Мой брат, мой Бог

      — ТЫ УВЕРЕН, ЧТО У ТАКОГО КАК ТЫ ЕСТЬ СЕРДЦЕ?! — От долгих криков голос блондинки, волосы которой напоминали неряшливо стриженную солому, охрип, а в горле будто начали скребсти кошки.       — Какого? — Лицо и положение тела не менялось, но челюсть сильно сжималась, ему надоели резкие смены настроя партнёрши, которая вовсе не замечала своих противоречивых выпадов.       — У-Учиха! — Ногти всё сильней вжимались в ладони, а нагое тело девушка, имя её порой забывал и сам Саске, задумываясь на несколько секунд перед тем, как вспомнить, кем она является, старалась прикрыть ещё более, чувствуя исходящее раздражение и гнев в комнате, но уже с чужой стороны. — Такой же как твой брат!       Пускай в начале голос дрожал, но после того, как парень не дал реакции, дева набралась смелости и продолжила показывать своё негодование, со злостью смотря на внушительный силуэт в одних джинсах весьма известного бренда, около прикрытого жалюзями окна. Даже сейчас он выглядел холодно и непоколебимо, недосягаемо для неё, заставляя вновь содрогаться от страха и чувствовать беспомощность перед ним.       — Какого чёрта ты творишь? — В насмешке приподняв подбородок он снова смерил её презрительным взглядом. — Не ты ли умоляла меня выебать тебя как суку пару часов назад? Что за цирк?       В силу возраста Саске вовсе не срывался на бессмысленный крик, не переходил границы дозволенного лишний раз.       — ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ МЕНЯ?! СКОЛЬКО МЫ ВМЕСТЕ?! НЕУЖЕЛИ ТЫ ТАК И НЕ ПРОЧУВСТВОВАЛ МЕНЯ?! НЕ НАШЁЛ ПОДХОД?! — Щёки постепенно становились мокрыми, а голос всё более хриплым, губы бледнели, пальцы вцепились в мягкое покрывало из натуральной ткани, за счёт чего костяшки вновь побелели.       — Два года знала меня, год бегала за мной, пять месяцев мы в «отношениях». Почему ты меня не «поняла»? Не нравится — уходи, ты меня изрядно достала. — Скучающе растянув каждое слово он раздражённо, но не без издёвки, закатил глаза.       Таких как она валом, каждая падает ниц пред ним, переживать не о чем. Если ему снова захочется таких отношений — это легко устроить, но выводы о том, с кем лучше проводить время, он уже сделал.       Не раздумывая, девушка закуталась в покрывало, и чувствуя себя униженной, начала быстро одеваться. Из рук через раз что-то вываливалось, вещь плохо натягивалась или была вывернута, на что спустя пару минут ещё более унизительных попыток уйти она решила не обращать на это внимание и как можно быстрее выйти из квартиры.       Атмосфера была настолько гнетущей, что власть, которую имеет мужчина над бывшей партнёршей ощущалась сильней, как и разница в возрасте, не только физическом.       — Будь ты проклят, мерзкий демон. — Последнее что сказала голубоглазая перед выходом, понимая какой мерзкой являлась сама, будучи не в силах побороть никчёмную гордость и не съязвить перед уходом.       Дверь с глухим звуком захлопнулась, после чего парень ехидно хмыкнул, понимая, что после этого гостья ещё получит своё. Привязанность и плохо контролируемая зависимость от Учихи её и изведёт.       — Я и есть проклятье, идиотка. — Шёпотом выдавив это из себя Саске откинул голову назад, спокойно выдохнув и внемля тихому стуку часовой стрелки. Сейчас он вспоминал лишь её, шатенку, что с упоением да всеобъемлющем пониманием окутала бы его заботой, а Саске бы ответил искренней взаимностью, столь редкой для его личности.        Монотонные сутки в безмолвии отключённых телефона и ноутбука, а так же выключенного телевизора, коим и без того редко пользовались, дали мужчине дополнительный размеренный выходной в обыденный будний день. Начальник с ответственным заместителем, потому так расслаблен.        Вокруг поясницы крепко обмотано тёмное бархатное полотенце, а печальный задумчивый лик выдаёт тяжесть бремени, что он по своей же воле тянул не один год.       Безусловно, привлекателен, молод и достаточно умён, пускай и по сей день Саске уверен в том, что не достиг уровня Итачи, давно почившего Итачи, никогда более не смеющего обратить на себя ещё большее внимание Итачи, того недоступного и величественного Итачи. Брат погиб, защитив его, без раздумий прикрыв, когда младший так банально отвлёкся на поле боя.       Саске помнил каждую деталь той перестрелки, но не мог вспомнить того бесстрастного лица, не смотря на фото и тех глаз, что восхищали и пугали, когда он командовал подчинёнными, радовали и оскорбляли, когда он хвалил каждый его удачный выстрел на тренировках, лишь трупный запах в морге до похорон. Старший слыл не менее опасным своей скрытностью, тем ещё бабником, коим не являлся, и был идолом для многих.       Со временем Учиха переступил порог ненависти к себе, на смену пришла скорбь, благодарность, а главное блёклые проблески счастья от смерти Итачи, что по сей день он боялся признать полностью, осознавая это.        По бледному телу стекают остатки влаги, в то время как на выразительном лице всё же выступает привычная наглая ухмылка. Завидев в окне давнюю подругу взгляд Учихи вновь наполняются наигранной, на этот раз надменностью и предвкушением встречи с её золотистыми, словно лисьими, глазами.        Лёгкие постукивания едва достигли массивную дверь, как она распахнулась, презентуя хозяина квартиры во тьме, рассеиваемой лишь приглушённым светом белой лампы, на фоне минималистичной, но не менее дорогой обстановки.       Золотые глазки длинноволосой шатенки округляются от приятного зрелища прямо с порога, стоило узреть рельефы влажного тела мужчины, в сочетании с не уложенными иссиня-чёрными волосами, пускай и не раз представаемого перед ней в неглиже.        — Не потерял форму, я смотрю. — Голос ровный, слегка ехидный, но лицо ее заметно приобретает багровый оттенок, не от невинного смущения, а скорей непреднамеренного физического воспоминания одной из их интимных сцен и мимолётного желания внизу живота.        Дверь тихо прикрылась. Белоснежная рубашка, обтянутая тёмными подтяжками, подчёркивала формы, что почти соприкасались с грудью мужчины, так и не сдвинувшегося с места.       — Хочешь рассмотреть получше? — Язвительно хмыкнув, Саске вальяжно обхватил узел полотенца одной рукой, с прежним вызовом смотря на Ясу.        — Есть чем удивлять? — Широкая, под стать натуре бровь приподнимается вверх, а ухмылка слегка оголяет зубы. Аккуратная женская ладонь невесомо ложится поверх холодного запястья, на котором сквозь, аналогично ей, тонкую кожу выступала пара вен.       — Определённо. — Склоняясь к уху, сквозь выпавшие из неряшливой гульки волосы он заговорчески, но не без толики насмешки шепчет, намеренно цепляясь за него слегка сухими губами, от чего уверенная улыбка ощущается мочкой.       — Давайте проверим, начальник. — Мягкий смешок слетающий с уст служил словно командой, и на шее уже ощущается тёплая влага от контакта с чужим языком, знающим нужные для действий места.       Каждый раз одна и та же игра, отвлекающая и напряжённая, пока никто не проиграл настолько, насколько выиграл. В них нет той самой мимолётной страсти, есть тяга и понимания друг друга. Нет обязательств, лишь неведомые остальным правила, установленные ими невербально. Она вытаскивала его из многих передряг, терпеливо успокаивала во время тревожных снов, видела его слезы, влажной дорожкой прокладываемых по щекам, чувствовала их на своей обнажённой груди, прижимая парня ближе, и нежно гладя по голове. Она знает всех его бывших спутниц, все его тайны и переживания касательно брата. Именно Ясу та, кто дала частичку спокойствия, что как воздух постепенно наполняет лёгкие с каждой их встречей, постепенно обволакивая его нутро. Для них эта ночь обещает быть интересной и невероятно чувственной.       Им не нужны лишние обозначения и ярлыки «влюблённых», как никто оба знают, что они давно больше чем начальник и подчинённый или закадычные друзья. Но порой каждый ловит себя на мысли или фантазии о совместной жизни, а порой и полноценной семье. Никто не скажет об этом, оба бояться разрушить устоявшуюся идиллию.       Да как долго это будет продолжаться?