О планах на будущее. Ничего большего, - отмахнулся Крис, глядя на собеседника. – Сказал ей, что после выпуска хочу пойти в Гранд. - У тебя есть все возможности для этого, только не опускай руки, как в прошлый раз. - Я буду стараться, - грустно улыбнулся ему Чан. А потом перевел взгляд на уже пятящихся к двери первогодок. – Ой, простите, я совсем забыл про вас. Как вам первый учебный день в академии? - Все так сумбурно! Так непривычно! А еще я удивлен, что тут учится так много талантливых людей. На вас хочется равняться, чтобы достигать таких же вершин, - ответил Джисон, а остальные поддерживающе закивали. - Я очень рад, что у вас уже есть цели и вы готовы к ним двигаться. Буду стараться по возможности вам помогать, прямо, как и этим двоим. Если будете стараться и двигаться к своей мечте, то у вас все точно получится, и никакие препятствия вам не помешают, - подбадривающе произнес Чан. – Ну что ж, пойдем по комнатам? – задал он риторический вопрос и, подхватывая вещи, направился к двери. Они вшестером шли по мало освещенному коридору, потому что настенные светильники только слегка подсвечивались желтоватым оттенком. Феликс сказал, что хотел еще позаниматься, но Крис указал ему позднее время на наручных часах, а потом перевел взгляд на окна, в которых виднелось темное небо и освещенный фонарями ночной Сеул. Пока второкурсник бегал за сумкой, Хан смотрел в усыпанный звездами небосвод и пытался отыскать на нем знакомые созвездия. Сонбин, сидя на подоконнике, снова что-то весело рассказывал остальным, чтобы те не скучали. Атмосфера была по-дружески приятной и теплой. Джисон почувствовал, что это начало чего-то нового и незабываемого в его жизни, и оно принесет ему массу эмоций. Распрощавшись уже будучи в общежитии, друзья отправились по своим комнатам. Хан сразу же без сил завалился на кровать, а Чонин быстренько собрал вещи и убежал в ванную. На будильнике светилось 21:13, и Джисон решил, что ему стоит поговорить с бабушкой, потому что сосед ушел мыться надолго. Выбрав в списке контактов нужный номер, он приложил телефон к уху, и из динамика, послышались гудки. - Алло, - ответили с того конца. - Привет, ба, - неуверенно начал Джисон. - Привет, внучек! Хани, тебя нет всего пару дней, а мы с мамой так соскучились, - от доброго, такого родного голоса бабушки, Хану сразу стало лучше. - Я тоже по вам очень скучаю. Не переживайте, мы увидимся в выходные. Как вы там? Как здоровье? - Все хорошо, Хани, спасибо. Расскажи лучше, как там у тебя? Получается с учебой? Хорошие люди учатся? Сосед не мешает? - Ох, давай не так быстро. Сосед хороший, помнишь я рассказывал, про парня, который мне помог на поступлении? Теперь я живу с ним. Тут еще много приятных людей. Мы только недавно вернулись по комнатам с ними. - Ой, это у вас так занятия допоздна? – забеспокоилась бабушка. - Нет, они самостоятельно занимались, а мы принесли им поесть, а потом посмотрели, как они танцуют. И теперь я хочу так же. - Это хорошо, что вы о них позаботились. Скажи им что не так перенапрягались, а то все здоровье попортят. А как с успехами у тебя? - Пока ничего особо не говорили. За прыжки похвалили, ну как при поступлении, - он слегка запнулся. – А еще тут есть один тип. Он танцует очень хорошо, а вот сам скверный довольно, слишком зазнавшийся. Сказал, что мы совсем ничего не умеем и не стараемся. - Не обращай внимания на таких людей, золотце, пускай танцует, если у него получается. Ты лучше не завидуй ему и не обижайся, а пытайся превзойти. Покажи, что ты способен быть на его уровне и даже лучше, тогда он, наверняка изменится, - эти слова открыли Джисону второе дыхание. Ему захотелось проявить себя, и чтобы Минхо это заметил. - Спасибо, ба. Я буду стараться. Не подведу тебя. - Я же знаю, что ты у меня прекрасный танцор, я всегда тебя поддержу, даже если тебе будет казаться, что все плохо, потому что для меня ты даже лучше Кан Дживона. - Люблю тебя, больше, чем Кан Дживон балет, - засмеялся Хан. - И я тебя. Спокойной ночи, отдыхай хорошо. - Пока-пока! Звонок завершился, а на лице осталась та, же улыбка, что и при разговоре. Джисон любил бабушку и был рад, что может позвонить ей всегда, когда ему будет плохо и тяжело, а она его тоже всегда выслушает и поддержит. Сил не оставалось ни в одной клеточке тела, но Хан сгреб остатки в кучу, чтобы переодеться в пижаму, а после нырнул в приятную прохладу одеял, и принялся ждать пока придет Чонин. Тот вернулся только через двадцать минут. Хан все не понимал, как можно так долго находиться в душе, его мама была такой же, теперь вот и Чонин. От него пахло свежестью и кокосовым шампунем. Джисон наблюдал, как тот раскладывает безмерное количество разных пузырьков, по своим полочкам. Завершив свое занятие, он уселся на кровать и спросил: - Ты разве не пойдешь в душ? - Думаю завтра проснуться пораньше, чтобы туда сходить, - он рассматривал рисунки на пижаме Чонина, и все больше завидовал его милым вещам. – Откуда у тебя столько милой одежды? – наконец не удержался он. - Нуны все покупают, им нравится, как я в ней выгляжу, - рассмеялся младший. - Тоже хочу таких нун, - завистливо пробормотал Джисон. Чонин лег в кровать, почти полностью укутываясь одеялом. - Прохладно становится, - сказал он. - Согласен, а под одеялом так в сон клонит, - зевнул в ответ Хан. - Давай тогда спокойной ночи, - Ян сунул наушники в уши, включая на телефоне какой-то ASMR, и как обычно отвернулся к стенке, проваливаясь в сон. Джисон сам и не заметил, как последовал его примеру, и они уже вдвоем мирно посапывали в своих кроватях.