Жизнь которая резко изменилась (черновик работы «жизнь моей мечты»)

      Я опять погрузилась во тьму. Меня куда-то вели сначала Димины руки, а потом он обнял меня за талию. — Так. Сейчас аккуратно. Держись и поднимайся наверх. — Что? Куда? Как? — пока возмущалась, Димины ладони направили мои, и я коснулась деревянной перекладины. — Когда залезешь, просто проползти чуть-чуть вперёд. — Ух, что ты опять учудил, — буркнула, но стала карабкаться наверх.       Когда почувствовала конец лестницы, провела рукой по воздуху, а потом по какой-то поверхности. Пока как рак пыталась забраться на неё, почувствовала, что Дима держит меня за попу. И с его помощи я уже на карачках, полностью слепая встала непонятно где. Услышала, что он забрался следом. — Так, подползти ещё немного. Да, вот тут, садись. — Дима, — протянула я, и повязка упала с глаз.       Мы были на крыше, видимо, сарая, и с него открывался вид на лес. Тёмный и немного пугающий. Но когда я опустила взгляд, то увидела снова романтическую обстановку со свечками и небольшой корзинке, в которой были фрукты и бутылка с шампанским и бокалы. — Я, конечно, знаю, что ты мечтала о звёздах, в принципе, пока ещё не совсем начало светать, мы можем полюбоваться на их остаточки, как раз над этим лесом. — Вау... — А потом встретим рассвет вон в той части, — и он повернулся в сторону моей спины.       Я тоже повернулась корпусом и обомлела. С этого, пусть и не высокого, сарайчика открывался вид практически на пол посёлка, в котором мы сейчас находились. И на горизонте начинало уже светлеть. — Заая, — я обняла его и нежно поцеловала.       Он обнял меня за спинку и мы оба повалились на одеяло. Здесь только мы и ночная тишина и изредка потрескивание сверчков. И иногда крики птиц, доносившийся из леса.       Выпив по бокалу, мы уже лежали рядом, взявшись за руки. Точнее, лежали так, что между нашими телами не осталось места и я чувствовала его тепло. Сначала я молчала, наслаждаясь небом, а потом начала рассказывать о звёздах и то, что я видела центр неба. И, как в детстве, любила созвездие, в котором три звёздочки на одинаковом расстоянии       Утром мы встретили рассвет так же, как я его встретила на Волге, но уже не в одиночку, а с любимым человеком по имени Дима Масленников.

***

      С того чудесного вечера и импровизации по "гостбастеру" прошло пару недель, прежде чем мою дочку перевели в отделение, где она уже должна была находиться со мной пару недель. И если всё хорошо, то нас выпишут.       Лето было жарким, хоть и уже подошло к концу. Мне было тяжело его переносить, но я держалась. До того, как Анечку перевели, мы с моим парнем всё не могли выбрать квартиру. Я говорила, что это его право, его деньги, и он хозяин. Но мой милый хотел чтоб и мне было удобно и комфортно. Всё же остановились в райончике около лесополосы. Для меня это была она, а вообще местоположение будущей квартиры у нас классное. Это был Останкинский район. В общем, до офиса и работы не особо далеко.       Чтоб мне не было скучно, ребята из КДМ иногда звонили по видео связи всем скопом, периодически заходила Аля с Эмилем или без него, ведь за прошедший месяц мы с ней как-то сдружились. Забегала и Алинка и посвящала в свои отношения с Давидом. А я так умилялась этой парочке, ведь они, по моей теории, были схожи как брат и сестра.       Да, возможно это глупо, но я замечала такую тенденцию: если в паре люди лицами будто похожи как родственники, то такие отношения счастливые и долгие. Да и этому было подтверждение среди моих знакомых!       Мой Димочка хотел ходить каждый час, но я смеялась и заставляла его не отказываться от своих дел и навещать меня хотя бы раз в день, раз он так не может без нас. Конечно, получалось не каждый день, и поэтому мы реже стали видеться, но по возможности он часами болтал со мной так же по видеосвязи, посвящая во все детали жизни.       Да мне особо и не приходилось скучать, потому что то порисую, то почитаю. Ещё и Анечку мучаю. Она, конечно, уже выросла, но много проблем осталось. Она очень мало издавала звуков, движения были замедленными. Ну, а что должно быть после такой долгой комы. Девочка за этот промежуток словно выпала из мира и полноценно не могла развиваться.       Когда моя девочка издавала какие-либо звуки или пыталась улыбаться, я её прям захваливала, и сама со слезами радовалась как ребёнок. Ведь это такие успехи и труды для неё.       Диму она тоже полюбила. Когда он с ней играл и что-то рассказывал, то она будто внимательно слушала, а потом издавала такой долгий "гхуу" и улыбалась. Мы втроём ходили с ней по территории больницы. Она пока что была прикована к коляске, да и сидеть долго не могла, но потихоньку мы помогали ей адаптироваться к новой для неё среде.       Вместе со специалистом мы готовили её к всем необходимым навыкам: хождение, работа ручками, обучение речи, точнее, просто много говорили. Также ей давали карандашик, и сначала под руководством Евгения, так звали моего нового знакомого, она выводила палочки и какие-то каракульки. Хоть ей было несколько месяцев, хотя как, уже скоро год, но это было необходимо для мелкой моторики, так как карандашик был самым лёгким, по сравнению с другими игрушками.       Кстати, наша палата была просто засыпана специальными развивающими игрушками. Божечки, это Дима всё не мог успокоиться, хотя я говорила, несколько игрушек вполне достаточно, но что говорить, это же сам Димочка. Однажды в своём блоге, когда он ехал на день рождения к своему племяшке, сказал слова, которые навсегда запали в мою душу. Да и вообще, я чувствовала, что за таким человеком как он, любая девушка будет как за каменной стеной.       Через несколько месяцев моей крохе исполнится годик. Я даже не верю. Когда всё так пролетело? Я же только вчера держала кулёк у себя на груди, который умещался практически в три ладошки... А теперь это чудо с прорезающимися зубиками и очень золотистым пушком на головке.       Пока Анечка восстанавливалась, у Димы буйствовал "материнский инстинкт". На днях прислал фотку, где он с Даником и Эмилем, и они все измазаны в розовой краске. Я аж поперхнулась. В этот момент даже Анечка будто что-то почувствовав, бросила мою грудь и уставилась на меня своими голубоглазыми глазёнками. (Да, молока у меня уже не было, но для тепла и ощущения подсовывала бутылочку и кормила её). Я немного растерялась, но ответила ей. — Что Анечка, чудит наш папа, — улыбнулась ей, и она мне в ответ и что-то попыталась сказать.       Я аккуратно посадила её в кроватку и застегнула халатик. Моя девочка уже окрепла и пыталась ползать. Переворачиваться она уже научилась, да и сидеть могла больше десяти минут. Я подошла к её кроватке и дала игрушку, так как мышцы ручек уже могли держать не только карандашик. Она приняла её и загулила, суя в ротик. Ну что ещё сказать, у всех младенцев типичные повадки, ведь мой брат тоже так же делал, пока лежал с погремушками в руках, будто что-то говоря на своем детском. — Аня, Анечка, Анюта, — заиграла песня в голове, которою когда-то прислал Макс, типа посвящая мне со словами, что только имя твоё подставить надо, — скажи ма-ма. — Ма, — она вытащила игрушку. — Ма-ма, — снова произнесла я, но засмеялась на её ответ. — Мапа, — протянула она и завалилась на бок, продолжая грызть резиновую "чесалку" для зубов.       Я с ней ещё побеседовала. И очень даже продуктивно. Она периодически трясла в ручке слюнявую улитку и что-то "бурлила".       Мне приходилось очень много с ней говорить по приказам доктора. А ещё я включала ей детскую классику, как когда-то это делала моя мама для брата. И ей нравилось, она будто подпевала: "у-у-у, аахуу гу". Но почему-то больше всего ей нравилась моя любимая песня "Времена года".       Перед сном мне написал Димочка, мол, что он очень скучает и поскорее хочет к нам.       "Совсем скоро мы вернёмся, котёнок", — отправила я ему голосовое сообщение, так как моя прелесть ещё что-то говорила, но потом притихла.       "Ой, Димуль, тут Анечка задремала, не могу послушать", — ответила на его голосовое сообщение       "Устала, лапочка, пускай спит. Когда вы вернётесь, вас будет ждать сюрпризик. Такой очень миленький и пушистый", — написал он с множеством скобочек.       "Да ты сам уже как сюрпризик" — отправила я с сердечком.       Мы ещё немного поболтали. Он предупредил меня что завтра снова едет на съёмки и, наверно, не успеет к нам.       "Хорошо, милый, только оденься потеплее, а то передавали дожди и прохладно будет".       "Хорошо, солнышко моё. Целую моих принцесс и желаю красочных снов", — и дальше много сердечек и стикеров с сердечками.       "Ну всё, иди отдыхай, коть" — и я быстрее вышла, чтоб он ещё что-нибудь не написал, но телефон снова провибрировал.       Да уж, мы можем так и до утра сидеть, пока кто-нибудь один не выйдет. Как же я его бездумно люблю.       Кстати, вирус дошёл и до нашей страны. И всех посадили на изоляцию. Точнее, как посадили. В начале осени объявили карантин, но всем же по барабану, и дети обрадовались каникулам, поперли массово гулять, и в итоге ввели эту самоизоляцию чуть ли не со штрафами.       В один из теплых дней Дима просто убил меня, прислав фотку, где он в ванной, набитой туалетной бумагой.       "К изоляции готов".       " Осталось только с гречей так же сделать", — ответила я, так как народ стал сходить с ума и сметать с полок крупу, но я вообще особо не следила за этим, так как занималась и воспитывала свою девочку, которая уже полюбила рисовать.       "Да ну эту гречку, скучно", — прислал голосовое сообщение Димуля. — "Может, созвонимся по видео связи?"       "Давай".       Он мне позвонил и меня в один голос поприветствовали ребята. Как же я рада, что и они относятся ко мне, как к члену их большой и уютной семьи. Стасик сразу сказал, что у него вышли новые видео, а Эмилька в данный момент снимает "Будь тише всех". Ещё там был Даник, и у него на днях выходит новый ролик, так что обязательно нужно глянуть с Анютой.       Вот так день за днём меня радовали и поддерживали в двух сложных ситуациях. И это точно не сон, так как я не могу спать так долго.