Lover's Eye

Мужская рука обрамляет её талию. Идеальную, тонкую, на ней прекрасно сидит платье, подчёркивает каждый изгиб. Кажется, там самое место для его руки, будто они оба высечены из одного куска мрамора. Словно пазлы, совпадающие в каждой плавной линии и переходе. Вот только… -Как долго? – Её голос трясётся и обрывается на последнем слоге, как бы сильно она ни старалась быть стойкой. -Пять лет. Три года, если родится наследник, - его взгляд опущен, ищет что-то в их пушистом ковре, купленном, как только они съехались в первый год после выпуска. -Пять…три…ребёнок…-хаотичный подсчёт в сумме даёт один и тот же неутешительный результат. Годы без него. Годы, когда он будет принадлежать другой женщине. Годы, когда она не сможет даже коснуться его. Она сползает по стенке, утопая коленями всё в том же ковре. Теперь он кажется насмешкой. Все их старания, борьба за принятие друзьями отношений, которые все, абсолютно каждый, знали, что обречены на провал. Очевидно, им об этом забыли сказать. Теперь снисходительные взгляды и вежливые улыбки имеют больше смысла. -Драко, я… Его руки на её щеках призывают остановиться, на секунду прекратить всё, что, как ей кажется, необходимо сказать и сделать. Они сталкиваются лбами в отчаянной попытке найти спокойствие среди стихийного бедствия, обрушившегося на тот островок тишины, методично выстроенный вдали от гула общественного мнения. -Ты не обязана ждать меня. Нет, Грейндж…Гермиона, пожалуйста, послушай. Я не могу просить тебя ждать пять лет. -Три, если ты заведёшь с ней наследника, - только три, думает она, стараясь гнать от себя мысли о его руках на не её теле. -Как бы я смог? У нас был план, помнишь? Разрушить чистокровность Малфоев твоими блестящими генами. Ты, я и наш ребёнок… Она смеётся, давясь всхлипами и притягивая его за рубашку к себе. Поцелуи на вкус как соль и разочарование. Бокал с водой опасно покачивается в левой руке Гермионы, пока пальцы правой бездумно прокручивают медальон на груди. Он прост, обычный овал из золота, но стоит повернуть его, и в обрамлении изумрудов прячется изображение глаз, в которых она способна утонуть, стоит только дать шанс. Вечеринка в честь помолвки самой чистокровной пары волшебников всей Британии собрала не одну сотню гостей, жадно разглядывающих каждый предмет в поместье Малфоев. Повсюду восторженный шёпот и звон хрусталя, сливающихся в белый шум. Его рука на талии Астории. Его рука должна быть на её животе. Она беременна его наследником, а он женится на другой женщине. Прекрасной Гринграсс с вышколенными манерами, мелодичным смехом и походкой, достойной подиума. От одной мысли о стройных ногах аристократки, заброшенных на широкие плечи её будущего мужа, Гермиона ощущает очередной прилив тошноты, в порыве эмоций касаясь руками губ и ещё не столь очевидного свидетельства проведённых в приступах агонии и страсти ночей с тем, кто ей больше не принадлежит. Через зал от неё взгляд, не покидавший лица девушки ни на секунду, хватается за это движение. Их планы, его мечты, всё находится в нескольких метрах от него, но стоит ему сделать шаг в направлении истинного желания собственного сердца, как рука со знакомым фамильным перстнем сжимается поверх его потускневшей Тёмной метки, спрятанной под слоями дорогих тканей. -Драко, не смей. Ты должен позаботиться о семье, - Люциус шипит слова в лицо сына, опираясь на трость и оглядываясь по сторонам в попытке убедиться, что никто не заметил вероломство его отпрыска. Секунда, вторая, два непреклонных взгляда встречаются в борьбе за первенство. Где-то на периферии глаз Драко улавливает движение. Нарцисса и Астория смотрят на него, молчаливо требуя вернуться к самому ужасному спектаклю, какой ему доводилось видеть. -Ты прав, - младший Малфой склоняет голову перед довольным собою отцом, но прежде чем того захлестнёт волной гордости добавляет, - я должен позаботиться о семье. Он исчезает среди гостей, ни разу не оглядываясь назад. Его родственники забрали уже слишком многое. Драко знает, что она давно покинула приём, скорее всего, сейчас Гермиона дома. Прошло всего несколько недель с момента, когда он покинул их общий коттедж, но стоя перед камином с просыпающимся сквозь пальцы летучим порохом, его охватывает страх быть непринятым защитными чарами. Она обещала дождаться, обещала носить медальон, обещала разделить с ним фамилию. Шаг, вспышка, ещё одна, и вот он в гостиной, бывшей свидетельницей их уже не раз разбитых сердец. Что-то в груди сжимается в тугой узел стоит ему перевести взгляд на диван, где Грейнджер сидит, уставившись на свои руки. -Что ты здесь делаешь? Ты должен быть на приёме со своей…- её слова прерываются иканием, и когда он приближается, становится очевидно, что краснота щёк не принадлежит румянам. -Сними, пожалуйста, медальон. -Что? – Гермиона резко вскидывает голову, словно её ударили. – Не надо. Не забирай его. -Я…Нет, я… - Он пытается подобрать правильные слова, но её нижняя губа уже трясётся, а глаза затягивает пеленой. -Ты передумал. Я понимаю. Всё это ошибка, - в движениях девушки проскальзывает нервозность, но последние капли гордости подпитывают каждое из них. – Держи, - её маленькая, в сравнении с его, рука протягивает последний знак привязанности, тайною разделённый между ними. Бережно беря свой же подарок, Малфой под пристальным вниманием девушки вычерчивает в воздухе отточенные вместе с семейным ювелиром руны, палочкой, превращая знакомое ей украшение в кольцо. Тонкий золотой ободок, усыпанный изумрудами, держит на себе небольшую печатку с двумя буквами «ГМ», на что Гермиона в неверии фыркает. -Я что, носила всё это время подарок для Гринграсс? Ты издеваешься… - любая мысль готовая сбежать с её языка, подогреваемая обидой, обрывается стоит Малфою опуститься на одно колено, прикладывая ладонь к её животу. Именно там, где она хотела. Именно там, где не позволяла себе мечтать. -Отец сказал мне позаботиться о семье. Он говорил о себе и матери, но я думал лишь о нас с тобой. Мои родственники слишком долго пользовались тем, что им не принадлежит. Моим правом выбора. -Но что насчёт наследства? Фамилии? – Ноги Гермионы требуют встречи с полом, чтобы быть к нему ближе, но остатки разума, ещё не сошедшего с ума от желания оказаться в любимых объятиях, требуют выяснить всё, прежде чем сдаться. -Какая в этом всём ценность, если я не смогу быть с тобой? – Он смотрит ей в глаза, улыбаясь. Каждой морщинкой в уголке, показывая свою искренность. -Я беременна, - торопливо и без надобности. -Я знаю, - нежно, - но я здесь, потому что выбираю, в первую очередь, тебя, - уверенно. И вот она уже вместе с ним на мягком ворсе, снова прижимается лбом к его лбу, как несколько месяцев назад. -Я бы ждала тебя даже десять лет. -Я не думаю, что продержался бы месяц.