Уважаемая слабачка

Когда мы говорим о смерти, то людям почему-то становится очень страшно, и они чуть-ли не до потери сознания говорят о том, как бы сильно хотели закончить данную беседу, а я признаться честно в такие моменты хочу рассмеяться. Нет, возможно конечно для людей, которые живут счастливыми должно быть пугающим ТО, что может прекратить их упивание роскошью, выпавшей на их долю, которая каждому дню прибавляет всё больше красочности, но по всей видимости нам всё равно никогда не понять друг друга. Я не только вижу в уходе из жизни — лёгкий способ справиться сразу со всеми проблемами, но и что-то столь чудесное и волшебное, словно сами ангелы за мной спустятся с небес. Да, это может казаться слишком детским мышлением, но, если Рай и Ад существуют, то я явно попаду в Рай, ведь единственное моё преступление заключается в том, что оказавшись в не то время, в не том месте и не в той семье, я захотела перестать бороться за свой жалкий шанс на нормальную жизнь. Ночное небо. Холодный ветер со свистом ударялся о моё лицо, уши начало покалывать из-за мороза. Я слышала биение своего сердца, плески волн о скалу, шелест листьев, но во всей этой природной ночной суете была тишина, словно бы в ожидании моего конца. Кожу покрыли мурашки. Я закрыла глаза. Сделала глубокий вздох, набирая побольше кислорода, пытаясь ощутить реальность происходящего. Ноги заковыляли медленными шагами к самому краю. Глаза до сих пор закрыты. Руки вытянулись вперёд, будто готовясь защитить мою голову от мнимого столкновения со стеной, но обрыв был слишком настоящим. Не подумайте, я даже проблескам мысли о том, чтобы передумать не давала заглядывать в свой разум. Всё решено. «Закончу эти вечные муки, которые поставили на мне клеймо своей хозяйки…» И вот. Я пытаюсь воссоздать тот самый момент о котором говорят сказания, но слишком всё темно. Глаза закрыты, а, если и открою, то яркое солнышко точно не осветит и не погреет меня своими лучами. «Какая ирония… Ночь считается для людей временем, когда стоит погружаться в сон, а фейри в это время бодровствуют…» Никакая жизнь не проносится у меня перед глазами, а лишь её жалкие эпизоды. «Это просто не твой мир, Джуд…» — Странно, но похоже народ лжёт, говоря о невероятном чувстве отчаяния, которое испытывают смертники. Я чувствую некое спокойствие, хотя всё тело, словно пережило ударов сто плетью. Я останавливаюсь у самого края и открываю глаза. Три камешка падают в воду. Луна, как некий маячок прибавляет мне уверенности. Я смотрю на неё, вглядываюсь, думаю о том, как бы сейчас было хорошо оказаться там. Где-нибудь, где нет ни людей, ни фейри, ни каких-либо других магических существ. «Один шаг и покончено с этим…» Пронзительно холодное дыхание в затылок. Кто-то глубоко вдыхает и выдыхает у меня за спиной. — Я… — Каким-то дъяволом начинаю говорить, мысленно всё ещё находясь на Луне, — Не думала, что стоя у обрыва и не летя вниз, можно покончить с собой, а, смерть моя…? Ты подожди меня на дне морском, договорились? Мой голос звучит хрипло, но очень легко, а позади себя я чувствую уже что-то (или кого-то) более существенного, того, к кому можно прикоснуться. Его губы у моей шеи в паре сантиметров, а руки у предплечьев, но не касаются кожи. Всё тоже холодное дыхание, но оно обжигает мне кожу. Если бы я повернула голову хотя бы на милиметр, то увидела бы кто стоит у меня за спиной. Да, это вовсе и не важно. Поэтому шагаю вперёд левой ногой. — Джуд. Яростно прошипев, с некой ноткой отчаяния, тёмноволосый юноша впивается своими ногтями в мои предплечья и поворачивает лицом к нему, заставляя одну ногу виснуть в воздухе над морской водой. — Ты…? В глазах что-то заблестело, когда Кардан понял, что я его узнала. Но и это не имело значения. Я тихо шепчу, как бы предупреждая, но в тоже время совершенно обесиленная, чтобы вступать с ним в схватку. — Отпусти меня. По сути, если он сейчас меня отпустит, то можно будет сказать тому, кто нас сейчас мог бы случаем увидеть, что фейри убил меня. Что именно из-за него Джуд сдохла в своём юном возрасте, когда целая жизнь была впереди. Это фраза и для него, и для меня звучит максимально двухсмысленно. Я хочу отолкнуть его от себя, но, кажется, Кардан усиливает хватку с каждой секундой. Он смотрит в мои глаза, пытаясь разглядеть страх, сожаление или что-то ещё, что позволит ему меня отпустить (не вниз, а так, чтобы я могла пойти домой, хотя даже представить себе не могу, как Кардан сейчас пытается разглядеть подобные чувства в моих глазах, ведь по-моему ему было бы самому намного легче, если бы я исчезла). Когда ветер завыл и послышался гром, я мысленно обругала себя за то, что позволила мурашкам пробраться к своему телу. А в особенности к моей кожи на руках, где держал меня принц. Ведь Кардан это заметил. Юбка моего белого сарафана с короткими рукавами развевалась. Ветер начал усиливаться, кажется, ещё немного и начнётся настоящая буря. Уголок алых губ слегка поднялся к верху и «неотразимая» ухмылка начала придавать лицу Кардана всё большую прелесть, а во мне начало зарождаться всепоглощающее чувство ярости. Взади меня обрыв и море, спереди яблоня и кукурузное поле. «Даже умереть спокойно не даёт…» И в следующее же мгновение, когда я отвожу глаза от лица Кардана и начинаю подмечать под себя некоторые детали пейзажа, раздаётся этот голос, полный презрения. — Дуарте. Кардан крутанул меня так, что мир зашатался и толкнул, что я упала на землю. Приземлившись на свой зад, я сконфуженно осматриваюсь. Я ошарашена и поражена. Но годы тренеровок с Мадоком берут вверх над растерянностью и возвращают меня в реальность, хотя думаю, что даже самый подготовленный и проффесиональный боец не смог бы после нескольких минут проведённых на краю пропасти, готовившимь умереть, пораженный с унизительным падением совершенно в другую сторону от воды сражаться и защищать своё достоинство. Вскакивая с травы в своём белом сарафане, я не вижу Кардана. Фейри слишком быстрый. Слишком хитрый. Слишком волшебный. Так ещё и ночь, а тучи начинают сгущаться всё сильнее, Луна хоть немного освещает скалу и кукурузное поле позади меня, но Кардана разглядеть всё равно не могу. Может это какой-то его волшебный дар? Сливаться с темнотой? Невидимость? Меня опять закручивают, лёгкое прикосновение, и я снова падаю. На этот раз намного больнее. Я зажмуриваюсь от приступа негодования и так и хочу постучать кулаками по земле, чтобы закричать, что играть надо по честному, но вовремя останавливаюсь, понимая, что и так достаточно опозорилась. «Просто замечательно… Помимо того, что меня застукали за подготовкой к столь слабому поступку, я сейчас ещё собираюсь и вести себя, как дитя малое…» Открываю глаза и вижу его. Чёртого Жестокого Принца. Он сел спиной к свету, и я вижу его силуэт, ведь Кардан сел на достаточном от меня расстоянии, видимо для того, чтобы не дать мне подобраться к обрыву. В моей голове вырисовываются картинки, где я сначала впиваюсь своими ладонями в его горло, удушая его, а затем всё же исполняю затеянное. И вот, сев по турецки, Кардан со своей несходительностью, высокомерием и пренобрежением говорит: — Ну и зачем? Однако на последнем вздохе его голос становится громче, и я совсем сдаюсь, больше не в силах контролировать свои чувства. — Что ты сюда пришёл, принц? Потешаться и издеваться? Смешно, забавно? Что? Что? Я не позволю унижать себя, уж не сей… Меня прерывает его взгляд, который что-то хочет до меня донести. Это точно. Он сейчас скажет какую-то очередную гадость, которая причинит мне очередную боль… — Могла с собой позвать… На пике своего гнева я немного ослеплена, поэтому молчу, пытаясь осознать то, что он сказал. Либо это плохо продуманная шутка, либо… Либо я в замешательстве. Мне хочется спросить, что это означает, но я всё же склонна к тому, что первый вариант этим словам подходит больше, поэтому оставляю тишине всю грязную работу за себя. Кардан продолжает молчать, пристально наблюдая за моим выражением лица. — Не переживай, колючка, я не стану тебя останавливать. — Знаешь что… Хочется заорать от раздражения. Он приглушённо смеётся, отводя от меня свои тёмные глаза. «Сижу на заднице в траве, оперевшись на руки, волосы взболмошены, как у какого-то непоседливого котёнка и изливаю душу Кардану, которому, кажется, совсем-совсем смешно, и он сейчас, так, и лопнет от смеха…» — А знаешь что… — Что? Подняв левую, угольную, тонкую бровь, фейри спрашивает. Его слова доносит до меня ветер, и я чувствую напряжение, которое он скрывает за своей позитивностью. Это бесит меня ещё больше. «Что происходит вообще?» С этим вопросом моё лицо смегчается, и я решительно погружаюсь в него, перебирая все возможные варианты ответа. Но мой нрав всегда был против меня, поэтому при смешке Кардана, когда я говорю: — Неуж-то совесть появилась? — Я вскакиваю с травы, отряхая белую ткань от грязи, убираю коричневые, длинные, волнистые, но запутанные волосы за уши, встречаюсь с взглядом Кардана. Не знаю о чём я думала в тот момент, но язвительно улыбнувшись, я перевожу свой взгляд на бескрайнее чёрное небо и кищущее монстрами море. Первый шаг. Второй. Я чувствую, как ускоряется моё сердцебиение. Кардан не встал с земли. Кажется, я уже лечу, но он опять меня прерывает. Я глубоко вздыхаю и полный ненависти взгляд устремляю на траву под ногами. До обрыва ещё шагов десять. — Нет. Молчу. Недолго правда. — Нет…? Не понимаю. — Нет. Медленно поворачиваюсь, не поднимая взгляда и переспрашиваю: — Нет? На секунду мне кажется, что он шутит, но он говорит вполне серьёзно. — Я приказываю тебе. Приказываю сесть напротив меня, Джуд Дуарте, дочь Мадока. Я остаюсь стоять на месте. Мои ноги прирастают к земле. — Я приказываю тебе… — Заткнись. — Дуарте, приказ есть приказ, а ты ещё и огрызаешься, перебивая меня. К моему горлу начинает подбираться ком негодования. Слёзы идиотски щипат глаза. — Сядь. Я чувствую, как он впивается в меня глазами, словно контролируя мои передвижения. Я часто моргаю, так как не успела среагировать на то, чтобы подавить слезу, но не получается. Хочу смахнуть её рукой, но чувствую обездвижение. — Что ты хочешь сделать? Скинуться и умереть… Вот… Вот так просто сдашься…? Паника умеренно ко мне приближается. Сглатываю, но к сожалению всхлип всё равно вырывается. — Ты… Ты плачешь? Я ещё чаще моргаю, когда мой подбородок поднимает какая-то невидимая сила. Я не успела пройти за эти семь шагов мимо ыейри, он всё так же размывается в силуэтное пятно, моё же лицо прекрасно видно. Мокрое от слёз, отчаявшееся от безысходности. Кардан не торопясь поднимается. «О боже, такого ужаса даже в моих самых страшных кошмарах не было…» С его приближением всё больше паника во мне нарастает. Я беспомощна. Беспомощна перед тем из-за кого собиралась покончить с собой. Пытаюсь остановить поток слёз и всхлипы, но понимая, что не могу пошевелиться из-за магии принца начинаю реветь ещё сильнее. Я уже погружаюсь в настоящую истерию. Горечь, ощущение поражения, унижения. Кардан останавливается на расстоянии вытянутой руки. Смотрит на меня. От того, что я не могу отвести взгляда всё тело удушает железная хватка. Кажется, этот болван начинает что-то да понимать и меня отпускает, я падаю на колени, погружая лицо в землю и накрывая голову руками. — Джуд… Ты… Я не хотел как-то оскорбить тебя, пока приказывал… Просто… Просто я… Мне абсолютно насрать на то, что он бормочит, ведь его сладкий голосок мне совершенно не интересен, я давлюсь комками всхлипов и начинаю йекать. — Просто я не хотел, чтобы ты умирала. Голову начинает покалывать от того, что я истерю, глаза зажмурены, меня окружает холод и мрак, так ещё и ледяные капли начинают промокать мой сарафан. Дождь начался, а гром всё лучше слышно. — Когда я сказал, что ты могла позвать меня с собой, то я имел ввиду, что… Что без… Что без… Без… Тебя… Без тебя я… — Заткни. Свою. Пасть. Жалкий фейри. Я поднимая голову, смотрю на тёмноволосого и невероятно идеального, но при этого уникального фейри снизу вверх. Он ничего не отвечает на мою колкость, и я продолжаю, с опухшим лицом, переходя на крик, выливать всё дерьмо, которое таила в себе: — Ты живёшь в шелках, роскоши, уважении и богатстве. Тебя ЛЮБЯТ. Тебя ПОЧИТАЮТ. Всем абсолютно насрать, что ты делаешь, ведь ты — принц, один из сыновей короля Эрхейма, ты автоматически превосходен во всём. Да, что уж до превосходства, давай говорить откровенно, над тобой когда-нибудь потешались, пока ты был в одном нижнем белье под эльфийским яблоком и не соображал, что происходит… Это была шутка, но я изрезала всё своё бедро, думая о том, какая я жалкая. Или может быть тебя пытались утопить…? Точнее, тебя и твою сестру. Или может ты вырос с существом, которое убило твоих родителей на твоих глазах? Или… ДА ЗАЧЕМ Я РАСПИНАЮСЬ-ТО! Ты никогда не задумывался о том, что… Что чувствую Я?! Кардан опускается на колено. Он явно потерял свою озорность. Поникшим голосом, не встречаясь со мной глазами, в которых так отчётливо читалась ненависть (ну, я на это надеялась), Кардан отвечает: — Джуд… — Но я не даю ему сказать что-либо ещё и подползаю на четвереньках, привлекая его внимание. Когда он поднимает глаза, то сразу же их жмурит, ведь ему прилетает пощёчина. И ещё одна. Мою руку перехватывает его рука, и я чувствую, как вся эта сказочная магия течёт по его венам. — Джуд… Джуд… Постой. Он притягивает меня настолько близко, что мы могли бы поцеловаться, но я отворачиваю лицо, пока Кардан пытается что-то сказать. — Мне сложно об этом говорить и ты… Ты… Ты… Пальцы его другой руки прикасаются к моей ключицы, которая видна через квадратный разрез сарафана. Я вздрагиваю. Меня переполняют максимально двойственные чувства. Конечно, когда к тебе прикасается принц-фейри, то НЕ испытывать теплоту внизу живота и бабочек достаточно сложно, но мои слёзы до сих пор текут, и я точно знаю из-за кого. — Ты очень красивая, Джуд… Я резко поворачиваю голову, чтобы встретить это высказывание вопросом, но случайно ударяюсь с ним носами, при этом соприкаясь губами. Незаметное фактически прикосновение, но, кажется, мы… Кардан пристаёт на колени и обе руки заводит мне за талию, но замерзает в ожидании. Я же молчу. Кардан нервно сглатывает и его ладони обхватывают мою талию. Прямой нос, белая кожа, длинные ресницы, но при этом величественный вид… На нём какая-то чёрная, шёлковая блуза с треугольным вырезом и брюки. Вряд-ли это что-то из повседневного, ведь обычно, глядя на него, ты сразу понимаешь, что он — принц. — Пижама…? Случайно озвучиваю свои мысли я. — Кх… Откашливаясь, Кардан наклоняется ближе к моим губам. Моё дыхание убыстряется. Груд поднимается и опускается. Хочу остановить его, но от рук чувствую такое тепло… Комфорт. «Комфорт… Звучит мерзко…» — Н-н… Нет. Кардан автоматически отдёргивает руки и смущённо встаёт с земли, я настороженно за ним наблюдаю. Протягивает мне руку, чтобы помочь встать, но я отмахиваюсь от неё, а следом за тем, как и я оказываюсь на ногах, то постепенно прихожу в рассудок. И с этим осознанием всего, что сейчас происходит, приходит и глубокое чувство тревожности. — Пытался ты… Ты пытался меня поцеловать? Мне максимально сложно озвучивать это слово вслух. Поцелуй мой и Кардана… Звучит по идиотски. Разве люди… фейри целуются с теми, кто им противен? Он окаменевает. Смотря на меня то-ли с испугом, то-ли с яростью, то-ли… Не поймёшь его вообщем…! Я хочу как можно быстрее удалиться, но для начала хочу немного объясниться и пояснить некоторые вещи. — Я не собираюсь уверять Вас, принц Кардан, в том, что то, что Вы видели было не тем, то что Вы видели, но… Если Вы кому-то расскажете, то я… — Ты поживёшь ещё? С эмоциями и разгоряченностью спрашивает принц, прерывая меня. — Принц, Вы должны меня дослушать, ради сохранения своей репутации… Так вот. Иначе я расскажу, что мы с Вами целовались. — Но мы не целовались, Джуд. Кажется, я заливаюсь румянцем, ощущая прилив тех самых чувств, которые испытывала тогда, когда мне говорили о том какая я никчёмная. «Ты же такая умная… Придумай что-нибудь, я должна что-нибудь придумать… Он не должен кому-то рассказать…» Начинаю размышлять о том, чтобы попросту убить его. — Не надо меня убивать или угрожать мне. — Читаешь мысли? — Нет, просто догадываюсь, что ты сейчас думаешь о том, как заставить меня молчать. Я буду молчать. — Что я должна тебе? Не люблю быть в долгу. — Тогда у тебя два долга. — В каком это смысле? — Первый за то, что я не дал тебе умереть, а как ты подметила, я в пижаме, тоесть пришёл тебя спасать прямо из своей кровати, а второй долг за моё молчание. — Я. НЕ. ПРОСИЛА. (Да, у меня не очень долго получается хранить спокойствие.) — Два долга. Он делает два шага назад, всё также смотря на меня, а я неудомённо размахиваю руками. — Я сейчас собираюсь уходить… — Мне то что? — Ну, спроси. — О чём? — О долгах, девушка. Мой раздражительный крик распространяется на всю округу. После спрашиваю. — Как мне выплатить долги? — Первый — уходишь от обрыва и идёшь домой, второй — встречаемся завтра в … Поле. Я ещё недолго смотрю на него, обдумывая предложение, и решаю быть настороже, но всё же согласиться, хотя и не особо понимаю зачем ему уединяться со мной, если только в очередной раз не поиздеваться. Но никто не должен узнать о том, что я чуть не покончила с собой, а вот с принцем придётся ещё повозиться, чтобы точно увериться, что он будет молчать. «Джуд, неужели в тебе опять появились силы?» Спрашивает внутренний голос меня. «Я просто поняла, что у меня ещё остались дела ЗДЕСЬ.» — Иду следом за принцем в кукурузное поле и думаю о том, как я попала в такую несуразицу.