Танец накануне Рождества

Киллиан Джонс замер напротив большого зеленого чудовища, высокого и очень колючего с множеством лап, и пирату предстояло бороться с ним один на один. Рядом с Джонсом стояло несколько коробок с игрушками. Раньше он считал, что его злейшим врагом является Крокодил, но сейчас Киллиан нашел противника посерьезнее. Тем более Румпельштильцхен подобрел, а вот это чудище под названием елка стояло перед ним, коварно распушив густую хвою, об которую, кстати, Джонс уже успел уколоться несколько раз. Красивая зеленая ель стояла в углу гостиной. Аромат хвои и свежей смолы заполнял весь дом, создавая атмосферу спокойствия, уюта и ожидания чего-то хорошего. Джонс огляделся по сторонам. В центре гостиной стоял круглый стол с бутылкой вина и ваза с фруктами. Чуть в стороне на стене висел телевизор, а напротив находился диван и пара кресел. В камине едва тлели угли. Главная задача Киллиана сейчас состояла в том, чтобы нарядить елку. Чем он никогда не занимался, поскольку в Зачарованном лесу Рождество не отмечали. И Джонс не понимал, зачем все эти деревья, мишура. В этом не было никакого практического смысла. А в символической подоплеке он пока не слишком разобрался. Киллиан потер подбородок и наклонился к одной из коробок. Там он обнаружил разноцветные шары и гирлянды, мишуру и другие елочные игрушки. Сверху лежали маленькие фигурки ангелов и снеговика. Джонс высыпал все на журнальный столик, пытаясь понять, в каком порядке вешать украшения на елку и как. Перед ним лежал беспорядочный набор разномастных гирлянд и шаров. Джонс наугад выбрал мишуру и прикрепил ее к ветке. Поверху он пустил длинный ряд серебристых снежинок. Получилось неплохо. В этом однозначно что-то есть, решил он. Положив на веточки еще несколько дождиков, Киллиан сделал несколько шагов назад, чтобы полюбоваться результатом своего труда и заодно посмотреть, не загнал ли он занозы. Ель выглядела как-то не так, как на картинках в интернете, что показывал ему Генри. Мишура висела криво и перепуталась. Снежинки и вовсе еле держались на ветках. Чертыхнувшись, Киллиан начал снимать украшения, чтобы попробовать еще раз. Зачем вообще рубить дерево, если оно простоит всего несколько дней? Да и вообще наряжать все? В прошлом ему было вовсе не до этого. В Зачарованном лесу отмечали Новый год и в тавернах, пытались создать какое-то подобие праздничного настроения. Но на взгляд Джонса, это выглядело жалко и несуразно. Когда тебе уже не первый век, такой праздник теряет какой-либо смысл. Да и ослепленный злобой, живя как в тумане, он совершенно не интересовался подобными развлечениями. Но этот мир совсем другой! У Киллиана новая жизнь и это первый раз, когда он будет отмечать Рождество и Новый год с семьей. Он видел предвкушение Эммы и Генри и хотел тоже присоединиться к общему веселью и поучаствовать в подготовке к нему. Однако проблема состояла в том, что Джонс совершенно не понимал многих местных традиций, они казались ему милыми, но чертовски странными. Джонс предпринял еще пару попыток нарядить елку, прежде чем ему более-менее понравился результат. Он аккуратно развесил дождики, расправив их. Только теперь не было видно еловых веток. Киллиан уже начинал злиться. Что-то он точно делает не так. Джонс достал фляжку и сделал пару глотков, ром обжег горло. По телу прошла волна приятного тепла. Киллиан расслабился и убрал флягу, похоже, ему потребуется больше терпения, чем он предполагал. «Ладно, — подумал он, — но пусть это будет последний раз». В этот раз елка получилась очень красивая. Киллиан долго думал, как украсить ее так, чтобы все смотрелось гармонично. На ветках висели бусы, переливалась нарядная мишура. Джонс даже в какой-то момент увлекся процессом, что забыл про елочные игрушки. Получилось, что дождики он развесил, а их нет. Киллиан только пожал плечами, задача на первый взгляд не выглядела сложной. Хотя он так думал и о предыдущем этапе. У Киллиана просто разбегались глаза от такого разнообразия. Нужно выбрать то, что подойдет лучше всего. Но повесить игрушку тоже оказалось не так просто. Он получил несколько длинных царапин, несколько раз зацепился за мишуру, и пару раз пришлось ловить упавшие шарики. Но снимать все предыдущие украшения Джонс так и не решился. Не зря Киллиан счел елку своим новым врагом. Наряжать ее — это точно особый вид каторги, и как люди этого мира добровольно на нее соглашаются? Он облегченно выдохнул и сел. Развешивая гирлянды по комнате, Киллиан вспомнил еще одну важную деталь. Эмма недавно рассказывала ему о некоторых рождественских и новогодних традициях. Но Киллиан больше любовался тем, как сияли ее глаза от предвкушения, из-за чего многое элементарно прослушал. Его любимая, кажется, что-то говорила про то, что на красиво оформленной бумаге принято писать свои желания, а вот что дальше с ней делать - Джонс не запомнил. Скорее всего, их надо вешать на елку! Он бросился в комнату Генри, где хранилась бумага и книга по оригами. Они только вот недавно вместе учились складывать различные бумажные фигурки. Свон точно должна оценить его идею. После нескольких попыток и порванных листов Джонс наловчился складывать небольшие фигурки, где записывал свои желания. И заодно оставил несколько пустых для Свон и ее сына. Он использовал красивую ленточку золотистого цвета, чтобы сделать петельку, чтобы возможно прикрепить к ветке. Обмазавшись клеем, Киллиан раскидал вокруг обрезки бумаги и на время забыл обо всем. *** Когда Эмма возвращалась домой, уже изрядно стемнело, под ногами поскрипывал снег. Гирлянды на окнах блестели в полутьме яркими огоньками. В воздухе витало праздничное настроение, радость и предчувствие чуда. Редкие снежинки медленно кружились в воздухе. На главной улице, где устроили рождественскую ярмарку, играл маленький оркестр, слышались веселый смех и доносились аппетитные запахи. Люди спешили к освещенным разноцветным шатрам и прилавкам. Свон дошла до интересующего ее магазинчика сладостей, рассматривая радостные лица детей и взрослых. Как же все изменилось. От всего этого у Эммы поднялось настроение. Щеки у нее раскраснелись от мороза. Она вдохнула морозного воздуха и вошла в магазинчик. Ей точно не помешает пара кусочков вишневого торта и темный шоколад с апельсином и миндалем для Киллиана. Не забыла она купить еще несколько упаковок бисквитного печенья для всей семьи. На этом все ее покупки были завершены, и Свон поспешила домой, где ее уже ждали. Перед домом у подъездной дорожке стоял большой снеговик, который лепили всей семьей на прошлых выходных. Эмма вошла в дом и сняла верхнюю одежду. Ее никто не встречал, но со стороны гостиной доносился шум. Мурлыкая себе под нос незатейливую мелодию, она направилась туда и замерла на пороге. Играла тихая и нежная музыка, а на ковре возле камина были разбросаны обрывки бумаги и елочные игрушки. В углу возвышалась нарядно украшенная елка. Яркие, цветные игрушки и снежинки переливались в мерцающем свете включенных гирлянд, придавая комнате сказочный и таинственный вид. Под елкой сидел большой пушистый рыжий заяц. Эмма умиленно улыбнулась, и повернулась к Джонсу. Он сидел на полу возле журнального столика, что-то сосредоточенно мастерил, не замечая ее присутствия. Эмма на цыпочках прошла мимо него и опустилась на диван. Рассматривая ель, Свон отметила, что украшения на ней висят как-то не так, но ей нравилось простое и милое оформление елки. Было что-то трогательно-наивное и в то же время праздничное в ее необычном и незамысловатом убранстве. Эмма не выдержала и подошла к дереву, провела ладонью по ветвям, задевая украшения. Они звякнули, и позади раздался удивленный возглас Киллиана, наконец-то увидевшего любимую. Повернувшись к нему, Свон с улыбкой сказала: — Какая прелесть! Это просто чудо! — Спасибо, милая, — Джонс чуть улыбнулся и смущенно развел руками, стараясь скрыть свое беспокойство, что ей не понравится убранство комнаты. Встав с пола, Киллиан подошел к Свон, радуясь ее возвращению, — Я не заметил, когда ты пришла. — Только что. Не хотела тебя отвлекать, — Эмма закинула руки и обняла его за шею, ощущая прилив радости. Джонс поцеловал ее в макушку, затем отстранился и подмигнул. Ей было безумно приятно. — Спасибо за такой чудесный подарок. Ты сам елку нарядил? Так красиво. Эмма знала, что для Киллиана новогодние праздники почти ничего не значат. Он упоминал, что на его родине такого нет. Но в то же время она видела, как Джонс искренне старался проникнуться и разобраться во всех тонкостях. И ее заразила эта его в чем-то детская непосредственность и любопытство, с которыми он ринулся познавать современную культуру. Эмма с удовольствием поддерживала стремления Киллиана. — Конечно, сам. Генри ушел к своей Вайолет, — проговорил Джонс, а затем добавил тише и доверительнее: — я украсил гостиную, но давай все остальные украшение развесим вместе? — он игриво вскинул бровь. Эмма кивнула и лукаво улыбнулась. Все вокруг словно по волшебству засияло еще ярче и стало теплее. Свон ощутила прилив оптимизма. Она взяла Киллиана за руку, притянула к себе и поцеловала его, а после все же с неохотно разорвала его. По ее телу прошла теплая волна. Свон положила голову на плечо любимого. — Киллиан, расскажи мне, что же ты там складывал? — спросила Свон с любопытством в голосе. — Можно я посмотрю? — добавила она заговорщицки и прильнула губами к его уху. В ответ Киллиан издал низкий стон, почти сдаваясь под напором любимой. Джонс крепче обнял ее и со вздохом откинулся назад, чтобы посмотреть ей в глаза. Несколько секунд он колебался. Киллиан решил еще немного подождать, ему стало интересно, как Эмма будет его уговаривать. — Ну, дорогуша, тебе придется постараться, чтобы я рассказал, — хитро сказал он, многозначительно глядя на Эмму. Его глаза расширились от предвкушения. «Дорогуша» — это напомнило что-то из старого доброго времени. Это напоминало время их знакомства, когда они были другими, и между ними тогда еще не было ни романтики, ни тем более любви, только терпение и вера. Прекрасная, удивительная Эмма, она спасла его от самого себя и его самого. После всего, через что им пришлось пройти вместе, он полюбил ее всей душой. — Вот как, — протянула Эмма и обвела пальцами контуры его лица и прошлась по щеке к губам, — как насчет… — томно, с намеком прошептала Свон, заставляя воображение Киллиана разыграться, и продолжила, — твоего любимого шоколада? Киллиан невольно покраснел, а затем заливисто расхохотался и разжал объятья. Он явно наслаждался происходящим. К тому же Джонс просто обожал шоколад. Грозный капитан Крюк оказался неисправимым сладкоежкой, и Эмма с удовольствием баловалась его разными сладостями. — Коварная женщина, ты ещё спрашиваешь? — в его глазах плясали смешинки, которые можно было истолковать двояко. — Ладно, пошли, покажу. Помнишь, ты рассказывала о желаниях, которые загадывают на Новый год? — Свон заинтересованно кивнула, — Я складывал фигурки, писал на них желания и вешал их на елку. Теперь пришел черед Свон смеяться, так она и думала, что Киллиан ее благополучно прослушал, когда она рассказывала о новогодних праздниках. Аккуратно сложные бумажные фигурки привлекали внимание. Не зря на выходных Джонс и Генри занимались оригами. Она покрутила в руках одну из них и отвела взгляд. Сказать ли Киллиану, что он немного ошибся, или не надо? Хотя если это не сделает она, так обязательно прокомментирует Дэвид или что-то такое выдаст Мэри-Маргарет. — Киллиан, помнишь, я тебе рассказывала про новогодние традиции разных народов? — тихо спросила она. Джонс вскинул брови и кивнул. — Так вот, о желаниях, их пишут на бумажке под бой часов и сжигают, а пепел высыпают в бокал шампанского и выпивают. Это так принято делать в некоторых странах Европы, а у нас мы записываем важные решения, которые вступят в силу с нового года, — она неловко засмеялась и зажмурилась, опасаясь увидеть его реакцию. Свон больше всего боялась ранить Киллиана. Все-таки он был для нее не просто другом и любимым, но и частью ее мира. Джонс, напряженно ожидавший ее вердикта, вдруг расслабился и громко вздохнул. Он озорно улыбнулся и взял бумажную фигурку у нее из рук. Киллиан-то уже себе успел напридумывать всякого, а тут такие пустяки. — Ну, знаешь, Свон, так можно сделать, если только у тебя припасен бочонок с ромом, — загадочно ответил Джонс, проводя большим пальцем по губам. — Это почему же? — заинтересовано спросила Свон. Улыбка на его лице становилась все шире. — О, в этот раз у меня масса желаний. — Тогда предлагаю создать новую традицию, — Эмма смерила его взглядом и махнула рукой, — мы все запишем желания и украсим так елку. — А знаешь, все-таки наряжать елку не так уж сложно, как я думал, — сказал Джонс через некоторое время, пожалуй, это стоило уколотых пальцев, — это довольно весело. Звучавшая в комнате тихая музыка сменилась на более легкую и задорную. Верхний свет погас, и комната погрузилась в уютный полумрак. Ее освещали только несколько свечей и мерцание разноцветных гирлянд. Создавалось ощущение полной свободы и умиротворения. Джонс обнял Свон за талию и притянул к себе, чтобы закружить ее в танце. Обняв его за шею, ей показалось, что они сливаются в одно целое, исчезают друг в друге. Вокруг них закружились снежинки, они танцевали ни с чем несравнимый вальс. Казалось, этот танец длился бесконечно долго. Постепенно Киллиан и Эмма замерли на месте. Усталые и счастливые, прижавшись, друг к другу, они смотрели на огоньки гирлянд. В тишине были слышны только треск огня и стук их сердец. Это была одна из тех особенных минут, которые хочется сохранить в памяти на всю жизнь. — Пойдем, меня ждет мой шоколад, — Киллиан внезапно подхватил Эмму на руки, и они скрылись в направлении кухни, смахивая подтаявшие снежинки с волос.