ОАЗИС. АКТ II. СИМФОНИЯ ПЕЧАЛЬНЫХ ПЕСЕН

САМОУБИЙЦЫ

Два часа дня. Всю ночь пожарные тушили Ад, наступающий от тюрьмы. Пригород сгорел, началась эвакуация жителей. Разрушено шестнадцать двухэтажных домов. Огонь нельзя потушить. Пена и песок не действуют. Небо и земля почернели. Растения не вырастут на сгоревшей почве, яркое солнце не осветит смог. Поможет Марра, но её нет. Я всех погубил. По данным погибло четыреста пять человек. Двести семьдесят два заключённых, сорок один сотрудник тюрьмы, пятнадцать пожарных, семьдесят семь горожан. Четыреста пять человек сгорело дотла меньше чем за двенадцать часов. Сто пятнадцать пострадавших в больницах. Они не выживут, потому что никто не выжил после пожара больницы Святого Петра. — Найди срочно адрес Моники Бауэр. Стук клавиш. Лиза со мной не разговаривает. Ради бога не трогайте меня. — Улица Мёрси, дом 13, квартира 29. Стряхиваю пепел с пальто и спускаюсь на парковку за Мустангом. В воздухе чёрные частички. Ветер приносит прах четырёхсот погибших. Дверь открывает испуганная Моника. — Где он?! — врываюсь в квартиру. — Где твой долбанутый огненный парень?! — Детектив? Не понимаю, о чём Вы… Хожу по комнатам в поисках странного и необычного. Обыкновенная квартира одинокой девушки. — Он целился в тебя, но только ты выжила из персонала Святого Петра, а двести шестьдесят семь человек погибло! Смотришь новости? Сколько погибло ночью?! — Много. — Значит, понимаешь, что он вышел на свободу и придёт к тебе, — прислоняю Монику к стене. — Ну как, страшно? — Он не придёт. Он думает, что я умерла. — Он знает, что ты жива. Сеера вышел на Мурира через Монику. Пироман пришёл в Разукрашенную Леди, потому что его позвали. — К тебе приходил тип с кровавым лицом? Мой напарник. Что он спрашивал, и что ты ему сказала? — Отпустите, — она вырывается. — Я не понимаю, о чём Вы! — Моника! — шкаф трясётся от удара по стене. — Если ты его спасёшь, он тебя не трахнет! Он сожжёт тебя! Дура ты тупая! Мурир несёт смерть! Твоё милосердие не поможет! Я отхожу от неё, Моника со слезами опускается на пол. — Где он живёт? — Не знаю. Ударяю ногой по шкафу: — Сколько лет вы знакомы?! — Восемь. — За восемь лет ты ни разу не была у него дома? — Мы не встречаемся, у нас нет отношений. Он нравится мне — вот и всё. Между нами ничего не было. — Любишь горячих парней? Это у вас сексуальные игрища? Моника демонстративно снимает слуховой аппарат. — Не смей отключать слух! — кричу в ухо. Она надевает аппарат трясущимися руками. Сажусь на пол напротив неё. — Мне насрать, что ты его любишь, насрать, если покончишь с собой из-за него. Мне нужно его найти, чтобы утопить в воде. — Нет! — Я посажу тебя в тюрьму за соучастие в побеге и поджоге. — Я не виновата… — Ты виновата в сокрытии! — нацеливаю на Монику пистолет. — Где Мурир? — Джон всегда приходил ко мне. Поджидал у подъезда. Я не знаю, где он живёт и чем занимается. Дальше поцелуев мы не заходили, потому что он обжигал губы. Мы страдали от невозможности быть вместе. Когда-то Джон был профессором: добрым, застенчивым, нежным. Он пришёл поддержать меня на защите диплома. Джон изменился после болезни. В нём не осталось профессора, которого я полюбила. На свет появился Мурир. Когда по телевизору или в газетах говорят о пожарах, мне страшно не за погибших, я переживаю за него. «Она никогда не откажется от него», — голос Сееры в голове. — В больнице ты говорила другое. Не простишь ему смерти невинных людей. — Я поменяла своё отношение к нему. — После чего? — После сна. — Какого сна? — напрягаюсь. — Из-за которого я не пошла в тот день на работу. — Кто приснился? — Мужчина. Он попросил меня не выходить на работу. — Как выглядел? — Высокий, крупный. Татуировки змей. — Почему он тебя попросил не выходить на работу? — Он сказал, что я должна жить. Пифону нужна Моника. — Пояснил почему? — Ради милосердия. «Она не даст ему умереть», — голос Сееры в голове. — Номер телефона Мурира? — У него нет телефона. — Смеёшься? — Зачем глухонемому телефон? — Смс-ки. — Повторяю, у него нет телефона. — Тогда я конфискую твой. — Мне нечего скрывать, — Моника ушла в комнату за телефоном: — Верните потом. — Единственный или прячешь второй? — Я сказала Вам всё, что знаю. Поднимаюсь в полный рост и забираю телефон: — Если ты мне солгала или что-то утаила, клянусь, я приеду и надену на тебя наручники. — Вы приедете, чтобы вернуть мой телефон. — Тебя не мучают кошмары после пожара в больнице? — Нет, но Ваш напарник предупреждал о них. — У него была привычка пугать людей. Незнакомец со змеями больше не снился? — Нет. — Последний вопрос: Мурир пойдёт сегодня на Оазис? — Куда? — Моника хмурится. — Не слышала ни о каком Оазисе. — После воспламенения он ослаблен, ему нужен покой и лекарства. До Оазиса шесть часов, чтобы привести себя в форму. К кому Джон придёт? — Он не приходит ко мне после полного воспламенения. Не хочет, чтобы я видела его… — Умирающим? — Он не придёт. Не воспользуется моими лекарствами. Проще ограбить или поджечь аптеку, чем травмировать меня своим внешним видом. Смахивает на правду. Оставить слежку возле её дома? Я уже несколько раз пожалел, что не следил за некоторыми домами. — Я тебя услышал. Не будь дурой, не выходи из дома. — Детектив, — окликает на лестничной клетке, — «Великий Пожар остановит многодневный ливень», — слова незнакомца со змеями. Марра, но Марры нет. — Мэтт, хакни, — кладу на стол телефон Моники. — Да ладно, Джим! Опять мне работу находишь! — Мне нужны все смс-ки. Восстанови стёртые. — Что искать? А что искать? Переписку за последние восемь лет, доказательство общения Моники с Муриром? Она могла сменить номер за прошедшие годы. — Просьбы о встрече, просьбы понять, извинения, признания в любви и верности. — Искать любовные переписки? — Ищи смирение, Мэтт. — Ну и задачка. Окей, я что-нибудь придумаю. Вспоминаю про телефон Сееры, который таскаю в кармане: — Хакни и этот. — Боже, что ещё? — В нём символы и знаки. Расшифруй их. — Джим, для этого понадобится время. Второй телефон за сегодня точно не хакну. — Сделай всё, что сможешь. — Там это… твой комп. Ну который ты притащил. Отнёс в кабинет. — Спасибо, Мэтт. Да! И ещё. — Господи… — он запрокидывает голову. Открываю номер Эмиля: — Пробей геолокацию. Мэтт переписывает номер. Стоп. Почему я таскаю телефон Сееры? Шарю по карманам. Помятая справка и пачка сигарет с зажигалкой. Я… был в Разукрашенной Леди в плаще. Из-за плохой погоды меняю плащ на пальто и постоянно перекладываю вещи Сееры. Мне мало серьги на мизинце. Сеера со мной, как и раньше. Компьютер Эмиля. Даркнет. Оазис через пять часов. На рабочем столе одна стандартная иконка — «Мой компьютер». Нет файлов. Захожу в интернет на открытую страницу чата в даркнете. 34: Новый Хозяин? 89: Кто пойдёт? 01: Я — пас. Моя жизнь дороже. Вы, ребята, как хотите. 23: Я купила новое пальте две недели назад. 109: Кто о чём! Тебя волнует только платье? 20: Вы слышали о 100? 08: Кошмар! Я не поверила, когда в новостях передали о несчастном случае с 100. Как мы теперь без него? (плачущий смайлик) 22: Помянем 100. Да успокоит Господь его Душу. 20: Аминь. 34: Хозяина похоронили? Не знаете? 99: Неизвестно, как точно он умер, а ты спрашиваешь про похороны! 391: Мы все в дерьме, ребята. Вы же понимаете? 42200: А что случилось? Я новенький. Первый раз собираюсь на Оазис. 54: Король умер. Да здравствует король! 91: Век бы не видеть нового Хозяина! 70: Есть догадки, как он выглядит? 04: Как Змей. 7002: Я правильно понимаю, что в этом году никто не пойдёт на бал? 11: Шутишь? Я и носа не высуну из дома сегодня вечером. 50: Это не дело. Вы боитесь нового Хозяина? 07: Чувак, он убил собственного брата! Как думаешь, что он сделает с нами? 50: Какой-то кретин запудрил вам мозги о геноциде, и вы целый год мусолите эту тему. Сеера не подтверждал слух об истреблении. 3173: Он и поплатился. Стал первым в цепочке убийств. 50: Бред. Я не верю. Я ни разу не видел Пифона на Оазисе. Да, чёрный силуэт мелькал пару раз, но не более. Тень не вызывает страх. 27: Ну и иди. Потом расскажешь, как всё прошло, если останешься в живых. 50: Я пойду почтить память Сееры. Мы не были на его похоронах, не попрощались с ним, а он многое для нас сделал. Он сотворил Оазис для нас. Кто-нибудь сказал ему «спасибо»? Пускай поздно, но я пойду и скажу ему «спасибо». 529: Это явная смерть. 20983: Новый Хозяин не отпустит нас живыми. 04: Неприятно идти на бал, чей Хозяин считает нас отбросами общества. 710: Мы — чума. 83: А что, Пифон настолько всемогущ? 01: Бог Снов может всё. 26098: Перестаньте! Не существует всемогущего человека! 01: Пифон — не человек. 710: Вообще-то, Пифон принял облик человека. Без физической оболочки нельзя стать Хозяином. 41634: Меня больше беспокоит 10. Как думаете, он придёт? 18: 10 не пропускает Оазис. Да, думаю, придёт. 96: После поджога 10 вряд ли успеет восстановиться. 101: Лол, вы боитесь Бога Снов, но не боитесь пиромана? Вы серьёзно?! 405: Пироман не выглядел опасным на Оазисе. Зачем ему нас поджигать? 510: А зачем он поджёг город? 405: Это уже другой вопрос. 3985: Все мы тут не без греха. У каждого свои заморочки. 351: «На Оазисе следует бояться каждого», — так говорил Сеера. Хозяин знал нашу правду. Я соглашусь с 50 — нужно почтить память истинного Хозяина. 04: Ну-ну, удачи вам, самоубийцы! 1007: Лучше умереть на балу, чем в сожжённом доме. 384: Алё! Вы идёте на бал к двум убийцам! 111: Кто бы говорил, 384! Скольких людей довёл до самоубийства? Ты не помогаешь старикам в пансионате, а сводишь их с ума! 384: Каюсь, есть грешок, но кто виноват, что в нашем штате запрещена эвтаназия? Они молят меня об убийстве. 35: Ладно, ребят, я-таки пойду. Ради Сееры. 381: Я тоже пойду. Если умру, да и хрен с ним. 24: Чёрт! Придётся гладить рубашку. Я с вами! 92: Без Сееры Оазис — не Оазис. Пусть Пифон подавится тщеславием. 03: Захлебнётся чумой! Я пошёл чистить ботинки. Всем до вечера! 512: Закину пару бокальчиков за Сееру. 04: Чёртовы ублюдки! Зачем заставляете меня сомневаться? 92: Не забудьте написать завещание. Ха-ха! Наши тела не обнаружат. 195: Я буду плакать. (плачущий смайлик) Первый Оазис без Сееры и 100. Мой последний Оазис. 74: Пацаны, как увидите Пифона — кричите! Я тоже хочу на него посмотреть. 95: Вы понимаете, что мы подписываемся на массовое самоубийство? 01: Ага. И почему-то мне не страшно. (смеющийся смайлик) 04: Блять! Я припомню вам это на том свете! 300: Где 50? Тут? 475: Чёртов ебанат! Завёл тему и смылся. 293: Давайте все пойдём? Напишите тем, кто сейчас офлайн. 555: Окей. Я напишу некоторым. 38: Ставьте + кто пойдёт. 01: + 24: + 04: + 83: Почтим память + 1923: + 746: + 831: + 11: + 92: + 529: + 153: + И так далее. Плюсики опускают страницу. Самое большое число — 42395. Именно столько отмеченных сегодня вечером на Оазисе умрут ради истинного Хозяина. Почти пятьдесят тысяч. Пятьдесят тысяч трупов не обнаружат. Плюсики продолжают появляться на экране. Они прекращаются, когда в чат возвращается бесстрашный отмеченный. 50: За Сееру. Отмеченные выбрали сторону. — Тук-тук, — входит Мэтт. — Я хакнул мобильник с смс-ками. — Что-нибудь нашёл? — Ничего криминального, но одно смс довольно трогательное. — Покажи, — выключаю компьютер. Мэтт передаёт телефон Моники. На экране длинное сообщение. — Старое. Датировано 28-м июлем 2010-о года. — Пробил отправителя? — Номер уничтожен. Нельзя посмотреть, кому он принадлежал. — Паршиво. — В этот день у хозяйки телефона проходила защита диплома. Я глянул, её поздравляли по смс, куча звонков в журнале вызовов. — Номер отправителя ещё мелькал? — Нет, одна смс-ка. С номера не звонили. Девушка не ответила и не общалась с этим типом. — Я понял. Спасибо. — Ладно, давай. Да, я пробил номер на геолокацию. Его не существует. Номера не существует, потому что Эмиля Бакланда не существует. Смс от Мурира. От профессора Джона Доу. «У тебя великое будущее. Сегодня я в очередной раз в этом убедился. Когда-нибудь ты вылечишь миллионы людей. Нашему миру нужно спасение, он давно прогнил от болезней. От моей болезни спасения нет. Это не болезнь, а мой крест — нести за собой и на себе страдания. Моника, я не хочу, чтобы ты медленно умирала рядом со мной. Я понимаю твои чувства и, более того, они взаимны. Ты выделялась среди студентов, у тебя был интерес не только к моему предмету, но и ко мне как к человеку. Ты не отворачивалась. Ты любишь меня, твои чувства не погаснут, как и огонь под моим скелетом. Прости за ту боль, что я причинил тебе вчера, но я всегда буду причинять её людям, которые испытывают ко мне любовь. Я не женюсь, у меня не будет детей. Мой приговор — одиночество. Моя стихия — огонь. Моя жизнь — пламя. Отныне я не притронусь к тебе, не оставлю от тебя прах. Будет лучше, если ты меня забудешь, но, к сожалению или к счастью, не забудешь. Я очень вспыльчивый и горячий. Не хочу тебя погубить. Спасибо, что была рядом со мной. Моника, помни: я тебя люблю. Профессор». Слова не монстра, а человека. Моника не соврала: когда-то Мурир был совсем другим. Неужели болезнь изменила его до неузнаваемости? Раковая опухоль кардинально повлияла на мозг? Профессор гистологии жжёт людей. Изучение тканей не спасло Джона Доу от неизлечимой заразы. Мурир не приручил огонь. Пироман пойдёт на Оазис, где умрёт сорок две тысячи отмеченных. Трупов не обнаружат. Когда пойдёт ливень, который потушить адское пламя? Надев пальто, выхожу на улицу. Небо почернело от смога. Этой зимой не будет холодно, будет жарко от Мурирова огня. Полицейские из участка помогают эвакуировать людей. Самое сложное — избежать панику. Когда-то давно я работал на улицах, спасал людей. Пора вспомнить те времена.