Полтора охотника, одна вторая нечисти

– Твои боксерские приёмы доведут меня до травмпункта! – заявил Тёма, в очередной раз получив по ребрам. Антон старался быть не-ж-ны-м, но вложенная тренером по боксу сила в руки не так просто подавлялась в вынужденном выпаде. – Ты крепко стоишь на ногах – это, несомненно, плюс, – со сбитым дыханием говорил Тёма в их первую тренировку один на один, – Но ты больше фокусируешься на блоках, нежели на уклонениях. Антон, у тварей нет боксерской перчатки на когтях и правил бокса они не знают. – Да понял я! – ворчал раздосадовано блондин, он понимал, что критика дельная, но она всё равно его раздражала. Он в очередной раз отвлекся на то, как забавно смотрятся чёрные волосы Артёма, небрежно собранные в нечто на голове, и пропустил идеальный в своей технике захват. Небо поменялось местами с землей, и Антон нашел себя лежащим на свеже-опавших листьях под разгорячённым парнем. – Уже предчувствую, как запутавшись, покажешь тренеру на секции свои новые приёмы обороны, – хохотнул Артём, отпустив его руки, даже скорее лениво отбросив, и поднялся на уставших ногах. – Михаил Викторович за неспортивное поведение и прибить может, – нервно усмехнулся блондин, приподнимаясь на локтях и сел на листве, – Тём... – Что? – отозвался парень, обернувшись через плечо, но среагировать уже не успел, сбитый с ног, – Кто-то втирал мне про готовность в любой момент, а сам зазевался, – весело выдал Антон, прижимая брюнета к земле своим весом. – Подловил, – улыбнулся Артём, – Ну всё, ты победил, слезь с меня. – Ой, даже не знаю, – отозвался Антон, ни на йоту не изменив положения, – Ты тёплый. – Я ещё, как бы, живой, – напомнил брюнет и сдул с глаза непослушную тонкую прядь. – Что ты обычно делаешь в такой ситуации? – спросил блондин, чтобы перебить странное молчание между ними и не казаться странным, рассматривая чужое бледное лицо с забавно порозовевшими от холода и физической активности щеками и носом. – Бью коленом в пах, – спокойно отозвался Могильный, – Или головой в нос. – Звучит пугающе, – признал блондин, выпрямившись и частично освободив лежащего под ним парня. – Выглядит так же, – фыркнул брюнет, зацепившись рукой за плечо Антона и приподнялся, садясь. Время бежало, словно ручей, и за опадающими листьями пришли первые заморозки, а в воздухе, заволочённым серой дымкой, летал мелкий снежок. Смена погодных условий нисколько не повлияла на расписание тренировок, хоть теперь и приходилось утепляться. Встав с земли, оба парня глубоко вдохнули свежего воздуха и подошли к сумкам, попить воды. Изменения погоды никак не сказались на их вылазках в безлюдные места, но очень даже сказались на Могильном. Антон не раз ловил себя на мысли, что Артём зависает..., зависает разглядывая кружащиеся в холодном воздухе снежинки или необычного розового с желтым оттенка небо по вечерам. Кому-то очень нравилась подкрадывающаяся зима. И вот он снова замер, сделав глоток и так и не закрутив крышку на маленькой бутылке. Блондин проследил за его взглядом, но там поди разбери. – Тём, – зовет Антон и, не получив реакцию сразу, тянет руку, чтобы, ткнув костяшками пальцев того в холодную щеку, насильно смахнуть с друга оцепенение. – Что? – растерянно отзывается тот, повернув голову. – Ты начинаешь меня пугать. Артём, прищурившись, посмотрел на Антона: – Ты просто как обычно не хочешь замечать прекрасного! – отвернувшись, начал копаться в сумках, доставая пару записных книжек, цепочки и всякую мутню для второй части их сегодняшнего занятия, а Антон в этот момент подумал, что видит прекрасное ежедневно и живет с этим прекрасным в одной квартире, да и замечать иного, помимо него, не сильно хочет, но как только эта мысль сформировалась, вздрогнул и отмёл её подальше, понадеявшись, что Тёма не обратил на его задумчивость никакого внимания. – Так, – изрек Артём с крайней задумчивостью, – Вот эта... Нет, вот эта, – перебирал он цепочки и одну сунул Антону в руки, – Серебро, а вторая не серебро. Хрен его знает, что это за цепь, она не сработала, наверное, меня обманул продавец, но она и не ободралась, смотри. Надо её выкинуть к чертовой матери, перепутаю ещё в экстренной ситуации. – Что? – с недоумением переспросил Антон, – Тебе продали подделку? Где ты её взял, в переходе? – Может быть, – пожал плечами брюнет, открывая потрепанную записную книжку. – Ювелирные магазины придумали не для тебя? – с играющей на губах усмешкой осведомился Антон. – Знаешь чё? – недовольно протянул Могильный. – Чё? – Через плечо, соберись, у нас тут тренировка вообще-то. – Ты замёрз, – сообщил Антон, поймав мельтешащие руки в свои. – Тут холодно как бы, – закатил глаза брюнет, – И ты ошибаешься, если думаешь, что твои теплее. Горячев уже привык, что всё, связанное с Артёмом – это саркастичные баталии. Антону было вполне комфортно. Тёма никогда не обижался на присущую блондину грубость или резкость в словах, он спокойно отбивал тем же и так они, в общем-то, спелись. – Ты так и не рассказал мне, кого мы сегодня будем ловить, – напомнил блондин, так и не выпустив чужие руки из плена, сообща получалось неплохо греть ладони. – Меня, – спокойно отозвался Тёма, с улыбкой глядя на растерянное лицо Антона, – Ты будешь ловить меня. – Это часть обучения? – с сомнением уточнил блондин. – А на что ещё похоже? – насупился брюнет. – На прелюдию, – хмыкнул Антон. – Балда, – беззлобно выдал Артём, шлепнув того по лбу двумя пальцами, – Тебе придётся постараться, чтобы набросить мне на шею серебряную удавку. Когда дело дошло до этих самых догонялок по лесу – было уже не до смеха. Тёма был быстрым, а холодный воздух обжигал гортань. Антон пронёсся между деревьями, опасаясь упустить из виду лохматый затылок своей жертвы и потом не найти в плохо освещенном лесу. Горячев был менее ловким, нежели Тёма, поэтому постоянно налетал на ветки, которые норовили хлестануть по лицу, или же зацеплял одеждой сучья, а под ногами постоянно что-то шумно трещало из-за неаккуратной поступи. Вначале обоим было весело, словно ребята решили сыграть в детские салочки, но с течением времени дело приобрело серьезный характер. Когда оба уже были ужасно замученные, задыхающиеся и уставшие, Антон внезапно вывернул из-за своей нехитрой засады, в виде ещё не до конца облетевшего дерева, и сделал не первую уже попытку накинуть цепочку на черноволосого парня. Цепочка было повисла как надо, замкнувшись в петлю, Артём даже застыл от удивления, но узел долго не продержался. Не дав упасть оберегу, Тёма подхватил его на лету и повернулся к упавшему на землю Антону, который всё никак не мог отдышаться: – Неплохо. По крайней мере, монстра ты бы затормозил. Но если бы наш воображаемый монстр был в лучшей форме, то тебя, скорее всего, уже бы съели. – Ничего не хочу слышать, – заявил блондин, – Ты понесёшь меня домой на себе, понял? – Ты такой спортсмен, – фыркнул Артём, протягивая руку Антону. Совсем скоро тренировки начали приносить хорошие плоды. Антон уже не помирал от забегов по лесу, научился дышать правильно, а главное ловить цель по-умному. Не можешь догнать – хитри, твари теоретически были быстрее и шустрого Артёма, но он же как-то справляется, значит и Антон сможет. Возвращаться поздно ночью домой стало уже чем-то обыденным для Антона. Ему это даже нравилось, хотя бы, потому что он почти всегда и всюду был не один. Делить на двоих усталость, переживания, проблемы и дела оказалось... приятно. Отпирая дверь квартиры, Антон вспомнил забавный случай, произошедший днём. У Горячева была тренировка по боксу, а у Тёмы окно, но он, естественно не поехал домой, а остался ждать напарника. Антон был за канатами, когда в зал просочился Артём, аккуратно обходя потных спортсменов, он отыскал блондина и подобрался к площадке, где тот отрабатывал приёмы. – Мне надо в западный корпус, – сказал Могильный, когда Горячев оставил своё занятие и подошёл к канатам, – Если я не успею вернуться, не теряй. – Сам не потеряйся, пожалуйста, – попросил блондин, по вискам которого тёк пот. Тёма собирался отбить ехидство ехидством, но не успел – за спиной раздался незнакомый голос: – Антох, ну что за дела?! – чтобы пересилить шум в зале, спросил кто-то очень громко, – Все девки и любови за дверью, а тут только чистый мужской спорт. Антон несдержанно прыснул в дутую перчатку, уловив, как опасно помрачнело лицо Артёма. – Чего? – вкрадчиво и явно угрожающе переспросил Могильный, медленно обернувшись и вот оказалось, что длинные волосы, собранные в хвост, принадлежат не девушке. Обычно Тёму не путали с противоположным полом, просто новые джинсы были по ошибке до неприличия узковаты, а толстовка, наоборот, до неудобного велика. – Ой... – протянул сконфужено неизвестный Артёму парень. – Сень, ты лучше не нарывайся, – со смехом посоветовал Антон, поставив локоть на верхний канат и водрузив подбородок на перчатку, – У него пояс по каким-то там хитро выдуманным единоборствам... Вспоминая лица участников инцидента, Антон вновь не сдержал улыбки и опустил взгляд на обтянутый злосчастными джинсами зад. Очень хотелось протянуть руки и... – Что? – спросил Тёма, обернувшись через плечо и заметив его улыбку. – Давай их сожжём, – предложил блондин, кивнув вниз. – Два косаря, – мрачно сообщил Тёма и впорхнул в прихожую, – Я тебя сожгу. Поздняя ночь и поздний ужин из того, что нашлось в холодильнике. Нашлись вчерашние, холодные и оттого слипшиеся пельмени, но, после микроволновки они стали чуточку симпатичнее и по кухне потянулся запах ролтоновского бульона, в котором их и варили. Им, уставшим и голодным, было абсолютно всё равно, что есть под кетчупом, закусывая хлебом и запивая чаем. С клубникой. Тёма в последний визит в магазин купил аж две пачки пакетиков, отвратительного, как и большая часть чая в пакетиках, чая. – Говорил сегодня с Марком, – сказал вдруг Антон, отодвинув пустую тарелку и взявшись за кружку слегка остывшего чая, – Спокоен как удав. Это очень странно. Тёма лишь тихо рассмеялся: – Это потому, что Фира, то есть, Игоря в городе уже два дня нет, а перед отъездом он затащил Марка к себе. – Откуда ты всё знаешь? – насторожился Антон. – Игорь звонил перед отъездом. – Не замечал, чтобы вы раньше так плотно общались, – немного сварливо заметил Антон. – Наверное, – пожал плечами брюнет, уходя от этой темы. – Так, погоди, – протянул блондин, – Он что, на охоте? – Угу, – кивнул Могильный, подхватив со стола опустевшую посуду и направился к мойке, – Выслеживает какую-то дрянь в каком-то селе. Горячев в очередной раз подумал о том, что куда полезней было бы отучиться на права и приобрести какую-нибудь машину. Даже если это будет что-то недорогое и чисто символическое с четырьмя колесами, уже будет проще. Не пришлось бы мотаться по общественному транспорту, и их бы не сдерживали ограниченные маршруты автобусов. Думал он об этом, лёжа уже в кровати и глядя в тёмный потолок. За окном раздражающе мерцал уличный фонарь, но Антона это не сильно трогало, он не понимал, почему его уставшее тело не стремится провалиться в сон. Он не знал, сколько прошло так времени – телефон стоял на зарядке вдали от кровати, когда ему послышался невнятный шум через стену. Сначала он решил, что ему показалось, но это повторилось и Антон сел на кровати, насторожившись. Сразу вспомнились ночные подъемы Тёмы на кухню, предположительно из-за кошмаров и он тихо поднялся, направившись к тёмному дверному проёму, ведущему в коридор. Добравшись до комнаты Артёма, Антон обнаружил того на сбитой постели, тяжело дышащего и ворочающегося. – Тём, – тихо позвал блондин, опустившись на край чужой кровати и, придвинувшись ближе, опустился полубоком рядом, чтобы, приподнявшись на локте, обхватить осторожно ладонью лицо и теплыми поглаживаниями по щеке, разбудить и успокоить. Будить пришлось недолго – брюнет вздрогнул и резко открыл глаза, шумно втянув воздух через рот. – Это всего лишь кошмар, – успокаивал Антон, – Всё хорошо? – Да, – тихо и хрипло ответил Могильный, потерев пальцами глаза, – Прости за то, что разбудил. – Я не спал, – честно ответил блондин и на назревающий вопрос Артёма успел ответить быстрее, чем тот спросить, – Не знаю почему. – Когда ты спишь со мной, ничего не снится, – заявил вдруг Артём, и Антон, кажется, не был готов к такому откровению. – Это предложение остаться? – глухо переспросил блондин. – Да? – так же тихо предположил Артём. Воцарившаяся тишина не была гнетущей или тяжёлой. Наоборот. Что-то уютное происходило между ними, что-то тёплое копошилось внутри и Антон, с бьющимся в горле сердцем, наклонился к лицу Артёма, медленно накрыв его губы своими. Тёплые, мягкие, быстро ставшие влажными в поцелуе. Лицо опалило жаром, они оба запоздало поняли где-то на краю сознания, что давно этого хотели. У Тёмы действительно сильно трескаются губы, Антон ощутил их шероховатость языком, но его это ничуть не смутило. Целовать разомлевшего и тёплого, немного дезориентированного со сна парня было до зуда в пальцах приятно, а главное ничего не щелкнуло в голове, он даже мельком не вспомнил омерзительный эпизод из прошлого, Тёма не вызвал болезненных ассоциаций и это была маленькая победа. Антон ощутил на щеке теплую ладонь прежде, чем поцелуй в темноте превратился в легкие затихающие касания губ. Можно было больше не скрывать своих желаний и, прильнув к друг другу в тесных объятиях, заснуть до утра без кошмарных сновидений.

***

Антон проснулся, когда такое редкое в этом месяце явление, как луч солнца, коснулся его лица. Парень нахмурился и только потом нехотя приоткрыл глаза. Рядом никого не обнаружилось, блондин даже похлопал рукой по одеялу, проверяя действительно ли никого нет... Действительно. Вздохнув, парень откинул одеяло и сел на кровати, не испытывая особого желания вылезать из тепла. Запоздало пришли воспоминания с ночи, процессор загрузился. Всего на секунду блондин предположил, что ему это всё приснилось, но в груди разлилось приятное тепло. Если это сон, то очень жестокий. Тихий гул на фоне мыслей оказался шумом работающего электрического чайника. Антон услышал тихий щелчок и приглушенный голос, обладателя которого Антон хотел бы видеть сейчас на второй половине кровати. По мере того, как он, натянув на себя серые спортивные трико, пробирался тихой поступью к кухне, тем отчетливее понимал, что Тёма говорит с кем-то по телефону. Причём тихо. Причём ругается. Чтобы его не будить, как мило. – Вы никогда не слушаете, – ворчал брюнет, держа одной рукой телефон, а второй чайник, с которого залил кипяток в две одинаковые кружки и вернул тот на подставку около микроволновки. Не то, чтобы Антон собирался его пугать, но обернувшийся Артём всё равно вздрогнул, зажмурившись на секунду и следом растянув губы в улыбке. Антон легко поддаётся протянутой руке и вообще чувствует себя уютно-сонным мягким пластилином. Артём обнимает его одной рукой и прислоняется щекой к щеке, пока блондин бездумно укладывает руки на его поясе, цепляясь пальцами за шлевки для ремня и прислушивается к голосу в динамике чужого телефона. – Вы же съездите, да? – вопрошал собеседник на том конце импровизированного провода, – Артём, да? Поняв, что их опять хотят куда-то закинуть, Антон лишь закатил глаза. Учиться-то не хотелось, диплом простаивал вторую неделю, а работать – тем более. Вчерашние пробежки по морозному лесу все ещё отдавали тянущей болью в мышцах… кажется вообще всех, даже лица. Тяжело и горестно вздохнув, он потянулся к чашке, не отпуская Тёму, решив совместить приятное с приятным и глотнуть горячего напитка. Пока он тянулся к кружке, получилось так, что Артём, утянутый за шлевки, прокрутился вокруг. Из-за того, что он, зависнув и отвлёкшись, не отвечал с минуту, на другом конце трубки послышалось требовательное – Ну Тёма, не ломайся как девятиклассница! Я же не могу бросить задание? А там такая муть, надо разбираться как можно быстрее… – Как обычно, – фыркнул брюнет, – Вы косячите, я исправляю. – Тё-ёма, – протянул Игорь уже с нотками обреченности, – Да, это мой проёб, но я знаю, что ты не бросишь меня в такой ситуации. Антон пригубил горячий кофе и с вопросом во взгляде переглянулся с Артёмом. – На городском кладбище меняют ограждение, – пояснил он для блондина, – С защитными символами. – Там Антон? – отчего-то удивился Игорь и тут же громко потребовал: – Дай ему трубку! Артём проводил взглядом отобранную трубку и, раз уж оказался свободен, сел за стол и тоже взял кружку. – Да? – Антон слегка насторожился, но не то, чтобы сильно. – Достучись до Марка, и скажи, чтобы мне перезвонил, а то этот гаденыш не отвечает. Он должен быть у меня, но... Антон не стал дожидаться конца предложения, резко перебив: – Не говори, пожалуйста, что ты его там запер. – Да не запирал, у него есть ключи! Были, если он их не переломал. Передай, что если не ответит, то точно выпорю! – Не уверен, что ему не понравится. Ладно, передам я... Антон передал телефон хозяину, но Артём и рта не успел открыть: – В общем, я скину всё, что надо. Надеюсь на вас! После короткой фразы последовали короткие гудки, завершающие звонок. Тёма отвел телефон от головы и пару секунд глядел на дисплей с завершенным вызовом, прежде чем выдать беззлобное: – Мудень. Антон что-то согласно хмыкнул и скользнул за стол, поближе к Артёму. – Не хочу никуда, – пожаловался блондин, мрачно захрустев печенюхой. – Знаю, – кивнул брюнет, – На третьей паре мы по-любому должны быть. – То есть, – протянул Антон, – Первые две мы... – Со всей ответственностью посетим, – обломал его Артём и поднялся из-за стола, захватив пустую кружку. – Ну Тёма-а, – протянул разочаровано блондин, но он не успел впасть в отчаяние, потому что его голову нагло запрокинули назад, обхватив пальцами за подбородок и губы накрыли крепким горячим поцелуем. Совсем не таким, какой был ночью. Тот был долгим и нежным, а этот быстрым и обжигающим. Еще немного посидев вместе, наслаждаясь друг другом и тем, что происходит между ними, тем, что давно на самом деле желалось, но сидело внутри и вот сейчас смогло выйти наружу, делая все проще и правильнее. Спустя какое-то время, когда и чай закончился, и спать не хотелось уже так сильно, Антон решил позвонить Марку. Идти за своим телефоном было далеко и очень лень, поэтому он воспользовался телефоном Артёма, посчитав, что его он игнорировать тоже не станет. Трубку взяли на четвёртом гудке: – Тёмочка! Какими судьбами? – послышалось громкое с того конца. На фоне, что-то зазвенело и звонко рассыпалось мелкими осколками. – Маркушечка, – ласково сказал Антон, – Это что это мы там делаем? – неожиданный звук нехило так заинтересовал. Артём, сидящий рядом и приобнимающий парня за талию, тоже с интересом навострил ушки. – Ой, Тошечка! Как дела? – тему явно старались перевести. Для начала Антон решил поддаться. – Все отлично, все прекрасно. Вот, Игорь звонил, просил передать, что ужасно скучает по ремню и твоей заднице, – на фоне снова послышался звук битого стекла, но сам Марк ничего не сказал, – Просил убрать свою нежную душеньку из твоего личного чёрного списка и тотального игнора. Так как ты там? Антон слегка сместил положение, слегка задев локтем Артёма, от чего тот смазано хихикнул. – Да у меня всё тоже прекрасно! Вот, ремонтом решил заняться! Уже начиная смеяться, Антон всё же решил уточнить: – Я так понимаю, не в своей квартире? – Конечно не в своей, в моей всё идеально, а тут требуется некоторая доработка! – на фоне что-то громоздко упало, – Ну ладно, сейчас перезвоню своему горячо любимому. Уточню, так скажем, потребуется ли ему новый гардероб. До связи, Тошенька! Едва не падая со стула и заливисто смеясь, Антон с усилием сказал: – Да, у этих двоих всё как обычно! – Идеальная пара, – хмыкнул Артём, откинув с тихим стуком о стену голову и, едва поморщившись, с неохотой подумал о том, что следовало идти собираться на учёбу. От Антона было очень сложно оторваться, но он смог, и даже смог уговорить собраться самого Антона. Шантажом и угрозами. Они застряли уже будучи готовыми выйти из прихожей. Артём прикусил губу парня и тот, тихо промычав, оторвался с тихим вздохом. – Мы сорвали какой-то предохранитель, да? – хмыкнув, произнес Горячев. – Похоже на то, – кивнул Артём, проверяя в кармане ли телефон и карточка, – Придётся потерпеть до вечера... – Или остаться дома и продолжить! – Антон... – Да иду я, иду! Казалось бы, ничем не примечательный учебный день, но он прошёл куда легче и быстрее. Влюбленность и правда творит чудеса, мир становится на несколько тонов ярче и светлее. Тёма привычно медитировал над полупустыми конспектами, заполненными в пробелах бездумными завитушками и каракулями. У Антона, более-менее честно записывающего лекции, руки чесались надавать по тёминым рукам, но он стоически молчал. – Перестань, – шикнул он на Артёма, накрыв его изрисованный тетрадный лист рукой, – Мы в этом месяце сдаём конспекты, если ты забыл. – Меня будет отчитывать человек, который собирался вообще прогулять? – тихо отозвался брюнет, приглушенно засмеявшись. – Но раз уж я всё-таки здесь, то терпи моё занудство. – Как скажешь, – легко согласился Могильный. Лектор методично диктовал, Антон на автомате записывал, а Артёму всё так же хотелось класть на происходящее – Антон же пишет, значит можно будет скатать у него. На месте спокойно не сиделось, и раз уж закорючки рисовать ему запретили, руки следовало занять чем-то иным. Спустив их под стол, одну он положил на колено Антону и начал плавно поднимать выше. Скрипнув, ручка прочертила кривую линию, не дав дописать слово. Прищурившийся Антон хотел повернуться к невинно смотрящему на него Тёме, но резко вздрогнул, в очередной раз отвлечённый чужим воздействием. Спина напряженно вытянулась и напряглась, потому что под лопатку, с усилием ткнулась чья-то ручка. Резко повернувшись назад, он увидел светловолосую девушку, которую звали, вроде бы, Светой. Они с Артёмом пару раз просили у неё лекции. – Корректор есть? – Какой корректор? – хмыкнул Артём, одернув руку, – Окстись, у нас ручка-то не всегда есть. – Опять огрызком карандаша пишешь? – тихо засмеялась девушка, пригнувшись грудью к парте. – Нет, зелёной ручкой. – Гений, – вздохнула Светлана и вернулась в свою тетрадь. Хмыкнув, Антон вернулся к написанию лекции, стараясь не обращать внимания на Тёмины действия, но хватило его ненадолго, поэтому он тоже опустил руку, которой не пишет, под стол и переплел их пальцы. Артём иногда просто рассматривал руки, иногда щипался, в общем, хоть и спокойно не сидел, но и сильно не отвлекал. В таком положении прошла вторая половина лекции. – Мы пойдём на обед? – тихо спросил Артём, – У нас вряд ли будет время поесть между универом и кладбищем. Мы туда с пересадками и в час пик. Ты рад, сладкий? – Ты не представляешь, насколько, – ответил Антон, складывая не особо многочисленные принадлежности в сумку, – Всю жизнь мечтал, что поеду за три пизды к кладбищу в убыток вкусной еде и приятному отдыху. Собравшись, они всё-таки решили, что перекусить никогда не бывает лишним, поэтому спустились в столовую. – Чувствуешь? – Артём брезгливо скривил нос, – Пахнет пережитками прошлого и тыквенным соком. Мутные толстые стекла делали атмосферу в столовой слегка мрачноватой, но парни бодро прошествовали к стойке с едой. – Капустный салат звучит неплохо, а? – спросил брюнет, читая табличку выше и потом, опустив взгляд, нашел этот самый салат, тут же дав заднюю: – Только не он. – Это не тыквенный сок, это, кажется, атомные отходы, – тихо добавил Антон и, вздохнув, подошел поближе к витрине. На раздатке стояла типичная такая тётя Галя, пышногрудая и не особо всем довольная: работой, гомонящими студентами или глобальным потеплением – не ясно, но по взгляду выходило так, будто она сама варит тут провинившихся в адском котле. – Молодые люди, очередь не задерживайте, решайте быстрее! – вероятно, что данная фраза у неё стояла на кнопке быстрого набора, ведь после Антона с Артёмом вообще никого не было. – М-м-м, – задумчиво промычал Артём, – А свежее у вас что-нибудь есть? – Всё свежее, молодой человек, вы за кого нас принимаете!? – Хорошо, – решил вмешаться Антон, планируя урегулировать возможный конфликт, – А то, что не начнёт разговаривать в ближайшие часы, в виду своей свежести, конечно, у вас имеется? – но, увы не удалось. Под гневные крики недовахтёрши-раздатчицы они выбежали из полупустой столовой, решив, что травиться перед заданием – не выход, и они могли бы спокойно забежать в кафе по дороге. Ввиду того, что первая пара была пустой, а следующие за ней три подряд закончились в пятом часу, небо за окном стремительно темнело уже, когда Артём прислонился лбом к холодному стеклу в переполненном автобусе. Усадив Антона и нагрузив его рюкзаками, Могильный возвышался рядом неприступным стражем, прочно стоящим на ногах и не подпускающий грузных женщин с авоськами стоять над душой и давить на совесть блондина. – Подержи, – левой рукой Артём вложил в Антоновы руки свой телефон и приложив палец, разблокировал, – Найди в телеге чат с Фиром, он там поскидывал всякого на сегодня. Пока Антон копался в его телефоне, Артём сделал ещё один крошечный шажок, встав между его разведённых коленей и, протянув руку, натянул на голову блондина капюшон. Антон копался в телефоне, изучая присланную Игорем информацию. Там была скинута локация, описаны конкретные места, которые надо было осмотреть с особой тщательностью, описание защитных знаков, которые надо отыскать и в случае нарушения исправить. Заинтересовавшись одной из закорючек, память о которой была еще свежа, Антон повернул экран к Артему: – Там что, двери открывались? Сильная штука для "пары замочков, которые надо осмотреть". – Там просто... – Артём запнулся, подбирая слова, – Всегда появляется одна и та же тварь, – наконец сказал он, вздохнув, – Оно будто спит в этом месте, а когда с защитой что-то случается, оно вылазит из ниоткуда и гибнет много людей. "Это" сложно поймать и, кажется, невозможно убить. – Ты там был раньше? – Горячев поправил рукой капюшон, чтобы лучше видеть Артёма, но до конца снимать не стал, – Просто проверял или, может... видел эту хрень? Артём ощутил нервное покалывание в пальцах, ему не хотелось об этом говорить, но и врать Антону он ни в коем случае не собирался. – В ту ночь, когда я впервые увидел эту тварь, мой дедушка умер, – совсем тихо проговорил брюнет, опустив голову, – Он её изгнал, но скончался на рассвете от ужасных ранений. Поэтому действовать надо быстро, пока она не нашла дорогу сюда. Сжав губы в тонкую линию, Антон кивнул и нашёл руку Артёма, сразу крепко сжав, оказывая молчаливую поддержку. В молчании они проехали несколько станций, после чего слегка дернул парня на себя, ободряюще улыбнувшись: – Быстро всё проверим – и домой, не будем задерживаться. – Спасибо, – слабо улыбнувшись, Тёма сжал чужую руку в ответ. Не очень приятным сюрпризом для Антона стало то, что остановка от кладбища находилась достаточно далеко. – Можно здесь сесть на другой и проехать ещё две остановки, – пожал плечами Артём, уже зная, что Антон предпочтёт ожиданию действие. – Пошли, – вздохнул блондин, потянув парня за руку вдоль разбитого дорожного покрытия, – Ночь, туман и никого. Смахивает на третьесортный ужастик. – Только седьмой час, – поправил его Артём, внимательно глядя под ноги. Смотреть вперед было неприятно, густой туман размывал очертания всего и почему-то начинало тошнить, будто резко упало зрение, – И тебе не кажется, что мы и есть герои ужастика? – Ты про всю эту муть с потусторонним? – уточнил Антон. – Да, – кивнул тот, вздохнув и вздёрнув свободной рукой ворот куртки повыше, – Есть они, есть мы и люди, которые почему-то забывают их, если встретят. – Тебя возмущает то, что никто не видит твоих заслуг? – шутливо поддел блондин, надеясь разрядить немного установившуюся с автобуса гнетущую атмосферу, а Тёма вдруг возьми и подхвати: – И это тоже! Хочу памятник имени меня и какую-нибудь денежную компенсацию. Государство прекратит меня содержать, как только я выпущусь с универа, а я как-то сильно сомневаюсь, что найдётся дурак, который возьмёт на работу человека, время от времени ведущего себя неадекватно. – Я опасаюсь заглядывать наперед, – признался вдруг Антон, – Очень по-взрослому, да. Не лелею надежд устроиться по специальности и стать крутым дядькой в этом, но знаешь что? Я обязательно попытаюсь. – У тебя всё получится, – уверенно заявил Могильный, искренне улыбнувшись. Глядя на него, от улыбки не удержался и сам Антон. Остановившись всего на пару секунд, от придержал Артёма и, коротко поцеловав в губы, потянул в сторону проступающих через туман очертаний кованого забора. – Чувствую себя домушником со стажем, – хмыкнул блондин, когда они перебрались на ту сторону ограды и поспешили отойти от ворот на случай, если сторож решит прогуляться и туман смог бы скрыть нарушителей кладбищенского покоя. – Чувствую себя несчастным голодным студентом, – в том ему отозвался Артём. – Умоляю, включи весь свой приобретенный стаж охотника и скажи мне, где искать чертовы руны, – взмолился Антон, – И я приготовлю самую божественную в твоей жизни жареную картошку. – Чёрт, ну как тут устоишь, – отозвался брюнет, слепо оглядываясь в тумане по сторонам. Блуждая между могил в кромешной темноте и мутной завесе тумана, всё, о чем они думали – это о том, где «эти чёртовы руны». Всё стало в разы проще, когда они нашли первую, невредимую и от неё визуально проложили путь до следующей по прямой линии через всё кладбище и так же нашли остальные. – Даже не верится, что они все целые, – выдохнул наконец Артём, подсвечивая телефоном последнюю найденную руну. – Погоди, – нахмурился Антон, присев рядом и, протянув руку, провел пальцем по старой краске замысловатой кляксы. Неприятным сюрпризом стало то, что мало того, что краска осталась частично на коже, так и металлический прут сильно проржавел, а его ставшая пористой структура едва ли могла теперь держать контуры новой жидкой краски. – А вот это уже очень плохо, – тихо-тихо, едва слышно проговорил Артём и тут же замер. Где-то позади зашелестели влажные листья, усыпавшие узкие дорожки между участками захоронений и как же хотелось верить, что это всё-таки сторож их заметил и настиг. С куда большим рвением они бы согласились на ночь в обезьяннике в местном отделении полиции, чем… Антон видел смазанный силуэт и неожиданно вспыхнувшие точки зрачков, близко расположенных к друг другу. Артём помнил их с той самой ночи.