И вновь содрогнулась земля

      Весна обещает быть жаркой и волшебной. Все поместья утопают в первых пахучих цветах, преображаясь новыми красками, а деревья одеваются в белые платья и костюмы, подготавливаясь к плодородному лету. Как показывает практика — смерть коснулась только территории, которая находилась рядом с эпицентром появления новых демонов, постепенно разрастаясь, как большой сорняк, а поместья, где жили охотники, находились далеко.       Утро встречало ярким солнцем, ослепляя огненными лучами и, конечно же, громкими разговорами на общей для охотников кухне. Кажется, это Мицури яростно спорила о чем-то с Санеми, заставляя Аризу встать раньше и присоединиться к завтраку. — Что у вас случилось? — девушка остановилась в дверном проёме, потирая левый глаз, который из-за спросонья ничего не видел. — Доброе утро, Аризу! — радостно поприветствовала её Мицури, толкая рядом сидящего парня в бок. — Будешь завтракать? Мы как раз о тебе говорили. — Мхм, — тихо согласилась Аризу. — Только умоюсь сначала. — Ты специально решила меня позлить? — почти прошипел столп ветра, когда девушка ушла. — Я хочу с ней обсудить её очередное повышение, что в этом плохого? Тем более, ты тут совершенно не при чем, — Мицури будто и вовсе забыла о том, что кричала на него пару минут назад, закидывая в рот очередной рисовый пирожок и наслаждаясь его насыщенным ванильным с ноткой яблока вкусом. — В том, что оно совершенно незаслуженное! Ты вообще видела, как она сражается? Я ничего кроме стыда и смеха не чувствую, когда смотрю на ее тренировки. — он агрессивно протолкнул очередное онигири себе в рот, даже не пережевывая. Кажется, из его ушей можно было заметить пар. — Почему она на тебя так влияет? — искренне не понимала Мицури, провожая взглядом вернувшуюся Аризу. Санеми промолчал, даже не посмотрев на нее. — Поздравляю, кстати, — напомнила столп любви, улыбнувшись. — Ты теперь Каное — на шаг ближе к Киное! — А… да, я знаю, спасибо, — без капли энтузиазма произнесла девушка, присаживаясь напротив Мицури и протягивая руку к онигири, которое успевает перехватить Санеми. Девушка лишь сжала губы, взяв соседнее и обмакнув его в соус. Желудок приятно заурчал, радостно встречая пищу. — Я совсем не гонюсь за званием, честно говоря, — признаётся Аризу. — Но я рада. — Конечно, будешь ты еще говорить что-то о высоких званиях, когда ничего не умеешь. — в этот раз он взял мясную тефтельку, запив какой-то жидкостью. Желчь из этого мужчины лилась, как вода из водопада Ниагары, особенно когда он был в окружении молодой девушки, которая предпочитала игнорировать все его изречения. — Хватит завидовать, ты был таким же, даже хуже. — вмешалась Мицури, защищая Аризу, которая всё молча слушала. — Она абсолютно бесполезна, даже клинок держать не умеет. Я до сих пор не понимаю, как она вообще еще не умерла — она живет лишь благодаря великой удаче, которая почему-то следует за ней по пятам!       Неприятная боль пронзает сердце, расползаясь ядовитыми змеями по всему телу, но Аризу не выражает внешне никаких эмоций, опустив взгляд в тарелку. Он не серьезно, просто пытается зацепить. Хотя сколько можно себя обманывать, малышка Ари? — Санеми! Прекрати всех подряд сравнивать с ним, Генья погиб! — девушка ударила кулаком на столу, от чего вся посуда, стоящая на нем, подпрыгнула. — Его не вернуть, если продолжать унижать младших по званию. — уже спокойнее продолжила Мицури, когда Аризу подняла на них свой взгляд. — Санеми, — внезапно подает голос девушка. — Как я могу доказать Вам, что я достойна быть в рядах охотников на демонов?       Шинадзугава первые пару секунд выглядел удивленным, не зная, что сказать, а на лице столпа любви читался страх за проявленную «смелость» от Аризу. Скорее, это можно назвать глупостью. — Аризу… — Если в бою один на один ты коснешься меня своим клинком — считай, что достойна стать даже Киное. — серьезно заявил он, вставая из-за стола. — Через два часа я буду тебя ждать во дворе. Клинки не деревянные, а настоящие. — дополнил он, после чего покинул общую кухню. — Ты такая смелая, но такая глупая… Совсем как ребенок, — вздохнула Мицури, подперев щеку ладонью. — Не волнуйся. Я уверена, что готова. — Аризу улыбнулась. — Только покушаю сначала. — Санеми — это не демон… Он лучше понимает твои преимущества и недостатки, тем более, ваши техники схожи, а значит ему будет проще. Почему, как ты думаешь, он решил это устроить через два часа? Наверняка пошел искать Муичиро, чтобы узнать у него о твоих недостатках. — Думаешь, он правда будет это делать? — Аризу это показалось странным, потому что если он — столп, то должен быть готов к любым неожиданностям. — Если он правда уверен в своих силах… — Он сильно скорбит по своему умершему брату. Он не мог использовать дыхание, хотя очень старался, и Санеми обвинял его в этом. После его смерти он каждый день сожалел о том, что так с ним обращался. Это вынесло свои последствия для него, и теперь Санеми очень груб со всеми новичками, особенно с тобой. — Почему? — невнятно спросила Аризу, пережевывая пищу. — Потому что ты делаешь большие успехи. Многие охотники пророчат тебе место среди столпов.       Аризу пожала плечами, складывая столовые приборы в пустую тарелку. Она уже привыкла так делать, потому что ей объяснили, что всё убирают помощники охотников и вообще, это их работа. — Я не хочу быть той, над кем он будет насмехаться. — девушка покинула кухню, забрав своё хаори. Не нужно терять время зря, когда можно подготовиться и доказать, из какого теста Аризу сделана. Санеми точно не тот, кому она позволит себя оскорблять без веской на то причины.

***

      Прохладный воздух раскачивал концы хаори и длинные волосы из стороны в сторону, предвещая неспокойную погоду. Остриё клинка угрожающе сияло, отражая солнечные лучи белыми ослепляющими пятнами. Дыхание было спокойным, сердцебиение размеренным и уверенным в своей победе. — Я готов. — Санеми достал клинок, блеснув лезвием в огненных лучах. Бой обещает быть тяжелым. Аризу лишь кивнула, принимая боевую стойку под взволнованный взгляд Мицури — она была единственным зрителем и единственной, кто переживал за девушку, но поддерживал. Силы определенно точно не были равными, но несмотря на это, Аризу сама предложила оправдать своё место в рядах охотников. Гёмей, как самый сильный из столпов, никогда не сомневался в силе обладательницы дыхания зимы. С самых первых тренировок он относился к ней лояльнее всех и уважал, что не сказать о Санеми. Аризу, конечно, хотела бы с ним хорошо общаться, но этот мужчина был переполнен желчью, которой не было конца.       Девушка напала первая с целью обмануть движениями и нанести удар, чтобы моментально окончить битву, при этом не показав весь свой потенциал. Чтобы доказать, что она даже не старалась в бою со столпом ветра. «Дыхание зимы. Пятый стиль: ледяной ливень».       Движения пришлось изменять ситуативно. Она приближалась к Санеми, словно быстрый и нескончаемый ливень, начиная путать его своими множественными и скоростными атаками в непредсказуемых направлениях. Столп, в свою очередь, легко увернулся от атаки девушки, сделав широкий шаг назад, после чего сразу в сторону с быстрым замахом клинка и последующим ударом, разрезая ткань хаори на спине у Аризу. Девушка, проскользив резким торможением, развернулась, сразу используя защитную стойку и тем самым предотвращая удар клинком по клинку. Санеми был намного сильнее её физически, а значит смысла тягаться силами таким образом не было, поэтому Аризу «нырнула» под его клинок и, сыграв на неожиданности, должна была сразу ударить его рукоятью в живот, но… Санеми ударил её коленом по руке, от чего её катана, сверкая золотыми огнями в воздухе, оказалась на земле в паре метрах от них. Шинадзугава сразу понял, что она не будет сдаваться даже без оружия. Аризу, может, и не настолько опытная, как столп, но она определенно точно меньше, а значит попасть по ней тоже тяжелее. Повинуясь интуиции, девушка сделала шаг вправо и пригнулась, избегая удара. Он всегда целится в шею. Неужели намерен убить? Мицури в стороне громко охает, когда Аризу в очередной раз удачно уворачивается, сразу направляясь к лежащему рядом клинку. Она подбирает его на бегу, вновь проскользив по земле резким торможением, но даже это Санеми почти предугадал — его катана оставила кровавую трещину на женской щеке. «Дыхание зимы. Шестой стиль: лавина».       Аризу закрыла на мгновение глаза, концентрируясь на своих движениях, чтобы вложить в них бо́льшую силу. Она слышала его дыхание, чувствовала, как его грудь вздымалась вверх, а после вниз, знала, что он сейчас будет слева. Девушка сжала зубы и открыла глаза в момент нанесения особо мощного удар снизу по кривой траектории вверх, разворачивая при этом тело таким образом, чтобы клинок описал дугу. Наконечник клинка пронёсся в опасной близости с лицом Санеми, когда он отпрыгнул назад, при этом сразу совершая ответный удар во вращении и резко останавливаясь. Его клинок коснулся шеи Аризу, высвобождая маленькую струйку тёмно-красной жидкости наружу. — Мусор. — столп ветра резким движением вернул клинок в ножны, оставив Аризу стоящей на месте с трясущимися руками. Он непринуждённо поправил волосы и больше ничего не сказал, развернувшись и направляясь дальше от девушки, чья грудь истошно поднималась и опускалась, а сердце билось в панике, совершая кульбиты.       К девушке быстрым шагом подошла Мицури, схватив обеими руками за плечи, чтобы вернуть в чувство. В глазах Аризу таился кошмар, прыгая туда-сюда яростными огнями, когда она посмотрела на Канроджи. — Как ты? — взволнованно спросила её Мицури, осматривая шею и лицо, где была кровь. — Это просто царапины, хорошо, — заключила она после двухсекундного осмотра, потому что кровь почти сразу затвердела, превращаясь в защитную корку для ран. — Мицури… Я была ужасна? Он назвал меня мусором… — голос девушки дрожал, но глаза мужественно не наливались влагой. — Ты держалась просто отлично! — сразу начинает подбадривать её Канроджи, помогая трясущимся рукам вернуть клинок в ножны. — Любой на твоём месте проиграл бы во время первой же атаки от Санеми, но нет, ты ещё и сама напала первая! Твоему мужеству нет предела, Аризу, я так восхищаюсь тобой… — искренне говорила Мицури, сжимая её ладони своими, чтобы забрать всю ту грусть и страх, что заполняли разум молодой охотницы. — Спасибо, Мицури, — выдавила улыбку девушка, обняв столпа любви. — Я буду стараться ещё усерднее. — соврала себе, не в состоянии поверить. — Не против, если я сейчас пойду отдохну немного? — Конечно, ты заслужила! Более того, это был хороший опыт для тебя. Уверена, ты сможешь его победить, но немного позже! — Мицури отстраняется от девушки, позволяя развернуться, что-то тихо промямлив, и направиться на задний двор. Очевидно, что Аризу нужно оставить сейчас одну, поэтому столп любви решила не навязываться лишний раз, лишь молча поводив её слегка обеспокоенным взглядом. Всё равно что-то нужно придумать.       Усиливающийся ветер неприятно дует в уши и портит прямые распущенные волосы, аккуратно собранные по бокам неприметной черной заколкой. Ощущение безнадёжности разрывает изнутри, заставляя ком в горле становиться больше с каждой новой секундой и с каждой новой мыслью.       Три… две… нить порвана. Солёная жидкость течёт по розово-бледным щекам, стекая тонкими ручьями к подбородку. Аризу даже не успевает дойти до своего излюбленного места на заднем дворе — почти умершая от болезни сакура, когда срывает с пояса мешающие ножны и бросает их на землю в порыве эмоций. Металл громко звенит, ударяясь о деревянную оболочку. Сердце болит, обливаясь кровью и стыдом за содеянное, а взгляд дрожит, когда замечает рядом лежащие ножны. Разве она достойна держать этот клинок в руках? Разве она достойна быть в рядах столь сильных людей, обязанных защищать слабых?       Нет, потому что она сама — слабая.       Мусор.       Тело девушки сотрясается в громких всхлипах, когда она садится за дерево, упираясь в него спиной и сгибая ноги в коленях. Кажется, что горло пылает огнём, а в голове стоит нереальный гул, который не в состоянии даже перекричать мысли. Душу будто рвут и терзают, калеча изнутри и поливая самым сильным ядом. Кусочек раз, кусочек два, три…       Безнадёжность. Пустота. Беспомощность.       Судорожные вздохи заменяются на тихий скулёж, от которого будут болеть виски весь следующий день, но кого это волнует? Насильно подавив несколько таких приступов, девушка услышала крик совы и громкие взмахи крыльев. — Иру? — почти шепотом произнесла Аризу, поднимая голову. Девушка заметила чёрную сову сквозь толстую пелену слез, протянув навстречу руку, чтобы она села. — Что-то случилось? — сова лишь молча смотрела на девушку, повернув голову вбок. Она прилетела не приказы отдавать, но как тогда узнала? Глаза Мотидзуки налились новой партией слёз, когда она ногтем левой руки начала поглаживать угольные перья. — Хочешь узнать, что случилось, да? Ничего хорошего, просто твоя Аризу самый никчемный человек на Земле. — птица взмахнула крыльями, сидя у нее на руках. Каждую солёную каплю она клевала, от чего та разбивалась и, попадая в высохшую царапину от клинка Санеми, оставляла неприятное ощущение ожога, которое перерастало в пламя ненависти к себе, разрывая душу на мелкие кусочки. — Я вызвалась доказать своё место среди охотников и проиграла. Я даже не коснулась его одежды, Иру, понимаешь? Все тренировки, все нервы, всё потраченное время, всё… — она вновь не выдерживает, захлёбываясь в новом приступе истерики. Девушка очень давно не плакала, сдерживая свои эмоции в себе и таким образом создавая огромный ком из всего подряд, фундаментом которого стала её беспомощность. — Аризу? — почти шепчет голос рядом, и чья-то ладонь касается свободной руки девушки. Птица взмахнула крыльями, в дальнейшем наблюдая за происходящим сверху, сидя на толстой ветке. Мотидзуки из-за своих же всхлипов не заметила, как кто-то подошел к ней сзади. — Уйди, — дрожащим голосом говорит Аризу, отворачивая своё красное лицо от парня. Честно, она догадывалась, что он придет, но не так быстро. Мицури очень предсказуема в своих решениях. — Почему? — странный вопрос. Он и сам не понял, зачем его задал. — Я тебя попросила — просто уйди, оставь меня одну и не навязывайся! — её голос срывается на охрипший крик, когда она закрывает лицо руками, пряча и без того очевидные слёзы. Душа кровью обливается при виде такой картины, поэтому парень садится рядом с ней, явно давая понять, что он никуда не собирается уходить. — Завтра с утра я собираю все свои вещи и ухожу. Прости, что тратила твоё личное время на бесполезные тренировки со мной, Муичиро. — Я не жалею о том, что проводил и буду проводить его с тобой. Пожалуйста, прекрати плакать, людям свойственно уставать и совершать ошибки. — как только Муичиро понял, что девушка не намерена его перебивать, то продолжил: — Всё время потрачено не зря, Аризу, ты сама разве не замечаешь прогресс? То, что ты не смогла победить Санеми — это нормально, потому что ты училась у своего отца, который в этом ничего не смыслил, и у меня, который слабее Шинадзугавы. Ты выжимаешь максимум из себя и я, как никто другой, это вижу и говорю тебе прямым текстом, пусть я и не привык так делать в силу характера… Послушай даже что говорит тебе Мицури, Шинобу, Гёмей, даже Обанай тебя уважает! Почему ты тогда слушаешь только Санеми? — Потому что те, кто говорят плохое — всегда говорят правду. — тихо отвечает Аризу, дрожа всем телом. — Кто тебе такое сказал? — искренне удивился Муичиро. — Отец… Точнее, я. Всё, что говорили о нём плохое — было правдой, и я сама это знала, а когда говорили о хорошем, то почти всегда врали. — девушка сейчас казалась особо наивной, словно обделённый чем-то желаемым ребенок. — Это просто совпадение. И не переживай насчет Санеми, ты в любом случае останешься у нас и будешь продолжать спасать невинные жизни. Забудь вообще о его существовании, как это делал я, когда ты только пришла к нам, — признался Муичиро, слегка улыбнувшись в ответ на легкий смешок Аризу. — Но тогда это было ошибкой, а сейчас для тебя это — необходимая мера. Он видит, что ты чувствительна, потому и давит. Не поддавайся.       Аризу вновь вздыхает так, что её плечи начинают трястись, как от жуткого озноба, а глаза слезиться. Муичиро лишь цокает, не понимая, как еще подбодрить девушку, поэтому просто раздвигает руки в пригласительном жесте для объятий. Мотидзуки сразу обнимает парня в ответ, кладя подбородок на его плечо и чувствуя лёгкие прикосновения к своей спине. — Прости, пожалуйста, прости меня… — шепчет так, словно умоляет, хотя не сделала ничего, что могло бы привести к ужасным последствиям. Муичиро ничего не отвечает, лишь крепче прижимая Аризу к себе. Он снова стал для неё спасательным кругом.

***

      Солнце спряталось за тучами, которые, казалось, собрали все слёзы девушки в одно большое тёмное полотно. Иру улетела, удостоверившись, что всё наладилось. Спустя почти час горьких слёз и нервов Аризу чувствовала себя опустошённой, поглаживая волосы лежащего на коленях Муичиро. Это успокаивало и расслабляло, словно самый ожидаемый массаж после двадцатичетырёхчасовой тренировки. — Ты так сильно любишь ласку? — внезапно спрашивает девушка, заметив, что Токито начал сопеть от удовольствия. — Просто наслаждаюсь моментом. — голос был немного охрипшим, будто парень только что проснулся. — Я могу так делать сколько захочешь и когда захочешь. Я многим тебе обязана за помощь. — Глупая, — почти шепчет Муичиро, и по его голосу было понятно, что он улыбается. — Мне будет достаточно того, что ты останешься и перестанешь плакать из-за Санеми. — Ничего не обещаю, — Мотидзуки улыбается в ответ, встречая просачивающиеся сквозь тучи ослепляющие солнечные лучи. — Дай мне свободную руку. — почти приказывает столп, когда Аризу даже не задумывается, выполняя просьбу-приказ. Он сжимает её руку в своей и прижимает к груди, всё так же почти сопя от удовольствия из-за поглаживания волос.       Аризу чувствовала своей рукой, как бьётся чужое сердце. Казалось, такое крошечное, совсем беззащитное, но такое значимое для многих людей и являющееся ответом на многие вопросы. Она поняла, что это отличный способ кое-что испытать. — Муи, — сначала зовёт, проверяя, слушает он её вообще, или нет. — Мхм? — сердцебиение всё такое же спокойное и размеренное. — Ты мне ничего не рассказывал о своей семье, а сейчас мне стало интересно. Просто… ты знаешь обо мне почти всё, а я о тебе — нет. — она смотрела на его лицо, скрытое тенью от редких молодых и заболевших лепестков сакуры. — Ничего особенного. Мать умерла от болезни, а отец упал с обрыва, когда искал лекарства для неё. Остался только я и мой брат-близнец. — девушка почувствовала, как его сердце дрогнуло и немного ускорилось, когда речь зашла о его брате. Кажется, это очень личный для него разговор. — На нас напал демон, и брат хотел меня защитить, в итоге потеряв руку. Я точно не помню, что тогда произошло, но я был просто в ярости, — Муичиро открыл глаза, перевернувшись на спину, чтобы тоже следить за эмоциями на лице у Аризу. Он чувствовал, что она смотрит на него. — Вроде как, я его избил настолько сильно, что сам стал вредить себе. Демон к утру сгорел, а брат погиб от потери крови. Меня спасла семья Убуяшики. — Как звали твоего брата? — уточнила Аризу, немного проникнувшись столь сокращённой до минимума историей. Он рассказал хоть что-то, а это уже многое значит. — Юичиро. — Тебе больно о нем вспоминать? — Да. — признается парень, поднимая взгляд на ветви, чтобы отвлечься. Они были местами чёрными и сухими. — Но если ты хочешь, я могу тебе рассказать ещё. — Не нужно. Я не люблю становиться причиной чужой боли. В любом случае, ты успеешь ещё мне об этом рассказать. Если меня не выпрут к завтрашнему дню, — пошутила Аризу, вспоминая причину сегодняшней истерики, за что получила от Муичиро. Он резко и сильно сжал ладонь девушки, от чего та хрустнула из-за смещённых суставов, а девушка громко ойкнула, немного сгибаясь в пояснице. — Перестань так говорить, иначе я буду груб. — серьёзно заявил столп, грозно устремляя свой мятный взгляд прямо на Аризу. — Да? И что же ты сделаешь? — дразнила его в ответ девушка. — Ты правда хочешь проверить? — Не уверена, что ты осмелишься.       Вызов принят. Парень убрал от себя руки Аризу, чтобы встать, после чего, под её лёгкий ступор, схватил её обе ладони, обхватив одной, чтобы она не смогла их вырвать. По физической силе он точно превосходил её. Только девушка раскрыла рот, чтобы возмутиться о том, что она пошутила, как Муичиро резко приближается к её лицу, останавливаясь буквально в паре сантиметров.       Такие красивые глаза… Аризу не в первый раз подмечает это для себя, особенно сейчас, когда секунды тянутся вечность. Она ощущает его горячее дыхание на своих губах, видит, как дрожат его ресницы, чувствует, как что-то неприятное, сравнимое с крыльями бабочек трепещет сейчас в животе, моля о свободе. Нет. Хватка рук Муичиро слабеет, в конечном итоге освобождая её запястья из плена, и он отстраняется, широко улыбаясь. — Ты проиграла, — смеялся парень, вытирая воображаемые слёзы. — Это, конечно, не грубость, но…       Дальше Аризу его совсем не слушала. Все звуки были словно под толщей воды, а её разум был погружен лишь в собственные мысли, размышляя о произошедшем. Что она только что почувствовала? Она хотела чтобы… что, Муичиро? Конечно нет, это же вообще невозможно, она ничего кроме дружеской привязанности и чувства долга к нему не чувствует, разве что… — Аризу? — он всё еще улыбался, воодушевленный тем, что ему удалось сбить девушку с толку. — Эй, глупышка. Ты настолько распереживалась? — Почему он стал общаться так, словно какой-то очень близкий ей человек? Реакция девушки дала ему такой большой объем смелости, что он вновь позволяет лечь своей руке на девичью щеку, поглаживая большим пальцем скулу. — Или… всё же можно? — шепотом переспрашивает Муичиро, и его взгляд становится серьёзным, как никогда. Аризу ничего не могла ответить — лёгкие отказывались принимать кислород, чтобы что-то сказать, но сердце кричало: «Да, Муичиро, да! Нужно, это нужно!». Да, нужно.       Она закрыла глаза, полностью растворяясь, словно снежинка на аномально горячем солнце. Его губы такие мягкие, такие подходящие к её губам, что к нему хочется тянуться, тянуться и тянуться, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Аризу рефлекторно запустила руку в его волосы, медленно и аккуратно массируя кожу головы, пока они оба целовались так неумело, но так нежно, что даже шипы роз стали бы самой мягкой ватой. Оба сердца сходили с ума, оба сердца были готовы остановиться от переполняющих их чувств. Вот бы это не заканчивалось, вот бы это не заканчивалось…       Но Муичиро отстраняется, пряча своё лицо в чужом плече. Смущение скрыть тяжело, а контраст горячих губ и холодного воздуха ещё тяжелее. — Ты всё еще не дышишь? — тихо спросил парень, сильнее сжимая Аризу в своих объятиях. Это произошло так спонтанно и быстро… по его инициативе. Кажется, он будет вспоминать об этом всю жизнь, как самый настоящий, но глупый подвиг. — Я… я не знаю, что сказать. — выдохнула Мотидзуки, всё еще путая свои пальцы правой руки в его волосах. — Я не думала, что ты можешь так шутить. — Но я не шучу, — резко и по факту, словно громовой раскат и последующая молния. — Я хотел этого, но выбрал не совсем подходящий момент, согласен. Извини.       Аризу ничего не ответила, прикрыв глаза и опустив голову на его плечо. Так спокойно и уютно, словно дома. Она все еще чувствовала, как быстро бьется его сердце, не в силах остановиться — точно как и её. Девушка искренне верила в крепкую дружбу между собой и Муичиро, но всё стояло на такой тонкой и трещащей по швам нити, что её совсем не хотелось заменять или завязывать новый узел. Хватит. Первый опыт всегда самый трепетный и приятный, а тем более в такое время, так почему же не позволить друг другу быть хоть каплю счастливыми, не разрушая весь фундамент, что был так аккуратно сложен? Они не будут. Не хотят. Они обязательно достроят всё, и достоят вместе. Может, не в этой жизни и не сейчас, но этому определённо точно суждено сбыться.