Хороший урок.

      Арсений не стал спать с Антоном. Пока тот был на кухне, за закрытой дверью, Попов проскочил в душ, а потом тут же в свою комнату. Ночью было очень одиноко, мерзко, холодно. У Брюнета горело везде, где его трогали и целовали. Перед глазами картинки этого вечера. Им будто воспользовались. Будто нет других способов узнать свои чувства. Арсений же как-то без этого понял, что парня очень любит.

***

      Антон удивился, что вернулся в пустую комнату. Одеяло на стороне, которой лежал Арс — было задернуто. От парня осталась лишь забытая худи. Надо бы вернуть. Он направился в комнату в, которой поселил гостя. Нет, друга. Или как можно их отношения назвать? Странно все это, Боже. — Арсений, — постучался парень, — ты худак забыл, можно войти? — ответа не послышалось. — хэй. — Шастун открыл дверь. Арсений спит. В наушниках. — напугал, е-мае. — Я не сплю, но не откажусь, если ты уйдешь. — грубо сказал Попов, — спасибо за кофту. — Ты голодный? — Блять, Шаст. Отстань от меня. — Арс, что с тобой? — психанул Антон, швыряя кофту на пол. — Устал. Лис, я… Нашёл квартиру. Я перееду. — Арсений бы вот-вот заплакал в подушку. Но слёз не хватало, так же, как и времени на признание. — Так быстро? — со вздоэом произнёс Шастун. Нет, ему не хочется снова, приходить в пустую квартиру. Чёрт. — Не могу я тебя теснить долго. — Попов приподнялся на локтях, смотря на друга. Нет, бывшего друга. Они больше не друзья, не пара. Знакомые, приятели, коллеги, не больше. — я могу побыть один, Антон? — Да-да, конечно, прости. — Шастун стремительно вышел, прикрывая комнату. Как на зло, дома кончился коньяк, а выпить очень хочется, ведь так трудно. Буквально на цыпочках, Шастун прошёл в коридор, надел черную парку, и кроссовки. Он максимально тихо вышел из квартиры, просто захлопывая дверь. Он направляется в бар «Лагуна.»

***

      Громкая музыка, накуренные и пьяные люди, стриптизерши, и VipRoom's, бармены, ссоры из-за ревности. Все как в обычном баре, блять. — Хэй, Парниш? — к Антону присел торч, который был жутко красивым… На удивление. — Отвянь. — рыкнул Шастун. — Смотрю, у тебя день плохой? Да? — Шатен стал просверливать взглядом наркомана. Его ещё не хватало. — Хочешь таблетки?.. — парню на вид лет 16-17, руки дрожат, зрачки расширены. Во что подростки превращают свою жизнь? — Тебе, блять, не понятно? Отъебись. — торч кинул Антону под нос пакетик с таблетками, — забери свою наркоту. Ты во что жизнь превращаешь? Я таких как ты, учу. — Послушай, твои нравоучения не нужны людям. Они выбирают жить так, как им удобно. — подросток обошел Антона, шепча на ухо — первая бесплатно. Далее парень ушёл на танцпол, криво двигаясь. Шатен тем временем смотрел на таблетку. От одного раза ничего? Отвлечься и забыться. Ему так давно хотелось этого.

«Антон, ничего не будет» - пытался убедить себя Шастун.

Шастун пальцами подцепил прозрачный пакетик, и стал рассматривать таблетку. Интересная. Белая. Парень раскрыл пакетик и буквально слизал таблетку с рук, кладя под язык, тихонько посасывая. Приходы появились спустя минут 10. Голова закружилась, а мир стал ватным, пушистым, радужным. В общем, Антон забыл о своих проблемах и Арсении.

***

      Арсений проснулся от стука в дверь. Блять, Антон всегда так крепко спит? На часах было 04:19. И Попов материл всех ранних пташек, либо сов, которые не спят в такое ебучее время. С растрёпаннами волосами и задернутой майкой он поплелся в коридор. — Кто? — Арсений посмотрел в глазок. Шастун, блять? — Антон, ты тут… Блять, стой. — Антон буквально упал Арсению в руки. Из-за алкоголя и наркотиков ему трудно стоять. Удивительно, что он дополз до лифта, да впринципе из клуба вышел. — Сука, бл-я. — Шастуна втащили в квартиру, а затем в комнату. — Ты накуренный, Шаст? — Арсений стягивал лишнюю одежду с парня, — что произошло? Зеленоглазый пытался отбиться от рук парня, но тело не слушалось, и его просто продолжали лапать. Он никогда не был в таком беспомощном состояние. — Не тр-рогай-те меня! Я лю-б-лю дру-гого! — Арсений замер. Чего блять? Это он про кого? Ебется с одним, а любит другого? Это просто алкоголь… — пустите! — выл Антон. — Да, никто тебя не трахнет, сука. — Арсений взял Шастуна на руки, и потащил в душ, буквально снося все, на своём пути. — Шастун! Он поставил его в душ и включил воду. Холодная вода заставила парня вскрикнуть, и тут же начать биться в дверь кабинки, которую держал Арсений. Вода привела Шастуна хоть в какие-то чувства и он стал отдавать хоть малый отчет своим действиям и словам. Нащупав кран он отключил ебанную воду и стал трястись от холода. — Успокоился, придурок? — Открой мне, холодно! — крикнул Шастун, стуча ногами по дверям, буквально пытавшись разбить, — Арс! — Попов отошёл в сторону, позволяя Шастуну выйти и судорожно снять с себя вещи. — Держи полотенце, — брюнет протянул ему красное полотенце с батареи. — таблетку от головы надо? — не успел спросить парень, как Шастун стал блевать в раковину. — о, отходники. — Да, ты заткнешься нет?! — Шастун спустя минут 10 отошел от судна и стал сверлить Арсения — заебал! Арсений громко рассмеялся. Настолько больно, что смешно.

***

      Шастун сразу уснул, в отличии от Попова. Он ворочился и никак не мог уснуть. Завтра придёт очень уставшим. Неизвестный. 05:05 Здравствуйте, а Вы кто Антону Андреевичу?       Арсений без лишних слов понял — Светик. А кто ещё будет интересоваться этим дураком? Таким, блять, любимым дураком, чёрт.

Попов. 05:17

Я ему просто Коллега, Свет.

И я не советую писать учителю. Не Антону, не мне. Проблем потом огребут все.

      Света грустно вздохнула и откинув телефон в сторону, который чуть не слетел со стола, уперлась спиной в стенку, ударяясь головой. Любить нельзя. Ни. За. Что. Это слишком дорогое чувство. Арсений наконец-то уснул. Но до будильника пару часов, и не совершенно нет смысла в этом сне, без снов.

***

Утро. Кухня. Злой Шастун. Невинный Арсений, попадший под горячую руку. — Блять, Арсений, ебанный, твой рот! Кто сюда, нахуй, чай ставит?! — Ну, ты, — спокойно ответил Арсений, не поддаваясь крикам парнишки, — я в твоём доме ничего не трогал. — Да, мне похуй, он тут блять, не стоял! Пидорас. — Да, что ты. — Попов невозмутимо вышел с кухни, — псих. — Сам такой!

***

      Школа. Злой Шастун. Невинные ученики, которые чуть-ли не плача, пишут контрольную по не прошедшим темам. — Антон Андреевич! Мы не проходили… — Тихо, контрольная, Свет. — спокойно ответил учитель. — оценки пойдут в классный журнал. — Мы не проходили данную тему. — четче сказала девушка, которая Ой как зла. Зла, что мало того ее динамят, мало того, что этих разговоров будто нет, так ещё и контрольная по не пройденным темам! — я не хочу писать контрольную, и пусть я получу два, и пусть я испорчу аттестат, но зато моя гордость будет со мной, а Вы, Антон Андреевич перебеситесь. Я не знаю, что у Вас случилось, но явно что-то плохое — девушка вышла из кабинета, пытаясь перевести дух. Что это блять было? Что она себе позволила? Перебить страшего и чуть-ли не унизить? Шатен вскочил с рабочего места и рванул за девочкой. Она уже была на лестнице, бежала вниз, скорее под лестницу. Длинными ногами догнав ученицу, он прижал ее к стене, опыляя своим дыханием. Снова же — ни души, мать твою. — Что ты себе позволяешь? — А вы? — Свет, почему после отказа нельзя вести себя нормально? — Я тебя люблю, сука, и я не могу больше терпеть такого хамского ко мне отношения, я хочу любви, — девушка воспользовавшись положением Антона, поцеловала его, углубляя как можно быстрее поцелуй. Да, целоваться она вовсе не умеет, так же как и влюбляться в нужных ей людей. — Что здесь происходит?! Антон Андреевич! — кричал директор, взявшийся из ниоткуда, девушка отлипла от учителя убегая в класс. Вслед ей смотрел учитель, а потом на директора. Глаза расширены, дыхание сбитое, а футболка мятая. — живо ко мне в кабинет!

***

— Уму не постежимо, что учитель целуется с ученицей. Какая у Вас разница в возрасте? Огромная, Антон! Не отвечай даже. — кричал директор. — ты уволен. — Дайте объясню все! — умолял Антон, а директор уже подписывал бумагу на увольнение. — Нет. Мне ничего не интересно. По собственному желанию, прошу — Шастун сдался. Нечего пытаться. Он подписал бумагу о его увольнение и вышел с кабинета. И Антон вновь чувствует, что потерял все. Работу, Арсения, себя. Мир вокруг обрушился и кажется, что всё, нет смысла жить. Бери и прыгай. Но… Да никаких «но,» бери и прыгай. Антон идёт прямком к машине. Мира вокруг — нет. Все люди такие пустые. Прямо, как Антон.

***

      Арсений счастливый открывает дверь в квартиру Антона. Во-первых, ему надо отдать ключи от этой самой квартиры, во-вторых, забрать вещи и уехать в отель, ведь находится в одной квартире с кудрявым чудом он не может. Это сплошная ненависть и подъебы. Настроение Арсения после данных мыслей, ухудшилось, но не значительно. — Оо, кого я слышу! — вылез с кухни бухущий Антон. Начало недели, а он уже пьян. Шикарно, а главное какого, блять, хуя? — Арсений, мой родной. — Ты чего пьяный? Ты почему вообще дома? — смыкая брови, спросил Попов. — Меня уволили из-за Светы — рассмеялся Антон, упираясь на косяк. Ну, что с ним не так? Такой хороший, кудрявый, милый, правда пьяный, но его любят и таким. — а вообще, когда ты вновь появился в моей жизни, у меня все пошло по хую. Я с тобой спиваюсь больше, курю больше, увольняют, кстати, тоже из-за тебя. — Ты сейчас хочешь меня обвинить? В чем, Антон? Ты сам привык решать все алкоголем, а увольнение… Ты не смог объяснить девочке, что вы не будете вместе. — Зато, ты мне смог. — Блять, это тут причем?! — Я только из-за тебя переехал сюда, в Москву. — Арсений не намерен слушать эти унижения дальше. Он не виноват. Не виноват, что не понял как себя вести. — вали отсюда, мудак! Я тебя н е н а в и ж у! Попов шмыгнул в комнату, которой жил и забрал чемодан, собранный ещё утром. С ним было здорово, хоть иногда и печально, но больше здорово, чем печально. Он вызвал такси и моментально выскочил с квартиры. Антона уже не было. Он пил на кухне новый шот. Шастуна страшно бросать, в одиночестве можно спиться настолько, что не выдержит сердце, ровно так же, как сердце Арсения. // Антон услышал, как дверь закрывается, а злость выросла до пределов раскаленной лавы. Более 1000 градусов! Он стал метать и бросать вещи: полотенца, рюмку, посуду, вилки, ножи… На последнем оставшемся, живом ноже. Он посмотрел на лезвие. Острое. Антон уселся на пол. Он потерял все! Арсения, которого любит каждой частицой тела, которому соврал, что нет, которому наговорил много лжи. Он действительно не виноват. Он действительно ушёл. Он действительно плюнул на парня. В этот раз наверня-ка. Шатен резкими и частыми движениями провел по венам, совершенно не ссылаясь на жуткую боль. Кровь стекала по ладони, по футболке. Она стекала на пол. Было больно, а ещё слабо. В глазах буквально темнело… В коридоре послышался звук открывающийся двери.