Дожди и Туманы

Эшер, окраина. Графство Суррей (в получасе езды от Лондона) 7 октября 1980 год 21:00

Тёмная комната была наполнена сигаретным дымом, высокие портьеры на окнах, местами поеденные молью, были зашторены и едва ли пропускали свет уличных фонарей. Громыхнула дверь и заржавевшие петли протяжно скрипнули, едва не сорвались с креплений, мужчина спокойно сидевший в кресле обернулся и медленно затушил сигарету. — Бертрана ещё нет? -спросил вошедший. — Бон-бон, успокойся, Мюррей ещё ни разу меня не подводил. — дёрнув уголком рта проговорил мужчина и приподнял полупустой стакан. Некто Бон-бон, усмехнулся прищурив глаза, взгляд его сделался резким и колючим. — Все кто тебя подводил -плохо заканчивали, Джимми. И не важно, что Мюррей задерживается, мне кажется он уже не жилец. — Что ты имеешь в виду? — Вот. — мужчина достал из кармана пиджака конверт забрызганный чем-то красным. Джим взял в руки бумажный прямоугольник и выгнув бровь, вопросительно уставился на собеседника. — Фред нашёл это в квартире Бертрана. — Пилигримы? — Похоже на то. — Фабио, будь добр отправь за Бертом близнецов. — Они в Суссексе, если ты не забыл. — Ничего, дело Мюррея важнее наблюдения за Харлеями. Фабио развернулся на каблуках, дверь снова пронзительно заскрипела. С потолка посыпалась побелка, где-то рядом пищали крысы. — Отвратный вкус у этого Вискози. — сказав куда-то в пустоту, он прошёлся взглядом по интерьеру и взяв в руки не допитый виски, приблизился к шкафу. Дверца открылась без особых усилий, оттуда на Джеймса смотрел остекленевшими глазами мужчина, годами едва- ли старше его самого. — Эрни, Эрни, Эрни. — лукаво покачав головой, мужчина наклонился и оскалившись рассмеялся, наблюдая за тем как взгляд связанного медленно проясняется: — Надо думать, прежде, чем делать. Разве мамочка тебе об этом не говорила? Неужели так трудно было просто промолчать? Или тебя кто- то надоумил? ….Знаешь. , что случается с теми кто меня подводит?.. А в ответ тишина… Пошарив руками по карманам дорогого пиджака, он достал зажигалку и поднеся к одежде Эрнесто поджёг. Хлопковая рубашка тут же загорелась. Мужчина пытался кричать, но ледяной ужас и боль горящей заживо собственной плоти, мешали не то что кричать, даже вздохнуть не являлось возможным. Он задыхался собственными воплями и дымом, захлёбывался слезами боли и бессилия. Огонь медленно распространился по кабинету перекидываясь то на бумагу то на тяжёлые портьеры. Джеймс какое-то время стоял и наблюдал завораживающий танец огня, пламя хищно стелилось и казалось его языки с жадность лизали всё до чего только могли дотянуться. Залпом выпив остатки алкоголя он подхватил кожаный портфель и вышел из кабинета.

Графство Суррей. Вейбридж…

10:15 по местному времени......

9 октября.

— Милая, ты слышала новости? — О чём миссис Паллмер? — девушка обернулась к почтенного вида старушке, приподняв бровь. — Обнаружили сгоревший труп Вискози, об этом всё утро гудят — старушка нахохлилась и стала похожа на промокшую ворону — Не понимаю, что в этом такого? Всем и так было понятно, что после его выкрутасов на публику он не жилец. — Я не лезу в политику, вы же знаете. — девушка продолжила невозмутимо натирать барную стойку, ни разу не изменившись в лице. Женщина скуксилась, будто съела лимон и отвернувшись, задумчиво взглянула в окно. На время в кофейне воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая звоном стаканов и шипением старого радио. — Если труп сгорел, как же они поняли, что это Вискози? — бармен ехидно усмехнулась, мельком взглянув на миссис Паллмер. Женщина, казалось оживилась и искривив рот в улыбке, принялась восторженно объяснять. — Вивьен, детка, ты же взросла девушка, неужели не понимаешь? Этот зарвавшийся мальчишка мешался не только маргиналам, у министерских собак тоже были к нему претензии, поэтому нет смысла даже думать об этом, скорее всего здесь и шавки Клиффорда замешаны.: Марта говорила с придыханием, почти шёпотом.: — Ах! Помню, мой дорогой Арни, как — то по молодости, едва не склеил ласты от своей глупости; с тех самых пор кстати он и молчит большую часть времени. Девушка усмехнулась и отвернувшись закатила глаза, Марта вновь ударилась в воспоминания о молодости, не безызвестном Арни, дочери Гвеневер и своём дорогом внуке Боннито. Проработав у Паллмер без малого три года, Теории Заговора стали постоянной темой для разговоров, а воспоминания старушки были чем-то вроде фильма, который смотрели уже много раз и включают лишь фоном. Она более не вслушивалась в болтовню Марты и делая вид, что всё ещё занята, та с нетерпением ждала когда же в кофейню зайдёт новый клиент. Из- за сырости её волосы выли похожи на необычного цвета одуванчик, стоило отметить, что настроение и без того находящееся на отметке — отвратительно, опустилось ещё ниже. Зелёные глаза, казалось посерели, а не отличающиеся особой выразительностью брови, сошлись на переносице. По окнам застучал дождь. Что ж, а казалось — этот день не мог стать хуже. Бесспорно в дождь было прекрасно читать книги и спать, но вряд ли последнее можно было провернуть на работе. Несколько минут тишины и шум дождя, нарушил звон дверного колокольчика. Дверь скрипнула и приоткрылась, потянуло холодным сырым воздухом, а внутрь зашёл мужчина. Его серое пальто было на сквозь мокрым, с полы буквально капала вода, волосы неприкрытые ни чем стали темнее и напоминали вороньи перья, а сам он казалось ни капли не расстроен, напротив, улыбался. Джентльмен встряхнулся и поздоровавшись подошёл к барной стойке. — Известное дело представляете? Вышел на улицу без зонта, как почти сразу пошёл ливень! — улыбаясь, сказал он и протянул руку — Джеймс Уильям Лонгман. Можно просто Джим. Как я могу обращаться к вам милые дамы? — Марта Джейн Паллмер, для вас тётушка Марта, молодой человек. Мы с вами прекрасно знакомы. Она нахмурилась и лихо поведя рукой, попыталась было дать Джиму оплеуху, но сделав вид будто он не заслуживает и этого, сморщила нос и шумно чихнула. Вивьен, наблюдая со стороны этот спектакль, усмехнувшись, отставила кружку в сторону и подойдя ближе к собеседникам, протянула руку в ответ. — Вивьен Фокс, рада знакомству. Джеймс обхватив женскую ладошку, наклонился и коснулся губами кожи, едва касаясь. Вивьен против воли покраснела, что было для неё несвойственно, ей стало душно, масло в огонь подливали бесстыжие глаза мужчины, что точно опасный и завораживающий океан, увлекали и пугали до дрожи; он смотрел пристально, чуть склонившись вперёд и хотя это продолжалось не больше доли секунды, но этого хватило чтобы понять, что этот мужчина не просто так выглядит как хищная птица. Она ненавязчиво выдернула свою ладонь из его руки, и дабы скрыть неловкость — вернулась к бокалу, попутно уточняя: — Так вы с миссис Паллмер знакомы? Женщина перебила не успевшего ответить мужчину: — Боже, храни королеву! Не будь этот обходительный донжуан другом моего Боннито, я бы давно уже огрела его чем потяжелее. — она говорила это достаточно грозно, но скорее в шутку. — Наглец, мог бы и обнять тётушку! — заговорила та более громко с намёком на обиду в голосе. Лонгман согнувшись почти в половину своего роста, наклонился и обнял старушку, хитро улыбаясь. — Тётя Марта, если бы за каждое ваше такое приветствие мне платили, хотя бы пенни -я бы давно уже разбогател, смею предположить до долларового миллионера. Ехидно рассмеялся он и выпрямился повернувшись обратно к Вивьен. — Я могу просить вас сделать мне кофе? — Да … — растерявшись спросила Вивьен и немного заторможено поправила фартук. Ей очень хотелось съязвить и не будь здесь Марты, она бы так и сделала, но чёртова этика не давала ей покоя. — Будьте добры, чашечку латтэ и вот то кремовое пирожное, уж очень оно аппетитно выглядит.- Он потянулся и указал на витрину, которая находилась чуть позади девушки. — С вас 1 фунт 37 пенсов…- бодро щёлкнув кассой, Фокс чинно начала приготовление заказа. Мужчина отвлёкся и обернувшись к миссис Паллмер заговорил. -Как поживаете тетя Марта? Фабрицио просил передать вам «привет». — Знаешь, ничего не меняется, разве, что сила с которой болят суставы. А в целом, у нас с мужем всё по старому…- прищурившись в ехидстве, женщина ещё не утратившая своей красоты, обнажила морщины, что тонкими нитями расчертили лицо — Знаю, я его приветы. Едва ли этот сорванец обо мне вспоминает, за Арни я вообще молчу.- отставив опустевшую кружку она поманила Джеймса рукой и усмехнувшись, сказала — Что делать, раз внук связался с адвокатом дьявола? Ты часом не женился? Казалось эти слова должны были сбить Лонгмана с толку. Однако тот, ни капли не смутившись, рассмеялся. — Зачем мне женится, тётушка? Я не страдаю от нехватки женского внимания, скорее я им обременён. К столику подошла Вивьен и отдав заказ, вновь наполнила чашку Марты. Время тянулось патокой, заставляя барахтаться в реальности, точно увязнувшая в паутине муха. Давай немного отрешимся от того, что произошло выше, Дорогой читатель. Не столь важно, как долго и о чём беседовали Марта и Джеймс, сколько сам факт знакомства Вивьен с этим типом. Он сшибал с ног, о нет, не как ветер, скорее как внезапный удар бейсбольной битой. Он раздражал, излишне манерничал, с улыбкой накидывал чаевых и ужасно бесил, до нервной дрожи и стёртых зубов…

Графство Суррей. Вейбридж. Район близ Куинс — роуд. 1:07 (по местному времени) 23 октября.

Город продолжало трясти лихорадкой, Скотланд- Ярд давно привык, что раз в несколько дней обязательно случалось убийство. Кто- то планомерно убирал всех, кто знал, хотя бы толику информации по Енотам. — Вискози -Грекхем -Осборн Из 13 смертей за последний месяц, Габриэль смог объяснить только три. Едва ли ещё хотя бы двоих можно было отнести к невинно убиенным, хоть что то знавшим о Янге- Старшем. Мужчина схватился за голову, стоило ему уволится из лондонского отделения и устроится здесь, как не прошло и недели, как началась эта сумятица. Не стоит загадывать на будущее, Мэнсон нахмурил брови и глотнув кофе вновь закопался в бумаги. Всё не то! Он что- то упускал, инспектор чувствовал как это что- то утекает сквозь пальцы, как время, которого катастрофически не хватало, даже на банальный сон. Под глазами залегли круги, а щетина которой казалось уже больше недели, делала его похожим на всклокоченного пса. Габриэль покачнулся, ловя себя на мысли, что, пожалуй, стоит поспать, потому как-то что он читал, не давалось ему уже на протяжении получаса.