Сокол певчий

      Новый год начинался с кропотливых сборов всевозможных ёлочных украшений, чтобы хоть как-то скрасить старый ремонт в квартире, находившейся в самом сердце… одесской окраины. Женя имел некоторые комплексы по этому поводу, мол, у всех в центре шикарные хоромы, впрочем, он забывал, что именно в этих хоромах делал Александр Романов. Была надежда, что тот кололся хотя бы чистыми шприцами. Сейчас не об этом.       Одессу, с недавних пор почему-то ещё и «маму», угораздило пригласить своего женишка на Новый год в святую всех святых. Хату криминального авторитета! Многие хотели туда попасть, это чистая ложь, никто бы никогда не сунулся. Не из-за ужасного ковра на стене в гостиной, который привезли ещё из Югославии, а из-за боязни больше оттуда не выйти. Женя лишь закатывал глаза на подобные сплетни, собственный дом — это святилище, зачем там устраивать шабаш? Придётся убираться. Да и соседей пугать не по-людски. Дунайский громко чихнул, отряхивая старую картонную коробку от пыли. Там лежала пара коньков, несчастная звезда, безусловно красная, на верхушку ёлки и фотоальбом. Последний не оказался чем-то интересным, вот его ребята, с которыми он отслужил в армии ещё в шестидесятых. Так сдружились все, а сейчас всем за сорок… Если живы, конечно. Девяностые бурлили, кого-то в данном кипятке и сварили.              Женя последний раз взглянул на свой шедевр. Икебана, не иначе. какие-то стеклянные зайчики, медвежата, непонятные фигуры, покрытые яркими пятнами краски. Шик. Проще было бы вырезать снежинки из бумаги, но в входную дверь уже ввалилось бесформенное нечто в каракулевой шубе. Дунайский фыркнул. На улице не было настолько холодно, что означало одно — Донской красуется. Какой идиот вообще купит шубу, живя на юге? Донской! Какой идиот попрётся в один из самых криминальных районов Одессы? Ответ не изменился. Как проницательно, однако. Женя отряхнул свою белоснежную рубашку от опавших блёсток, но это не особенно поменяло ситуацию, поэтому ему пришлось смириться со своим сиянием.       — Такое достал! — выпалил Лёша, протягивая достаточно увесистый свёрток.        Женя аккуратно развернул его и обнаружил приличный кусок копченого лосося. Дефицит нынче.       — Ты ограбил рыбаков по дороге?       — Выкупил у хороших людей, брульянт.       — Выкупил? Шо ты мелешь?       Донской почесал затылок:       — Ну не купил…       — Не купил…       — Подарили…       — Ага, и какой бедняга после пары ударов расщедрился?       — Да Москва подогнал, магарыч за поимку крупного барыги с Афгана.       Женя положил рыбу на стол и приподнял бровь: — А с каких пор за такое магарыч — рыбёшка? Лёша пожал плечами:       — Кризис.       Донской не прикрывал своей гордости за «добычу», поэтому расплылся в глупой улыбке и стал медленее обычного резать варёные яйца на два. Достаточно странный деликатес: половина яйца с майонезом и перцем. Выбор был минимальный, не завидовал он тем, чьи яйца оказались у них на столе.       Старый лакированный стол сиял чистотой, мятая цветастая простынь выступила в качестве скатерти. Но сервиз был по-настоящему царский — хрустальный. Положить правда было нечего, кроме кусков рыбы, яиц и оливье. Очень страшного оливье, этот салат был похож на что угодно, кроме самого оливье. Лицемерие в чистом виде.       Звезды эстрады мелькали на телевизоре, тот был на удивление цветной, неизвестно, сколько денег на него угробил Дунайский.       Ближе к двенадцати они уселись на скрипящий диван, оббитый противной зеленой тканью. Куранты били…

***

      Женя резко вскочил в своей кровати. Никого вокруг не было. Он потёр переносицу:       — Приснилось же…       Справедливости ради, они так и не собрались у него на Новый год в тот раз, потому что один сидел за организацию группировки, а второй пытался отмыть руки от крови.       А сейчас уже и не отметят. Странные дела, очень странные. Дунайский попытался уснуть, чтобы вернуться в мечты ещё раз, но за окном ездили машины на европейских номерах, не давая спать.

***

      В это время Ростов в очередной раз наблюдал за колоннами техники, двигавшейся куда-то. Он вздохнул, смахивая с волос снег.