The Last hope.

Кевин почувствовал, как его глазные яблоки жарятся. Это было первым из чувств после того, как его мозг вернулся из сонного царства. Он медленно открыл глаза, жмурясь и моргая. Полностью белая палата не была сюрпризом, особенно после того, что произошло, но его сверхчувствительность просто убивала. Кевин осмотрелся. Он лежал не до конца в горизонтальном положении по видимому кто-то из мед работников поставил его кровать в такое положение. Мужчина прошёлся по своему телу взглядом, анализируя, насколько долго он выпадет из турнира экси. Смотря на свою ведущую руку, им овладевала тошнота и стальной ужас. Он не был легкомыслен, отрывки произодшего впились в его память, и возможно до конца жизни Кевин будет вспоминать торчащую кость и жуткую боль, словно его рука одновременно полыхала огнём и была засунута в лёд. Боль была настолько сильной, что он был уверен, что не выдержит. Кевин сглотнул. Он начал с кончиков пальцев на ногах. Они хорошо отозвались и он продолжил, переходя к коленям. Потом последовала правая рука, живот, позвоночник и шея. Подвигав всем телом, он убедился, что основной урон приняла правая рука. Стараясь не впадать в панику и бессмысленные переживания, Кевин решил дождаться вердикта врача. Суть проблемы была только одна — как долго займёт восстановление? Он не мог лежать больше двух месяцев. Его тело станет слабым и менее контролируемым. Это было уму не постижимо. Кевин натренировал своё тело до мышечной памяти и держал себя в строгих рамках диеты и принятия витаминов. Вся его работа пойдёт на смарку, если он будет так долго отдыхать. Чтобы не сказал врач, Кевин дал себе две недели. Это был максимум, на который он согласен. Даже его идеальное тело не имело столь сильный вес, как его одержимость экси. Он не сможет прожить без спорта так долго. Двери открылись. — Чудесно! Вы проснулись, мистер Дэй, — женщина по имени Джейн мягко встретила его улыбкой. — Давайте проведем стандартный осмотр. Она включила небольшой фонарик и посветила ему в глаза. Кевин недовольно хмыкнул. Проверив реакцию зрачка, Джейн перешла к дыханию и другим процедурам. Закончив, женщина отложила свои инструменты и произнесла. — Хорошо! Вы идёте на поправку. — Благодарю! — Кевин захрипел. Его рот резко стал сухим и он не смог набрать слюней, чтобы сглотнуть. Здесь рядом проходила пустыня Сахара? Джейн все поняла и оперативно налила ему стакан воды. Поиграв пультом управления, она сдвинула его кровать и он медленно оказался в полусидячем положении. Выпив три с половиной стакана воды, он смог заговорить. — Что с ребёнком, который приехал со мной? — Ребёнок? — удивлённо спросила она. — Да, мальчик лет десяти, но выглядет намного меньше. Блондин. Его имя Эндрю. Его ладонь вспотела, вспоминая ужас, встреченный в карих глазах ребёнка. Джейн нахмурилась и покачала головой. — Не думаю, что смогу вам помочь в этом вопросе. Я была тем, кто оперировал вас и не имею информацию о том, с кем вы прибыли в больницу. Моя работа заключается в другом, но я смогу спросить у медсестёр и в регистрации. За эти дни к вам много кто приходил наведываться. — За эти дни? — Вы пролежал без сознания четыре дня. Это произошло из-за обильной потери крови и сильного шока. Кевин тихо протолкнул воздух сквозь легкие. Четыре дня. Безумие. — Я могу узнать, что с моей рукой? —этот вопрос был произнёс резким срывающим голосом. Джейн спокойно встретила его страх и стойко удержала отчаянный взгляд зелёных глаз. — Мистер Дэй, буду с вами честна. Моя команда проделала ювелирную работу. Нам пришлось буквально чинить вашу руку, приводя к изначальному строению. Я не буду говорить медицинские термины, так что сразу перейду к сути. Будучи вашим лечашим врачом, я не уверена, что вы сможете вернуть свою прежнюю работоспособность левой руки. Операция прошла успешно, но сломанная кость все еще остаётся сломанной костью. В вашем же случае это была грубо и неаккуратно сломанная кость с множеством рванных связок и тканей. Чтобы вернуть прежнюю силу вашей руке, наверное, потребуется только чудо. Мне очень жаль такое говорить, но ваша карьера спортсмена под сомнением. Ежедневные силовые нагрузки на левую руку могут привести к полностью отрафированным рефлексам или даже потере контроля над управлением рукой. Ваша первостепенная задача — это отдых. После, мы заново осмотрим вашу руку, но.. — она вздохнула, явно уставшая разбивать сердца людей. Это было в каждой её черте, от поникших глаз до напряжённых плеч. Эта женщина сталкивается с таким дерьмом постоянно, и именно это, вероятно, приводит к отстутвию каких-либо эмоций. Врачи понемногу теряют способность к жалости и сожалению. Говоря диагнозы, произнося смертельные вердикт и слыша громкий плач той или иной семьи, ты становишься пустым роботом. Что было хуже? Если ты брал и впитывал все эмоции пациентов и их родственников, их горечь и боль, каждый чёртов день, который неимунуемо разрушал тебя и твою сострадальческую натуру изнутри. Ты ломал себя, пытаясь помочь каждому пациенту и поддержать всех людей на свете. Обычно такие врачи уходили в отставку, не проработав и пяти лет. — Но. Мне тяжело это говорить, но не расчитывайте, что ваша рука вернётся к вам. Да, вы сможете управлять ею и даже физические нагрузки имеют свою полезность, однако это не тоже самое, как быть профессиональным спортсменом с тренировками по восемь часов в день. Она хлопнула его по плечу. Её глаза прошлись по сжатой в кулак ладони на белом одеяле. Кевин держал спину ровно, а подбородок высоко задранным. Его правая рука предательски дрожала под натиском сил, с которым он сжимал одеяло. Привычка держаться достойно до последнего прямо сейчас работала на него. Он мог рассыпаться потом. Когда врач уйдёт и тишина палаты расскажет ему о том, что это все правда, что это не является его кошмарным сном и он не проснётся по шелчку пальцев. Кевин контролировал свое дыхание. Джейн сжала его плечо. —Моё слово — это лишь врачебный анализ, — Кевин не понимающие склонил голову. — В истории человечества не раз происходило то, что не подвластно объяснить научными терминами и медицинским осмотром. Бывали люди слепые от рождения, но вернувшие зрячесть в старости. Авария, в которой невозможно остаться в живых, но это происходило. Парализованный навсегда человек становится отцом второго ребёнка и пробегает двенадцати километровый марафон. Есть много похожих ситуаций. Вы можете думать, что это конец, не попытавшись даже сделать новый шаг. Кевин перебил ее. — Подождите, вы ведь сами сказали, что я не смогу вернуть свою руку, как прежде. — Да, это так. Я не забираю свои слова. Отнюдь нет, но.. — она задумчиво склонилась, — я бы не поверила в это. Если и произойдёт чудо, то это глупая надежда верующих, так думала я. Пока тот самый парализованный мужчина, которому я безжалостно сказала, что он останется таким на всю жизнь, не пришёл ко мне, бросив эти слова мне в лицо. Он пришёл ко мне на своих ногах. Знаете, я была рада. Это было похоже на хороший проигрыш. Так что, мистер Дэй, — её глаза преобрели живое свечение, — утрите мне нос и покажите, что вы сильнее, чем о вас думают. Я буду рада проиграть вновь. Она вышла. Кевин воспроизводил их диалог на повторе. То, что раньше было пугающим животным внутри него, теперь вспыхнуло жаром победы. Он докажет, что сможет. Что лучший нападающий экси берет всего лишь небольшой отпуск, а не заканчивает игру. Но когда он вернётся, на этом корте останется только один победитель. И это будет Кевин Дэй. Игрок под номером один.

***

Абрам слишком резко вошёл в поворот. Успокоив себя и мысленно дав подзатыльник, он вернул себе немного контроля. Кевин очнулся. Мужчина сжал руль до побеления костяшек. Кевин чувствует себя хорошо. Ещё один дурацкий поворот. Он в полном порядке. Сбросить скорость, снова увеличить, проехать на жёлтый, немного затормозить. — Нам очень жаль, сэр. Я понимаю, что вы переживаете за своего парня. Вы должны стать его опорой, особенно, если его рука... Абрам ударил по рулю, позволив гневу выйти из него. Три дня назад он ворвался в охранную кабину, собираясь немного испортить внешний вид засранца, который должен был следить за территорией. К его сожалению кто-то успел это сделать раньше него. Парень был мёртв. Никакого извращения, обычная пуля в лоб. Он даже бы сказал аккуратная работа, не требующая химчистки кресла, на котором сидела жертва. Камеры выключены. Так что никакой информации, кто именно проник на частную территорию, кто пытался навредить его семье и кто убил невинного гражданского. Одна пуля. Они искали и искали, но где прятался этот кролик было невозможно предугадать. Он резко затормозил, выбегая из машины. Вбежав три лестничного прохода, Абрам попал в белый, пустой коридор. Ещё немного ходьбы и он дошёл до нужной ему палаты. Стук. Тихое «войдите». Абрам закрыл глаза, впитывая голос любимого. Он открыл дверь. Кевин лежал на простынях, а его волосы разметались по подушке. Корни волос блестели от жира и грязи, щетина покрывала его лицо и весь его вид имел помятое изображение. Абрам любовно осмотрел своего дышашего-Господи-спасибо и улыбающего-Иссусе-он-прекрасен парня. Он прошёл к нему и поймал протянутую руку в свои ладони. Они стукнулись лбами и задержали дыхание. Абрам закрыл глаза, оставляя их точки соприкосновения. Нос Кевина мягко потёрся о его, а их дыхание слилось в единое. Абрам дрожал от радости встречи, от обычной возможности снова прикасаться к Кевину, их нежным взглядам и их бессловное я тут, мы здесь и все будет в порядке. Кевин оторвался первым. Он положил свою здоровую руку ему на щеку и подтолкнул ближе к кровати. Абрам сел и притянул его руку, мягко целуя тыльную сторону ладони. — Дышишь? —с доброй усмешкой спросил Кевин. Абрам определённо задыхался. Он чувствовал себя слишком хорошо в руках любимого. Картина обездвиженного и обескровленного Кевина на каталке как бумеранг ударила под дых своим видением. Он зажмурился. — Хей? Ты в порядке? —спросил Кевин. — Это я должен спрашивать, — снова поцеловав его ладонь, Абрам опустил их переплетенные пальцы на свои колени. — Ты в порядке? — Умм, — Кевин поднял глаза к потолку, — у них хорошие обезболивающие, так что я практически не чувствую дискомфорта. Моя кровать безумно мягкая. Напомни мне купить такую же себе домой. Меня покормили крем-супом и он был идеальным. Ах, да, ещё я перекусил шоколадным пудингом. Абрам чувствовал, как уголки его губ с неземной скоростью поднимались вверх, пока он слушал рассказ Кевина. — Я в порядке, — закончил он. — Как Эндрю? — Не выходит из своей комнаты. Он прекратил нормально есть. Ни с кем не разговаривает и даже Данте не пускает к себе в комнату. — Абрам выдохнул, вспоминая, как умолял Эндрю открыть дверь, но тот лишь попросил оставить его в покое. — Я с этим разберусь. Главное, что ты цел и в порядке. Абрам прикусил губу, поглядывая на левую загипсированную руку. Кевин проследил за его взглядом. — Ну же, спрашивай. — Господи, Кевин. Мне очень жаль, что.. — Стоп, стоп, стоп. Какого черта? Почему ты извиняешься? — Я думаю, что убийца из дела, которое я расследую, был именно тем человеком, кто сидел за рулём. Это он сбил тебя и твоя рука. Я.. Мне.. Кевин, прости меня. Шлепок. Голова Абрама немного отклонилась назад и склонилась в левую сторону. Кевин держал свою руку возле его лица и злость заострила его черты. — Черта с два, Абрам! За что ты извиняешься? Да будь он проклят, этот мудак. Почему ты решил взять его грехи на себя и извиняться за то, что не делал!? Ты потерял где-то свои мозги? — Ты ударил меня? — пискнул Абрам, неверяще смотря на Кевина. Он приложил свою ладонь на щеку. — Да. Это был оздоровительный шлепок. Ты нёс какую-то чушь и мне нужно было привести тебя в чувства. Так как встряхнуть тебя за плечи на данный момент у меня не получится, я решил проблему по другому. — Ты ударил меня! — Да, —глаза Кевина забегали в беспокойстве. — Больно? — Ты ударил меня. —Абрам отклонился назад и громко рассмеялся. — Ты прочитал мне лекцию и ударил меня. Господи, — он определённо хрюкнул, —моя любовь, ты в порядке? Как твоя рука? Не останется синяк от моей толстой кожи на лице? — Да пошёл ты! —фыркнул Кевин. Он быстро притянул Абрама к себе, впиваясь в его губы. Поцелуй был жадным. Они словно пожирали друг друга в испуге от случившегося. Это был способ вернуться на орбиту. Языком прочеркивая свой метод любви, они дышали одним воздухом. Ничего не имело смысла, пока они держали свои пальцы переплетеными, а сердца крепко связанными. Абрам оторвался, чтобы только прошептать. — Я так сильно тебя люблю. Кевин не стал отвечать, ухватив его за горло и сворачивая голову под ему удобный угол. Они снова поцеловались, теперь более мягко, но все также всепоглащающе. Кевин поддался вперёд, обхватывая ногами его талию, а рука Абрама уже покоилась на внутренней стороне его бедра. Детектив с неким благоговением касался нежной кожи, проходясь сначала по бедру, а потом и выше. Он дошёл до живота, когда ощутил, как напрягся пресс Кевина от его лёгких касаний. Поцеловав его подбородок, Абрам отступил. — Твоя рука, — продолжил он разговор. Кевин выглядел так сооблазнительно с приоткрытыми губами и дымчатым взглядом, — что сказал врач? — Что? —произнёс Кевин, облизывая губы. — Твоя рука. С ней все хорошо? — Да, черт побери, с моей рукой все хорошо, а теперь, не будешь так любезен вернуть свой язык туда, где он только что был! Абрам усмехнулся и с удовольствием выполнил приказ. Через двадцать минут они смогли оторваться друг от друга, но Кевин переместился к нему на колени и начал подробно рассказывать то, что видел. К сожалению, номерных знаков он не успел запомнить и единственная вещь, впавшая в память, была кепка на водителе. Обычная чёрная кепка с белой птичкой по середине. Ничего другого. Он позаботился о Кевине. Абрам вымыл его волосы, вернул гладкость лицу и на прощание поцеловал. Кевину требовалось пройти ещё несколько осмотров, прежде чем он вернётся домой. Никаких нагрузок, постельный режим. Абрам предложил пожить у него, на что Кевин с небольшим сомнением попросил дать ему день на решение. Это должно было его насторожить, но Абрам доверял своему парню, поэтому он принял его ответ как данность. Мужчина вышел из больницы с более лёгким сердцем, чем за все эти последние дни. Он написал Аарону, получая ответ с быстрым: всё в порядке, пап, я присмотрю за Эндрю. И поехал в участок.

***

Алекс и ещё трое парней стояли возле стола с подробной информацией убийств за последние три года. Они сопоставляли факты, убирая ненужное и добавляя новую сводку. Абрам проверял каждую запись из камер видеонаблюдения, просматривая их с особо сильным рвением. Его хлопнули по плечу. — Как дела, кэп? —это был Джейк. Зелёный новичок со скверным характером. Абрам пожал плечами, не отрываясь от просмотра. — Слышал, что Кевин Дэй стал калекой. Мои сожаления, приятель, — он усмехнулся. — Наверное тяжело быть нянькой тридцатилетнему парню? Абрам видел красное. Чувствуя, как ярость больше, чем мог выдерживать заклубилась в его груди, он протолкнул воздух сквозь зубы и прорычал. — Как на счёт лоботомии, Джейк? Ничего не подумай, чисто в экспериментальных целях. Хочу проверить, действительно ли у тебя там кучка дерьма или есть хоть что-то отдалённо напоминающие мозги. — Эй, парни, брейк. Что с вами? — Джо мягко хлопнул его по спине. —Скажи этому маленькому ублюдку проваливать отсюда, пока я не решил, что его голова хорошо смотрится под моим ботинком. Джейк открыл рот, собираясь сьязвить, но Джо спокойно отвёл его в сторону, применив всю силу своего очарования. Они тихо и яростно перешептывались, пока он пытался закурить, зажигая огонь дрожащий рукой. Все его тело кричало о желании что-то сломать, разбить или уничтожить. Ему хотелось вырвать язык Джейку и надрать его зад так, чтобы мудак даже в мыслях боялся нагрубить Кевину. Дыши. Спокойно. Этот маленький сукин сын с огромным самомнением не нуждается в твоей помощи, он и так жалок. — Выглядишь как дерьмо, — Алекс вырвал у него из рук зажигалку, помогая закурить. Абрам вдохнул всей грудью никотин и позволил ему немного утопить бущующий гнев. — Что с тобой? Тебя не так просто вывести из равновесия. — Он назвал Кевина калекой. — Хочешь, я отрежу ему язык? — Мы мыслим одинаково, но.. Этот засранец.. Я имею ввиду.. — Вытащи уже член изо рта, Абрам, и скажи внятно. — Ты такой ублюдок. —Выплюнул Абрам. — Тоже мне новость. Абрам усмехнулся с интонации друга и этот диалог подействовал на него лучше, чем никотин. Он облизнул кончики пальцев, притушил сигарету и засунул её обратно в коробку. — Мне кажется, Кевина сбил Нил Джостен, —он перевёл дыхание. —Я в этом блять уверен. — Хм. Интересно. — И всё? — А что ты от меня ожидаешь? Мы не знаем кто этот парень.Что он хочет? Причины его желания прикончить всех блондиночек с зависимостью. Я понимаю твой страх и беспокойство за близких, но нужно думать холодной головой. — Полностью согласен, —Джо подошёл к ним, укладывая руку на плечо Алексу. Тот скинул её с откровенной брезгливостью, словно это был птичий помёт. — Нам всем нужно успокоиться. К слову, как Кевин? — Идёт на поправку. — Я рад за тебя, приятель. Тяжело осознавать, когда дорогой для тебя человек борется с жизнью. Печаль окрасила лицо Джо, выводя на нем свои штрихи. Его плечи осунулись, уголки губ больше не были подняты вверх, а в глазах появилась боль. — Спасибо, Джо. Я ценю это. Тот улыбнулся, но улыбка не коснулась глаз. Она была вымученной. Абрам не стал ничего говорить, боясь задеть чувства друга. Потеря жены преследовала Джо и Абрам мог только посочувствовать. Он не хотел представлять свою жизнь без Кевина, потому что сразу ощущал дыру в месте, где находилось его сердце. Одно он точно знал — Джо ещё не отпустил свою жену.

***

— Впусти меня, — снова постучал Аарон. Ответа не последовало, но это и не удивительно. Эндрю прекратил говорить с того самого момента, когда они вышли из больницы. — Эндрю, тебе нужно поесть и принять душ. Ты наверное воняешь, как половая тряпка из закусочной. Так. Шутка не подействовала. Он вздохнул и оставил брата наедине с собой. Данте заскулил и стал биться мордочкой о его ноги. Аарон поднял уже увесистого пса на руки и погладил мягкую шерстку. — Всё хорошо, дружище. Эндрю нужно время, а пока я могу заменить его. Мы ведь похожи, как две капли воды. Данте спрыгнул с его рук, напоследок заворчав и убежал заново к двери брата. Аарон хмыкнул. Его послали к черту. Он спустился вниз, держа телефон поблизости. В течении часа мальчик пытался приготовить шоколадные кексы. Около пятнадцати штук он утилизировал в урну, боясь даже откусить кусочек. Они были цвета угля и пахли соответственно. Новая порция отправилась в духовку и Аарон мысленно помолился, чтобы они вышли удачно лишь по одной причине, — у него больше не было яиц, муки и шоколада. Так что, да. Либо сейчас, либо ничего. Прилипнув лицом к духовой дверце, он внимательно следил, как маленькие шарики вздуваются и поднимаются. Стоило им сверху покрыться корочкой Аарон сразу переключил на нижнюю конфорку. Ещё десять минут. Он радостно собрал весь беспорядок и стал даже пританцовывать. Он смог. Эндрю будет счастлив, увидев шоколадные кексы, и может быть даже разрешит войти к нему в комнату. — Что ты делаешь? — Господи Иисусе. Матерь Божья. — Всех перечислил?—хмыкнул Сет, прыгая на столешницу. Он сел, скрещивая ноги. — Что ты делал? — Я готовлю, и какого черта? Как ты открыл дверь? —Нет, я не про это, — совершенно не слушая, пробормотал Сет, забирая один экземпляр с тарелки. Он откусил от старого образца кекса и поморщился. — Ты делал что-то странное со своими бёдрами и ногами. Сет впихнул весь кекс в рот, все ещё морщась, но съедая. Аарон покраснел. Все его лицо словно засунули в тостерницу, потому что его щеки горели. Сет увидел, как он танцует. Господи, какое унижение. — Ничего я не делал. И ты не ответил на вопрос. Как ты зашёл в дом? — Дверь была открыта. Аарон почувствовал, как неловкость заискрилась в воздухе. Хоть они могли называться друзьями, но в частности их разговоры состояли из смешков и ругани. Это было странно, что Сет вёл себя так.. адекватно? — Что? —вспылил подросток. — Ты жуткий, — прокомментировал Аарон. Духовка издала пищащий звук и он быстро схватил силикованные держалки. Вытащив приятно-пахнующую порцию шоколадных монстров (это не метафора — они были уродливы на вид), он положил их на стол. Сет спрыгнул со своего места и с молниеносной скоростью взял один. Аарон ударил его в живот с локтя, забирая свой улов и убирая подальше на подоконник. — Я хочу всего один. — Это для Эндрю. — Брось. Всего одна штучка. Аарон смерил его уничтожительным взглядом, на что Сет криво улыбнулся. Этого было недостаточно, поэтому мальчик стёр существование друга? на некоторое время. Он достал из холодильника заготовленный творожный крем и чайной ложкой аккуратно украшал кексы. Сет словно ястреб кружил вокруг него, постоянно мешая и получая деревянной лопаткой по протянутой руке. Аарону это надоело, поэтому он взял один из самых страшных кексов и бросил через плечо подростку. Будучи непривередливым, Сет поймал его и съел заодин присест. Аарон удовлетворительно кивнул на свои старания и переложил десерт в более подходящую посуду. Немного подумав, он взял один из кексов с кремом и передал его в руки Сета. Подросток поднял обе брови, но ответил уже более лёгкой улыбкой. Аарон вздохнул и поплелся наверх, снова пробираться сквозь броню брата. — Эй, Аарон. Он развернулся на полпути. Сет стоял у входной двери, ухмыльяясь, как умолишенный. — Кексы вышли хорошо. — Аарон кивнул. Как будто он не заметил, как тот съел всё, даже не жуя. — И кстати, танцуешь ты, как кривоногая курица. —Усмехаясь, придурок вышел из дома, не дав Аарону и шанса на ответ. Аарон больше не повторит этой ошибки. Запертая дверь стала его личным правилом в этом доме.

***

Эндрю лежал на левой стороне весь день. Может и вчера он лежал в этой же позе. По крайне мере ему стоит перевернуться, иначе у него образуется огромный синяк. Мальчик с еле слышным вздохом поменял местоположение и закрыл глаза. Кончики пальцев на ногах заледенели и, наверное, нужно было укрыться прежде чем лечь. Он забыл об этом подумать. — Эндрю, это снова я, — близнец проявил стальной характер, никак не собираясь сдаваться и оставить его в покое. — Я знаю, что ты меня слышишь. У меня тут шоколадные кексы и огромный коктейль со взбитой клубникой. Открывай. Я, так уж быть, поделюсь с тобой. Эндрю заворчался в постели, не желая прикладывать усилий на любое телодвижение. Аарон снова постучал. Мальчик отбросил брата на задние задворки сознания и снова прогрузил в памяти момент аварии. С какой скоростью ехала машина, какого она была цвета, почему он не бросился убегать, а остался на дороге? И самое важное, почему Кевин так глупо пожертвовал собой? Он мог умереть. Эндрю зажмурился. Кевин мог умереть и единственный, кто был бы виноват —это он. Если бы Кевин умер, что бы произошло потом? Насколько сильно папа возненавидел бы его? Снова стук. Эндрю представил, как вместо Кевина его тело размазалось по асфальту, как кровь вытекала из него, пока дыхание становилось тяжёлым и сбивчивым. Ему вдруг стало холодно. Он ведь не боится умереть!? Конечно, не боится. Есть вещи намного хуже смерти и Эндрю испытал их на своей шкуре. Стук. Тогда почему мальчик так сильно и противоречиво самому себе не желал оказаться на месте Кевина? Почему глупый мозг так яро отвергал мысль о смерти и почему он дрожал? Страх? В какой момент он стал бояться того, чего хотел всё своё детство? Смерть являлась лотерейным билетом. Чушь про то, что после смерти ты попадаешь в ад и прочее дерьмо не волновали его. Будь это так, ублюдки, что творили с ним самые извращенные вещи, уже в панике молились на коленях, сбивая их в кровь. Они не боялись делать ему больно. И они никогда не получали наказания за сотворенное. Кроме Дрейка. Но что с остальными? Прекрасная семья с детьми, хорошая работа и друзья, но маленькая тайна его бывших опекунов в виде особой любви к подопечным. Они живут счастливо, не беспокоясь о своих грехах и возможно продолжая грешить. Они не бояться того, что будет после смерти. Эндрю не верил в перерождение душ, в ад или рай или вообще во что-то после смерти. В его представлении ты просто отключаешься. Темнота. Тишина. Пустота. Эндрю нервно сжал руки в кулак. Как же он жалок. Теперь он боялся умереть и эгоистично был рад, что это Кевин принял на себя весь удар. Чтобы почувствовал Абрам, узнай его лицемерные мысли? Решился бы Кевин снова защитить его после этого? Нет. Это было невозможно. — Эй, ты, засранец! — Эндрю вздрогнул, оборачиваясь на дверь. Она шла ходуном от силы удара Аарона. — Я не для того торчал на кухне столько времени и делал эти дурацкие кексы, которые к всему прочему я не буду есть, чтобы ты игнорировал меня! — Входи, — несколько резко и удивлённо произнёс он. Аарон с не менее шокированным лицом вошёл в комнату, осторожно шагая и осматривая интерьер. Его брат скорчил забавную гримасу и прошептал под нос "ничего сверхъестественного, обычная комната". Близнец без спроса плюхнулся на его кровать и поставил поднос на его грудь. — Ешь. Эндрю молча поднял один кекс, и да —это готовил его брат. Кекс был чуть кругловатым, но имел квадратные формы. Вершинка была вся в резких впадинах, а крем вытекал из формочки прямо на дно посуды. Это был самый страшный кекс на его памяти. Эндрю убрал бумажную плёнку и откусил. Немного влажный, пористый и очень шоколадный. Творожный крем был идеальным дополнением. Эндрю съел ещё три кекса, запивая их густым коктейлем. Стараясь не объедаться, он и не заметил, как вычистил всю тарелку до блеска, даже крем, что был вымазан на дне посуды, был нанизан на его палец и отправлен в рот. Аарон с лёгкой улыбкой убрал поднос и отложил его на тумбочку. — Вкусно же, да? Эндрю кивнул. — Держи. Аарон протянул ему бумаги. В странных смятениях он взял листы и бегло прошёлся по тексту. — Теперь мы официально являемся членами семьи Веснински. Прекрати сидеть здесь один. Папа сходит с ума от волнения, старик уже трижды звонил, чтобы поговорить с тобой, а бабушка с дедушкой очень расстроены, что ты не разговариваешь с ними. —Аарон поджал губы и продолжил. — Я тоже.. я тоже беспокоюсь. Давай поговорим или сделаем то, что тебе хочется. Если тебе требуется помощь, то ты должен уметь её просить. Последние слова Аарон буквально выкрикнул ему в лицо, краснея до ушей. Его грудь вздымалась быстро и он нервно теребил пальцами. Близнец подготовил пламенную речь. Будь Эндрю сейчас в хорошем расположении духа, он не упустил бы момента поставить Аарона в ещё более неловкое положение. Было забавно мучить брата, наблюдая, как разные эмоции отображаются на его лице. Эндрю мог представить, что и на его собственном лице может отображаться такой же спектр эмоций. Официально. Веснински. — Так нельзя, —пробормотал Эндрю. — Что? — Я не имею права. — Я тебя не понимаю, Эндрю. Что ты не имеешь права? — Папа должен знать, насколько я ужасен. Он ошибается. Эндрю резко поднялся с кровати в поисках телефона. Стоило ему взять её в руки, Аарон отобрал мобильник и убрал за спину. Его решимое лицо было встречено напуганным двойником в зрачках его глаз. — Объясни, —потребовал Аарон. И Эндрю рассказал. О своих мыслях, о жадности жизни, и о том, что он был рад, что именно Кевин оказался под колёсами машины. Аарон пару секунд просто смотрел ему в глаза, а после выпустил телефон из рук и произнёс. — Я собираюсь сейчас тебя обнять. Не бей меня. Он сжал брата в объятиях. Эндрю беспомощно стоял в середине комнаты, не имея сил, чтобы оттолкнуть его от себя или притянуть ближе? Его руки висели, как мертвая часть тела по обе стороны от бедер. Лицо спряталось на белой футболке брата, с каждой секундой покрываясь небольшой влагой. Эндрю почувствовал лёгкое касание на своей голове и тихий шёпот брата. — Эндрю, давай позвоним папе. Ты не сделал ничего плохого и нормально бояться смерти. Я тоже боюсь, если ты думаешь, что ты плохой, то как тебе это? Я рад, что именно Кевин защитил тебя, потому что он взрослый, и его тело больше чем твоё. Возможно от удара машины ты бы сломал себе позвоночник или вообще погиб, но Кевин обошёлся только сломанной рукой. Это плохо, но.. я рад, что это был не ты. Эндрю молчал. Он стыдливо смотрел, как глупая футболка намокает и намокает. Он не собирался плакать. Ни перед кем, но Аарон выглядел таким мягким и добрым. Словно он не сделает ему больно сейчас, когда Эндрю слаб. Словно он хотел его защитить. — Нет. Ты не понимаешь, —неустанно повторял Эндрю. — Хватит. — Аарон встряхнул его за плечи, стирая следы слез большими пальцами. — Какая разница, что ты надумываешь? Ты все равно никому не причинил вреда и не сделаешь этого. Так что прекрати. Эндрю толкнул его. Это вышло случайно, отчасти ему хотелось, чтобы Аарон ушёл. Чтобы его глупая поддержка не влияла на него, отпуская напряжение в теле. Эндрю знал, что он плохой. С самого детства ему это твердили, чуть ли не каждый день. И сейчас он наверное ждал именно этих слов,но в ответ получил тёплые объятия и слова поддержки. Он ещё раз толкнул брата и потом снова. Аарон вдруг схватил его за волосы в районе затылка и потянул его голову назад. В следующее мгновение, они уже дрались. Эндрю бил по спине, животу и иногда попадал по лицу, в ответ Аарон тянул его за волосы, неприятно шлепая по щекам. Их дыхание громким звучанием отдавались от стен, пока мазающие удары сыпались, не имея цели попасть. Они прекратили драку также резко, как и начали её. Упав на пол, братья легли на спины, пытаясь отдышаться. Аарон собирался что-то сказать, но его слова затерялись в приступе внезапного смеха. Он захохотал на всю комнату, держась за живот. —Ты.. Я.. мы с тобой такие идиоты, — все ещё смеясь еле выговорил Аарон — Говори за себя, —попросил Эндрю и отвернулся. Почувствовав, как уголки губ предательски поднялись, он закрыл их рукой. — Сегодня я сделал столько вещей, не похожих на меня. Я испек тебе кексы, открыл фонд благотворительности, мы обнялись и подрались. А ещё, я танцевал. Сет такая задница. Он сказал, что я выгляжу как кривоногая курица. Эндрю поморщился. — Что? Представил как-бы ты выглядел, танцуя? — Нет, —Эндрю сморгнул смутную картину танцующего Аарона с глаз и продолжил, — фонд благотворительности? —Ага. Я покормил Сета. Эндрю ухмыльнулся. Они лежали на полу не шевелясь, пока Абрам не вернулся с работы. Мужчина аккуратно вошёл в комнату и лёг рядом с ними. Секунда, вторая и он произнёс. —Я не буду спрашивать, почему у вас такой побитый вид. — Это честно. Мы тоже не будем спрашивать, почему у тебя такой побитый вид.