С подушкой

-- Вова! Не самая цензурная брань вылилась из уст юноши, когда прямо перед ним взлетел всплеск из чая и осколков. Иногда казалось, будто он дружит с ребёнком, который только вышел в свет и ничего не умеет -- до того нелеп и неуклюж был Ленский в банальных вещах. -- В-всë в норме, -- парень закусил губу, пытаясь отвлечься от жжения на руке. Край кофты пропитался жидкостью, окрасившись из приятного бежевого в коричневый. -- Боже, ты даже чай попить нормально не можешь... -- Онегин, уже привычно закатывая глаза, встал из-за стола, осмотрев местность на опасность. Сначала с сожалением глянул на разбитую кружку, которую ему когда-то дарила тëтушка, потом с волнением на падающую каплю крови с руки Владимира. -- Сильно больно? -- Вообще нет, -- наврал он совсем чуть-чуть. В целом, боль была не такая сильная, но противно было смотреть на саму кровь: забавно, что парень даже тут казался неженкой. -- До свадьбы доживёт. -- Врать научись потом, а сейчас в ванную шагай. Я приберусь и прийду, будем тебя, принцессу, лечить. -- Да не надо.... Закончить он не успел, ведь итак недовольный Евгений подтолкнул его в сторону ванной комнаты. И почему всегда случается именно так, что позорится он перед ним? Сейчас ещё в ванной поскользнуться хорошо было бы. Тогда честь Ленского была бы ниже плинтуса. Нет, правда, разбить чужой стакан, ещё и пораниться -- это прямо везение. Завтра он точно пойдёт покупать лотерейный билет, наверняка выиграет десять рублей. Через каких-то минут пять в комнату вошёл хозяин квартиры, оглядывая Ленского. Ну прямо котёнок заблудился. -- Давай, горе моё, руку. -- Евгений потянулся ко второму шкафчику выше зеркала, доставая перекись и бинты. -- Операцию начинаем. Дуть на ранку надо? -- Обойдусь. Вообще, я и сам могу.. -- Ага, нальешь не то, разобьешь другое. Руку давай. Лекарство неприятно зашипело, показывая реакцию. Парни стояли посередине ванной, чуть наклонившись друг к другу. Покосившись на эту картину, <<раненый>> пошатнулся, и... кто бы мог подумать?... поскользнулся. -- Блять, Вова, -- прошипел Онегин, прогибаясь в спине, когда на него практически упала туша друга. -- Ты стоять нормально не мог? Что-то вскипело. Возможно, нервы. -- Онегин, ты идиот... -- впервые настолько решительно глядя в чужие глаза, Ленский сделался совсем храбрым. -- Ты общаться нормально не можешь? Верно, что это я... Несмотря на чужое удивление в виде сомкнутых бровей, парень подался вперед, обхватывая чужие щеки, целуя быстро и рвано, не совсем осознавая, что происходит. Перекись упала с раковины, задетая рукой Евгения, и разлилась где-то у пола. Сам юноша, подхватив чужой настрой, будто только этого и ждал, прижался всем телом, ища, на что опереться руками. На секунду разрывая поцелуй, даже не удосужившись посмотреть в глаза, Онегин тянется уже сам, целуя куда уверенней: грубо, настойчиво, оттягивая нижнюю губу. Выпряммвшись, кладёт руку на чужую шею, оглаживая кожу и ища эрогенные зоны, прислушиваясь к звукам. - В ванной места мало. одна фраза и Женя, разворачивая их так, что у стенки оказался Владимир, подхватывает того, чтобы парень обхватил его ногами сзади, а спиной оперся на эту самую стенку. Прикасаясь телами где только можно, начал продолжил целовать, улыбаясь. Пока друг(?) пытался что-то сказать, но не смея оторваться от поцелуя, парень аккуратно вышел с ним из ванны и побрёл в свою спальню, опуская того на кровать, прерывая поцелуи, но не телесные ласки: пальцы всё ещё игриво путешествовали по телу младшего, очерчивали самые разные узоры и очертания, приятно щекотали бока и возбуждали на животе. В свою очередь Ленский совсем растаял в чужих руках, полностью отдавая себя. «Мне кажется я кончу только от поцелуев и его рук…» — подумал Владимир сквозь протяжные стоны в поцелуй, уже разложившись на кровати и ластясь под парнем. Онегин — чертов подлец…. Но какой же он сексуальный.. — Не пойдешь собираться? У тебя же сегодня вроде супер важная встреча с друзьями...— Ненадолго разорвав влажный, и, в который раз, страстный поцелуй, зарылся в чёрные волосы рукой, слегка оттягивая назад и понимая, что потом получит за это. Но он этого и хочет, поэтому сейчас дразнится. -- Сам ведь говорил, что они и без меня справятся. - ещё некоторое время поиздевавшись языком над телом юноши, наклонился вниз, снимая с партнёра боксеры и охватывая половой орган пальцами, резко проведя всей ладонью вверх-вниз, после резко остановившись на головке. - Или мне всё же оставить тебя тут одного? — А сможешь? — Парень провел по торсу парня, сбивчиво вздыхая от прикосновений к своему члену. — Оставить меня….ах… одного..? — Ленский соблазнительно повëл руками во своему телу, продолжая дразниться. Черт, еще немного, и он кончит, даже не начав. -Какой ты.. наглый, оказывается.. хах... -- старший продолжил движения руками по члену, внимательно наблюдая за реакцией. Постоянно меняя темп, то создавая настрой, то обрывая его и заставляя ждать, ухмылялся. -- Так хочется, чтобы я тебя взял? Не переставая водить рукой вдоль полового органа, вновь принялся за тело: свободная рука всё также исследовала новые просторы, рельефы и выпуклости, а язык вернулся к шее, вылизывая и прикусывая её в некоторых местах, явно оставляя отметины на будущее. животное желание внутри росло всё больше, а этот поганец ещё и дразнится. Онегин был жутким собственником, что отражается на оставленных им засосах, на том, как жадно он гладит чужую кожу и прижимается к телу, как старается доказать, что он и есть тот, кто укротил это тело и он - тот, кто сделает с ним такое, о чем парень будет вспоминать ещё не одну ночь, утопая в самоудовлетворении и жажде повторить. Именно поэтому, как и хотелось с их первой встречи, он словно поглощает молочную кожу, уже представляя, какие ощущения получает парень. Правая рука всё ещё ублажает член, делая уже выученные манипуляции с органом удовлетворения. — В-возможно. — юрист ухмыльнулся, видя инициативу, и ответной реакцией был затвердевший член, теперь уже остро ощущающийся снизу. Отодвигая парня, Евгений потянулся к прикроватному столику. Достал смазку, вернулся и поменял положение на более классическое: ухватив друга за бёдра, поставил раком на кровати, устроившись рядом. левой рукой проводит по пояснице, а второй выдавливает смазку на пальцы, после проталкивая один внутрь парня, следом и второй. — Потерпи немного. Дальше будет приятнее, обещаю. Не говорит, мурчит: так жаждуще и обещающе, явно зная толк. Двигая внутри по стенкам, разрабатывает проход, в итоге вводя и третий, ожидая реакции. -- Я, может, лицо твоё видеть хочу. -- резко напрягшись, Ленский старается верить, расслабляясь. — Спокойно, малыш. — продолжил двигать пальцами внутри, плавно и аккуратно, стараясь уменьшить дискомфорт — Моим лицом ты ещё успеешь налюбоваться, не волнуйся. Вместе с ухмылкой на лице проявился румянец из-за повышающегося градуса: он сам уже почти умирает от желания. -- Мне уже входить или тебя ещё подготовить надо? -- наклоняется к уху, продолжая незамысловатые движения пальцами. -- Б-блять, да входи уже... Жадно сжимает чужие ягодицы и, наконец, пристраивает член к проходу, осторожно входя. при всем внешнем пафосе, старается следить за комфортом партнёра. Правой рукой держится за бёдра младшего, а левую расположил на спине. Прикрыв глаза, сам получает то самое наслаждение. -- хорошо.. -- двигается глубже, но всё ещё аккуратно и не во всю длину. -- Ж-жень, я так усну.. -- не для того фантазировать ленский, чтобы сейчас получать даже не половину желанного: было понятно, чего хочет его друг. Хоть это и было немного унизительно, но явно не так унизительно, как стоять раком. -- Ты можешь трахаться побыстрее?.. — Ха... — ухмыляется, чувствуя, как по лбу стекает капля пота то ли от градуса в комнате, то ли от внезапной колкости партекра. Сжимая ягодицы сильнее, начал заметно ускорять темп, поочерёдно то входя полностью, то наполовину. Шлепки раздавались по всей комнате, отдаваясь в ушах и добавляя определённого жара. С ослаблением темпа, толчки стали глубже, и каждое движение оттого чувствительней. Смотря на чужие ягодицы, выдохнул и с ощутимой острой неожиданностью ударил по ним, оглушая резким звуком и ощущением. Очередной толчок во всю глубину, и вновь, и вновь. становится невыносимо жарко. Парень с явным наслаждением прислушивается к каждому звуку, и с ещё большим наслаждением возвращается к быстрому темпу. кажется, даже слишком быстрому.. — Погоди, я…ха-а! — почувствовав ускорение темпа, конец казался безумно близок, поэтому Ленский пытался сказать заветные два слова, правда вкупе с вдалбливающим его в кровать Онегиным и нехваткой дыхания, получалось вообще не очень. — Я.. м-х...Стой.… — чувствуя вязкую боль и в раненной руке, и в своей пояснице от таких изворотов, мог только представлять, как у него все будет болеть через время. План был успешно выполнен и Евгений пошел по тому направлению, которое было ему задано. Парень таял от чужих действий, буквально пылал он его резких укусов и поцелуев на чувствительной коже. Хотелось играть с его поведением, заискивать, дразнить, но все возможные пути перекрыло его нынешнее положение, в котором он может только простанывать. Хотелось дразнить больше, ведь это явная болевая точка, но парень чувствовал свой пик. Пик, который сейчас настигнет его, вероятно не совпадет с Онегиным, но сдерживать он уже себя не может. Простонав уже довольно хриплым голосом, надрывая и без того уставшие связки, изливается на кровать, кажется, задев подушку. — Бляд..ство… — подрагивая, Владимир всхлипывает и сжимает член парня внутри себя, обмякнув в стальной хватке. Даже длительные и мучительные тренировки не могли сравниться с произошедшим забегом. Парень тяжело пыхтит, сглатывая свои же слюни и пытается восстановить дыхание, уже выученным методом. Женя медленно выходит из друга, ругаясь под нос, и отпускает его руки, чтобы тот приземлился на мягкую кровать. Главное, лицом не в подушку. Стоя над ним, берёт член в руку и в удобном себе темпе завершает дело. Сквозь зубы шипя что-то вроде "с-сука", изливается на чужую спину. Восстанавливая дыхание, садится рядом с теперь лежащим ленским, осматривая с головы до ног, изучает собой же оствленные засосы и укусы, которые уже начали приобретать свойственный им тёмный оттенок. Останавливая взгляд на полностью красном лице партнёра, протягивает руку и гладит и без того взъерошенные и мокрые волосы. -- В следующий раз приходи с новой кружкой и подушкой. Иначе за порог не пушу.