Задыхаться

Жене кажется, что мир рухнул именно на Чемпионате России, когда он позорно упал с четвёртого тулупа и сорвал в бабочку аксель. Женя сдерживает себя до предела, выслушивает все причитания Татьяны Николаевны и себе же напоминает, что эмоциям — нет. Женя думает, как бы быстрее уйти из кика, чтобы слиться с остальной толпой. Даже не третий. Четвёртый. Правду говорят, что в спорте два самых обидных места: второе, когда до первого не дотянул, и четвёртое, когда не хватает чуть-чуть до пьедестала. Женя на себе убеждается, насколько это всё правдиво. Женя роняет голову на руки и ни на кого не смотрит. Зато все смотрят на него, и Женя нутром чувствует все эти взгляды. Женя еле сдерживает слёзы. Жене хочется исчезнуть, пропасть, уснуть, чтобы всё оказалось лишь удачно подстроенной шуткой. Но Женя вновь поднимает голову, и ничего не меняется. Где-то в районе груди что-то падает вниз, обрываясь с громким треском. И Женя надеется, что этого никто не слышит. И Женя вроде бы даже рад, что сейчас добровольно отдаёт место в команде Мозалеву, который тоже только-только из юниоров выбирается, Коляде — Женя видит, как он до сих пор хочет расплатиться за Пхёнчхан, хотя не он один виноват, и Марку, такому же зелёному парню, который катает программу Христа. Точно Бог. Женя им втайне восхищается и думает, что такой светлый и решительный образ навряд ли бы передал сам. То ли дело Воланд. Женя себя им чувствует, когда однажды сталкивается с Марком в коридоре и получает в спину удивленное «Жень, а у тебя хоть одно интервью есть?». И Женя в ту же секунду вспоминает, как тогда криво улыбнулся и ответил «Стану чемпионом, тогда и поговорю». И Женя знает, что он собственноручно отрезает себе все пути попадания на Европу и Олимпийский лёд. Для него эта гонка проиграна. Женя уходит из кика почти сразу же и надеется, что никто не видит, как становятся резче его движения. На награждение его никто не ждёт, и Женя, собравшись, ещё долгое время сидит в раздевалке. Но как только Женя слышит неподалёку знакомые голоса, срывается из раздевалки со всех ног. А затем Женя стоит у крыльца второго чёрного входа, о котором фанаты даже не подозревают, и думает, что для полноты картины не хватает сигареты в руке. Разбитое сердце уже есть. И Женя точно уверен, что Марк заслуживает. Марк вообще заслуживает золота всего этого мира, а еще ежедневных объятий. Строго по расписанию. А Женя приедет домой, вновь засядет за анатомию, вечером выпустит все эмоции, накопившиеся за Россию, а потом созвонится с Марком. Иначе быть просто не может. — Жень? — Женя подставляет лицо морозному питерскому ветру. — Ты всё равно чемпион, — от Марка так и хлещет тепло. Женя усмехается, ласковым жестом треплет его волосы и коротко прижимает к себе. — Моего сердца как минимум. Жень, у тебя впереди ещё один олимпийский цикл, ты же не… — Марк на секунду запинается. — Ты не обижаешься? — На что? На то, что заслуженно стал лучшим? — Женя надломанно улыбается. От этой улыбки больно и самому Жене в первую очередь. Марк утыкается Жене в плечо, а Жене вновь кажется, что если закрыть глаза здесь, рядом с Марком, то всё будет хорошо, и он вновь окажется в тройке лидеров. Женя чувствует, как отрывается от него тёплый лоб, слышит, как Марк шуршит курткой. Женя поворачивает голову и смотрит на замявшегося Марка, который через секунду надевает на него своё золото. Женя продолжает задыхаться. В самом себе, своих разрушенных мечтах и чувствам к Марку. Так незаметно и так саморазрушающе, что волком выть хочется. Марк снова утыкается в Женю, а Женя снова прижимает его к себе. Только бы этот светлый мальчик не видел слёз в уголках глаз.