Кухня

***

      Очередной блин филигранно перевернулся в воздухе, являя свою золотую корочку этому миру, и через несколько мгновений улетел в стопку к своим соплеменникам. И Эрен, дополнив свои труды мёдом и шариком мороженого, приступил к завтраку с полной уверенностью в том, что его жизнь складывается так же идеально, как и стопка этих ароматных румяных блинов.       Вчера он прилетел из Красноярска в Москву. Вчерашний выпускник Высшей школы гастрономии Поля Бокюза, защитивший диплом с отличием, распределён на должность шеф-кондитера в ресторане на Арбате, удостоенном двух звёзд Мишлен, под руководством одного из самых влиятельных шеф-поваров нашей родины.       Леви Аккерман. За последний год он слышал это имя каждый день, читая статьи гастрономических журналов, общаясь с однокурсниками, на лекциях от преподавателей, по телевизору.       Визит гида Мишлен в прошлом году произвёл фурор на ресторанной арене Российской федерации. Месяцы суматохи, одних только разговоров о предстоящем награждении, от которых гудела голова, и горло пересыхало от постоянных споров. И долгожданный вечер.       Выпускной курс собрался в лектории и смотрел церемонию вручения звёзд в прямом эфире на большом экране проектора, затаив дыхание. Десятки ведущих ресторанов Москвы, лица, которые было важно знать, слова, которые было важно запомнить.       Эрен ощущал себя частью этого огромного блистательного мира. Пока ещё двадцатидвухлетний пацан, стоящий на пороге, но уже причастный. Однажды будет на вершине принимать свою звезду, говорить о своей команде, о своём ресторане. Как сейчас, на экране, Леви Аккерман. Выдающийся молодой повар, заслуживший две звезды. Ведёт свою команду на их Олимп.       Эрена каждый раз трогает это воспоминание; видимо, он на самом деле беспробудный романтик. Но победителей не судят! Потому что завтра он займёт место, ради которого всего себя выжимал все годы обучения и выворачивался наизнанку на выпускных экзаменах. Кстати, об изнанке, китель ждал его в ателье, и Эрен, приговорив свой завтрак, отправился за свежесшитой формой, наслаждаясь удивительно погожим апрельским днём в городе, который станет его домом.

***

      Вам когда-нибудь казался дождь плохой приметой? А серый ливень, стоящий сплошной водой по всему городу? Эрен не суеверен, но фаталист, вот и решил для себя, что ливень этот призван остудить его нервное возбуждение от предстоящего рабочего дня. Он с абсолютно блаженным смирением снял с крючка зонт и направился к метро. Ехать пару станций, а пешком идти тридцать семь минут, Эрен вчера проверил. Дважды.       Носки в ботинках остаются сухими минуты три, и Эрен серьёзно задумался о том, чтобы вернуться домой, сменить обувь и вызвать такси, но наземный транспорт в это время, ещё и в ливень, ни при каком раскладе не привёз бы его вовремя, и в вагон метро он вошёл уже продрогший, как и люди вокруг него, для которых перемена погоды стала неприятным сюрпризом.       Эрен представлял, как войдёт этим утром в парадную дверь, представится метрдотелю, тот проведёт его через зал к кухне, где начнётся новый этап его жизни. Но теперь он был вынужден обойти здание в поисках входа для персонала, потому что никакая часть его не позволила бы войти в это место в таком виде.       Если вы когда-то искали запасной вход, то понимаете, что после трёх закрытых дверей подкрадывается тревога, а после пяти накатывает отчаяние. Хорошо то, что дверь в здание с обратной стороны была одна, и холодный дождь больше не был проблемой. А серый лабиринт со слабым освещением — был.       Эрену хотелось верить, что у каждой двери есть своё важное предназначение, но прямо сейчас он ненавидел все двери мира, а до начала смены оставалось пятнадцать минут. Эрен не мог уловить ни шума оборудования, ни голосов людей, которые дали бы ему подсказку.       Краем зрения он заметил, что за углом включился свет, и со вздохом облегчения рванул навстречу.       Эрен уже проходил зону для курения, но теперь в этом аквариуме горел свет и, сидя на корточках, курил пожилой мужчина в поварской форме.       Нетерпеливый стук привлёк внимание, и оторванный от сигареты повар с каждой секундой становился все более озадаченным. — Ты заблудился, парень? — ледяной взгляд просканировал Эрена, и тот стушевался под явным чувством того, что его тут быть не должно. — Нет! Нет, я… меня зовут Эрен. Эрен Йегер. Я тут работаю. Вроде как. С этого дня… — внутренняя паника росла в геометрической прогрессии, и ему казалось, что кто-то очень злобно разыграл его, и на самом деле он не назначен никаким шеф-кондитером, и ни в каком ресторане его не ждут. — И… тебе сказали прийти на смену в пять утра? — Нет, в девять. — Сейчас пять. — Нет… Девять. — Эрен судорожно вытянул из кармана телефон и показал собеседнику время. Лицо мужчины сморщилось в озадаченной гримасе. — Ты с луны упал? — Н-нет, с Красноярска. — Концентрация умных мыслей стала слишком высокой, пока, наконец, собеседник Эрена не согнулся пополам от весёлого, кашляющего смеха. И теперь осознание достигло и самого попаданца. — Я не перевёл часы, — ошарашенный шёпот перерос в нервные смешки, пока мужчина пытался взять себя в руки. — Тебя не смутило, что на улице темно? — утирая слёзы, прохрипел повар. — Так ливень же, тучи… — как ни странно, открытие не принесло облегчения, Эрен чувствовал себя полным идиотом и сконфуженно смотрел в пол, примечая, как сильно тут надо прыгнуть, чтобы провалиться сквозь землю.       Грубая поварская ладонь сильно приложилась к ссутуленной спине. — Ты сделал этот грёбаный день, Эрен Йегер, пойдём, что ли, выпьем чаю за знакомство. — Мы не знакомились, — хмуро пробасила жертва часовых поясов, но послушно последовала следом. — Ханнес, пекарь, как ты мог догадаться. — Ещё был вариант, что заготовщик. — Хее, неет, наш Майк стоит десятерых заготовщиков, в ночном нет необходимости.       Они прошли ещё пару поворотов, где остановились у раздевалки. — Можешь принять душ и кинуть мокрые вещи стирать. Не хватало, чтобы простыл с ходу. Кастелянная, прачечная — соседние справа. Любой шкафчик с ключом — свободный, располагайся. Дальше по коридору и налево — кухня. Если что случится — кричи. Все равно никто не услышит.       Эрен хмыкнул в ответ на шутку, дожидаясь, когда новый знакомый свернёт налево в подтверждение своих слов.       Контрастный душ восстановил моральное равновесие, а новая форма на чистое тело помогла вернуть рабочий настрой.       Он провёл ладонью по белоснежной хрустящей ткани, поправил воротник-стойку, пальцы зарылись в высушенные волосы, массируя кожу и поправляя непослушные пряди. Эрен любил свою внешность, он знал, что красив. Но видеть себя в одежде, сшитой под него, в которой ощущал своё предназначение, было на грани нарциссизма. Плечи сами собой расправились, ощущая незримые крылья, глаза горели предвкушением свершений. Он коснулся вышитой чёрным курсивом с левой стороны груди надписи Eren Yeager pastry chef, схватил полосатый фартук и, подмигнув напоследок отражению, отправился на кухню.       Последний поворот открыл ему вид, ради которого стоило прийти пораньше.       Он видел эту кухню и раньше: на снимках в журналах, на записях интервью на ютубе, да и на лекциях по оснащению предприятия, как пример внедрения инновационной техники на производство. Видел её, но почувствовать себя в её руках было чем-то совершенно новым.       Тут было тепло и пахло хлебом, вопреки этому помещение выглядело холодным и отчуждённым. И невероятно красивым.       Тёмно-серое монументальное пространство с высокими потолками и ночной подсветкой казалось вершиной горы, а воображение подпитывал вид на зал, который за обилием зелени под розовым светом фитоламп казался джунглями.       Эрен прошёл вперёд, осматривая лаконичный интерьер, ладонями изучал шершавость обшитых камнем стен, холодную сталь столов, подмечал безукоризненную чистоту, заглядывая в отделы и полки. Даже провёл пальцами под вытяжкой, подтверждая для себя то, что и так знал — это место, как и его руководитель, были взыскательны и не терпели грязи.        Он знал об этом человеке всё, что мог, и с нетерпением ждал личной встречи, но, оказавшись на его кухне, Эрена не покидало ощущение, что встретились они только что.       За спиной пропищал пароконвектомат, заканчивая цикл выпечки. Окончательно вернул в реальность Ханнес, вошедший в кухню по зову печи. — Отходи, пацан. — Пышущие жаром булки чиабатты полетели на стол, а пустые металлические листы отправились на шпильку. — Пусть отдыхают, пойдём завтракать. — Расскажете мне, как устроены зоны в кухне? — с надеждой выпалил Эрен. — Ох, ну смотри, по дороге сюда ты свернул налево, справа был закрытый роллетами проход в заготовочный цех, а оттуда к холодильным камерам. Есть ещё одна у зоны выгрузки, тут, — мужчина указал на дверь, которая была за спиной Эрена, — белая мойка и выход в зал, здесь — горячий цех, зона пасты и стол отдачи блюд, а тут, — они сделали несколько шагов назад, и теперь Эрен понял, что кухня была L-образной, — холодный цех и окно взаимодействия с мангалом, он по соседству.       Ещё чуть дальше оказалась зона чёрной мойки, смежная с кухней и входом, и теперь они шли к кондитерскому цеху.       В отличие от кухни, он не был открыт глазу гостя, имел больше интерьерных вольностей, как, например, магниты, держащие кучу записок, технологичек, сообщений, актов списания, и в то же время был светлым и лаконичным. В глаза бросались разве что красный миксер, оранжевый тестомес и яркие силиконовые лопатки на противоположной стене, где на крючках покоились разнообразные кондитерские формы, кольца, венчики, прихватки.        Над столами, стоящими по периметру стен, как и на кухне, висели ножи на магнитных лентах и подвесные полки с выдвижными гастроёмкостями. В дальней части цеха была пекарская зона, которую отличали стоящие в углу расстоечные шкафы и стол с деревянной столешницей. Посреди кондитерской части цеха стоял стол со светлой мраморной столешницей. — Ещё надоест, — хмыкнул пекарь, — садись давай, чай остывает.       Небольшая часть стола у входа предназначалась для работы с документами и обеденных перерывов. На полке над столом покоилась аккуратная стопка тетрадей и папок, несколько пачек чая и персональные кружки.       Эрен сделал глоток терпкого сладкого чая, который на остывании напоминал сироп, и потянулся за бутербродом с сыром. — Сколько кондитеров тут работают? — Двое основных и один какой-нибудь переменный попаданец, которому хватило денег стажироваться здесь. Тут на каждой станции есть такая должность. Сам знаешь, какой-нибудь повар с периферии решит поднять квалификацию, выбьет денег со своего хозяина и едет к нам месяца на два-три. Правда, тут редко кто выдерживает весь срок. Видать, ты действительно был незауряден в той школе, что Леви выбрал тебя, ещё и сразу на должность Шефа, он долго не мог найти сюда человека.       Эрен лишь улыбнулся в ответ на этот комментарий и дальше уже не спрашивал.       В шесть часов где-то в глубине здания прозвенел будильник.

***

      Случалось ли вам быть свидетелем сцены, которую вам не хотели показывать? К примеру, когда родители твоего друга начинают ругать его при тебе. Или когда твой новый начальник самой неустойчивой походкой, на которую способен человек, вваливается в цех с криками: «Ханнес, твою дивизию, вызови мне такси!»       Эрен успел лишь подумать, что, возможно, для этого дня понадобится счётчик моментов, наполненных желанием провалиться сквозь землю, как в него вперилась пара голубых, совершенно не способных сфокусироваться глаз, которые постепенно загорелись узнаванием: — О, ты ж поварёнок новый! Добро пожаловать! Как говорится, принимай вахту! Ханнес! Где моё такси! — Высокий блондин вальяжно развалился рядом с Эреном на стуле своего подчинённого, как только тот встал за телефоном. — Да звоню я, чёрт бы тебя побрал! Чего ж ты домой не уехал-то, сказал же, что дождёшься, как она уснёт, и поедешь. — Уставший за смену мужчина начинал раздражаться от некстати развернувшейся картины. Эрену показалось, что тот испытывал неловкость за поведение начальства, и какая-то обречённость на его лице давала понять, что происходит это не впервые. — Да она б ночь не спала бы, лишь бы меня на порог не пустить. — Обычно статный и внушительный директор ресторана выглядел подавленным и дезориентированным, но старался скрыть это за маской небрежной весёлости. Его собеседник, нервно нарезающий круги от раздражения, вероятно, пытавшийся мельтешением наказать ослабленный алкоголем и недосыпом рассудок, проворчал: — Козлина ты, Смит, такую женщину теряешь. — Стоило сразу спросить у вас, эталон добродетели, — вскипел Эрвин Смит, расплескав весь свой меланхоличный настрой.       Эрен познакомился с ним на собеседовании месяц назад, сразу после экзаменов. Человеком Эрвин Смит показался дружелюбным, но властным, проявляющим скорее снисхождение, чем настоящее участие. И Эрен понимал, что если бы этому человеку был не важен его имидж, он бы не озаботился о раннем будильнике, переживая, что его может застать кто-то посторонний. — Что там за машина? Снаружи подожду. — Поднимаясь со стула, начал наспех пытаться привести себя в порядок, разглаживая складки рубашки, напряжённо затягивая галстук. — Да куда ты пойдёшь-то, ливень на улице, — досадливо покачал головой пекарь. — А ты, парниш, как тебя там? — Эрен, — он старался звучать добродушно, несмотря на то что сидел как на иголках. — Да-а, точно, почти тёзки! Ну ты понял, Э-э-рен! Э-эр-вин! Ну ты понял, да! Давай, приготовь к утречку что-нить такое, чтоб мы обалдели! Да! — Эрвин был угрожающе довольным, делая всё, чтобы снова стать хозяином ситуации. — Да езжай ты уже, пойдём, провожу. — Ханнес увёл начальника, и теперь Эрен слышал только удаляющиеся причитания.       Эрен выдохнул так сильно, будто всё это время не дышал вовсе. Он встал, чтобы немного размяться и собраться с мыслями.       Ему предстояло узнать этих людей, стать с ними ближе, они безусловно стали бы частью его жизни, и оттого Эрен чувствовал невозможность оставаться равнодушным.       Он поднялся, прибирая со стола кружки и разделочную доску из-под бутербродов. Вновь пройдясь взглядом по цеху, ему не терпелось начать, и он решил проверить, есть ли всё необходимое по сырью для его проработок, чтобы при случае дозаказать, пока время раннее. Стоило ему повязать на бёдрах фартук и развернуть все свои записи, как услышал совершенно новый голос, принадлежащий по своему звучанию женщине в преклонных годах. «Чьи мокрые портки в стиралке плесневеют?!»       С этого момента молчаливое очарование ресторана необратимо сходило на «нет». Стали появляться обслуживающий персонал, флорист, дворник. Все они были незаметны, но создавали фоновый шум, пробуждая ресторан ото сна. Эрен успел только познакомиться с тёть Синой — так представилась милейшая прачка, уверяющая виноватого парня, что ей и самой не сложно всё развесить и пусть он идёт готовит, и если вдруг ему что-то понадобится — крем для рук, свежие ручники или заварка для чая — ему стоит только попросить. По возвращении в цех он увидел, что Ханнес уже тут, занимается упаковкой хлеба. Он решил расспросить пекаря о его, о пекарском, чтобы увести от размышлений о неловком эпизоде, спрашивал его об ассортименте хлеба, видах муки, что они используют, о времени расстойки, о сроках хранения. Мужчина охотно отвечал, заметно повеселев к тому моменту, как начал собираться домой. — Хорошей смены, пацан, не давай им себя обижать, хотя сегодня и некому будет, — улыбнулся, протягивая Эрену руку. — Почему? — нахмурил он брови, отвечая на рукопожатие. — Так шеф-то только завтра приезжает, некому тебя пока гонять. Хотя, ты ж и сам начальник же ж… развелось вас нынче, командиров… — уставший мужчина терял нить, а Эрен, решивший для себя, что новая информация ему нигде не жмёт, проводил своего, теперь подчинённого, к выходу, зачем-то пообещав, что дождётся его к началу смены в восемь вечера.       Не собираясь терять времени даром, Эрен приступил к заготовкам, которые требовали больше всего часов на выстойку. Начал с мороженого. Для проработок ему были нужны ванильное, кокосовое мороженое, мороженое с ликёром Бейлиз и сорбет из яблока и бузины. Нагло и по-хозяйски он покопался в морозилке и нашёл ванильное мороженое, которое по вкусу отвечало его требованиям. С сорбетом было быстро: к пюре из свежих зелёных яблок был добавлен сок бузины, тримолин и вода. Смесь отправилась замерзать в стакане Пакоджета. Для кокосового и Бейлиз было необходимо сварить английский заварной крем, в половину добавить Бейлиз и молочный шоколад, во вторую — кокосовое пюре, кокосовое молоко, стружку, стабилизатор, довести до кипения и тоже заморозить; к тому моменту, как он убрал второй стакан в морозилку, от входа послышался звонкий задорный голос: — Какой красавчик!       В цех вошли двое ребят, на вид — ровесники самого Эрена. Голос принадлежал ярко-рыжей девушке, которая улыбалась, переводя взгляд с объекта своего восторга на коллегу — высокого складного брюнета, лицо которого можно было назвать ясным. Эрен позволил себе с любопытством поразглядывать взамен на искромётный комплимент. — Я — Эрен, — с улыбкой протянул руку сперва парню. — Мы знаем, — с ответной улыбкой прилетел ответ. — Я — Марко, — он крепко пожал чужую руку. — А я — Изабель, — девушка протянула руки для объятий, и Эрен охотно на них ответил. — А ты ранняя пташка, уже что-то делаешь тут без нас? — Да как я мог, скажешь тоже! — наигранно отшутился Эрен, укореняя дружелюбную атмосферу. — Эй, кухня, у нас тут новенький, — Эрен озадаченно обернулся к парню, который успел пройти к столу за его спиной, и увидел в его руке рацию. В следующую секунду концентрация новых лиц достигла критической отметки по внутренней шкале Эрена.       Его обступили со всех сторон, называли имена, дружелюбно пожимали руки, было приятно до жути, но он сомневался, что в конце назовёт в ответ хоть одно имя. — Да вы ж задавите его, отлепитесь, — Эрен услышал смех, затем за расступившейся толпой увидел худощавого, почти как он сам, лохматого блондина. Он открыто улыбался, пожимая руку. — Фарлан Черч — су-шеф, ты прости им эту вакханалию, они тут одичали без новых лиц. Кухня, построились, дайте вас нормально представить, — команда прозвучала сквозь смех, но в ту же секунду все присутствующие выстроились в две линии вдоль столов друг напротив друга. Су-шеф положил руку ему на плечо и скомандовал перекличку. — Энни Леонхарт — повар отдачи, — тихо пробасила блондинка с лёгкой ухмылкой и тяжёлым взглядом. — Райнер Браун — горячий цех, — Эрен согласно кивнул, потому что парень выглядел как воплощение горячего цеха: выцветшие от солнца волосы, красноватый от вечного жара печи оттенок кожи, знойная улыбка. А вот парень за ним — Бертольд Гувер — создавал полностью противоположное впечатление, и Эрен даже ждал, что тот назовёт холодный цех, но нет, и принадлежность горячей зоне в нем выдавали только мелкие ожоги по предплечьям. — Нанаба — паста и ризотто, — миловидная блондинка широко улыбнулась, а Эрену хотелось смеяться, потому что да, конечно, паста. Если бы тальятелле были человеческой расой, то Нанаба была бы из них: стройная, высокая, светлая — Эрен старательно прогонял глупую ассоциацию. — Петра Рал — холодный цех. — Эрена удивляло, как много молодых и хрупких на вид женщин работали на этой кухне, он невольно проникался к ним восхищением. За ней, вальяжно облокотившись на стол, был её сосед по цеху — Оруо Боссард, но почему-то не было сомнений, что на их станции она главная.       Мангальщики — Гюнтер Шульц, Эрд Джин — создавали впечатление надёжности и гарантии, да, впрочем, как и все здесь. — Майк Захариус — заготовочный цех. — Ещё один из рода тальятелле, высокий усатый блондин, чьи руки были в мелких шрамах, оставшихся, возможно, со времён, когда он только начинал быть заготовщиком. Эрен недолго стоял на этой станции за время своей практики, но успел схлопотать пару глубоких порезов. — Ну и твои кондитера, — подытожил су-шеф. — Эрен Йегер — шеф-кондитер, рад знакомству.       Хоть он и был уже принят на работу на этапе отбора по результатам предыдущей практики и дегустации, что он отдавал в Красноярске Эрвину Смиту и хозяину этого ресторана Дариусу Закклаю, он знал, что предстоит понравиться шефу и его команде, и ощущалось это самым важным, поэтому сейчас он испытывал что-то сродни счастью, чувствуя себя принятым.       Фарлан вытянул Эрена на перекур. — Я чуть позже проведу тебя по подсобным помещениям и покажу всё, — опередил вопрос Фарлан, вытягивая сигарету и зажигалку из пачки «Ротманс». — Всё приехало, что заказывал? — Да, но я ещё не был в холодильнике с фруктами, — Эрен закурил свой «Чапман». — Когда понадобится, возьми ключ у меня или Энни, я сейчас буду занят, мне нужно разгрести ревизию, — Эрен понимающе кивнул. — Что ты будешь отдавать на дегустацию? — Яблочную тарталетку, жареную бриошь, Павлову и лимонный мусс. — Не перемудри. — Фарлан усмехнулся уголком губ, но как-то по-доброму и ободряюще. Эрен улыбнулся, не найдя в себе ответа.       Работа шла споро. Эрен быстро словил темп, в котором работали коллеги, и они органично двигались каждый в своём процессе. Он делал заготовки для яблочного тарта, отпекая песочные основы, параллельно проваривая соусы, требующие больше времени, безе на Павлову уже сушились, большинство заготовок были сделаны сразу, а бриошь для четвёртого десерта была на расстойке. В свободное время он помогал с основными заготовками цеха, общаясь с ребятами, вникая в их процесс. — …Ещё когда Леви постоянно был на процессе, помнишь, Марко, он почти каждый день что-то новое прорабатывал и подавал гостям в качестве комплемента. — О-ох, да, Закклая и Смита это первое время бесило, пока они не поняли, как охеренно это работает. Вообще до звёзд руки у Леви были развязаны, он делал что хотел, и все вокруг безумно любили это. За это и наградили, в общем-то. На какой стол это мороженое? — Марко озадаченно перевёл взгляд с чековой ленты на Изабель, накатывающей второй шарик шоколадного мороженого в ледяную креманку. — Это для Ханджи, — немного уныло и виновато выдохнула девушка, посыпая десерт рублеными орехами и шоколадом. — Она ничего не говорила? — Нет, ты же знаешь, она как всегда, но глаза все выплаканные.       Они говорили о женщине как о близком друге, было в их тоне что-то, говорящее об искреннем переживании, а не о тяге к сплетням. — Я тут с утра варил одно мороженое, думаю, оно пришлось бы кстати, — Эрен неуверенно подал голос и подошёл к шкафу шоковой заморозки. — О, уже застыло, я не хочу лезть не в свое дело, но, вероятно, речь о ком-то, кто сильно расстроен, а это мороженое, — он вставил стакан в Пакоджет, чтобы мороженое приобрело правильную кремовую текстуру, — как раз для таких случаев, — он шкодливо улыбнулся, и ему заговорщически улыбнулись в ответ. — Что это? С виду молочный шоколад. — Да, и ещё кое-что, — он накатал аккуратный глянцевый шарик и положил к двум шоколадным.       Изабель уже лезла ложкой в стакан, передавая его Марко. — О, ого! Сколько ты его туда налил? Он прям алкогольный, вау! — Да, но, — Марко облизал губы, осознавая вкус, — молочный шоколад сокращает шлейф и не даёт алкогольного послевкусия. Чувствуется глоток ликёра, а за ним ничего. Это не даст перебить вкус основного десерта, да? — Верно, — одобрительно улыбнулся Эрен. — Отнесёшь ей? — Я… Вы думаете, это уместно? Вряд ли она хочет видеть чужое лицо сейчас. — О, поверь нам, она хочет! Тем более такое лицо. Иди давай, у нас с Марко куча работы, куча чеков!       Эрен не успел среагировать, как уже был в коридоре с креманкой в руках и шёл… — Куда идти-то? — Третья дверь слева! Спасибо!       Ладно, ему ничего не стоит немного подбодрить девушку, которая в этом нуждается.       В просторном кабинете было оборудовано три рабочих стола, за одним из которых что-то обсуждали Фарлан и незнакомая Эрену брюнетка, высокий во всю стену шкаф с папками, зонированными по алфавиту, цветам и функциональности, и довольно большой для этого места угловой диван, на котором, закинув ноги и укрыв их пледом, сидела женщина с небрежно собранными каштановыми волосами и что-то изучала в своём айпаде. До того момента, как вошёл Эрен. Сейчас все трое подняли взгляд, и Фарлан, спохватившись, поторопился представить его. — Ханджи, Микаса, это Эрен. — Зайчик, ты принёс мне мороженое! — Ханджи немедленно отложила планшет и стала комично тянуть к Эрену руки. Он отдал ей креманку, обёрнутую тканой салфеткой, и присел рядом после приглашающего жеста. — Я скоро освобожусь и начну вводить тебя в курс дела. Ты успеваешь с заготовками? — не отрываясь от монитора, обратился к нему Фарлан. — На данном этапе, да. У меня два часа до возможности продолжить. — Ого! А ты знаешь, как порадовать десертом! Это Бейлис? — Да, и молочный шоколад, — немного застенчиво улыбнулся восторженной Ханджи. — Зря. Леви не одобряет алкоголь в десертах. Говорит — это их дешевит, — прохладным тоном ввязалась в разговор ранее представленная Микаса. — Ой, не слушай! — отмахнулась от неё Ханджи. — Эти Аккерманы вечно душнят! — Микаса в ответ на её слова закатила глаза и вернулась к работе.       Ханджи расспрашивала обо всём: об учёбе, о переезде, новой квартире, его чувствах; громко смеялась, когда он рассказал об утреннем происшествии в тот момент, когда две пары чужих ушей куда-то ушли, и каким-то шестым чувством не стал рассказывать о встрече со Смитом. Она уходила от рассказов о себе, Эрен не спрашивал — расстроенная женщина хотела бы поделиться — уже бы.       Эта женщина была очаровательной: громкой, весёлой, внимательной, Эрену она очень понравилась. Рядом с ней он чувствовал, что работать тут будет гораздо легче, пока она рядом.       К тому моменту, как она приговорила мороженое и окончательно повеселела, поднялась с дивана, принялась расправлять складки на брюках и рубашке. — А теперь официально, мой мальчик! Меня зовут Ханджи Смит, я — администратор ресторана. Всё, что по ту сторону раздачи — моя ответственность. Пойдём в зал.       Эрен подзавис на резкой смене настроя, но послушно поднялся и пошёл вслед за женщиной, на ходу надевающей винный — в цвет брюк — пиджак.       Ресторан выглядел блистательно. У Эрена даже защипало от нахлёста эмоций глаза, но после того, как чудом избежал столкновения с колонной, старался смотреть вперёд.       Они остановились у бара, от которого был самый выгодный обзор на зал. За баром стояла девушка, и Эрен вновь подумал, как много в этом месте девушек на традиционно мужских должностях. Но эта хрупкой не выглядела. Она чем-то напоминала мистера-горячий-цех, коньячного цвета волосы собраны в тугой хвост, лицо было усеяно веснушками, а в карих глазах плескалось неприкрытое веселье. — Это Имир, познакомься пока, — протараторила Ханджи и поспешно скрылась из вида. — Я знаю, ты — новый папка кондитерского цеха, рада знакомству, — широко улыбаясь, протянула ему руку. — Пока ещё даже не отчим, — Эрен пожал крепкую ладонь, отвечая улыбкой. — Да ла-адно! Марко сказал, что ты прям хорош. Правда, теперь я поняла, что он не про твои профессиональные навыки говорил. — Эрен не мог не покраснеть. Не привык он к таким шуткам. И не умел на них реагировать. — Кхм… Спасибо. — Имир, где мои напитки за девятый стол? — Минуту, Саш. — И кто тебя отвлёк? — девушка совершенно беззастенчиво разглядывала его, улыбаясь во весь ровный ряд зубов. — Это же главная тема дня на курилке, собственной персоной. — Саша, прекрати так хамить! — Эрен услышал тонкий взволнованный голос за своей спиной. — Тебя звали за двенадцатый. — Я жду напитки. — Они уже готовы. — Тц.       В тот момент, когда Саше ничего не оставалось, кроме как уйти работать, девушка с изящным именем Хистория, вышитым на рубашке, оказалась перед Эреном. Она была красивой. Очень красивой. Она выглядела как принцесса из диснеевской сказки. И случайно встретившись взглядом с Имир, он сразу понял, кто тут дракон. — Приятно познакомиться, Хистория. — Взаимно, Эрен Йегер, и добро пожаловать, — она вежливо улыбнулась и ушла с подносом, который, вероятно, ощущался тяжелее, чем выглядел в её руках. — Она в отношениях.       Эрен внимательно посмотрел на собеседницу и все же рискнул высказать догадку: — С тобой? — Со мной. — Повезло.       И, видимо, её устроил тон Эрена, с которым тот вёл этот неловкий диалог, что следом предложила: — Выпьешь что-нибудь? — Спасибо, что-нибудь холодное на твой вкус, — в этот момент, признаться честно, Эрен ожидал пригорошню льда за шиворот. Но та действительно сделала ему вкусный грейпфрутовый лимонад. — С кем успел познакомиться? — из-за спины выскочила Ханджи, попутно записывая что-то в планшете. — С Сашей и Кристой, — ответила за него Имир, переключая внимание Ханджи на себя. — Где Армин? — Он сегодня к обеду, я говорила тебе. — Да, но ты время видела? — Тц. Я позвоню ему. Эрен, котик, Фарлан освободился и ждет тебя обратно, мы с тобой потом разберемся — не горит.       Фарлан провёл его по подсобным помещениям, по ресторану, по кухне, рассказывая основные организационные моменты. Так Эрен узнал, что в этом ресторане старшие шефы тоже дежурят, тоже готовят стафф, тоже убирают. Он даже увидел Леви в графике дежурств. Ему показалось это невероятно крутым, но он также успел подумать, что этот момент последний, когда ему это кажется крутым.       Они обсудили множество нюансов касаемо закупок, сырья, инвентаризаций, внутреннего распорядка, пока не началась послеобеденная запара и им обоим не пришлось вернуться на позиции.       Вообще, Фарлан вызывал доверие. В особенности тем фактом, что выглядело его отношение так, словно он доверял в ответ. Эрен не хотел признаваться себе, как сильно ему захотелось обрести в его лице друга.       Наплыв гостей был неслабым, запара более-менее спала к тому моменту, как к восьми часам на смену пришёл Ханнес, и Эрен даже был готов к тому, что теперь весь ресторан услышит о его утреннем фиаско, и он даже не обиделся бы — слишком это было смешно. Но все молчали, и в Эрене цвело чувство благодарности, которое стало последней каплей для его эйфории. Он не чувствовал усталости, не отходя от стола занимаясь собственными заготовками и помогая с заказами. Он так естественно нашёл общий язык с этими людьми и так естественно ему было работать в этом цеху. Всё было на своём месте, всё было правильно и работало как надо. Он до конца смены не сбрасывал рабочий темп и уже только в такси почувствовал усталость и голод.       Всё, на что его хватило дома — душ и два бутерброда с маслом и чаем. Он вышел на балкон, вид которого выходил на внутренний двор. На десятом этаже гулял сквозняк, и прикурить стало испытанием.       Пережитый день окрылял. Всё вокруг было так неизведанно и ново, что Эрен чувствовал себя дорвавшимся ребёнком, которого пустили в море и теперь сетями не вытянуть. Он не хотел, чтобы этот день заканчивался, чтобы это чувство заканчивалось. Он знал, что оно пройдёт рано или поздно. Всё станет привычным, изведанным, потянет дальше. Но сейчас Эрен хотел сохранить это чувство. И только одна вещь заставляла наконец отпустить этот день во имя завтра — завтра он встретится с Леви. Сегодня они так много говорили о нём. Такая верность команды восхищала. Эрен предвкушал утреннюю отдачу дегустации, знакомство, совместную работу. Но усталость за продуктивный день взяла своё, и он вернулся в квартиру, и как только голова коснулась подушки, он провалился в глубокий сон.