От себя не сбежать...

Шестая глава

2 октября

На одном из захудалых и давно заброшенных сайтов Кеншин неожиданно для себя находит интересную информацию. На сайте одного малоизвестного детдома, в разделе «Архивы» хранятся списки людей, кто брал под опеку детей. Вообще эта информация не должна распространяться, но видимо у этого заведения больше нет ничего примечательного, поэтому эти данные были в открытом доступе, в любом случае всем на них глубоко наплевать. Но не Кеншину, потому что в одном из списков значился Ли Минхо, он стал отцом для одного парня по имени Пак Сонхва. Очень смущало, что у них малая разница в возрасте, да и проведя логическую цепочку можно заключить: вероятнее всего Минхо взял этого бедолагу под опеку, а сам его использовал в своих грязных целях. Осознав, что он только что нарыл, Кеншину стало плоховато, он подошел к окну, раскрыл его, вдохнул свежий осенний ветер. Его отвращение к брату Ямазаки сильно возросло, он считает, что таким людям нет места на земле. Незамедлительно поделился новостью с Кенто, ставя того в небывалый ступор. Оказалось, что он все же был прав насчет достоверности видео, так еще и в добавок ко всему в качестве сексуального раба выступил парень из детдома. Кенто прочувствовал всю мерзкую подноготную своего братишки, от чего делалось дурно в голове, а самого чуть не вырвало. Кеншин насколько мог попытался успокоить своего Господина. Привести в чувства помогли следующие слова: — Вам стоит помнить, ради чего мы это все затеяли! Тем более у нас есть адрес этого приюта, давайте съездим туда и выясним что к чему, а потом уже будем огорчаться, хорошо? — заботливо обхватывает расквасившееся тело парня, легко поднимает и ставит на ноги. — Фуух, хорошо, Кеншин поедем, но надеюсь огорчаться больше не придется. Мужчины отправились прямиком в тот приют, чтобы узнать больше, чем есть сейчас. Заведение располагалось далеко не в центре города, поэтому пришлось потратить достаточно времени на передвижение. В дороге Кенто то и дело укачивало, и он просил остановку, потому что чувство отвращение к брату было у горла и норовилось выйти наружу. Чтобы не делал Кенто, он никогда бы не опустился до такого — ебать несовершеннолетнего парня, у которого даже нет родителей. Тот мальчик наверняка мечтал не о таком исходе. Затем Кенто едко расхохотался: — Это ж надо так… я СЕБЯ считал лицемерным и прогнившим человеком… как же я ошибался, мой брат Минхо во всем меня превосходит, даже в том, насколько можно быть низчайшим существом, ублюдок — процедил последнее слово сквозь зубы и сплюнул на землю. — Мне стало легче, поехали, Кеншин, нам нельзя терять времени, поторопимся, родной. Прибыв в приют, Кенто подошел к первой попавшейся женщине и попросил ее провести их к заведующей, потому что имеется личный вопрос. Женщина только пожала плечами и повела их к кабинету, хотя при этом насторожилась, какие-то слишком шебутные люди, но это было не ее дело. В сам кабинет вошел только Ямазаки, Кеншин остался ждать в коридоре. Поведал заведующей, которую зовут Шин Сок, о цели своего прибытия — необходимость прояснить некую информацию по усыновлению. На что получил почти твердое нет, связанное с якобы «конфиденциальностью», но стоило ей услышать, что Ямазаки родной брат Ли Минхо, как тут же смягчилась. Она вспомнила как выглядит Минхо, поэтому даже не запросила подтверждение, потому что оно было налицо. Кенто был очень похож внешне на своего брата, даже были общие нотки в их голосах. Поэтому Шин Сок поинтересовалась, какую же информацию ему необходимо узнать. Кенто сразу перешел к делу и спросил кого конкретно Минхо усыновлял из приюта. Женщина достала альбомы прошлых лет, нашла тот, которому три года и дала на осмотр. — Вот, видишь этого светлого мальчишку? Его и усыновил, мы тогда еще очень удивились, зачем ему понадобился почти совершеннолетний ребенок, ведь даже разница в возрасте составляла всего семь лет. Но в любом случае, для нас была честь, что сам Минхо приехал в наш приют, поэтому мы даже были рады такому исходу, что тот мальчик окажется в надёжных руках. Да и мальчик, кстати того зовут Сонхва, был несказанно рад своему везению, все своему другу без умолку делился впечатлениями… Кенто слушал слова директора, а сам опять поплохел и почувствовал нарастающую тошноту, голова запульсировала, а веки потяжелели. Он искренне сочувствовал тому парню, возможно его даже нет в живых на данный момент, пока остальные завидуют его «счастью». — Слушайте, а что за друг, о котором вы упомянули только что? Где он на общей фотографии? — Ааа, друг его… дай-ка вспомню… о, так вот же он и стоит рядом с Сонхва в обнимку, ха-хах, хорошая у них дружба была, теплая ~. — с трепетом, протягивая гласные, вспоминает о былых временах Шин Сок. — Его зовут Хан Джисон, он выпустился уже вот как два года назад, своей жизнью живет, молодец парень. Даже не расстроился, что его никто так и не усыновил, наоборот говорил, мол, хорошо, что так все складывается, своими планами на жизнь делился. В общем молодец, Джисон, хороший мальчик был. — Директор Шин Сок, я вас умоляю, подскажите, пожалуйста, где сейчас этот славный мальчик? Дайте его домашний адрес, номер телефона, хоть что-нибудь, я могу отплатить вдвое больше, чем ту цену, что назовете, — в панике Кенто уже начал вставать на колени перед директором и умолять дать ему контакты этого Джисона, потому что понимал, что он может что-то рассказать, а любая информация сейчас на вес золота. Здесь, Шин Сок его поспешно прервала и быстро, почти кудахтая, проговорила: — Ой, ой, да стой же Ямазаки, ну что же ты удумал! Я же ведь без проблем могу тебе это рассказать, не паникуй, а то я начну умолять тебя успокоиться! — Как же я вас за это благодарю, директор Шин Сок! Вы не представляете какую мне честь оказываете, вы так любезны! — Что ты ~, что ты ~, это я честь твоему брату Ли Минхо оказываю, он у тебя просто прекрасный человек, именно поэтому я тебе помогаю. «Чтоб тебя, ебанный Лиминошник!» — в сердцах выругался Кенто, но директору не показал даже тени злости, продолжает улыбаться, разве что с некоторой нервозностью в голосе. — Да, Госпожа Шин Сок, у меня действительно потрясающий брат, я обязательно от вас передам ему благодарность за вашу доброту! — говорит, а сам в душе представляет, как ножом перерезает ему глотку. В итоге заведующая дала Кенто адрес места работы, т.к. большей информацией сама не владела, но для парня это уже прорыв, поэтому закончив благодарить директора в последний раз, Кенто попрощался и выйдя за дверь, стремительно направился к выходу. Кеншин метнулся за господином попутно спрашивая, удалось ли что-то выяснить, Кенто же шел почти вприпрыжку и кокетливо обернувшись, подмигнув и послав воздушный поцелуйчик, сладко произнес: — Мой пупсик, скоро мы прикончим Минхошу! Ааах ~, меня это настолько возбуждает, что сейчас кончу, аах! ~ Кеншин улыбнулся в ответ Кенто, не из-за того, что скоро свершится убийство, а потому, что наконец у Кенто хорошее настроение, для него это самое важное.

3 октября

Уже на следующий день заговорщики прибыли по так любезно предоставленному им адресу. В этом доме располагалось кафе, из чего следует, что тот парень работает здесь обслуживающим персоналом. Оба заходят, Кеншин остается стоять позади, а Кенто подходит к кассе, где только один работник и судя по фото — явно не Хан Джисон. Бан Чан интересуется, определился ли с выбором посетитель, как тот выпаляет, словно флиртуя: — Я заказываю Джисона, подайте мне его, пожалуйста, сливки на ваше усмотрение. — обаятельно подмигнул. Чан удивился такой формулировке, уже хотел сообщить, что сегодня не его смена, как тут же передумал. Ведь это могут быть люди Минхо, которые сейчас ищут парней, опасно вот так раскрываться. — А, Джисон, хороший работник был. Правда он уволился недавно, даже не знаю, где он может быть… Кенто расстроился слышать такое и попросил у Чана контакты человека, на что получил отказ, мол, сам хочу с ним связаться, а он как в воду канул, печально. Кенто представился Чану и дал ему свою визитку, чтобы в случае чего Джисон немедленно с ним связался: есть несколько вопросов к нему. Чан оставил визитку, пусть Хани сам разбирается, нужно ему связываться с этим человеком или нет. Впечатление оставляет приятное, но на это конечно не стоит вестись. Кенто и Кеншин не стали больше задерживаться и покинули кафе, Чан же остался в раздумьях о том, кто же эти загадочные посетители. И тут как раз почти сразу после выхода странных незнакомцев, пришли Хан, Феликс и Хенджин. Ликс с Джинни сели за столик, пока Хани пошел заказывать им еду на обед. Просто им не хотелось готовить, да и кафе рядом с домом, в связи с чем решили немного прогуляться. Тем более находиться в четырех стенах уже было невыносимо, но и разгуливать по улицам небезопасно. Как только Хан подошел к Чану, тот придвинул его голову максимально близко к себе и тихим шепотом произнёс: — Вы, когда сюда шли, никого странного не увидели? Хан сначала напрягся, потом разобрав слова, расслабился и отодвинулся от Чана, смеясь в голос: — Ой, да мы всего два километра прошли, ты думаешь нас уже вычислили и за нами следят? — Это не смешно! Вот только что приходили странные парни, видимо японцы, один из них тебя спрашивал, какие-то к тебе вопросы имеет. Скорее всего это люди Минхо. — Подожди… ты про тех двоих в сером пальто и джинсовой куртке? Чан уверенно кивнул. — Ааа, вот оно что… Да, как-то не типично они выглядят для этого района, пижоны какие-то… — задумчиво произнес блондин, чеша затылок. — В общем, один из них представился как Кенто Ямазаки и оставил свою визитку. — Чан помахал карточкой у него перед лицом. Джисон, услышав имя Кенто Ямазаки, подумал, что звучит очень знакомо, поэтому попытался напрячь мозг и вспомнить, где его раньше слышал. Поднимает глаза к потолку, напряжено мычит. Спустя минуту восклицает в приятном удивлении: — Ооо! Так это же родной брат Минхо! Какая отличная новость, что он со мной решил связаться. — на лице Джисона засияла широкая улыбка. Бан Чан в недоумении посмотрел на своего друга, пока тот лыбится как дурак. — Ну что ты ржешь? Это разве смешно? Не вздумай с ним связываться, наверняка его Минхо попросил, не глупи, родной. — Чании, ты не так все понял, дай я тебе объясню причину своей радости. Здесь Джисон поведал в подробностях Чану, как следил за Минхо и что нарыл на него кучу инфы, среди которой он ясно как день знает о его родном брате и их взаимоотношениях. Также и о том, как они друг друга ненавидят, можно сказать, что враги. Это связано с тем, что Минхо достался по наследству от отца бизнес, несмотря на то, что он младше. Кенто не хочет признавать очевидного: отец любил только Минхо, в связи с чем и передал ему все свои владения. В соответствии с данной информацией можно заключить, что Кенто приходил не для того, чтобы помочь своему брату, а для чего-то диаметрально этому противоположного. Джисон считает — это отличная возможность, чтобы узнать про Минхо еще больше информации, потому что он так будет лучше вооружен в случае опасности. Бан Чан услышав этот рассказ, полностью согласился с Джисоном, все-таки нельзя просто сидеть в ожидании чуда, что Минхо про них так просто забудет, необходимо и самим производить ответные действия. Поэтому блондин решает не откладывать звонок Ямазаки в долгий ящик, как только все пообедали и вернулись домой, он отошел на кухню, где решил набрать номер с яркой визитки, что всучил ему Чан. На той стороне провода будто только и ждали его звонка, потому что, не дождавшись и первого гудка, Джисон услышал бодрое: — Мощи-мощи, Хан Джисон? Не ожидавший такого резкого начала разговора, аж сам засомневался кто он вообще такой: — Ааа… эээм… а, да, Хан Джисон, кхм, верно… а вы… ты… ой, то есть, Кенто Ямазаки, все верно? — в горле появилась сухость от внезапно появившегося волнения, поэтому Джисон закашлялся после вопроса, который озвучил. Кенто же не выдержал и уже смеясь: — Да ~, я Ямазаки Кенто, но ты можешь звать меня просто Кенни. ~ — Хмм, ну хорошо… Кенни. — если бы собеседник мог сейчас видеть лицо парня, он бы также посмеялся над ярким румянцем на его пухлых щечках. Все же это совсем незнакомый ему человек, а он так дружелюбно общается, так же смущал тот факт, что он брат Минхо, ведь как бы не было сейчас, когда-то они жили под одной крышей, уже этот факт будоражит сознание. — Ты уже в курсе, что я очень сильно хочу с тобой встретиться? — говорит, как будто не незнакомцу, а своему возлюбленному, с томным придыханием. — Д-да, я в курсе. Поэтому и решил перезвонить, ведь я также очень сильно жду встречи с тобой! — Хан возбужденно. — Вах ~, как это здорово! Такой нетерпеливый, ты уже начинаешь мне нравиться. Когда, где и во сколько встретимся? — Встретимся вечером в том же кафе, через два дня, когда я закончу вторую смену, к восьми часам. Так будет лучше всего. — Ого, оказывается тот парень приврал насчет твоего увольнения. — вновь раздается милый смех на том конце трубки. — Как только мы встретимся, я тебе объясню причину такого поведения. — Договорились, сладкий, до встречи ~. — Кенто не дождавшись ответа завершает разговор и бежит на радостях обниматься с Кеншином, он продвигается в своем деле, что не может не радовать. Джисон все же вскоре вернулся на работу, популярность у кафе росла, посетители соответственно тоже, поэтому ему даже было стыдно, что раньше он не работал, а занимался своими делами. Хотя нельзя сказать, что это просто дела, по большему счету удовлетворение желаний: Минхо для Хана одно сплошное желание, которое так и не удалось удовлетворить. В итоге предательство его искренних чувств до глубины души обидело парня, он понимал разумом, что его объект обожания намного хуже всех его представлений, но на деле это оказалось слишком больно для любящего сердца, на котором же теперь одни сочащиеся кровью раны. Именно поэтому и был воплощен план побега, вынесены на общее обозрение его деяния. Даже если сейчас ему удалось оправдаться перед большинством, есть те люди, у которых подорвано доверие к, казалось бы, раннее слишком идеальному имиджу бизнесмена. Люди с разных частей Кореи объединяются в закрытых чатах, чтобы обсудить насколько реальна возможность для Минхо оказаться монстром и отбитым извращенцем. Именно так формировались множество теорий, слухов, доводов, один краше другого. Джисон, как человек, который состоял в нескольких таких чатах, испытывал удовольствие вбрасывать следующую инфу с фейковых аккаунтов: «Ребят, я и есть та жертва с видео, и это все чистая правда, вам не стоит доверять его блистательному имиджу, он настоящий урод, отбитый на всю голову». А затем смотря как чат оживает и начинает разгораться спор, блондин удаляет аккаунт, ибо его личка просто взрывалась от кучи сообщений с просьбами рассказать подробнее и предоставить пруфы. Доказательства Джисон не собирался никому давать, само осознание, что есть процент людей, который ему верит и так, приводило в восторг и изощренную форму самоудовлетворения. Чем бы дитя не тешилось, как говориться… Все эти два дня Хани сгорал от желания перенести встречу и встретиться чуть ли не в тот же день. Потому что, во-первых, им нельзя терять время впустую, пока Минхо может уже начать предпринимать действия против ребят. А во-вторых, была скрытая от других причина: Джисон хотел о нем узнать что-то личное, что не узнать не из одного источника, все же как никак он его родной брат. Узнать подробности детства, а не общая инфа, потому что таким образом в Хане все же тлела надежда найти хоть какую-либо причину и оправдание его столь отвратительного характера. Что Джисон будет делать с этим всем он пока не знал, потому что было страшно об этом думать — думать, что никогда больше не будет возможности поцеловать его чарующие губы, позволить властвовать над собой, да черт возьми, даже вдохнуть его запах, ведь он всегда приятно пахнет. Также очень страшно осознавать: вы теперь враги до последних дней, а у кого-то эти последние дни могут наступить намного раньше и этого тоже не хотелось. «Почему же нельзя переписать эту историю следующим образом: Минхо осознает ко мне свои чувства, забудет про месть, принципы, твердолобый характер и просто будет со мной рядом, этого хочется до невозможности, я что многое прошу? Но в том то и дело, что переписать историю невозможно, остаётся подыгрывать той роли, которая тебе выпала в этом ироничном и жестоком фильме под названием ЖИЗНЬ»

6 октября

В итоге второй рабочий день Джисона подходит к концу, в кафе, как и договаривались заявляется Кенто без своего устрашающего телохранителя, решили переговорить в более располагающей атмосфере. Кенто в этот вечер оделся довольно броско: красная атласная рубашка, заправленная в светло голубые джинсы, поверх та самая короткая джинсовая куртка, которую Хан видел несколько дней назад. Неизвестно с какой целью на голове располагались солнцезащитные очки, когда на улице смеркалось, но видимо для Кенто это часть стиля. Волосы зачесаны назад, открывая полностью лицо, создавая таким образом ещё больше взаимного доверия. В обоих ушах золотые серьги — кольца. Ещё Джисон не мог не заметить внешнего сходства между братьями. Ну серьёзно, они настолько различные по характеру, насколько же сильно имеют схожую внешность. — Привет, сладенький! — по-хозяйски подходит близко к Хану, тот аж инстинктивно немного отходит. — В жизни ты намного красивее, чем на фото, так вырос, ммм, очаровашка. — хохочет Кенто. — И тебе привет, Кенни. — показывает тому проколотый язык, легонько облизывая верхнюю губу. — Спасибо за похвалу. — Ох, а ты оказывается сам тот еще шалун. — Кенто развалился на ближайшем к нему стуле, складывая ногу на ногу. Хан снимает рабочий фартук темно-синего цвета и садится напротив, неприкрыто разглядывая прибывшего человека. — Про какое фото идет речь, хм? Кенто достает из заднего кармана джинсов фотографию и кладет ее на стол перед Ханом. На снимке рядом друг с другом стоят пятнадцатилетние Хан и Сонхва, крепко обнимаются, рты растянуты в счастливой и широкой улыбке. Их беззаботный вид, ни капли не подозревающий с чем они столкнутся позднее, веет наивностью, юношеской радостью и слепыми надеждами. Хан, увидев фото, схватил его и протянул обратно собеседнику: — Убери это, пожалуйста. — сам отвел голову в сторону, на глазах заблестели слезы. Кенто тут же убрал снимок обратно, сочувствующе посмотрел на привлекательного парня, от этого вдвойне жалостливо видеть его слезы и понурый вид. — Я понимаю, что тебе может быть сейчас тяжело, если ты что-то знаешь про Пак Сонхва. Но прошу тебя все же поделиться со мной этой историей, пожалуйста. — Зачем? — пождал губы, слезы почти высохли, тоска по Сонхва была уже не настолько раздирающей душу, довольно легко переносит упоминания о нем, разве что эта давно забытая фотография возобновила замыленные воспоминания и прошибла на слезу. Хан не стал ждать, шмыгнул носом и сам ответил на свой поставленный вопрос: — Не утруждайся, я сам знаю зачем. Ты сейчас ищешь информацию о Ли Минхо, своем родном брате, потому что хочешь его свергнуть и занять кресло директора компании. Также вероятнее всего ты был очень рад задержанию Минхо под стражу, прилетел в Корею в надежде, что априори весь бизнес теперь твой. А затем спустя три недели видео признают фальшивкой, и твой брат как ни в чем не бывало возвращается к посту. Тебя это разочаровывает, но раз все-таки ты уже прилетел в другую страну, решаешь не останавливаться и поискать еще другие доказательства темных деяний брата. Ничего не пропустил? Все это время Кенто слушал парня с открытым ртом и выпученными глазами, даже не смог его прервать, настолько удивился его кристально точной осведомленности. — Откуда ты про все зна… — Да потому что я и есть участник тех видео! — перебивает того Хан. — Чтооо? — Кенто вовсе запутался в том, что происходит. — Сейчас я расскажу, будь добр выслушать меня, договорились? Кенто поспешно закивал головой, понимая, что пришел точно по адресу. Хани рассказал о том, что парень со снимка уже мертв, по многочисленным догадкам можно предположить, что это сделал Минхо во время того, как Сонхва пытался сбежать. Поэтому он принимает участие в качестве его нового сексуального раба вместе с еще двумя парнями — Феликсом и Хенджином, дабы обличить его личность перед миром. В итоге им это удается, но к сожалению, Минхо и здесь смог выкрутиться, поэтому ребятам сейчас светит огромная опасность. Так как их самих могут вскоре убить. Поэтому приходиться проявлять осторожность и постоянно скрываться. Кенто, услышав такой жуткий рассказ, сильно разозлился. — Блять, я от всего сердца прошу прощения за моего брата, мне искренне жаль, что мы являемся родственниками! — Твоей вины здесь нет. — тяжело вздыхает. — Вот, я тебе все и рассказал. Кенни, можешь ли ты тоже что-то рассказать о Минхо? Какую-нибудь сцену из детства. Может я ошибаюсь насчет его способности убить и нам не стоит бояться? — в голосе прослеживалась слабенькая, почти прозрачная надежда. — Не хочу тебя еще больше расстраивать, но не могу ничего хорошего о нем рассказать. Наоборот, могу поведать тебе об одном ярком моменте, когда мы были подростками, который только подтвердит его жестокость. — Расскажи. — Мне было тогда шестнадцать лет, а ему всего двенадцать. И все же несмотря на разницу в возрасте он всегда превосходил меня в силе. Частенько задирал его и однажды ляпнул то, от чего Минхоше снесло башню. А именно я сказал, что отец его вовсе не любит, а ведет себя так только от того, что использует с целью сделать подобающим его идеалам наследником. Также добавил, что в итоге всех его терзаний, все равно я получу бизнес, а он лишь жалкий недомерок, который останется на обочине. Минхо, тогда как с цепи сорвался, сильно меня избил и почти что задушил… а знаешь, что самое смешное? — горько усмехнулся. — Когда я вернулся домой и меня заметили родители, мама только покачала головой, а отец сказал что-то типа: опять тебя Минхо побил? Может прекратишь уже его выводить? Веди себя скромнее и вали в свою комнату, подумай над своим поведением. Представляешь, Хан? А что касается убийства, я уверен, что он способен на это. Мне вас жаль, ребят, потому что Минхо ни за что не остановится и будет продолжать вас искать, чтобы отомстить. К сожалению, он таков был и есть по сей день. Джисон в очередной раз разочаровался в Минхо, лег головой на стол, закрывая ее руками, тяжело отрывисто дышит, наблюдает за прохожими в окне, пытаясь отвлечься от тревожного состояния. Кенто сидит молча и соображает, что делать дальше, скрестив руки на груди. Так, проходит около десяти минут, как Ямазаки осторожно касается руки Хана, тот выпрямляется. — Согласись со мной, что абсолютно для всех будет лучше, если Минхо больше не станет? — внушительно и серьезно спрашивает Кенни. У парня аж сердце ушло в пятки при этом озвученном вопросе, он всеми частичками тела не хотел признавать, что Кенто прав. Но пришлось ответить правду. — К сожалению, я вынужден с тобой согласиться. — сдавленно произносит Хан. — Пока сидел, в голове созрел отличный план, послушай, пожалуйста. Слушать отчаянно не хотелось. — Слушаю. — Необходимо будет нанять человека, который как будто сольет инфу людям Минхо о вашем местоположении. Типа вы устраиваете пикник в пригородной местности и кроме вас никого не будет. Ясно дело, что Минхо поймёт — это его отличный шанс покончить с вами разом. Мы полностью договоримся о тайминге, у вас будут специальные наушники, Кеншин будет сообщать вам, когда приступит к действиям, чтобы это не стало неожиданностью и вы не боялись, что мы ничего не предпринимаем. Скорее всего будут его люди, с которыми тоже придётся покончить, иначе они вам прохода не дадут. Затем Кеншин выстрелит в Минхо, а вам нужно будет как можно скорее убраться оттуда, я как раз подъеду на машине, и мы все уедем. Что будет дальше, не ваши заботы, одно я могу гарантировать точно — все будут в безопасности, не переживай. Кенто замечает смятение и дикую неуверенность в глазах Джисона, поэтому решает дать ему время обдумать план и его целесообразность с Хенджином и Феликсом, согласятся ли они на такое. Хан подозревал, что да, согласятся. У них сейчас никого нет, кроме друг друга, поэтому скрываться до конца жизни не лучший вариант её так провести. Но Кенто также добавил, чтобы не думали слишком долго, потому что Минхо может начать действовать в любой момент, нужно играть на опережение. Джисон с ним согласился, поблагодарил Кенто за уделённое время и дополнительную информацию о Минхо, даже постарался выдавить из себя дружелюбную улыбку, когда на тот момент на душе было слишком гадко… Джисон вернулся домой к Чану, они пока все продолжали там жить, потому что не знали, что делать дальше, т.к. боялись последствий со стороны Минхо. Чана дома не было, у него была запланированная встреча с подругой. А Феликс с Хенджином сидели у телевизора, смотрели дораму, ели чипсы и пили колу. У них были расслабленные, но заинтересованные лица, жадно поглощающие происходящее на экране. У парней непринужденные позы: Феликс сидит на полу, облокотившись на диван спиной, а Хенджин сидит спереди него, заключённый в тесные объятия. Джисон подзалип на эту картину и поумилялся с ребят, размышляя о том, как же им хорошо вместе. Он был за них настолько рад, насколько не рад за себя — самому то такого не видать… видимо никогда. — Не хочу вас отвлекать, но все же придется. Мне есть, что вам сказать. Феликс ответил, что если это связано с Минхо, то он должен быть в курсе, поэтому уверенно направился к столу. Хенджин же более расслабленно и вяло зашагал к Ликсу и плюхнулся рядом, будучи при этом весь во внимании. — А сейчас послушайте меня до конца и не перебивайте, это очень важно! Я не хочу, чтобы вы меня поняли неправильно, хорошо? Оба послушно закивали головами и стали слушать слова Хана о том, как он встретил брата Минхо. Феликсу так и норовилось вставить слово возмущения, но Джинни его каждый раз одергивал, строя при этом недовольную мину. Феликсу ничего не оставалось как слушать дальше. Вот Хан уже поведал, какие у братьев взаимоотношения и собственно сам план, хотя слова давались с трудом. — Хан, ты что с ума сошел?! Ты хоть сам слышишь, что только что сказал? Хочешь убить человека, понимаешь? — Я этого не хочу! Но посуди сам, Хенджин — это единственный способ вам спать спокойно, вспомни, пожалуйста, что за человек Минхо и какие ужасы он вытворял! Хенджин поежился, но продолжал стоять на своем: — Я все помню, Хан, даже слишком хорошо. Но убивать из-за этого… Чем мы тогда лучше? Феликс до этого подозрительно притихший, поразмышлял над словами Хана, затем стукнул ладонями об стол и встал: — Не знаю я этого брата Минхо, но он прав! Я согласен с планом, пусть лучше он сдохнет, чем мы от его отвратительных рук. Ему будет лучше не жить на свете, пидорасу такому! — Феликс разозлился настолько, что на сжатых кулаках проявились вены. Джисон тяжело вздыхал, в попытках привести убедительные доводы Хенджину. В разгар их споров беззвучно вернулся Чан, он как раз услышал обрывок фразы: «…вы реально за то, чтобы убить человека?» — Кого вы там убивать собираетесь? — спросил Чан, скрестив руки на груди и облокотившись на дверной проем. Хани в вкратце поведал и Чану всю историю с планом убийства Минхо. В глубине души надеялся, что Чан встанет на сторону Хенджина, потому что он самый миролюбивый человек, которого только можно знать. Тем более так он хотя бы засомневается в целесообразности задуманного. Но на удивление Хана Чан одобрил план: — Да, Кенто оказался разумным парнем. Как бы это жестоко не звучало, но для меня намного важнее, чтобы вы все были в целости, и уже не важно какой ценой. Сам знаешь Хан, как я тобой дорожу, да и Хенджин с Феликсом хорошие ребята, мы все отлично поладили. У Хенджина сперло в груди от возмущения, поэтому он, набрав воздуха в грудь громко закричал: — А вы вообще задумывались о его чувствах хоть раз?! Феликс не выдержал и залепил Джинни внушительную пощечину и серьезным тихим голосом прошипел: — Что ты, блять, несёшь? О его чувствах беспокоишься? А о моих подумать забыл или как? Хенджина оглушил столь сильный удар, из глаз полились слезы отчаяния, он побежал в их общую с Феликсом комнату, уронил по пути горшок с растением и громко хлопнул за собой дверью. Феликс бросил остальным: — Я все улажу, не беспокойтесь, скоро он передумает и тоже согласится. — с этими словами он пошёл вслед за Хенджином, ставя бедное растение на место. До Хана и Чана доносились громкие реплики перепалки, грохот мебели, нецензурная брань, отчаянные крики. Спустя десять минут все утихло, стало даже подозрительно тихо. Чан запереживал, захотел пойти их проверить, не поубивали ли они друг друга, но Хан остановил его: — Подожди ещё какое-то время, наверное, происходит то, что я думаю. — еле заметная ухмылка тронула лицо Хани. Пока Хан и Чан в спокойной обстановке обговаривали детали плана, через некоторое время из спальни Хенджина и Феликса начали доноситься громкие стоны. — Боже, да чем они там занимаются? — Да чем, чем! Сексом они занимаются, успокойся Чани, ха-хах. — не выдержал и рассмеялся от непонимающего взгляда, казалось бы, взрослого парня.

***

— Отойди от меня, нахуй! Оставь одного, я больше так не могу. — хнычет Джинни. Ликс продолжает приближаться. — Ну уж нет, Хван, я не уйду и не мечтай! Пока мы не придем к одному мнению, ясно? — Прекрати, прошу тебя! Не нужно убивать Минхо — это и есть мое конечное мнение. Блондин с веснушками подошел уже вплотную, смотря в глаза: — Ты любишь того мерзавца? — Ты что, нет конечно… я его ненавижу. — Что-то, блять, не чувствуется. Раз ты его ненавидишь, давай от него избавимся, делов то. — Почему ты такой жестокий, хен? Усмехнулся и нашелся что на это ответить: — Даа? А разве это не то, что тебе по нраву? — швырнул на кровать тело заплаканного парня. — Ликси, нет же! — Ой, да ладно тебе. Думаешь, я ничего не пойму? Мы с тобой знакомы с самого детства, я знаю тебя очень хорошо. Ах-ха-хах. — опускается на пол возле кровати и громко смеется. — Что смешного? — собирался встать на локтях, чтобы увидеть лицо Феликса, но не смог, т.к. тот крепко прижал за плечи обратно к кровати. Взгляд такой, которого Хван не видел ранее: взгляд обезумевшего лиса, который поймал свою добычу и вот-вот готовится сожрать ее. Устроил свою руку на горле лежащего снизу парня и томно произнес: — Тебя же только такая хуйня возбуждает, разве я не прав? — сжимает горло, Джинни пытается вырваться. — Ну что ты притворяешься, малыш? — Прекрати, я серьезно! — Что мне прекратить, хмм? Прекратить быть с тобой нежным? — хватает за волосы, грубо тянет голову к себе и жарко произносит в ушко: — Не думай, что я хуже твоего конченного Линоу, только потому что был мил с тобой. — Ай, больно блин, я не думаю, что ты хуже, с ума сошел? — Заткнись! — легко переворачивает Хенджина на живот, задирает футболку, после снимает полностью. Хенджину очень необычно видеть Ликса в таком состоянии, поэтому просто испуганно молчит, как и было сказано. — Не шевелись, хуже себе сделаешь, я сейчас. — блондин встает и подходит к шкафу, раскрывает его и начинает перебирать вещи младшего, пытаясь что-то отыскать. — Что ты там ищешь? Там ничего нет. — дрожащим голосом. — Ты ахуел ничего, а это тогда что? — трясет вынутой коробкой, та издает грохот. — Ничего! Убери обратно. — младший ослушался приказа не шевелиться, бросился к Ликсу, чтобы отобрать коробку, ему и так уже слишком стыдно. Блондин с легкостью отталкивает подбежавшего парня, ставит коробку на стол, достает оттуда плеть черного цвета. — О боже… — все что мог вымолвить Хенджин прямо сейчас, начинает пятиться назад. Ликс проводит медленно плеткой по своей руке и тихим спокойным голосом произносит: — Я вроде бы сказал тебе не шевелиться, зачем ты меня ослушался? — Это совсем не ты! Я тебя не узнаю, успокойся, пожалуйста, умоляю. — Хенджин и правда хотел закопать в себе все эти мерзкие фетиши, но, именно сейчас, под абсолютно неподходящую ситуацию Феликс все вынес наружу. Младший чувствует себя великим грешником и предателем. Феликсу и самому не нравится то, что он затеял. Но все же его очень обидело с какой рьяностью Джинни защищает Линоу, другими словами — это вызвало жгучую ревность. К тому же, когда парень уже ранее наткнулся на эту коробку и узнал про настоящие сексуальные предпочтения, больше всего разозлил тот факт, что Хенджин все это время притворялся, будто в сексе его все устраивает. Ведь сам Феликс всегда с ним честен. — Я успокоюсь только тогда, когда хорошенько накажу тебя, малыш. — подходит к Хенджину, тому больше некуда пятиться, остается вжиматься в стену. Проводит плеткой по груди, по животу и паху, затем резко ударяет по рукам, что начинают ему сопротивляться. Слышит в ответ стон, непохоже, что он только от боли. Продолжает бить плеткой по оголенной коже Хенджина, задевая в один из ударов соски. — Аах ~ — резкий протяжный стон. Хенджин больше не может притворяться и ему очень стыдно, что возбуждается от такого. Феликс это замечает, еще больше злится, укладывает тело обратно на кровать, так как ему и велено было лежать — на животе. Младший был в коротких шортах, поэтому Ликс продолжил порку сначала по спине, плечам, потом по ягодицам, спускаясь на ноги. Каждый удар откликается стоном, больше похожим на получение искреннего удовольствия. После чего он получает удары все сильнее, становится все меньше приятно, а стоны все больше переходят на крик от натуральной боли. Затем Феликс в той же самой коробке с «игрушками» находит смазку. Хенджин лежит без сил, судорожно дрожит, кожа по всему телу вздулась красными полосками, что так отчетливо проявлялись на бледной коже. Ликс стягивает нижнюю часть одежды по нежным бедрам, после убирает ненужную вещь в сторону. Сам тоже раздевается, подтягивает податливое тело к себе. Смазал свой член и начал с силой входить в Хенджина, тот поначалу был в какой-то истоме, не обращая внимания на реальность, но вернулся в нее так же быстро, как быстро стал ощущать в собственных стенках ануса половой орган. — Ай-яй-яй ~, больно, не так резко! — Обойдешься. — бескомпромиссно отвечает Феликс и продолжает все глубже погружаться, не обращая внимания на всхлипы и мольбы Джинни. Жестко выебав свою драгоценность, в итоге успокоившись, Феликс чувствовал вину за столь грубое поведение. Но как же удивился услышать от Хенджина слова благодарности — он давно мечтал о таком опыте, но боялся рассказывать. Таким образом, этот секс для них стал более, чем примирительным.

7 октября

На следующий день Хенджин ходил красный и смущенный, потому что только сейчас осознал, насколько их было хорошо слышно остальным. В итоге ему действительно пришлось согласиться с планом, так как аргументов в пользу Минхо не находилось, хотя в сердцах он оставался против этого плана, но на что не согласишься ради Ликси, он его хорошо отымел прошлой ночью, что сейчас даже некомфортно было сидеть, но это единственный минус в их бурной ночи. Хан назначил общую встречу, где будут присутствовать Кеншин и Кенто, дабы обсудить детали плана. После обговоренных действий, Кеншин установил срок в три дня, необходимо немного времени, чтобы хорошенько подготовиться. Кенто, как и хотел, нанял человека, который совершит вброс людям Минхо о запланированном пикнике. Кеншин подготавливал подходящее место, исследовал прилегающие территории, дабы не было вероятности, что их кто-то может заметить. Также ему пришлось заморочиться с выбором подходящего оружия, благо у него здесь в Корее есть хорошие знакомые, которые помогли с поставкой. А ребята просто также вели обычную жизнь, стараясь считывать окружение, нет ли среди них людей Минхо. Если кого-то схватят, считай, план провален, поэтому все оставались начеку.

11 октября

Вот так, неожиданно для всех прошло время и настал тот самый день, когда все должны исполнить свою роль для реализации коварного плана. К дому Чана прибыла большая черная машина с беспросветно темными окнами, скрывающими от любопытных глаз абсолютно все. Чан обнял ребят, пожелал им удачи, настоял, чтобы те были предельно осторожны и в случае чего бежали со всех ног. Так, Феликс, Хенджин и Хан садятся в машину, она имеет довольно просторный салон, поэтому всем хватает места. Хан сидит возле Кенто, а Ликс с Джинни. По пути до прибытия в пункт назначения все преимущественно молчат, Кенто пытается несколько раз разрядить атмосферу бытовыми шутками, но это не особо помогает. Феликс крепко и успокаивающе держит руку Хвана, другой гладит по волосам, голубит свое сокровище по максимуму, желая внушить жестами, что все будет в порядке и они поступают таким образом только из соображений собственной безопасности. В голове Хани опять эта бесконечная война между двумя фронтами — происходит целое эпичное сражение на поле боя мнений; оглушающие выстрелы пушок; крушение стен на кирпичики, затем на крохотные частицы и в итоге на сплошную серую пыль; множество доводов в виде отчаянно сражающихся солдатиков беспощадно убивающих друг друга, создавая полный хаос в голове молодого парня. Оказывается, не во всех войнах можно легко определить победителя, ведь так? Кенто отвез их на место липового пикника, а сам на своей машине отъехал дальше в лес, где его машину будет сложно обнаружить, там он будет выжидать время, когда придётся забрать ребят с будущего места убийства. Кеншин занял свою позицию и проверил, что остальные его слышат, каждому необходимо было дать обратную связь. Хенджин и Феликс сидели спиной к проезду, а Джисон передом, так они решили для себя. Ребята старались делать вид, что у них действительно пикник, разложили еду и питье. Только разве что сама еда никому не лезла в горло, поэтому они разговаривали на отстраненные темы, например, чем дальше будут заниматься парни, после того, как их жизнь не будет находиться под угрозой 24/7. Под такие «светские» беседы они услышали сигнал в наушниках от Кеншина: — Я вижу, он подъезжает, только не волнуйтесь, все под контролем, занимайтесь тем же, что и до этого. Легко сказать, но выполнить почти невозможно. Джисон продолжает улыбаться, но уже нервно, руки непроизвольно начали дрожать. Феликс накрывает одной рукой руку Хана, а другой руку Хенджина, при этом заглядывая в глаза, будто говоря: «все хорошо, успокойтесь, скоро наш общий кошмар закончится». Так как у Джисона перед глазами виднелась дорога, он заметил вдалеке фигуру мужчины, идущую в их сторону. Подойдя поближе, Хан понял, это был он. В горле застрял ком, его не получалось проглотить, поэтому он начал несильно кашлять, но легче не становилось. У Хенджина вообще был беспокойный взгляд, выпученные стеклянные глаза, опущенные вниз, будто таким образом можно избежать реальности. Феликс оставался равнодушным внешне, хотя самого пробирало волнение, но это было волнение от того, что Минхо может вычудить то, против чего Кеншин не успеет среагировать. Поэтому он напрягся всем телом, чтобы в случае чего прикрыть Хенджина. Минхо приближается, с каждым пройденным метром, фронт отвечающий за абсурдность плана начинает выигрывать, безжалостно добивает злых солдатиков, голос которых слышался все тише и тише: «Так нужно… он не достоин жить… он моральный урод… Минхо заслужил смерть…». Хан серьезно перестает быть уверенным в их плане. Уж лучше он сам умрет, чем переживать такое: спланированное убийство человека, к которому до сих пор какие никакие, а чувства есть. Даже если по большему счету чувство обиды и злости, оно же не возникает на пустом месте? Чем ближе подходит Минхо, тем больше Хан различает его выражение лица. У него сосредоточенный взгляд, устремленный как назло прямо на Хана. Чтож, по крайней мере, он будет последним, кого Минхо видел перед смертью. Месть достойная показа в какой-нибудь драматичном фильме. Но что ещё заметил Хан во взгляде? Беспокойство? Он кусает губы? Волнуется? «Да не может быть, показалось, наверное, Минхо не из таких людей» Из наушников раздался тихий голос Кеншина, чтобы не встрепенуть ребят: — Прошу ребят не пугаться, Минхо почти подошёл. Он находится от вас на расстоянии десяти метров, так, ещё немного… пять метров. — небольшое молчание. — Я совершу выстрел через пять, четыре, три, два…