Perfect-Префект

Гермиона сидела с Джинни на диване в гостиной гриффиндора и обсуждала совместный урок с когтевранцами, на котором Симус снова устроил взрыв. Его чудо-способность подрывать предметы уже никого не удивляла, но здорово веселила. - Чего ты такая радостная? – резко спросил Рон, вздрогнув от очередного звонкого смеха Гермионы. Она в удивлении посмотрела на угрюмого парня, что раскинувшись в кресле, словно король, лениво чесал живот. - Потому что у меня хорошее настроение, - просто ответила Гермиона и повернулась к Джинни, чтобы продолжить беседу. - Как будто у тебя забот мало, - пробурчал Рон, но Гермиона сделала вид, что не слышит, хотя тень испорченного настроения уже поселилась в ее сознании. Она знала, что Рону непросто после пережитого горя. Но все же она не понимала, как можно унывать день за днем, вгоняя себя в депрессию. Иногда казалось, что парню просто нравится упиваться своей скорбью, но, помимо этого, Рон считал, что если ему плохо, то и всем вокруг не стоит веселиться. Гермиона отметила, что даже Лаванда немного отдалилась от парня. А вот Джинни с Гарри, наоборот, очень хорошо поладили и понимали друг друга с полуслова. Все же настоящие чувства способны исцелить человека и подарить ему веру в светлое будущее. Гермиона верила в союз Гарри и Джинни и сочувствовала Рону и Лаванде, не видя искренности в их чувствах. Наверное, они поспешили и теперь оба не рады таким отношениям... У Гермионы тоже были причины для грусти. Но она пыталась и очень старалась абстрагироваться от них. В ином случае грусть, тревога и переживания съели бы ее изнутри. Она не хотела жить ни прошлым, ни неизвестными будущими проблемами, которых может и вовсе не быть. Возможно, из-за этого она поступала так легкомысленно и опрометчиво с Теодором Ноттом. Но она так устала делать то, чего от нее все ждут. Гермиона осмотрелась на ребят в гостиной гриффиндора и подумала, что каждый из них ранен по-своему. У каждого своя история и путь к принятию последствий. Возможно, все они рехнулись и просто делают вид, что все нормально…

***

Попрощавшись с гриффиндорцами, она отправилась в собственную комнату, которую ей выделили в конце сентября, как старосте. Жить отдельно от своего факультета было необычно, но в этом Гермионе виделись как плюсы, так и минусы. Плюсом была возможность с головой уйти в занятия и знать, что тебя никто не будет отвлекать. Огромным минусом было то, что она оставалась наедине с собой. А одиночество бросало ее из огня да в полымя: временами она предавалась воспоминаниям и терзалась из-за пережитых событий, а порой сгорала от мыслей о своем напарнике по дежурствам. Гермиона зашла в свою маленькую гостиную и освещение само собой раскрасило интерьер в цвета гриффиндора, а камин тут же вспыхнул ярким огнем. Часы на стене показывали без четверти десять. Что ж, сегодня она вернулась из гостиной гриффиндора раньше обычного. Еще один факт, который указывал на то, что они с друзьями отдаляются друг от друга. Она прошла к дивану, намереваясь сесть и почитать одну из оставленных на нем книг, но в поле зрения попал стол, что стоял у окна. На столе лежал серый конверт. Ее сердце пропустило удар, понимая от кого именно оно пришло. Невольные слезы, словно завеса дождя, затуманили обзор. Хотя на самом деле это ее душа обливалась холодной влагой, в то время как сердце норовило вырваться из груди. Сквозь шум в ушах и пелену перед глазами, Гермиона подошла к столу. Нервно схватила конверт и совсем неаккуратно открыла его, разорвав на несколько частей. Это было письмо из Мунго, написанное главным целителем мистером Шелпсом. Мисс Грейнджер, нами было проведено множество диагностик мисс Джин Мейсон Грейнджер и мистеру Стиву Нейсону Грейнджер: нейронной системы мозга, сосудистой системы всего организма, нервной системы, полная диагностика мозговых центров и отделов, отвечающих за память у человека. С уверенностью могу сказать, что у Ваших родителей не обнаружено патологий или болезней, связанных с вышеперечисленными пунктами. Наши специалисты приступят к восстановлению памяти двадцать восьмого января. Первый этап восстановления займет ровно месяц. Последующие два этапа будут проходить с интервалами в две недели и также будут длиться по месяцу. Должен предупредить, что учитывая глубину примененного заклинания, мы не можем гарантировать полное восстановление памяти мистера и миссис Грейнджер. Но точно о результатах лечения можно будет судить по завершению всего курса лечения. С уважением, глава отдела Недугов от заклятий. Далее шли подпись и печать мистера Шелпса. У Гермионы дрожали руки. Она так давно ждала это письмо. Ждала результатов и волновалась, будут ли ее родители здоровы и готовы к курсу по восстановлению памяти. И ее надежды оправдались – она получила ответ, которого хотела. Но отчего-то на душе было тоскливо от осознания, что она сама подвергла родителей такой судьбе. Кажется, сейчас взволнованное сердце сжалось до размера маленького камешка, ощущаясь как пуля в грудной клетке – колко и инородно. Гермиона положила письмо на стол и вернулась на диван, погруженная в свои мысли. Вполне прогнозируемо, что специалисты из Мунго не могли дать стопроцентной гарантии насчет возврата памяти – она же стерла половину воспоминаний из жизни родителей… Гермиона закусила губу и поморгала глазами, прогоняя подступившуую влагу. Это было для нее наибольшей болью – жить со своим поступком. Но также ее беспокоил другой вопрос: смогут ли родители простить свою дочь за такой поступок, когда к ним вернется память? Внезапно раздался стук в дверь и, будучи на взводе, Грейнджер вздрогнула от неожиданности. Шмыгнула носом и нахмурилась, предполагая, кто же это может быть. Раздался еще один стук и она направилась к двери. - К-кто…Кто там? – она приложила руку к сердцу в попытке успокоить ритм. - Твой староста, - раздался знакомый голос по ту сторону. Гермиона свела брови к переносице, но потом резко подняла их вверх, поняв причину такого визита. Она мигом открыла двери и нервно улыбнулась стоящему перед ней слизеринцу. - Прости, я совсем забыла про то, что мы поменялись днями дежурства с Малфоем, - на одном выдохе протараторила она. Теодор слушал ее торопливую речь и внимательно смотрел на гриффиндорку. Что-то было не так. - Что с тобой? – спросил он, сделав шаг вперед. - Я…- Гермиона не знала, что ответить, - я просто забыла, вот и все. Тео склонил голову влево, все еще рассматривая лицо Гермионы. Она казалась возбужденной. Нет, не в сексуальном плане - она была взволнована и напряжена. В ее глазах было столько эмоций, что Теодор не понимал, какую из них назвать причиной ее состояния. Он посмотрел поверх плеча гриффиндорки и увидел серые клочки бумаги на письменном столе и белый прочитанный лист с письмом. Мунго… Перевел взгляд на Гермиону и, коснувшись ее плеч, посмотрел в глаза. - Я сейчас соберусь… - Нет, - четко отрезал он. Гермиона смотрела на парня в удивлении. - Не в моих правилах напрашиваться в гости, но все же… - он облизал губы, а Гермиона смотрела на него словно зачарованная дура, ей-богу. - Разрешишь зайти? – Нотт убрал руки от Гермионы, показывая, что не давит на нее. Она кивнула головой и отступила на шаг назад, впуская парня. - Мы можем немного опоздать, - проговорил он, закрывая дверь и поворачиваясь к Гермионе. Он смотрел на нее серьезно и с толикой волнения. Ее состояние беспокоило его и Гермиона не могла не заметить этого. От осознания этого факта ее сердце успокоило свой ритм, а тревожность постепенно развеивалась, заменяясь другими чувствами. Какими именно, Гермиона не могла сказать, но ей становилось легче рядом с Теодором. Удивительно было наблюдать и понимать, что она действительно интересна ему. Интересна в любом состоянии духа. Она предложила Теодору сесть на диван, а сама села на другой его край. - Значит, это правда? – серьезно спросил Тео и кивнул в сторону стола. Гермиона опустила взгляд вниз, рассматривая свои руки. По школе ходили разные слухи про нее, но более правдивые из всех оказались те, что касались ее родителей. Одни говорили, что Орден спрятал магглов, другие, что те пропали без вести, а третьи говорили, что магглы подверглись обливэйту. В какой-то степени в каждом из них была доля правды. Грейнджер кивнула головой, стараясь не заплакать. Она была уверена, что Теодор примет и это ее состояние, но не хотела раскисать при нем. - Мои родители в Мунго, - она посмотрела на парня. Его взгляд не выражал жалости, но сочувствие все же присутствовало. - Черт, - он выдохнул и провел рукой по волосам, - Орден не менее жесток, чем Волдеморт. Гермиона сглотнула и сцепила пальцы рук, понимая, что Нотт тоже ориентируется на слухи. - Что ты слышал? – осторожно спросила она. - Лишь то, что твоим родителям стерли воспоминания о тебе, - Теодор наклонился вперед и уперся локтями на колени. Он смотрел на огонь в камине и думал, что родителей Гермионы постигла ужасная участь – не помнить своего ребенка, что может быть хуже? - Это сделала я, - тихо проговорила Гермиона. Брови Нотта поднялись вверх и он с недоверием посмотрел на Гермиону. В его взгляде читалось удивление и… восхищение? Насколько же она сильная, хладнокровная, расчетливая, умная и смелая! Но ей показалось, что взгляд Тео стал диким, казалось он вот-вот подорвется с места, чтобы уйти от нее навсегда. Но вместо этого Нотт выпрямил спину и повернулся к Гермионе. Она ждала его реакции. С опаской и страхом ждала. А он встал с дивана, подошел к ней, став черной статуей, и, наклонившись, обхватил ее лицо руками. Он посмотрел в карие глаза и снова убедился, что Гермиона Грейнджер его единственно правильное решение, которое точно не разочарует. - Ты лучшая из девушек, которых мне доводилось знать! – со страстью в голосе произнес парень и нежно поцеловал Гермиону в губы, ощущая, как мокрые дорожки ее слез текут по его пальцам. Казалось, что Гермиону захлестнули эмоции. Она не сдержала слез, которые выражали ее боль, радость и признательность. Она никогда не думала, что может почувствовать такую поддержку от парня, тем более от слизеринца. Теодор отстранился и сел рядом с Гермионой. Она улыбалась, смущенно глядя на парня, пока он гладил ее по щекам, вытирая слезы. - Невообразимо! – произнес он, серьезно глядя на гриффиндорку. Она кивнула головой и, накрыв его правую руку своей, проговорила: - Мне приходится с этим жить и надеяться…на лучшее, - ей не хватало сил смотреть в глаза Нотта, поэтому она повернулась лицом к камину. Теодор не препятствовал ей. Он убрал руки и сцепил их в замок. - Нам всем приходится с чем-то жить… - уголок его губы дернулся, когда Гермиона вернула ему взгляд. Он выглядел задумчивым и погруженным в свои мысли. Гриффиндорка снова кивнула, понимая, что и у Теодора есть о чем грустить, но спрашивать его она и не думала. Всему свое время… - А знаешь, - Гермиона подвелась с дивана, вытирая остатки слез, - у меня тоже есть для тебя подарок! Теодор поднял на нее удивленный взгляд и его брови снова приподнялись вверх. - Прямо здесь? – он встал с дивана и возвысился над Гермионой, вгоняя ее в краску. – Я думал, что нам двоим полюбились коридоры замка, – его губы расползлись в довольной улыбке. Гермиона тоже улыбнулась, но в ответ не нашла что сказать. Она прошла к столу и открыла один из ящиков. Достав оттуда прямоугольный объемный предмет, направилась к Тео. - Это тебе, - протянула подарок парню. Он прищурился и взял обернутый в зеленую бархатистую бумагу предмет. По тяжести и форме он напоминал книгу, и Тео не стал ждать, а просто снял обертку. «Фантастические твари и места их обитания. Переизданное» - гласило название увесистой книги. Он улыбнулся, понимая символизм данного подарка. - Это первая печать с дополнениями к книге, которую ты когда-то купил. Она вышла спустя шесть лет после первой и содержит…- Гермиона притормозила, чтобы не начать рассказывать об отличиях между первой и второй книгой, - … содержит много новой информации, в том числе дополнена тремя видами животных, которых раньше считали мифологическими и несуществующими. Теодор держал книгу и слушал Гермиону очень внимательно. Интересный факт, но, несмотря на то, что ему очень понравилось первое издание книги, второе, дополненное, он так и не купил. - Спасибо, - ответил он и снова посмотрел на Гермиону, - только не рассказывай мне про нее. Гермиона улыбнулась и сделала шаг к Теодору. Он отстранил фолиант и тот завис в воздухе, словно лишний свидетель тому, что должно произойти. Не касаясь руками Нотта, Гермиона привстала на мыски и вздернула голову вверх. Тео наклонил лицо ниже, переводя взгляд с глаз девушки на ее губы, словно спрашивая разрешения. Она слегка кивнула и улыбнулась, прежде чем их губы сошлись в мягком поцелуе. Они снова целовались, а восторг у обоих был как от первого соприкосновения. Эмоции, удовольствие и внутренний накал все так же подогревали температуру их тел. Но теперь поцелуй казался логичным и обязательным, как посещение уроков или совместное дежурство. Теодор тоже не касался Гермионы, опасаясь, что не сможет остановиться. Он твердо решил тянуть как можно дольше и показать Гермионе все прелести интимных отношений. Эдакая длительная прелюдия. Не мазохист ли он? О нет, определенно нет. Теодор знал, что ожидание всегда вознаграждается. Сегодня он открыл для себя новую Гермиону и перевернул страницу их отношений под названием доверие. Нотту было сложно сдерживаться, поэтому он приподнял руки и разместил на талии Гермионы, параллельно почувствовав ее теплые ладони на своей груди. Она скользнула пальчиками к шее и дальше к волосам, медленно зарываясь в густую шевелюру на его затылке. Это было слишком, он не был стальным и бесчувственным. Парень резко разорвал поцелуй и сквозь пелену в глазах смотрел на возбужденную гриффиндорку перед собой. Гермиона видела в его взгляде дикость, что-то на первобытном и высшем уровне. Ее пугала такая серьезность и решительность взгляда, но разве она не была смелой львицей? В одно мгновение слизеринец закрыл глаза и коснулся лбом ее лба, вздыхая. Тео давал себе мизерное количество времени, чтобы сдержать свое желание и не сорваться. Это было чертовски сложно - не завалить Гермиону прямо здесь и сейчас. Но он удержался, и просто потянул гриффиндорку на себя и отступил на несколько шагов к камину. Она ступала следом, и, когда Теодор остановился, перехватила инициативу и шагнула на него, вынуждая отступить к стене по правую строну от камина. Ей понравилось быть главной в их маленькой игре, хотя Гермиона понимала, что ей недостает опыта в плане сексуальных отношений. Но сейчас она шагала по пройденной тропе, намереваясь встать с Ноттом у стены и целоваться. Как и ожидалось, поцелуй снова накалил обстановку. Руки Теодора блуждали по ее телу, то лаская, то сжимая самые чувственные места. Каким-то образом руки Гермионы переместились на грудь парня и расстегнули его мантию. Сегодня на нем была черная водолазка, что так удачно подчеркивала сильную мускулатуру юношеского тела. Руки девушки путешествовали вниз по торсу, пока одна не замерла на животе, а другая не прошлась по ремню. Теодор дышал глубоко и просто был вне себя от возбуждения. Он касался Гермионы, зная, что ей приятно чувствовать ласку, но он вовсе не концентрировался на ее прикосновениях, пока не почувствовал, как она повела бедрами, как бы незаметно потершись о его пах. А затем его прошибло током - тогда, когда она осторожно коснулась возбужденной плоти сквозь ткань. Он разорвал поцелуй и посмотрел вниз между их телами, избегая смотреть в глаза Гермионе. Он мог поклясться, что ее прикосновение ощущалось как лучшее в мире средство для потенции. Если она не двинет рукой, Тео готов был с уверенностью сказать, что его стояк еще пару часов не будет давать ему покоя – он продержится на одном лишь воспоминании о ее прикосновении. Нотт не замечал, как внимательно на него смотрит Гермиона. С каким восторгом она впитывает его эмоции, которые поощряли к дальнейшим действиям. Она слегка двинула пальцами, обхватывая его член по форме, насколько это было возможным сквозь одежду. Тео выдохнул у ее уха – едва заметное колебание теплого воздуха и еле слышный звук придали смелости. Вторая ее рука потянулась к ремню и Теодор сглотнул. Ты сам просил, не помнишь? Конечно, он помнил, но тогда ему казалось, что Гермионе не хватит смелости самой касаться его. Он думал, что будет направлять ее руки, рассматривая алые щеки девушки. Она была гриффиндоркой – этого он не учел. Очень медленно она справлялась с его ремнем одной рукой, а Тео держался за ее талию, словно за точку соприкосновения с реальностью. Казалось, если он начнет ей помогать, то потеряет себя, сорвется и, одержимый желанием, накинется на Гермиону. А потом, вполне возможно, потеряет ее навсегда. Он держался и не думал помогать, ведь он хотел ее надолго. Решил перевести взгляд на гриффиндорку и их глаза встретились. Ее взгляд был наполнен уверенностью, он моргнул и прикрыл глаза, не в состоянии наблюдать ее раскрасневшиеся щеки, мутный взгляд и приоткрывшиеся губы, что снова манили к себе. Молния разошлась на две части, открывая обзор на черные боксеры. Гермиона облизала губы, чтобы хоть как-то их увлажнить. Казалось, будто она пробежала десять кругов вокруг Хогвартса, раз во рту так пересохло. Она посмотрела на Теодора, что теперь с обожанием смотрел на нее. Штаны съехали вниз, открывая обзор на выпуклость в паху. Она несмело отодвинула резинку трусов и потянула их переднюю часть вниз. Почувствовав соприкосновение плоти с рукой, Гермиона решилась взглянуть вниз. Она… Она впервые смотрела на живой член. Точнее не так, она впервые видела реальный член, а не на фото. Этот был интереснее, краше и больше. Определено больше того, что она могла наблюдать когда-то давно в маггловском журнале. Гермиона смотрела словно загипнотизированная и желание коснуться его превысило оцепенение конечностей. Потянулась рукой и робко обхватила пенис посередине. Ее сомкнутые пальчики покрыли его чуть ниже головки, оставляя обзор на ту, словно на вершину возвышающейся горы. Его член был ровным, большим, приятным и очень твердым. Гермиона ощущала, как мышцы полового органа напрягаются от потока крови по ним. Было ощущение, словно она держит в руках очень мощное оружие, способное разрушить всю школу, как минимум. Она двинула большим пальцем вверх, проходясь по бархатистой коже над прикрытой головкой, и слегка оголила ту. Коснулась пальцем влаги и в ее глазах появился блеск. Она считала, что возбуждение парней отображается эрегированным состоянием члена, а не выделением смазки, но Тео давал ей возможность расширить свои познания. Она невольно сглотнула, поймав себя на мысли, что блеск его возбужденной плоти манил к себе. Несмотря на девственность ее вагины, неопытность рук и рта, она готова была встать на колени перед Теодором и делать то, чего не умела делать, и она была уверена, что внутренние инстинкты ей в этом помогут. Грейнджер еле сдержалась от падения в собственных глазах и предотвратила муки завтрашней совести. Вместо этого она сильнее сжала член и двинула рукой вниз. Тео зашипел и накрыл ее руку своей. - Мягче, - хриплый голос был не похож на тот, который она привыкла слышать. Если бы Гермиона не знала о реальной причине такой перемены, подумала бы, что Нотт заболел. Он направил ее руку вниз, а затем вверх, чуть сильнее надавливая на ее пальцы, когда они проходили по венцу головки. Теодор задержал дыхание и Гермиона поняла, что именно так ему приятно. Она повернулась к нему слегка боком, расположив руку под удобным углом, и принялась повторять движения. Спустя несколько проходов у нее стало получаться лучше и Нотт убрал свою руку, вернув ее на талию Гермионы. Она снова посмотрела на парня. В этот раз его лицо было напряжено, он смотрел куда-то на плечо Гермионы. Создавалось впечатление, словно он что-то вспоминал или, наоборот, старался забыть, закопав в памяти. Затем он вздохнул и их глаза встретились. Теперь Гермиона видела эмоции в его взгляде: возбуждение, восторг, удивление и обожание. Возможно, еще какие-то были, но Гермиона не смогла долго держать зрительный контакт, ведь сама испытывала дикое возбуждение. Именно в тот момент, когда она прикрыла веки, она почувствовала, как подол ее юбки подымает вверх его рука. Не дав ей отступить, Тео одним быстрым движением сдвинул резинку ее белья и проскользнул рукой вниз по лобку. Ее ноги сами по себе расслабились, пропуская умелые пальцы. Только сейчас его касания, открыли для Гермионы одну истину – она тоже была возбуждена до предела, до влаги, что щедро смочила пальцы парня, позволяя мягко скользить по клитору. Оба выдохнули в облегчении – это было так приятно. Их руки двигались, соприкасаясь внизу, и это трение отдавалось эхом в голове и неистовым стуком в сердцах. Второй рукой Гермиона вцепилась в предплечье Тео и он понял, что она близка. Улыбнулся, мысленно сделав себе установку кончить синхронно с ней. Это должно их сблизить, хотя куда уже ближе, глупец. Это должно объединить их доверие, если быть точным. Гермиона хныкала и ритм движений ее руки слегка сбился. Теодор прошептал ей на ухо: - Быстрее. Она не поняла что быстрее: двигать рукой или кончать? Но его слово, подействовавшие как приказ или просьба, возымело двойной эффект. Она сжала ноги, зажав его руку в промежности и создавая таким образом двойную стимуляцию. Также она задвигала рукой быстро-быстро у основания головки члена. Его ласкательные движения, вместе с легким нажимом на клитор и ее плотно сведенными ногами, ощущались так невообразимо правильно. Гермионе казалось, что только его рука способна дарить ей такое окрыляющее удовольствие. Не зря она хотела его. Только его. Тео выдохнул и услышал, как Гермиона застонала. Ее девственные движения по члену были лучшим лекарством от исступления. Тео готов был отдать свой член в вечное пользование гриффиндорки. Даже если бы она ходила по Хогвартсу держась за него, как за руку лучшей подружки. Он считал, что после такой потрясной дрочки неумелой ручкой любимой девушки, он больше не сможет делать это самостоятельно. Определенно, потом будет не так кайфово. Он сцепил челюсть и зажмурился, принимая ее движения, как дар освобождения. Они кончили синхронно, двигаясь телами навстречу друг другу в попытке поймать лучи оргазма и продлить удовольствие. Гермиона чувствовала его семя на своей руке, которое холодило кожу, и у нее в воображении возник образ рожка, который она держит в руке, а его верхушка тает, стекая на ее руку. Она улыбнулась и заметила, как Теодор улыбаясь смотрит на нее. Они просто прижались друг к другу и простояли так несколько минут, послужив опорой один для одного. Гермиона положила голову на грудь слизеринца и слушала учащенный стук его сердца, а Тео уперся подбородком на ее макушку и смотрел на единственного свидетеля их грешного времяпровождения – книгу, что безвольно распласталась на полу, когда он перестал контролировать магию. Тео перевел взгляд на часы и покачал головой из стороны в сторону. - Похоже, мы пропустили дежурство, - произнес спокойным голосом над ухом Гермионы.