О Боге, Томе Риддле и крестражах

      Иисус отстранённо разглядывал тело Тома Риддла, мысленно воздавая хвалу Богу, Сатане, Аллаху, Будде или кто-там-на-самом-деле-существует за то, что в своё время сумел замести за собой все следы, в отличие от этого якобы бессмертного придурка. Жаль, во второй раз провернуть всё это уже не удастся. Какой-то тёмный маг оказался достаточно умён, чтобы изобрести крестражи повторно — и достаточно туп, чтобы оставить после себя записи. Когда Иисус узнал об этом, было слишком поздно — эти записи уже ходили по рукам, а кто-то даже начал их систематизировать, намереваясь написать об этом книгу. Стирать память всем этим людишкам было бы мягко говоря проблематично. Иисус мог лишь посодействовать уничтожению того тёмного мага (а заодно и чёртовой книжонки), к счастью, успешно.       За две тысячи лет жизни Иисус успел многого добиться — к примеру, люди отмечали его день рождения, что было довольно мило с их стороны. А ещё его считали богом. Правда, в это верили только маглы, да и то не все, но благодаря этой легенде он сумел знатно повеселиться. И вообще, он, пожалуй, стал самым знаменитым человеком во всём мире. Не то, чтобы он этого с самого начала и добивался — всё-таки смерть на распятии — не самое приятное времяпровождение. Изначально он вовсе не добивался славы, нет, но он изучал магию и постиг многие её тайны. Он нашёл единомышленников и создал исследовательскую команду, как назвали бы это маглы в наше время. И именно он изобрёл крестражи. К сожалению, один из учеников Иисуса оказался предателем. Ну, или просто чересчур болтливым идиотом. Как бы то ни было, Иуда растрепал чуть ли не всем знакомым волшебникам, что его учитель разгадал секрет бессмертия, а те, разумеется, захотели во что бы то ни стало этот секрет узнать. И, конечно, не поленились для этого использовать все возможные средства. Подкуп не сработал, сыворотку правды тогда ещё не изобрели, о легилименции даже не думали — было очевидно, что такой могущественный маг был окклюментом. Оставались пытки. С этим они чутка переборщили — вряд ли в их планы входило убийство. Но Христос воскрес, а маглы по такому случаю придумали популярнейшую религию, несколько всемирных праздников и шутку «плохо закопали». Последнее Иисусу нравилось больше всего. Всё-таки самоирония — не такая уж плохая вещь, главное не переборщить.       Если бы Иисус был достаточно глуп, чтобы рассказать кому-нибудь свою историю, этот кто-то, вероятнее всего, осудил бы его за многие плохие с точки зрения морали поступки. Само по себе создание крестражей — вещь довольно аморальная, а он, кроме этого, совершил ещё много плохих вещей. Пользовался своей славой и в личных целях, и даже шутки ради, врал всем, с кем общался, убивал (лишь пару раз, но и этого было достаточно, чтобы заслужить неодобрение большинства в наше время). И, определённо, он был циником. Сложно не стать циником за две тысячи лет наблюдения за человеческой историей.       Но он совершал и хорошие поступки. Открыл множество магических свойств, придумал много новых заклинаний, избавил мир от многих тёмных магов. К примеру, он понемногу незаметно помогал и Дамблдору, и его ручным подросткам, когда те боролись с Риддлом. Иисусу не нравилась мысль о том, что кто-то может быть ближе к бессмертию, чем он сам.       Сам же он не думал о себе как о представителе добра или зла. В конце концов, мир далеко не чёрно-белый, а добро и зло существуют только в сказках. Так считал Иисус, так считали и многие другие люди, даже ничего не смыслящие в политике, что уж говорить о том же Волдеморте или Дамблдоре. Ничего не поделаешь, так устроены люди.       "Сын Божий" вздохнул, повернувшись к окну.       Кругом царила радость победы вперемешку со скорбью по погибшим. Кто-то радовался, выпивал и веселился, кто-то рыдал над телом близкого человека, а кто-то стоял в сторонке, не смея присоединиться к радости или горечи "светлой" стороны. Какой-то волшебник, с брезгливостью глядя на тело некогда страшнейшего из тёмных лордов, поднял его заклинанием и унёс куда-то за пределы Большого зала. На него не посмотрел почти никто. Никто не смотрел и на стоящего возле окна Иисуса (всё-таки древние чары невидимости несравнимы с современными), а если бы кто и увидел его, он бы узнал в нём Николаса Фламеля, шестистолетнего изобретателя Философского камня, который был уничтожен шесть лет назад (камень, не Николас). Никто не знал, что камень, как и Дары Смерти, был всего лишь выдумкой, созданной с целью отвлечь внимание стремящихся к бессмертию волшебников от крестражей — реального способа этого достичь. А ещё Иисус не хотел, чтобы кто-нибудь разгадал его тайну и попытался убить его или прервать очередную его реинкарнацию.       Да, Фламелем был именно он. И именно он создал три сильнейших артефакта, которые в последствии были названы Дарами Смерти. Бессмертия они не приносили, зато приносили пользу многим волшебникам, взять хотя бы того же Гарри Поттера или Дамблдора. Всё-таки могущество древней магии — вещь незаменимая, хотя и недоступная сейчас уже почти никому.       Иисус, держась поближе к стене, пробивался к выходу сквозь оживлённую толпу. Он выругался сквозь зубы, запнувшись о чью-то ногу и чуть не упав, но быстро взял себя в руки и поспешил ретироваться, пока этот волшебник не додумался... до чего-нибудь. Может быть, однажды его и поймают, но чем позже это случится, тем лучше. К счастью, Дамблдор, который был ближе всех к разгадке (сказывалось их близкое общение), погиб в прошлом году.       Выскользнув из Большого зала, Иисус удовлетворённо улыбнулся. Пока что он был в безопасности.