Взаперти

Космос. Бескрайние звездные просторы бороздили тысячи мелких роботов патрульных, охранявшие огромную космическую станцию. По коридорам станции слонялись устрашающие роботизированные охранники, выискивающие повсюду возможную угрозу. И там, также, как и в мрачном космосе, царила мертвецкая тишина, разбавляемая лишь монотонным шумом приборов и механизмов. Но в одном из помещений, из темноты доносилось еле слышное дыхание. Оно было тяжелым, существо, что было заперто там, казалось было на грани своих жизненных сил и еле как старалось оставаться в сознании. Вдох-выдох, вдох-выдох и так целый день. Синий ёж, скованный по рукам и ногам находился в таком состоянии уже несколько месяцев, но не смотря на пережитые пытки оставался в более-менее здравом уме и на удивление не утратил прежний огонек в глазах... Но это по крайней мере пока. Даже сам Соник не знает сколько еще протянет здесь в таком изнеможённом состоянии. Герой все время гадал, почему его просто не убьют? Разве не этого все время хотел Эггман? Или он решил растянуть этот сладкий вкус победы на долгие годы? Что ж. Если это действительно так, то это не очень позитивный расклад на будущее. Шумно вздохнув, ёж прикрыл глаза. Но только наконец успокоившись, Соник непроизвольно вздрогнул, услышав со стороны входа пару приближающихся шагов. На этот раз их было двое. Острые уши встали торчком, а все тело инстинктивно напрягалось. Он мог только догадываться, что его будет ожидать в этот раз. Механическая дверь открылась и в помещение за столь долгое время проник свет, хоть и очень тусклый. Несколько шагов эхом простучали по холодной металлической комнате и остановились. Соник чувствовал, что неприятели в пару сантиметрах от него, но на зло не поднимал взгляд, демонстрируя свое непоколебимую гордость. Эггман о чем-то толковал с как позже выяснилось Завоком и хитро посмотрев в сторону пленного ежа, как-то странно ухмыльнулся. Уж сегодня, он был уверен, Герой Мобиуса отбросит остатки прежнего себя и окончательно падет в пучины отчаяния. "Оставляю его тебе. Делай с ним, что пожелаешь, но главное не убивай." Последнее, что брякнул безумный доктор прежде чем скрыться в дверях. Повисло утробное молчание. Завок окинул своего заклятого врага взглядом, полным презрения и насмешки, а затем слабо улыбнулся. —Как же ты жалко выглядишь. - глухо прорычал демон, его низкий голос эхом растворился в металлической «комнате», если ее конечно можно было таковой назвать. Помещение своей пустотой и замкнутостью, больше напоминало коробку, нежели что-то другое. Выдержав давящую паузу Завок продолжил. —Посмотри на себя! Ты еле как остаешься в сознании, а ведь когда-то ты с нахальной улыбкой раздавал врагам пинки. Когда-то ты был великим.... А теперь, ты - лишь живая груша для битья, игрушка в руках доктора, не более. Смекаешь, о чем я? Но Соник не шелохнулся, продолжая делать вид что здесь, кроме него самого никого нет. Завок нахмурился, такое поведение сильно его взбесило. —И знаешь - продолжил он. —Когда с тобой говорит глава Смертоносной Шестерки - Завок больно схватил Соника за длинные иголки, поднимая его усталое лицо к себе. —Стоит смотреть на него, а не в пол. Ёж прошипел от дикой боли и бросил взгляд сверкающих словно пару изумрудов хаоса глаз на довольно ухмыляющегося демона. Взгляд был полон ненависти и отваги, на лице этого жалкого ежа было скованным оскалом написано, что он не намерен сдаваться, не намерен склонять голову перед кем-либо. Этот взгляд…он невероятно веселил Завока, сжалившись, он небрежно отпустил ежа и отошел на пару шагов. —Впрочем неважно. Я пришел не просто так. Завок начал медленно бродить по комнате, а Соник старался внимательно следить за каждым его движением, пока демон не оказался у него за спиной и еж не потерял его из виду. Эти мгновения казалось длились вечно, он замер в ступоре не в силах повернуть голову. На секунду ему даже оказалось, что в комнате кроме никого нет (настолько в тот момент стояла мертвецкая тишина), но буквально через мгновенье огромная рука демона довольно нежно даже для такого громилы как Завок прошлась по персиковому торсу, отчего синий ошарашенно дернулся. —Что ты... —Надо же! Ты еще не потерял дар речи. – искренне удивился главарь. —Я уже думал наш великий герой позабыл, как говорить. Но сегодня тебе этот навык не понадобиться, сегодня ты наконец-то будешь полезен, по крайней мере для меня. Соник замер в ступоре, прокручивая в голове сказанные демоном слова. Не ослышался ли он? —Хах? Боюсь представить, чем же будет полезен главе банды кучки клоунов полудохлый еж.- саркастично парировал он, нацепив на лицо свою типичную дерзкую улыбку, являвшейся фальшивой сейчас. — Не думаю, что смогу помочь тебе чем-то в таком состоянии. —Не набивай себе цену, я прекрасно знаю, что ты можешь, а что нет. – рука Завока вжалась в персиковую грудь сильнее, оставляя неглубокие алые царапины за собой, очевидно он просто играл. Синий занервничал сильнее. —И так. – тон синего помрачнел. —Что ты собираешься делать? В помещении повисла напряженная тишина. Завок убрал руку с груди героя, но вместо этого теперь обхватил его плечи, впиваясь в кожу когтистыми лапами. Руки демона были в два, а то и в три раза больше рук синего, поэтому получалось, что он обхватывал почти половину его туловища. Глава смертоносной шестерки нагнулся над острым ухом и желчно прошипел. —Я намерен заставить тебя унизиться так, чтобы ты стонал как последняя сучка подо мной. Я заставлю тебя ответить за то, как ты унизил меня и моих товарищей. Сегодня мы с тобой славно повеселимся. —Нет…- Соник замер, осознавая сказанные Завоком слова. Огонек в глазах заметно помутнел. Он был готов к любым атакам, к любым мучениям, но никак к тому, что его поимеет его же противник. —Ты не посмеешь! Впервые за все время он реально попытался выбраться из сдерживающих его все это время электромагнитных оков, но все попытки были тщетны. Кандалы тщательно обеспечивали неподвижность пленника, что было только на руку демону. С каждой попыткой освободиться, Соник лишь сильнее ощущал собственную беспомощность в данной ситуации. Он и вправду оказался игрушкой в чужих руках. Заметив, как еж засуетился только от одной его фразы, Завок не сдержал издевательского смеха. —Эггман все эти годы строил роботов, пробуждал древних богов и все ради того, только чтобы убить тебя. –спустив руки с тонких плеч ниже, алый нащупал короткий ежиный хвост и небрежно сжал его, внимательно наблюдая за реакцией синего— А смысл? Всего то нужно было припереть тебя к стенке и… —У-убери свои грязные лапы! — воскликнул Соник. Его голос звучал очень нервным, а дыхание участилось. Сейчас он искренне надеялся, что демон прекратит этот беспредел . Но Завоку было плевать. Он лишь сильнее сжал хвост у основания и свободной рукой развернул лицо синего к себе, желая увидеть его смешанный с ненавистью страх и непокорный огонек в глазах, совсем скоро он потухнет. Герой напоминал ему могучего льва, прижатого к стенке охотниками. — Только попробуй!...– последнее. Что сквозь зубы прошипел еж, прежде чем его заткнули грубым поцелуем. Он был долгим и прерывистым, Соник все время старался отстраниться, чтобы глотнуть воздух, а демон до крови кусал его персиковые губы параллельно больно сжимая упругие синие ягодицы, что, наверное на следующий день (если он конечно доживет до него) выйдет синяк. Еж глухо мычал что-то невнятное, его персиковая мордочка исказилась в отвращении. Его и вправду имеют. Грубо и нагло забирают его первый раз. Сейчас ему впервые стало так обидно, как никогда раньше. От этого предательски захотелось плакать, но он не мог. Нельзя давать слабину перед врагом. Наконец, тяжело дыша Завок отстранился, он выглядел как прежде, только чуть запыхавшимся, чего нельзя было сказать о Сонике, который судорожно глотал воздух бессильно опустив голову. В душе он правда надеялся, что это все, что сейчас главарь шестерки довольный своими унижениями скроется за металлическими дверьми и опять оставит его во тьме до их следующей неизбежной встречи. Он действительно надеялся, что так и будет. Но вопреки его внутренним молитвам, его снова подняли за иголки, будто собаку за ошейник и уткнули мордой во что то массивное и теплое. —Заденешь клыками- убью. -лаконично изрёк Завок маяча своим огромным достоинством перед носом ежа. Соник выглядел настолько недоуменным, что в его взгляде буквально можно было прочитать "ты серьезно думаешь, что я открою рот?". Демон прекрасно знал, что нет, но и на такой случай у него был подлый трюк. Завок зажал нос синему, перекрывая доступ к кислороду и с ехидной улыбкой наблюдал, за тем как еж изо всех сил старается сражается с кислородным голоданием, но в итоге открывает рот и в эту же секунду проигрывает бой. Синий даже глотка воздуха сделать не успел, как его рот оказался заполнен чужеродным объектом. Член демона был просто огромный, настолько, что если не приложить должного усилия просто не войдет в глотку полностью. Зеленные глаза с ненавистью прожигали обладателя янтарных. Соник только собирался сомкнуть челюсти, как вдруг его поразила ужасная боль, после которой последовал рвотный рефлекс. Завок начал не спеша двигаться, врезаясь в горло с каждым новым толчком. Это было неприятно. Ёж закрутил головой и попытался выплюнуть пенис, но его грубо схватили за иголки и продолжили двигать с новой силой по всей длине. Движения заметно ускорились, предмет во рту стал заметно твердей и больше. Соник больше не мог это терпеть, уж лучше б его убили, чем насиловали сейчас. Тем временем Завок стал чуть слышно сдавленно рычать, а его движения становились более резкие и импульсивные. Синий догадывался чем все это кончится, от того становилось еще отвратнее. Завок тяжело дышал, его член заметно подрагивал во рту. Он максимально ускорил темп, всякий раз при толчке упираясь в горло. Сонику уже не хватало воздуха, его голову таскали туда-сюда по всей длине, пока не насадили полностью до самых яиц. Демон глухо прорычал и наконец излился прямо в ротовой полости. Ежу не оставалось ничего кроме того, как проглотить это. Наконец, его иголки отпустили и Соник обессилено опустил голову судорожно откашливаясь. По краям губ тонкой струйкой стекала мутная вязкая жидкость, перемешанная с собственными слюнями. Во рту стоял этот противный странный вкус, и как бы он не старался выплюнуть остатки спермы, привкус никуда не уходил. В глазах темнело, хотелось спать. По мимо всех этих манипуляций его тело и так было в сильном изнеможении, так что теперь он оставался буквально на грани между потерей сознания и мутным пребыванием в реальности. Захотелось плакать. От собственного бессилия, от унижения, от ситуации в целом и самое больное было в том, что Завок был прав. Он заставил его унизиться как самую последнюю сучку. Но мысли внезапно прервались, тем, чего еж опасался сейчас больше всего. Подняв его хвост, демон упирался твердым влажным членом в его задний проход. Он явно не подходил по размеру, он…он же просто порвет его как тузик грелку. Зеленые глаза в ужасе округлились. —Нет! Умоляю х-хватит! Прекрати! – дрожащим голосом воскликнул Соник. —Я искренне извиняюсь, что смеялся над вами, доволен!? А теперь убери эту штуку от меня! Иначе.. —Иначе что? – его властный, безразличный тон, заставил ежа умолкнуть. —Что ты сделаешь мне в таком состоянии? Сейчас мы в отношениях раба и феодала. И я думаю ты догадываешься какая роль выделена тебе. Синий попытался ответить что-то каверзное, но его рот плотно зажали широкой ладонью, отчего любые возмущения были утилизированы в агрессивное невнятное мычание. Еж всячески пытался укусить закрывающую его руку, пока вдруг резко не замолк. Боль была настолько резкой и ужасной, что он даже не смог сразу ее осознать. В это мгновенье он уже подумал, что попал на тот свет, но нет. Еще один грубый толчок вернул его из секундного обморока и заставил по-настоящему завопить от боли, пускай и всего крика не было слышно из-под зажатой ладони. Боль была адской, внутри все горело и от каждого хоть и медленного проникновения казалось, что Завок вот-вот его разорвет. —Ты… похоже… у нас девственник? – запыхавшись ехидно спросил демон, на момент остановившись. По всей видимости он хотел еще сильнее отыграться, на синем, но тот давно его не слушал, максимально сфокусировавшись на «новых для него ощущениях». Завок убрал ладонь с его рта, давая тому возможность говорить. —Я к тебе обращаюсь, еж. —…не двигайся. –еле слышно произнес Соник, тяжело дыша., —Мне…больно. Лицо демона исказилось в театральном удивлении, он шумно выдохнул и склонился над пушистым ухом, мелко вздрогнувшем от его горячего дыхания. —Что ты сказал? Я не расслышал. —Прошу, не двигайся!...Хватит! – выкрикнул во все горло еж и в ту же секунду его поразила боль, намного сильнее предыдущей. —Вот значит теперь ты просишь о пощаде, да? – впившись когтями в синее тело, алый демон яростно продолжал вдалбливать ежа под самый корень. В его действиях не было милости и пощады, каждый его грубый толчок сопровождался надрывистым полу-вздохом-полу-выкриком Соника, задыхающегося от ужасного чувства, завязывающегося внутри самым настоящим морским узлом. Отчаяние, страх и медленно нарастающее возбуждение порождали за собой самые странные ощущения и теперь он даже не мог понять от чего кричит на самом деле: от глухого удовольствия или боли? Его лежачее до этого достоинство стало мельком подрагивать, как и он сам. Хоть он и понимал, насколько происходящее сейчас неправильное и абсурдное, его тело на уровне базовых животных инстинктов требовало больше. К его сожалению (или счастью?) Завок тоже был не против этой затеи, Сдавленно рыча, он ускорял свой и без того немалый темп, его когти впившиеся в туловище Соника в нарастающем напряжении вонзились еще сильнее, оставляя кровавые подтеки за собой. Комната наполнилась сбитым, тяжелым дыханием обоих существ. Еж ощутил внутри себя дрожание и резко накатывающее довольно неуместное в этой ситуации чувство эйфории. В глазах алого потемнело от накрывающего с головой сладкого удовольствия и сам того не замечая томно простонал. Его член задрожал и обильно излился прямо внутри ежа. Соник обессиленно свалился, окончательно потеряв сознание после такой тяжелой нагрузки. С его тела сверкающими каплями скатывался пот и остатки телесных жидкостей главаря. Завок вынул член из покрасневшего зада синего, и довольный своей проделанной работой поспешил скрыться с насмешливой ухмылкой на лице. Это буквально была самая странная месть Завока, когда-либо совершенная им.